код для блога  А. СОЛОМИН: 15.06 в российской столице, мы начинаем программу «Дневной разворот» с историей вокруг томского телевидения ТВ-2, томского телеканала. Два слова, что произошло. Буквально месяц назад у них сломался… У связистов в Томске сломалась техническая трансляция, телевизионный передающий центр так называемый. И они не могли починить передатчик собственно который сломался, не отвечали на звонки, как нам вчера рассказал гендиректор компании, господин Аркадий Майофис. Теперь что происходит? К ним пришло предписание «Роскомнадзора». Если до завтра не будет починен передатчик, то отзывают лицензию у этого телеканала. И. МЕРКУЛОВА: Потому, что вещания не происходит. А. СОЛОМИН: Потому, что вещания не происходит, они за этим должны следить. На ремонт, как нам рассказал Аркадий Майофис, уйдет не меньше 2-х месяцев, им так сказали. И. МЕРКУЛОВА: И в любом случае журналисты, как мне кажется, не причем в этой ситуации. А. СОЛОМИН: У нас на связи Владимир Познер сейчас по телефону. Здравствуйте Владимир Владимирович… В. ПОЗНЕР: Здравствуйте. А. СОЛОМИН: Так, ну очень плохо сейчас слышно. Я надеюсь, что сейчас все поправят с телефонной связью. И. МЕРКУЛОВА: Если вы не возражаете, мы перезвоним сейчас вам. Алло… Нет, сейчас мы будем еще раз набирать. А. СОЛОМИН: Еще раз наберем Владимира Владимировича. Почему мы его вызваниваем? Потому, что он не только известный журналист и ведущий первого канала, но еще и бывший президент премии ТЭФИ. А у этой телекомпании ТВ-2… Просто на секундочку надо представить себе, ей 23 года. Это ровесник по сути дела «Эха Москвы», в 91-м году она начала вещание. И. МЕРКУЛОВА: И за это время она заработала… Получила 22 награды ТЭФИ, и ТЭФИ-регион. Ну, вот Владимир Владимирович у нас опять на прямой связи. Алло, добрый день. В. ПОЗНЕР: Добрый день. А. СОЛОМИН: Вот, отлично слышно, здравствуйте. В. ПОЗНЕР: Ну хорошо, здравствуйте. И. МЕРКУЛОВА: Владимир Владимирович, мы вот как к человеку с именем к вам обращаемся. Во-первых что вы думаете об этой ситуации, и во-вторых, можно ли как-то помочь томским журналистам? В. ПОЗНЕР: Ну, во-первых, ситуации в том по крайней мере как она изложена кажется мне абсолютно абсурдной. Люди не виноваты в том, что сломался передатчик. И потом, как можно отзывать лицензию за это, это вообще не понятно. Они же ничего не нарушают, никаких законов. А. СОЛОМИН: Но они не выходят в эфир, говорит Роскомнадзор. В. ПОЗНЕР: Что? А. СОЛОМИН: Роскомнадзор говорит, что они не выходят в эфир, и этим… И. МЕРКУЛОВА: У них частота конкурсная, и нужно соблюдать условия лицензии. А раз они не выходят в эфир, значит… Ну, то есть чисто формальные объяснения. В. ПОЗНЕР: Это абсолютно формальное объяснение, оно на мой взгляд постыдное. На самом деле речь идет о том, что ТВ-2 действительно независимая телевизионная компания. Одна из немногих, которая еще существует. Она чрезвычайно высокого уровня, я говорю профессионально. Просто блистательная, я это говорю как человек знающий этот вопрос. Но кроме того, её независимость многих раздражает. Она не оппозиционная, она не (неразборчиво), она не контро, она за то, чтобы говорить то что есть, давая при этом слово людям, совершенно разных взглядов. Видимо это не устраивает Роскомнадзор, и еще кого-то, и они пытаются таким образом избавиться от ТВ-2, как в прочим последние так сказать, я бы сказал пожалуй полтора года, прослеживается вообще такое направленное действие на то, чтобы сузить поле возможности журналистам, быть журналистам. А стремление превратить журналиста в (неразборчиво), ну еще можно говорить так – в пропагандиста. А. СОЛОМИН: Ну