Е. Афанасьева ― Добрый вечер, в эфире «Телехранитель», программа о сути телевидения, о тех, кто определяет и хранит эту суть. В студии Елена Афанасьева. Как всегда по воскресеньям, говорим мы с вами о персонах, программах, событиях и антисобытиях, которые влияют на то, каким наше телевидение будет сегодня и завтра. В гостях сегодня Михаил Зыгарь. М. Зыгарь ― Добрый вечер. Е. Афанасьева ― Главный редактор телеканала Дождь и автор книги «Вся кремлевская рать», поэтому мы так, я все долго пыталась совместить два названия… М. Зыгарь ― Литературно-телевизионная программа сегодня. Е. Афанасьева ― … и вышло: «Вся кремлевская рать под Дождем». Тем более, у Дождя еще книжка вышла «Люди под Дождем». А вот, смотри, мы в студию зашли, а тут осталась, видимо, от программы «Книжное казино» вот эта распечатка лучших книг – я не знаю, по версии чего, я не вижу. Вот люди в сетевизоре могут увидеть. И тут на первом месте Людмила Улицкая, которая была в »Книжном казино», «Лестница Якова», а на втором месте Михаил Зыгарь. М.Зыгарь: Мне 35, я главный редактор, и по сути своей, обязан работать ветераном М. Зыгарь ― Это я знаю. Е. Афанасьева ― «Вся кремлевская рать». М. Зыгарь ― Это рейтинг книжного магазина «Москва». Е. Афанасьева ― Это случайно, это не »рояль в кустах» – коллеги оставили. М. Зыгарь ― До этого примерно полтора месяца я был на первом месте, сейчас уступил Улицкой. Е. Афанасьева ― Но, думаю, что… М. Зыгарь ― Что тоже почетно. Е. Афанасьева ― Почетно, да. Почетное второе место после Улицкой. Итак, пожалуйста, уважаемые слушатели, зрители, даже для читателей Михаила к книге, ваши вопросы, комментарии, реплики по смс на номер +7-985-970-45-45. А во второй части программы мы постараемся с вами и по телефону поговорить. А пока +7-985-970-45-45. Миша, расскажите – с чего начнем? Наверное, с Дождя все-таки? М. Зыгарь ― Да. Е. Афанасьева ― Потому что в последний раз, когда ты здесь был, и предпоследний, у Дождя все было просто очень остро, бурно. Все, сейчас, наконец, какова ситуация? Нормально вещаете, тихо-мирно, или как? М. Зыгарь ― Я не могу сказать, что мы тихо-мирно вещаем, у нас сейчас такие тяжелые события вокруг… Е. Афанасьева ― Так это у всех. М. Зыгарь ― Да, тихо-мирно вещать не приходится. Например, с одной стороны, я… ну, как, а боевой дух проверяется всегда в бою. Отрадно мне констатировать, что боевой дух моих коллег, хоть они и прошли через очень нервные потрясения за последние два года, боевой дух по-прежнему на высоте. Ну, так и должно быть, наверное, когда главный редактор узнает, что сотрудники телеканала, узнав о трагедии в Париже, сами, не будучи вызванными на работу, приехали на работу, подготовили все к тому, чтобы выходить в эфир, и, в общем, особенно их как-то понукать и особенно их вызывать уже не нужно. А в субботу просто все пришли на работу, хоть у всех и выходной. Е. Афанасьева ― Сразу напоминает «Эхо Москвы» времен путчей, когда самым большим наказанием было не пустить на работу. Все бежали днем, ночью, в выходные – когда угодно. Так вот, смотри, Дождь существует все время в таких вот сложных обстоятельствах, и вы настолько привыкли работать вот в таких – я даже не знаю, как это сформулировать – ну, все время в критических ситуациях, скажем так. А проверку штилем вы проходите? Вот когда тихо и спокойно, как существует Дождь? Или не доводилось еще? М. Зыгарь ― Нет, было довольно тяжело, я бы сказал, в этом году, в первой половине этого года, когда мы переехали на »Флакон», в то место, где мы сейчас находимся, и, в общем, практически… сначала было последним ярким таким потрясением и первым ярким потрясением на »Флаконе», было убийство Бориса Немцова, и спецэфиры, марафон «Немцов мост», который мы проводили, концерт его памяти. А после этого, действительно, какое-то время после марта было такое затишье, когда коллеги, особенно молодые коллеги… Е. Афанасьева ― Сказал он – такой, уже немолодой, важный, мэтр… М. Зыгарь ― Мне 35, я главный редактор, и по сути своей, обязан работать ветераном. Е. Афанасьева ― А, ты обязан работать ветераном, поэтому есть молодые коллеги – понятно. М. Зыгарь ― Поэтому я видел, что у людей происходит некоторое переосмысление по поводу того, какова их миссия, какова их суть. Е. Афанасьева ― А ведь это очень интересный вопрос. М. Зыгарь ― По-прежнему они постоянно спасают отечество, свободу, мир и вот как бы находятся на последнем рубеже, или теперь им нужно как-то перестраивать себя под какую-то обычную спокойную рядовую жизнь. И для многих это была очень серьезная дилемма. И мне приходилось месяцами просто разговаривать с товарищами, объяснять им, что это нормально. Готовьтесь к тому, что в идеальном мире, к которому мы все стремимся, вам будет очень не хватать этого безумного адреналина и этого недосыпа, который вы так проклинали, но на который вы, конечно, подсели. Е. Афанасьева ― Да, это действительно. А как существуют вот эти ребята в нормальных условиях? У них есть уже навыки, или ты в этих многочасовых разговорах им пытался объяснить, что бывает и мирная жизнь? М. Зыгарь ― Я сейчас, если честно, я готов начать петь оду, потому что… Е. Афанасьева ― Кому? Ода же кому-то поется. М. Зыгарь ― Своим сотрудникам. Е. Афанасьева ― По-моему, оду пели всегда вышестоящему начальству, насколько я помню, по определению. М. Зыгарь ― Мне кажется, это победившему ученику от побежденного учителя. Е. Афанасьева ― А, вот так. М. Зыгарь ― Абсолютно. Мне кажется, что журналисты Дождя, которые сейчас работают, которые, многие из которых пришли совсем юными, некоторые студентами, причем, многие пришли очень давно – там, 5 лет назад. Кто-то приехал из регионов. Они благодаря этим событиям, благодаря постоянным переменам, благодаря ощущению того, что каждый день может быть как последний, а потом вот этому странному затишью, когда нужно как-то по-другому перестраиваться и находить драйв в ежедневной рутинной работе. Они потрясающе выросли. Вот я почему заговорил про ночь с пятницы на субботу… Е. Афанасьева ― Что не надо было их организовывать. М. Зыгарь ― Я не приехал на работу. Они все организовали сами. И они все организовали прекрасно. У нас средний возраст шеф-продюсеров, то есть, людей, которые руководят, по сути, эфиром, я бы сказал, это 25, наверное, лет. Хотя, может быть, и чуть-чуть поменьше. И это высокопрофессиональные люди, которыми я просто восхищаюсь. Давай я назову их имена. Е. Афанасьева ― Давай, это же всегда прекрасно. М. Зыгарь ― Маргарита Журавлева и Петр Рузавин – это вообще главные герои телеканала, плюс к этому дополнительно и Игорь Севрюгин, и Когершын Сагиева. Но и, конечно, мэтр Григорий Алексанян. Ну, вот, в первую очередь, если перечислять молодежь, то вот эти четверо и еще пятый не шеф, но тоже наш великий Владимир Роменский, великий и ужасный Владимир Роменский – это, мне кажется, уже классики, живые классики телеканала Дождь, с которыми я просто – вот зрители бы видели, и зрители, которые нас смотрят, видят, как я сейчас расплылся в улыбке. Радиослушатели не слышат мою улыбку, но… Е. Афанасьева ― Она в голосе чувствуется. М. Зыгарь ― Да, но есть в моих словах одна небольшая капелька иронии, но в принципе, я очень благодарен этим ребятам за то, как они работают. Е. Афанасьева ― Я знаю, что в прошлый раз, когда, вроде бы, казалось, что будет какое-то затишье – ну, где-то вскоре после Болотных, вы даже планировали сериал. Снял Рома Волобуев первую серию про такую историю… М. Зыгарь ― Сериал «Завтра». Придумала Наташа Синдеева. М.Зыгарь: На самом деле зрители отлично платят Е. Афанасьева ― Да, мы здесь его обсуждали, когда говорили про новые сериалы, и потом, как сказал Рома Волобуев, стало не до этого. Это было именно рассчитано на штиль. Но так как у Дождя наоборот началась буря и шторм в тот момент, этот сериал не вышел. Есть ли сейчас что-нибудь для штиля, или, может быть, вернулись к идее сериала? М. Зыгарь ― По поводу «Завтра», вот два объяснения – он был рассчитан на то, что, с одной стороны, зрители помогут нам финансово его снять. Потому что телепроизводство… Е. Афанасьева ― То есть, это был краудфандинг? М. Зыгарь ― Конечно. И мы начали краудфандинг на Планете, и был расчет на то, что телезрителям он понравится настолько, что они прямо выложат деньги на сериал, и, в общем, поначалу все было хорошо. Е. Афанасьева ― А зрителям нравится, но платить они не привыкли. М. Зыгарь ― Нет, это миф. На самом деле зрители отлично платят. Мне кажется, зрители оплатили уже столько всего, и у них отличный… Е. Афанасьева ― Дождю? М. Зыгарь ― Не только Дождю. Есть много, мне кажется, СМИ, которые отлично существуют на краудфандинг. Ну, есть СМИ под названием «Такие Дела», просто открывает… Е. Афанасьева ― Но это отдельная тема. Можно оплатить существование СМИ в интернете. Может быть, вот Дождь как-то справляется, но оплатить хороший сериал с достойным бюджетом, чтобы он выглядел хорошо на уровне сериала очень сложно. М. Зыгарь ― Я боюсь, к сожалению, что он по нынешним временам оказался неактуальным, потому что это сериал про то, что в России есть политика. А ровно в этот момент, когда мы начали собирать деньги, она не то что закончилась, она закончилась и вмерзла в какую-то вечную мерзлоту. Поэтому он совсем уже не про нас. Е. Афанасьева ― Когда Рома Волобуев здесь был после премьеры, они на Питерском форуме в прошлом году представляли, и был он здесь и рассказывал. Я говорю: вы думаете, что это сериал «Завтра», а это сериал «Вчера», вот все это творилось году в 91-м, когда менялась власть. Вот так приходили к власти. Он так удивился, говорит: правда? Я говорю: да, вы еще слишком молоды. М. Зыгарь ― То есть, это не случившееся «Завтра», я бы сказал. Е. Афанасьева ― Ну, да, примерно так все и было, просто те, кто постарше, чем ты в свои 35, это помнят. Что теперь, как собирается Дождь развиваться и быть остро актуальным, если – ну, понятно, такие трагедии (Господи, прости) приносят необходимость работать на пике своих возможностей. А мы все надеемся, что жизнь становится спокойнее и входит в какое-то нормальное русло. Умеет ли Дождь существовать в этом? Я к этому вопросу – видишь – уже третий раз возвращаюсь. М. Зыгарь ― Мне кажется, что да, потому что у нас в этом плане сейчас относительное спокойствие в том плане, по той причине, что мы обрели более-менее комфортную экономическую модель, когда зрители нас поддерживают, покупают подписки, и мы на эти деньги стабильно существуем. И у нас сейчас этап, когда мы реализуем наши мечты. У нас, например, с 2011 года – с декабря 2011 года – с января 2012 точно, у нас была мечта – к нам пришел Павел Лобков, мы пообещали ему, что мы сделаем 9-часовую программу в воскресенье, которая будет ироничной сатирической аналитической и вообще такой хипстерский Лобков будет разить наповал всех своим убийственным юмором. Е. Афанасьева ― Наконец сейчас… М. Зыгарь ― Вот, мечты сбылись. Программа, которую Лобков тогда еще предложил название программа «Бремя», сейчас она называется «Бремя новостей», и это совместный проект Павла Лобкова и Ксении Собчак. Уже вышло, мне кажется, выпуска три, они уже, мне кажется, порвали все шаблоны. Сегодня воскресенье – как раз у нас через 2 с половиной часа… Е. Афанасьева ― Включайте. М. Зыгарь ― … снова прямой эфир, Павел Лобков, Ксения Собчак, и это один из самых интересных проектов, которые сейчас есть. И он, в общем, рассчитан на относительное спокойствие, потому что… Е. Афанасьева ― Ироничность в момент, когда происходит что-то, как позавчера произошло? Ироничность неуместна, наверное. М. Зыгарь ― Это именно поэтому очень сложно. И вчера весь день Лобков волновался, что мы готовили столько арта, а у нас тут… М.Зыгарь: Скорость попадания разнообразного трэша в эфир, на мой взгляд, не всегда является журналистикой Е. Афанасьева ― А тут сокращаться придется. М. Зыгарь ― Да. Не буду выдавать всей… Е. Афанасьева ― А если как анонс? М. Зыгарь ― Я думаю, что они все это сохранят, все свои блистательные находки. И еще, я похвастаюсь второй мечтой, которой мы очень долго кормили зрителей, обещаниями, что, вот-вот, еще немножко, еще чуть-чуть, и да, это, наверное, главная провокация года – Белковский против Невзорова. Е. Афанасьева ― О, да! М. Зыгарь ― И летающий монстр, который вместе с ними. Е. Афанасьева ― Летает кто? М. Зыгарь ― Это такой анимированный персонаж. Е. Афанасьева ― Когда? М. Зыгарь ― Уже. Е. Афанасьева ― Я пропустила, извините. М. Зыгарь ― Да. Два выпуска вышло. Каждый четверг в 7 вечера. Е. Афанасьева ― Бедный монстр. Мне его жалко. М. Зыгарь ― Лика Кремер их модерирует. Летающий монстр вылетает и носится между Белковским и Невзоровым. Это очень странно. Я даже не буду говорить ничего. Е. Афанасьева ― Давайте посмотрим тогда. Ну, что, Михаил Зыгарь у нас в студии, я думаю, по голосу узнаете, главный редактор Дождя. Сейчас давайте посмотрим те вопросы, которые сыпятся на смс номер +7-985-970-45-45. В данном случае не по поводу книги – оставлю на вторую часть – а по поводу канала: «Михаил, появится ли Дождь на платформе НТВ-Плюс?» — спрашивает Никита из Москвы. М. Зыгарь ― Вы знаете, это маловероятно на данном этапе. Объясню, почему. Потому что мы существуем благодаря зрителям, и мы существуем на подписной модели. И мы не можем отдаться бесплатно тем кабельным или спутниковым операторам, при том, что мы доступны за деньги за подписку. Поэтому мы всем операторам предложили включать нас по системе a la carte, то есть, если зрители отдельно хотят не в каком-то пакете покупать Дождь, а просто индивидуально. Некоторые операторы согласились, некоторые нет. У меня нет данных о том, что НТВ-Плюс сотрудничает с нами по этой модели пока. Е. Афанасьева ― Илья из Ярославской области спрашивает: «Кто, на ваш взгляд, главный конкурент Дождя?» Есть еще один вопрос, который звучит так: «Скажите, а LifeNews – ваши главные конкуренты?» Это Александр Оленин. М. Зыгарь ― Знаете, я совершенно не думаю, что LifeNews – наши конкуренты, потому что мне кажется, что мы существуем вообще в разных жанрах. Скорость попадания разнообразного трэша в эфир, на мой взгляд, не всегда является журналистикой. Иногда – да. Иногда первым рассказать про какой-то ужас – это иногда важно. На мой взгляд, купить или украсть список погибших в результате крушения авиалайнера – это не самая выдающаяся журналистская доблесть. А рассказы про ДТП и изнасилования вообще, на мой взгляд, не