смотрите, Владимир Владимирович, эта ситуация, она может стать матрицей же по сути, для такого же точно лишения лицензии для других компаний. Потому, что у всех может накрыться передатчик, и не все быстро его починят. А есть определенное соглашение, конкурсная частота, и так далее. В. ПОЗНЕР: Да, конечно. (Неразборчиво) я говорю, что это произошло. Но факт тот, что этот подход, сугубо формальный, пользоваться этим для того, чтобы избавиться от скажем так, неприятного для власти вещателя – это очень плохой признак, и к тому же очень опасный. С этим можно сделать только одно: это протестовать как можно громче. И. МЕРКУЛОВА: Ну, вот в этой связи как раз то, о чем я спрашивала, что можно сделать для томских коллег. Ну, кроме того, что говорить об этом в эфире «Эха Москвы». В. ПОЗНЕР: Ну, это не только для томских коллег. Ведь это вы знаете, как? Когда говорят: «Меня это не касается». Это сегодня не касается, а завтра коснется. Это напоминает мне вот этого знаменитого священника немецкого, который попал в концлагерь во время Гитлера, и когда вышел – написал книжку, в которой говорил вот, что. Что когда мы пришли за коммунистами я промолчал, потому, что я не коммунист. И когда пришли за евреями я промолчал потому, что и не еврей. А когда пришли за работниками профсоюза, я промолчал потому, что я не член профсоюза. Когда пришли за мной, уже некому было говорить. Поэтому действительно (неразборчиво). И поэтому (неразборчиво), и на разные голоса, но хором тем не менее, возвысило свой голос, и обратило на это внимание. Конечно для большинства россиян, что такое какая-то телевизионная станция в Томске? Коль скоро они не живут в Томске. Но люди должны понимать, что то, что в Томске происходит, произойдет и в Урюпинске, и где-то еще. И поэтому, нужно по этому поводу на мой взгляд, самым громким образом давать знать власти, что это терпеть такое положение нельзя. И. МЕРКУЛОВА: Владимир Владимирович, а есть вообще говоря, кому протестовать? В. ПОЗНЕР: Вот вы мне позвонили – я протестую. Я это говорю громко, внятно. И. МЕРКУЛОВА: Вот ваш голос, наш голос, да? Кто-то еще есть? В. ПОЗНЕР: (Неразборчиво) еще есть люди, которым звонить можно. Я же не единственный (неразборчиво), как вы прекрасно понимаете. И даже дело не в политическом взгляде, а в принципе. Понимаете, в принципе защита права иметь разные мнения. И это может вполне быть и какой-нибудь коммунист, это может быть кто угодно. Вопрос не в этом, а в принципе отношения к этому. Мне кажется, что можно набрать довольно много голосов, даже я в этом уверен. И. МЕРКУЛОВА: А еще если позволите, про журналистскую солидарность. Вот с этой стороны есть кому поддержать? В. ПОЗНЕР: Я полагаю, что какое-то количество людей (неразборчиво). У нас вообще с солидарностью не то, чтобы очень здорово. В обществе, в целом солидарность не является каким-то заметным явлением, и в том числе журналистская солидарность. Но всеж-таки я полагаю, что и союз журналистов можно было подключить здесь, и не малое количество известных журналистов, людей с именами, высказывание которых все-таки могло бы сыграть роль. А. СОЛОМИН: А как вы думаете, вот верховному руководству вообще есть интерес до региональной компании? В. ПОЗНЕР: Я думаю, что верховному руководству мало известно о региональных компаниях. Конечно же до них это не доходит. Региональные компании – это забота (неразборчиво) губернатором, мэров и так далее. Конечно я полагаю, что верховному руководству наш там ТВ-2 совершенно неизвестно. И было бы не плохо донести до их сведения. Скажем так (неразборчиво) скажем Дмитрия Сергеевича Пескова, который я уверен, человек