должны быть целью журналистской работы. Когда я думаю про наших конкурентов, мне кажется, что мы существуем в той вселенной, где существуют РБК, Медуза, Ведомости, Новая Газета, разные электронные – не обязательно телеканалы – электронные СМИ, газеты. Ну, это, там же Форбс. Вот мы существуем во вселенной качественных СМИ, как мне кажется. Е. Афанасьева ― Подпись К-ов, Химки: «Планируете ли вы пытаться вернуться на спутник? Для меня подписка сейчас дороговата. Да и народу на спутнике смотреть вас будет больше». Это опять к тому же, как и НТВ-Плюс. Еще раз, видно, повторить надо, что только a la carte. М. Зыгарь ― Только a la carte, это значит, что мы договариваемся отдельно с операторами о том, чтобы они включали нас, но не в пакеты, а давали возможность на нас отдельно подписываться и смотреть нас по спутнику и по кабелю. Если вы зайдете на наш сайт… Е. Афанасьева ― А стоимость такой подписки эквивалентна стоимости подписки через сайт Дождя? М. Зыгарь ― Там могут быть небольшие вариации. Я, к сожалению, сейчас точно цифру не помню. Она примерно похожа. Е. Афанасьева ― Екатеринбург, Виолетта пишет: «Восхищаюсь силой духа и мужеством Дождя. Долгой профессиональной жизни вашему коллективу и преданной зрительской паствы». М. Зыгарь ― Спасибо большое! Е. Афанасьева ― Вопрос от Сергея из Саратовской области: «Михаил, как вы смотрите на региональное телевидение? Очень хочется верить, что в регионах есть свои Дожди, но их нет. Как вы видите ситуацию с централизацией не только власти, но и СМИ?» М. Зыгарь ― Вы знаете, это на самом деле одна из самых больших задач, которые мы ставим перед собой последние полгода. Мы очень хотим и пытаемся сейчас развиваться вширь, то есть, в регионы. Мы стараемся искать, пока что единичных коллег, партнеров, стрингеров, журналистов на местах. Пока что у нас нет партнеров в виде телеканалов, но я надеюсь, в следующем году мы будем в регионах появляться чаще и больше. Е. Афанасьева ― Мы прервемся на выпуск новостей на »Эхе Москвы» и продолжим разговор с Михаилом Зыгарем. НОВОСТИ Е. Афанасьева ― Мы продолжаем программу «Телехранитель». Успели за время рекламы, Миша уже и селфи выложил, я трансляцию провела, мы взаимно сняли друг друга, так что, видите, гаджеты помогают доносить всем возможным – у кого нет сетевизора, смотрит в Перископ. Но мы все-таки вернемся к такой более традиционной форме общения с людьми, как книга. М. Зыгарь ― К самой традиционной. Е. Афанасьева ― К самой традиционной. М. Зыгарь ― К самой архаичной, я бы сказал. Е. Афанасьева ― Более традиционное, это вот общение в виде проповеди, еще более традиционное. Но книга… М. Зыгарь ― Это телевидение как раз, мы про это, к этой форме проповеди… Е. Афанасьева ― Хорошо, к этой форма проповеди чуть позже. Поговорим о книге. Потому что вопросов о книге «Вся кремлевская рать» не меньше, чем о телеканале Дождь. А если вы не знаете вдруг, то Михаил опубликовал книгу, и она сейчас все время в топе самых хорошо продающихся, как это правильно называется в книжном деле? М. Зыгарь ― Продаваемых. М.Зыгарь: Мы стараемся не скользить по верхам новостей, которые не происходят ежесекундно, а как-то проникать вглубь Е. Афанасьева ― Продаваемых, да, извините, книг, называется «Вся кремлевская рать». Вот тут много разных комментариев. Очень просят подарить, но почему-то с одного IP-адреса, но то Ирина, студентка, а то Алексей – то мужчина, то женщина, IP-адрес один, и книжку все просят. Давайте вы ее купите – это я уже за Михаила отвечаю. М. Зыгарь ― Да. Она даже дешевле, чем подписка на телеканал Дождь стоит. Е. Афанасьева ― Вот так. Вопросы, которые идут по книге… нет, давайте сначала я задам вопросы. Миша, почему вдруг решился на такую книгу, чего не хватало на Дожде? Что нельзя было сказать на Дожде, что необходимо было обязательно выбрать форму книги? М. Зыгарь ― Это совсем разное, потому что иногда, мне кажется, нужно же как-то остановиться, как-то встряхнуться и самому для себя как-то собраться с мыслями, чтобы понять, что все это было. Вот это такая попытка как-то окинуть взором то, что называется последние 15 лет, и это невозможно сделать в рамках телевидения. Потому что при том, что не совсем обычное телевидение, мы стараемся не скользить по верхам новостей, которые не происходят ежесекундно, а как-то проникать вглубь и как-то все-таки их аналитически препарировать. Не невозможно в жанре никакого телеэфира сказать многого во многом, потому что у нас так, к сожалению, устроена политическая журналистика сейчас, и довольно давно она уже так устроена, что большая часть самых главных ньюсмейкеров привыкли к тому, что они могут не разговаривать, им не нужно разговаривать с журналистами. Они знают, что они не могут и не должны говорить с журналистами честно, редкие из них могут себе