поддерживающий разнообразных мнений, в эфире в частности. И неплохо было бы довести до него, позвонить ему прямо и сказать: вот такая вот история. Вам не кажется, что этим надо было бы поинтересоваться. И не стесняться. А. СОЛОМИН: Еще один вопрос, если позволите, по поводу премии ТЭФИ. 22 есть если я не ошибаюсь статуэтки у этой телекомпании, у томского ТВ-2. Вообще ведь регионы часто довольно получают премии, что говорит мне кажется, о серьезном профессиональном уровне людей, которые работают в регионах. К сожалению не ценится их работа, о них мало знают. В. ПОЗНЕР: Ну понимаете, это общее явление. Во всем мире там, где есть местные станции, (неразборчиво) очень широко знают. Их знают только там, где они существуют, и тут нет ничего такого что ли предосудительного, и так далее. Ну, каждый знает свое. Другое дело, что ТВ-2 – это выдающаяся совершенно телевизионная организация, у них очень много ТЭФИ в основном все-таки местные. То есть, ТЭФИ-регион так называемые. Но есть у них даже и общенациональные ТЭФИ. То есть, когда они побеждали в общенациональном конкурсе. Это говорит об очень высоком профессиональном уровне. О том, что их оценивали так члены академии российского телевидения, президентом которого я был 14 лет. И причем это люди разных взглядов совершенно. И политических, и идеологических. Но с точки зрения профессиональной оценки, вот эти очень разные люди неоднократно выделяли ТВ-2. Это тоже о многом говорит. А. СОЛОМИН: А готовы ли вы может быть призвать людей, академиков, да? Тех, кто когда-то вручал премии ТЭФИ, выступить как-то, встать на защиту телеканала, который получил даже федеральные статуэтки. В. ПОЗНЕР: Знаете, я не очень люблю это слово – призвать. Но мне кажется, что то, что просто подавляющее большинство из них ничего об этом не знает… Все-таки сейчас членов академии около 500 человек, и я считаю, что если довести это до их сведения, например если связаться с президентом академии российского телевидения, или с генеральным директором фонда академии российского телевидения (неразборчиво), и попросить сообщить об этом широко. Я не сомневаюсь, что будет результат. Не сомневаюсь. И. МЕРКУЛОВА: Это Владимир Познер, спасибо большое Владимир Владимирович. А. СОЛОМИН: Спасибо. И. МЕРКУЛОВА: Мы сейчас прерываемся на одну минуту, а затем свяжемся с Юлией Мучник, журналистом томского телеканала ТВ-2, и многократным лауреатом ТЭФИ. РЕКЛАМА. А. СОЛОМИН: Программа «Дневной разворот», в эфире «Эха Москвы». Алексей Соломин, Ирина Меркулова в студии. Мы сейчас обсуждаем ситуацию вокруг томского независимого телеканала ТВ-2, и к нам присоединится по телефону журналист этой компании, известный кстати говоря на федеральном уровне, именно Юлия Мучник была обладательницей премией ТЭФИ… И. МЕРКУЛОВА: Причем многократно. А. СОЛОМИН: Да, и как автор программы «Час-пик». И. МЕРКУЛОВА: Как интервьюер. А. СОЛОМИН: Как интервьюер, да. И, кстати говоря, я вот тут посмотрел, чем известен «Час-пик суббота» программа называется. Еще, да? Одна их последних записала интервью с Михаилом Ходорковским, до его ареста по делу Юкоса. Юлия Васильевна сейчас с нами на прямой связи. Алло, здравствуйте. Ю. МУЧНИК: Да, здравствуйте коллеги. И. МЕРКУЛОВА: Добрый день. А. СОЛОМИН: Ну, расскажите о вашем впечатления о вот этих новостей. Завтра компания может лишиться лицензии, вот в каком вы сейчас чувстве пребываете, и как на все это отреагируете? Ю. МУЧНИК: Знаете, мы переживали на самом деле не одну атаку, мы переживали наезды самых разных силовых структур на нас, (неразборчиво) сайт телекомпании, казался даже в безнадежных ситуациях. (Неразборчиво) ситуация, что