позволить говорить off-record, и это считается нормальным, если топовый ньюсмейкер разговаривает только off-record, и никогда не дает таких вот честных глубоких интервью, вообще никогда. И, к сожалению, вот так у нас повелось в серьезной аналитической политической журналистике, что основа на анонимные источники – ну, там, конечно, при верификации источников, должно быть два разных независимых источника, которые подтвердили одно и то же, но все равно именно это является основой всех изысканий. Телевидение в этом плане ущербно, потому что оно не может опираться на анонимные… Е. Афанасьева ― Оно должно картинку показать. А книга основана на таких же интервью off-record? М. Зыгарь ― Конечно. Книга целиком и полностью построена на интервью, которые я брал в течение последних пяти лет. И сразу скажу, что я все эти годы, встречаясь со своими какими-то визави, произносил им примерно одну и ту же речевку. Она была следующая: я пишу книгу, я стараюсь делать ее максимально непредвзятой и я ее пишу как бы для человека, который будет читать через сто лет, и который ничего не будет знать про то, кто мы такие. И я для него объясняю мотивацию, желания и устремления каждого человека. И я, конечно же, не буду выдавать источника без его желания. То есть, все, что мне говорит мой собеседник, я впитываю, как губка, но цитирую его только в том случае, если он дает свое согласие на какую-то цитату. 90% моих собеседников воспользовались правом быть неназванными. Е. Афанасьева ― Произнес ты эту речевку главному герою, а именно, президенту Путину? М. Зыгарь ― Нет, я не встречался с президентом Путиным. И мне даже отчасти это… может быть, это ошибка, но это была осознанная ошибка, это было осознанное решение, мне казалось, что мне не нужно стремиться встретиться и поговорить с Путиным. Е. Афанасьева ― … в тот момент с президентом, а сейчас с премьер-министром Медведевым. Ему-то эту речевку произносил? М. Зыгарь ― Я не могу выдавать источников, которые не прямо процитированы, и цитаты которых… Е. Афанасьева ― То, что тревожит твоих читателей – вопрос Виталия Авилова: «Отдавал ли Михаил книгу на редакцию в администрацию?» Имеется в виду Администрация президента. М. Зыгарь ― На согласование? Нет. Конечно, нет. Это даже, такой практики просто не существует. Мне кажется, в журналистике, в том, что мы привыкли называть журналистикой, такого не бывает. Е. Афанасьева ― А вот вопрос от Андрея из Петербурга звучит так: «За что вы так любите (в прямом смысле) Кремль?» Вы любите Кремль, Михаил? М. Зыгарь ― В прямом смысле я люблю Кремль? Нет, я не люблю Кремль. Е. Афанасьева ― Нет, видите, нет. М. Зыгарь ― Я даже не знаю, как архитектурное сооружение или как группу лиц. Я не знаю. Я был удивлен разными реакциями на эту книгу, в основном положительными. Причем, с разных сторон, из разных лагерей. Но, в общем, как правило, как охранители, так и либералы в основном отмечали, что книга довольно непредвзята. Е. Афанасьева ― Первое, что бросается в глаза и удивляет. М. Зыгарь ― И очень не ангажирована. Е. Афанасьева ― Дождь нельзя назвать каналом, который не имеет своей позиции. Все-таки у Дождя есть своя позиция. М. Зыгарь ― Не у Дождя, а у каждого сотрудника есть своя позиция. Конечно. Е. Афанасьева ― Когда Михаил Зыгарь появляется в эфире Дождя, трудно сказать, что он, там… то есть, понятны твои человеческие симпатии. М. Зыгарь ― Не знаю. Ну, наверное. Е. Афанасьева ― А здесь идет совершенно… Как тебе удалось все-таки пройти не предвзято, вот это сохранить? Как ты себя бил по рукам, и что ты ограничивал? М. Зыгарь ― Я себя не бил по рукам. Е. Афанасьева ― А как? М. Зыгарь ― Я старался понять каждого человека. Я старался как бы объяснить… Е. Афанасьева ― Кого понять было труднее всего? М.Зыгарь: 90% моих собеседников воспользовались правом быть неназванными М. Зыгарь ― … читателю то, что каждый из них не злодей. Там же оно так структурно устроено – 19 глав, хотя, в общем, это хроника, такая последовательно написанная, но она состоит из 19-ти глав, у каждой из которых есть главный герой. И каждая глава предваряется таким коротким портретным очерком про 19 основных персонажей. И в каждом портретном очерке я старался объяснить мотивацию этого человека. Это каждый раз небольшое лирическое отступление, я пытаюсь объяснить, почему он тоже хороший, почему он считает, что он молодец. Е. Афанасьева ― Кого было трудней всего объяснять? М. Зыгарь ― Ну, их всех довольно трудно объяснять. По разным причинам. Ну, Игоря Ивановича Сечина непросто объяснить, конечно. Но можно, конечно. Е. Афанасьева ― Но и других тоже. Человек с подписью SWK спрашивает: «Откуда сведения, изложенные в книге? Сборник сплетен? Сколько вам было в 1991-м?» Но я хочу сказать, что все-таки книга Михаила начинается не с 1991, а с 1999. М. Зыгарь ― Книга ровно… мне очень интересно, извините, а это повод для того, чтобы не читать Карамзина или Ключевского, потому что они писали про те века, когда не жили? Мне кажется, это странный аргумент. Но мне есть что ответить: эта книга, она ровно про тот период, в течение которого я работал журналистом. Я как раз начал свою работу в издании, которое называлось Газета.Ru, как раз осенью 1999 года, и тут нет ничего, что не происходило бы непосредственно у меня на глазах, и непосредственно за чем бы я не следил в качестве журналиста. Е. Афанасьева ― Дмитрий Мезенцев из Свердловской области: «А почему кремлевская рать?» — спрашивает. М. Зыгарь ― Это сложная система аллюзий, знаете ли. В книжке «Алиса в стране чудес» в переводе Заходера, да? Е. Афанасьева ― Да. М. Зыгарь ― Есть стихотворение про всю королевскую конницу и всю королевскую рать. Е. Афанасьева ― Вот ее тоже, кстати, слушатели вспоминали – не может Шалтая-Болтая… М. Зыгарь ― Да-да. Мне кажется, что, в общем, вот это стихотворение, оно очень про неэффективность государственной машины и про призрачность избираемых целей. На мой взгляд, вот это стихотворение. Плюс, там дополнительные есть слои такие, как книга Роберта Пенна Уоррена прекрасная про политическую ситуацию в Америке начала века и про страшную политическую ситуацию в Америке начала века… Е. Афанасьева ― Не совсем начала все-таки. Разве там совсем начало? М. Зыгарь ― По-моему, 20-й год. Е. Афанасьева ― Там дальше. Могу путать. М. Зыгарь: 30 ―е? Это где-то перед фашизмом. Мне казалось… это 30-й может быть, да. И плюс к этому у нас есть еще и история про Уотергейт. Е. Афанасьева ― Да, есть с чем проассоциировать. Вот все-таки народ, прочитавший книгу, волнуется. Все помнят судьбу автора «Записок кремлевского диггера». Имеется в виду Лена Трегубова, которая вынуждена была уехать. А не чувствует ли Михаил на себе давления? Волнуются за тебя. М. Зыгарь ― Я не чувствую на себе давления. Совершенно. Мне кажется, что мы, что моя книга и книга Лены Трегубовой, они диаметрально противоположны, они очень непохожи, даже в названии книги Елены Трегубовой заложено то, что она писала книгу про себя, потому что там как бы кремлевский диггер вынесен в название. Она писала такую довольно радикальную исповедь, очень честную. И по тому, как она написана, видно, что эта книга – сжигание мостов. А я писал, исключительно находясь в рамках журналистики. Я согласовывал цитаты и я старался вести себя этично и корректно. При том, что, да, я нигде не позволял себе врать, и многие вещи, которые я написал в книге, они, в общем, наверное, противоречат какому-то официальному представлению о том, как происходили события. Например, история Крыма, крымской кампании конца 13-го – начала 14-го года у меня, в общем, довольно сильно расходится с официальной версией, с официальным интервью президента Путина Владимиру Соловьеву. Е. Афанасьева ― С фильмом «Крым. Путь домой»? М. Зыгарь ― Да-да. Но при этом у меня нет никаких личных как раз историй, там совершенно нет меня, и мне кажется, что, может быть, многие будут не согласны, но никто не будет оскорблен, я в этом почти уверен. Е. Афанасьева ― Я напоминаю, если кто-то не узнает по голосу, что это Михаил Зыгарь, главный редактор телеканала Дождь и автор теперь бестселлера, в полном смысле этого слова, который называется «Вся кремлевская рать». А вот от Алексея смс очень смешная: «Ребята, хоть о чем книга – в двух словах». В двух словах – о чем книга? М. Зыгарь ― В двух словах это… Е. Афанасьева ― Самое тяжелое автору объяснить, как в кино это называется, логлайн? М. Зыгарь ― Да. Е. Афанасьева ― Сформулируйте в одном предложении все, о чем ваш фильм. М. Зыгарь ― Я люблю фразу на самом деле Толстого: чтобы рассказать, о чем «Анна Каренина», мне нужно еще раз написать «Анну Каренину». Вот сейчас ради слушателей не буду занудствовать. Это подробная история, почему происходили все политические события с нами за последние 15 лет. Е. Афанасьева ― Так, как они происходили. М. Зыгарь ― Да, так, как они произошли. Не только что произошло, но и почему. Какие конкретно политические интриги, разборки и какая подковерная политическая борьба привела к тем политическим событиям, которые случились: к избранию Путина, к делу ЮКОСа, к отставкам, назначениям, к появлению Дмитрия Медведева, к уходу Дмитрия Медведева. В общем, эта книга про последние 15 лет. Е. Афанасьева ― Так что у вас, Алексей, есть шанс купить, почитать и самому узнать, о чем книга. Еще раз напомню: +7-985-970-45-45. Как ваши вопросы по поводу книги, реплики, если вы ее уже прочитали, так и по поводу Дождя. Вот Илья интересуется: «Как вы думаете, в Кремле Дождь смотрят и почему?» Смотрят ли Дождь в Кремле? Ведь у вас там много этих собеседников, наверное, комментируют? М. Зыгарь ― Я думаю, что… вы знаете, я не знаю. Я думаю, что смотрят, раньше фидбэка было больше. А, с другой стороны, нет особенной цели. Хотя, вот я знаю, что лично я дарил на последнем интервью в Останкино подписку и премьер-министру Медведеву, и его пресс-секретарю Наталье Тимаковой. У них точно есть годовые подписки. Вот про это я не буду врать, потому что знаю. Е. Афанасьева ― Вот тут человек жалуется на то, что для него дорого подписку, скажет — а вот премьер-министру подарили, а ему нет. М. Зыгарь ― У нас есть социальная подписка для пенсионеров, она дешевле. Довольно часто бывают акции, следите за акциями, они тоже бывают, что и на тысячу опускается иногда цена. Наверняка будет предновогодняя акция, заходите на наш сайт перед Новым годом. Е. Афанасьева ― Я просто эту смс не найду, но там было именно о том, что 2 тысячи для человека дорого, а вот тысячу бы он, наверное, потянул. Интересует вопрос, от того же Дмитрия Мезенцева: «Есть ли самоцензура на Дожде?» Как вот у тех замечательных молодых сотрудников, о которых ты сейчас говорил, как у них с самоцензурой? М. Зыгарь ― Да у них все хорошо. Мне кажется, что есть такое словосочетание у Алексея Венедиктова: непоротое поколение. Е. Афанасьева ― То есть это они? М. Зыгарь ― Ну, наверное, это все мы. Я думаю, что все нормально, ведь все отрефлексировали для себя проблему, которая у нас была прошлой зимой, все поняли, что если мы перестанем работать, то зрители перестанут хотеть нас смотреть. Мы должны по-прежнему работать так, как мы работали всегда, и только тогда зрители будут оплачивать подписку. Поэтому какая самоцензура? Е. Афанасьева ― Сергей Дорин из Челябинской области пишет: «Михаил, говорят, что вы запускаете новый телепроект «Термос» с ведущей Ксенией Собчак и постоянным гостем Доренко. Если это правда, то чему будет посвящен?» Как с »Термосом» у вас? М. Зыгарь ― Знаете, впервые слышу. Вообще впервые слышу. Вот это короткий ответ: на Дожде такого проекта не планируется. Е. Афанасьева ― Илья спрашивает: «Почему ушел ваш зам Тихон Дзядко? Пытались ли удержать?» и здесь же есть вопрос из Петербурга от Даниила: «Как поживает Тихон в США?» М. Зыгарь ― Тихон всем передает привет. Надо сказать, что Тихон не ушел окончательно, а он в отпуске за свой счет. И его трудовая книжка лежит у нас. У него все нормально. Он в творческой командировке учит английский язык, следит за американскими реалиями. Е. Афанасьева ― Но работает как корреспондент на канал Интер. М. Зыгарь ― Ну, потому что у канала Интер есть деньги, чтобы платить ему зарплату. Да, он нашел себе… Е. Афанасьева ― А у вас денег на корра в Америке нет? М. Зыгарь ― Конечно. Е. Афанасьева ― Мало слушатели скидываются? М. Зыгарь ― Мы можем, конечно, попросить зрителей, чтобы они отдельно оплачивали Тихона Дзядко в Америке, но я бы потратил их деньги как-то более… Е. Афанасьева ― Будучи корреспондентом Интера, он не имеет права работать на вас? М. Зыгарь ― Нет, он имеет право к нам включаться, и он это делает. Когда Тихон уезжал, а также параллельно с ним почти одновременно уезжали Тимур Олевский и Ксения Батанова по разным адресам, кто в Прагу, кто в Лондон, я взял со всех троих обещание, что они запустят программу «На троих» про то, как выглядит мир… Е. Афанасьева ― С разных трех точек зрения. М. Зыгарь ― И я знаю, что это все-таки случится, с Нового года эта программа будет, конечно. Е. Афанасьева ― Хороший анонс. Из Петербурга без подписи: «Почему у вас так мало дебатов в эфире?» Как у вас с дебатами? М. Зыгарь ― У нас, с одной стороны, много дебатов, с другой стороны, очень не хочется склоки. Вот, мне кажется, за последний год стало понятно, что вот данный исторический период, наверное, войдет в историю благодаря словосочетанию «атмосфера ненависти». Не потому, что те, которые «крымнаш» и те, которые «крымненаш» как-то невзлюбили друг друга, а потому что все на таком взводе, что по любому поводу, из-за погоды или из-за упавшей банановой шкурки люди готовы вцепиться друг другу в глотку. И по федеральному телевидению мы тоже видим, что то, что называется дебатами, на самом деле что-то малоприятное и малоэстетичное. Поэтому совсем не хочется работать в таком жанре ора. У нас есть ток-шоу со Светланой Сорокиной, которое специально построено так, чтобы люди говорили спокойно, вдумчиво, и им не нужно было кричать. Мы проводили несколько – вот у нас были дебаты один на один с участием Алексея Навального и Анатолия Чубайса, и, если честно, для того чтобы были вот такие дебаты, нужно, чтобы были дебатеры. М.