на этот раз организаторы нынешней атаки, они действуют как-то особенно изощренно. И. МЕРКУЛОВА: А вы считаете, что то атака, это конечно же никакое не совпадение… А. СОЛОМИН: и не глупость, которая получилась… И. МЕРКУЛОВА: И никакой передатчик здесь не причем. Ю. МУЧНИК: Да, они прятались за (неразборчиво), за государственную структуру, которой легко манипулировать, и (неразборчиво). Либо вообще сочинить эту историю про сломавшийся фидер, уже весь Томск знает это слово фидер. Если злополучный фидер сломался на самом деле, то конечно связистам велено не торопиться с ремонтом. Потому, что ну протянуть кусок кабеля – все специалисты говорят, что это дело при худших раскладах на несколько дней, но никак не два месяца (неразборчиво) этот кабель. За это время можно весь Томск кабелем обмотать. И вот весь абсурд этой ситуации, что мы вынуждены обсуждать какой-то фидер, вести бесконечные переговоры (неразборчиво), получить (неразборчиво) Роскомнадзора, отвечать на них. А организаторы атаки – они никак не проявляются, просто тихо ждут, когда (неразборчиво) дня вроде бы может начаться процедура отзыва лицензии Роскомнадзором. Вот такая абсурдная сейчас у нас ситуация. Салтыков-Щедрин, (неразборчиво) и прочие наши классики (неразборчиво). И. МЕРКУЛОВА: Юля, но вот эти люди, как вы говорите, они заинтересованы в том, чтобы сидеть и ждать в тишине, но журналисты же могли как-то громко заявить об этом. Вот Владимир Владимирович Познер считает, что нужно в академию российского телевидения как-то стучать. Нужно звонить Пескову, нужно еще куда-то звонить, в общем как-то говорить громко о своих проблемах. Ю. МУЧНИК: Ну, мы-то говорим достаточно громко. У нас еще проблема в том, чтобы говорить в городе громко заключается в том, что мы имеем сейчас возможность вещать только через кабель. И мы говорим всем зрителям, что нас отключили, которые нас видят в кабеле. Они может быть вообще не очень могут понять в чем проблема, если они нас видят, да? А тем зрителям, которые нас не видят, поскольку эфирное вещание отключено, мы и рассказать-то о ситуации ничего не можем, но тем не менее мне кажется, вот мы уже чувствуем журналистскую солидарность, нам многие звонят, и вы нас поддерживаете «Эхо Москвы», и другие коллеги нам звонят, спрашивают чем можно помочь. Но и еще знаете (неразборчиво) впечатления этих дней. Я, честно говоря, не ожидала такой реакции от города. То есть ну, мы в такое время, в таком месте работаем, иной раз кажется, а надо ли то, что мы делаем? А нужно ли это вообще кому-то. И вот с перовых же дней, когда эта история начала разворачиваться, мы еще сами не поняли что происходит, а зрители когда эфир пропал, начали обрывать наши телефоны, и спрашивать нет ли у этого политической какой-то подоплеки, и чем мы можем помочь. И сейчас половина звонков – люди собираются организовывать пикеты, всех наших журналистов горожане останавливают на улицах и спрашивают, чем мы можем помочь. Вот такую поддержку, может быть самую важную поддержку от нашего зрителя мы сейчас чувствуем. А. СОЛОМИН: Юля, скажите пожалуйста, на ваш взгляд. Вот вы говорите, что это атака. Чем или кем она может быть вызвана, в связи с чем она может быть появилась? Ю. МУЧНИК: Ну понимаете, мы действительно одна их последних не государственных телекомпаний. В регионах таких уже почти не осталось, все телекомпании принадлежат либо местным властям, либо каким-то (неразборчиво). Нам невозможно (неразборчиво), нам ничего невозможно приказать. Все знают, что мы будем показывать то, что мы считаем нужным, то, как мы считаем нужным. И немногие наши сюжеты вызывали раздражение