Зыгарь: Мне казалось, что мне не нужно стремиться встретиться и поговорить с Путиным Е. Афанасьева ― Нет у нас готовых публично дебатировать. Мало их. Вот я нашла эту смс от Якова из Москвы, он пишет: «Я инвалид, онкобольной. Мне предложили сотрудники Дождя подписаться за 2 тысячи рублей в год, а я могу только 1 тысячу. Как быть?» Нет ли у вас социальной подписки не только для пенсионеров, но и для инвалидов? М. Зыгарь ― У нас есть еще такая история, которая называется подвешенная подписка, вы можете оставить заявку на сайте, что вы хотели бы, чтобы вам кто-то проспонсировал вашу подписку. И часто приходят люди, которые оплачивают подписки за других людей. Это такая опция тоже существует. Обязательно напишите в нашу техподдержку и просто оставьте заявку на нашем сайте. Е. Афанасьева ― Оказывается, вот Рупрехт знает, что про термос это был пранк. Погуглите, почему. Я тоже не в курсе. Оказывается, надо погуглить. «Чего не хватает нашим политикам, каких черт характера или несамодостаточность?» — спрашивает Дмитрий. М. Зыгарь ― Это, наверное, про книжку уже. Е. Афанасьева ― Вероятно. М. Зыгарь ― Я думаю, что нашим политикам не хватает готовности быть непопулярными, потому что я, поскольку сейчас все с большей охотой и страстью изучаю историю всего и вся, и это же очевидно, что все великие политики – это те люди, которые не боялись быть непопулярными и принимать непопулярные решения. А у нас в тренде – быть любимым. Е. Афанасьева ― Ну, да. М. Зыгарь ― Поэтому мне кажется, вот этот тренд ведет нас в несмелом направлении. Е. Афанасьева ― Любовь из Тюмени спрашивает: «Где книгу купить?» М. Зыгарь ― Она точно есть на Озоне, она точно есть в крупнейших книжных магазинах, в Московском Доме книги, например, в Республике. Вот у меня, кстати, в Республике 26-го числа будет презентация, встреча с читателями. Е. Афанасьева ― Но из Тюмени Любовь вряд ли приедет. М. Зыгарь ― Из Тюмени вряд ли. Я думаю, что в тюменских магазинах точно должна быть. Е. Афанасьева ― «Я согласовывал цитаты, — это тебя цитирует опять человек с ником SWK, — сколько процентов текстов согласовано так, что автор готов предъявить авторов цитат, 10 или 15?» М. Зыгарь ― Смотрите, цитаты – это то, что, когда в книге написано: Алексей Кудрин сказал, что — и там дальше кавычка и несколько слов, которые я напрямую беру из интервью, которое я взял у Алексея Кудрина или, там, у Дмитрия Пескова, или еще у кого-то. Таких цитат очень мало, их в целом, наверное, меньше одного процента всей книги. Книга состоит из разговоров off-record, из интервью, взятых не под запись. Поэтому там практически, вот то, что вы имеете в виду под согласованной частью книги, она вообще не согласована. Е. Афанасьева ― А вот у Лены хороший вопрос, из Свердловской области: «Если я прочитаю, жизнь в стране станет лучше?» Если Лена прочитает и такие, как Лена еще? Какое количество там тираж книги? М. Зыгарь ― Мне кажется, жизнь в стране точно станет лучше, потому что эта книга, она про борьбу с нашей всеобщей конспирологией. У нас очень у многих, и у меня тоже было такое, присуще – у кого-то есть, у кого-то было – конспирологическое мышление. Люди часто любят искать простые объяснения всем проблемам. Е. Афанасьева ― Сложные объяснения? М. Зыгарь ― Наоборот, простые. Конспирология – это всегда простое. Е. Афанасьева ― Почему? М. Зыгарь ― Это: у нас все плохо, потому что кто-то хитрый и большой строит против нас заговор, все давно предрешено, все ясно. Вот эта книга, она про то, что нет никакого заговора – все из-за нас, и, как правило, из-за наших ошибок. Е. Афанасьева ― Борис спрашивает, пишет: «Дело в том, что, находясь примерно в вашем возрасте, с приятным удивлением удивляюсь вашим достижениям». Наверное, это вопрос о том, как столько успеть… М. Зыгарь ― Это не вопрос, наверное. Е. Афанасьева ― Ну, комплимент. М. Зыгарь ― Нужно работать, работать и еще раз работать. Е. Афанасьева ― Есть вопрос – здесь я их теряю, потому что очень много вопросов, я их читаю, а дальше ухожу и теряю. «Что вы на Новый год (это уже про Дождь, как я понимаю) вы нам предложите?» Есть ли какая-то идея необычного Нового года, или чего-то, у Дождя? М. Зыгарь ― Я сейчас растерялся. Да, у нас будет день с Дедом Морозом, Станиславом Белковским, который, поскольку у нас чемпион этого года, будет нашим Дедом Морозом. Он чемпион этого года, поэтому в течение всего дня 31 декабря он будет пробовать себя во всех жанрах и будет вести все программы и подводить итоги этого года. Е. Афанасьева ― Вместо всех остальных, а остальные уедут отдыхать? М. Зыгарь ― Нет, остальные тоже будут ему помогать. Это не единственное, что будет. Будет еще несколько очень интересных музыкальных проектов. Е. Афанасьева ― Ну, вот на этом и заинтригуем. Михаил Зыгарь, автор книги «Вся кремлевская рать», которую можно купить, если Лена и другие прочтут, может быть, жизнь станет лучше. М. Зыгарь ― Обязательно. Е. Афанасьева ― Главный редактор телеканала Дождь. Спасибо, всего доброго. До свидания. М. Зыгарь ― Спасибо вам.

Ссылка на источник