в местных кабинетах власти. Нам много раз намекали, что у нас будут проблемы. Много раз говорили, что вы растачиваете (неразборчиво). Понимаете ли, ведь когда мы рассказываем о каких-то (неразборчиво) проблемах, а это наши обязанности об этом рассказывать. То властям местным кажется, что вот об этих проблемах станет известно где-то в центре, (неразборчиво) какой-нибудь там губернаторский рейтинг, и это вызывает огромное неудовольствие. Мы знаем, что нами очень недовольны (неразборчиво) кабинетах власти, возможно (неразборчиво) Томска. Кто конкретно (неразборчиво)? Вот я говорю (неразборчиво) юристов. И. МЕРКУЛОВА: Но вы же освещали не только региональные проблемы, я так понимаю. Потому, что Ходорковский все-таки не совсем региональная проблема. Ю. МУЧНИК: Ну, история с интервью с Михаилом Борисовичем, это уже история десятилетней давности. Но наши съемочные группы бывали (неразборчиво) во время этих событий. Там опять же предоставляли слово всем участникам этого противостояния. У нас в эфире бывают московские эксперты, которым не дают слово на федеральных каналах, они бывают (неразборчиво) через Томск. И мы иной раз (неразборчиво) связываемся с ними по скайпу. И сейчас эти люди говорят, что это тоже прямой эфир, (Неразборчиво) в прямом эфире, мы уже нигде не имеем эфира, а тут вот мы в прямом эфире, и что вам за это будет. То есть мы привыкли так работать. Я повторяю, мы переживали не одну атаку, вот просто эта особенно изощренная. И. МЕРКУЛОВА: А что завтра будет? Мы наверное будем реалистами, да? Ю. МУЧНИК: Да. И. МЕРКУЛОВА: И завтра наверное навряд ли фидер починят. Ю. МУЧНИК: Фидер – да, такая штука фидер. А. СОЛОМИН: Вот вы чего ожидаете? Ю. МУЧНИК: Ну, мы завтра будем работать как работали, мы сейчас вещаем в кабеле и в интернете. Но возможно завтра начнется какая-то процедура отзыва лицензии, возможно будет новое письмо от этой организации в Роскомнадзор которая кстати ни к какому СМИ… Все эти годы по-моему не… 24 региональных СМИ не уделялось внимание. Мы бесконечно получаем от них какие-нибудь предупреждения. Ну например (неразборчиво) там 11% где-то вещания, да? Ну теперь вот я все-таки еще раз для слушателей подчеркну, что сломался передатчик (неразборчиво) государственная структура. И мы даже предлагали, давайте мы (неразборчиво) деньги. Мы (неразборчиво) передачи. Но от наших услуг отказались и сказали, что мы будем несколько месяцев чинить этот передатчик. А мы на этот процент повлиять вообще никак не можем. (Неразборчиво) за то, что мы не осуществляем вещание, то есть вот такой абсурд. Мы будем работать, мы будем ютиться. В городе завтра будет вроде бы какой-то пикет в наше поддержку. Мы пройдем по всем судебным инстанциям, которые только есть. Прекрасно понимая, что из себя представляем наша судебная система, Но нем не менее, мы намерены биться до конца. И. МЕРКУЛОВА: Вы будете с кем судиться? С Роскомнадзором. Или со связистами? Ю. МУЧНИК: Нет, если понадобится, у нас есть опыт таких судебных процессов с Роскомнадзором. Если понадобится, будем судиться с Роскомнадзором. У нас очень сильная юридическая служба, нам сейчас готовы помогать юристы и в Томске другие, и из Москвы нам звонят коллеги. В общем мы совершенно не намерены сдаваться. А. СОЛОМИН: Правильно я понимаю, что какого-то конкретного материала, интервью, которое могло бы вызвать раздражение властей… Вы не можете понять, речь идет о том, что в принципе… И. МЕРКУЛОВА: В целом вы мешали им жить спокойно. Ю. МУЧНИК: Ну, честно говоря, буквально после каждого эфира, мы получали всякие недовольные отклики. (Неразборчиво) после невинного даже какого-нибудь сюжета, о какой-нибудь коммунально-социальной проблеме. Зачем вы об этом рассказываете, почему вы об этом рассказываете. Действительно говорят, что вот это какая-то оппозиционная деятельность. Хотя как правильно заметил Владимир Владимирович, мы никогда не состояли ни. В какой партии, никто из наших сотрудников, мы никогда не считали себя оппозицией, мы просто журналисты которые считают, что надо (неразборчиво) всем участникам конфликтов любых. Надо рассказывать о городских новостях и о событиях в стране и мире, которые как-то отвлекаются на жителей города, и мы просто это делаем. И по нынешним временам любой сюжет вызывает гнев во властных (неразборчиво). А. СОЛОМИН: Мы недавно были свидетелем другой историей, связанным со СМИ, телеканал «Дождь» попал в немилость, и мы знаем, чем эта история закончилась. Как только Владимир путин сказал слово, тут же позвонили их ассоциаций кабельных вещателей, и предложили как-то решить этот вопрос. Вы готовы обратиться к президенту, и может быть сделаете это? Ю. МУЧНИК: Я не знаю вообще, надо ли нам обращаться к президенту. По-моему такие проблемы должны решаться на каком-то другом уровне. Если у президента есть пресс-секретарь, он в принципе должен быть примерно, мне кажется, в курсе событий, происходящих вокруг СМИ в стране. Наверное есть люди, которым донести эту информацию (неразборчиво). Вы знаете, писать письмо президента и спросить: «Владимир Владимирович, вмешайтесь вот тут. Посмотрите в этот конфликт, посмотрите, вот что тат творит ваш Роскомнадзор». Мне как-то вот это вот эпистолярный жанр общения с властью… Ну, скажем так мягко, он меня давно разочаровал. И. МЕРКУЛОВА: То есть, вы принципиально этого не делаете? Ю. МУЧНИК: Ну, вот уж точно мы не будем просить власть о какой-то помощи, снисхождения, да? Мы будем испытывать законные юридические механизмы защиты, да? И мы будем просить, если что мы будем требовать. Потому, что мы ни в чем не виноваты, и в общем какую-то такую просительную (неразборчиво) мы вставать уж точно не намерены, и будем просто действовать по закону, юридически. И работать, как работали. А. СОЛОМИН: Юлия, еще один вопрос, последний наверное. Очень мало времени к сожалению А вот если отзывать лицензию, если вы не выходите в эфир. Как это скажется на финансовой стабильности, канала, и придется ли пойти на какие-то сокращения? Пострадают ли сотрудники канала? Если да, то в каком количестве? Ю. МУЧНИК: Нет, ну естественно если нас лишают лицензии, то мы видимо и в кабеле не сможем вещать. У нас еще есть интернет. (Неразборчиво) если эта атака будет продолжаться, то по нынешним временам в общем можно кислород перекрыть полностью, безусловно, у нас это умеют делать. Ну что же, мы 23 года работали, и работали как должно, никогда не приспосабливались вот к этой конъюнктуре. Сейчас вы знаете, я хочу сказать, что может быть еще второе, кроме вот впечатления от города, у меня потрясающее впечатление от нашей команды. Там ведь есть и молодые люди, которые такого опыта борьбы не имеют. Мы-то еще с советских времен это помним. И ребята понимают, что они могут лишиться работы, причем в маленьком городе найти работу совсем сложно. Как-то все вы знаете, готовы ко всем испытаниям, все так вот по хорошему сплотились, очень весело работают, очень профессионально работают. Но мы понимаем, чего можем лишиться, но мы намерены отстаивать свое право работать, как мы работали. И. МЕРКУЛОВА: Спасибо, желаем вам силы духа. Это Юлия Мучник, журналист Томского телеканала ТВ-2, многократный лауреат ТЭФИ. Мы сейчас прерываемся на новости, а затем продолжим «Дневной разворот».

Ссылка на источник