О. Чиж ― Здравствуйте. Это программа «Особое мнение». Несмотря на все специфические погодные трудности, которые в последнее время на нас свалились, несмотря на все подсчеты мэрии Москвы, сколько человек получили травмы во время гололеда, Шод Муладжанов, главный редактор «Московской правды» в этой студии. Здравствуйте. Ш. Муладжанов ― Здравствуйте. На меня пока не повлияло. О. Чиж ― Благополучно дошли. Ш.Муладжанов: Бирюков абсолютно искренне говорит о том, что делается все возможное Ш. Муладжанов ― Пока да. Оксана, можно я пока вы набираете воздух, в тему погоды. Я только что буквально можно сказать вместе со своими товарищами, деловыми партнерами родил информацию, которую хочу выдать в эфире. Вы будете самыми первыми, поскольку на сайт «Московской правды» эта информация только сейчас ставится. Дело в том, что в ближайшее воскресенье по программе спортивной зимы нашей московской должна пройти знаменитая московская лыжня. Это огромный праздник, на котором бегают на лыжах 17-18 тысяч человек. На Планерной проходит каждый день 19-й результата. Сейчас должна пройти. Но погода нас заставила серьезно задуматься, будет ли безопасно проводить для людей в это воскресенье. Решение будет принято завтра. И я прошу просто всех, кто имеет к этой теме какой-то интерес, отношение следить за информацией. Возможно, лыжня будет перенесена на другой, более поздний срок. Потому что сейчас буквально у меня была информация оттуда, наши специалисты посмотрели, вода, образовавшаяся при таянии снега, стекает, в лед преобразуется, особенно ожидается ночью похолодание. Мы боимся за здоровье, за сохранность рук, ног и организмов наших участников, спортсменов. Завтра будет принято решение, ближе к полудню оно будет обнародовано, следите за информацией. О. Чиж ― Вы об этом знаете как один из соучредителей. Ш. Муладжанов ― Да, мы вместе с Московской федерацией профсоюзов и правительством Москвы все эти годы проводим эту лыжню. О. Чиж ― Раз об этом заговорили, сейчас будете отдуваться и за московскую тематику. И за погоду. Сегодня мэрия устами Петра Бирюкова рассказала, сколько человек получили травмы. Как минимум 324 человека. С 29 января. При этом господин Бирюков говорит о том, что 88% обративших за медпомощью сказали, что поскользнулись на асфальте. Только 12% на плитке. Видимо, ответ всем блогерам, которые фотографировали глазурованную плитку в центре Москвы. И в мэрии добавляют, что город готов к перепадам температур, но город не может закрыть дождь с небес. Ш. Муладжанов ― Оксана, давайте все-таки смотреть правде в лицо. Ну есть природные явления, с которыми ничего не поделать. Я достаточное количество лет назад как-то был в Америке и меня повели в гости к мэру одного серьезного достаточно крупного американского города. На северо-западе. И я входу в кабинет и слышу, он по телефону разговаривает об уборке снега. Дело зимой было. И они не справлялись с уборкой снега, хотя у них замечательная техника, все отработано годами и так далее. Но много нападало снега, невозможно с этим ничего поделать. Ну что теперь. Так и здесь, падает каша с неба, дождь со снегом. Ну и что теперь, там хоть любое покрытие будь, если его покрывает ледовая корка, оно будет скользким. И ничего с этим не поделаешь. А реагентами обрабатывать можно в ограниченном количестве, иначе мы сами с вами завопим, что нас травят… О. Чиж ― Но вообще у меня такое ощущение было, потому что мне казалось, что как будто их не убирают вообще. В другую страну уезжаешь, там их посыпали и убрали через какое-то время. Вроде бы чистенько и хорошо. А тут от души. Ш. Муладжанов ― Петр Павлович Бирюков я думаю абсолютно искренне говорит о том, что делается все возможное, потому что я знаю, круглые сутки работают и службы и он сам. Но ситуация такова, что масштабы Москвы не позволяют пользоваться, насколько мне говорили специалисты теми технологиями, которые скажем в Австрии активно используются. Например, крошка гранитная, каменная крошка. Дороги никаким ни песками, ни реагентами не посыпают, используют крошку, которая в специальные попадает канавы, созданные по обе стороны дороги, ее смывают потом. О. Чиж ― Колеи. Ш. Муладжанов ― Там канавы треугольной формы. В общем, там собирают все, что рассыпали, смывают туда водой, собирают специальными машинами из этих траншей и потом используют заново. У нас, к сожалению, масштабы и специфика нашей дорожной сети не позволяет эту технологию использовать, не получается. Пробовали – не получается. И пока мы же можем с вами говорить, а почему не подогреть все тротуары и все дороги, например. Если подогреть, этого не будет. Нет таких возможностей материальных, физических, технических. К сожалению, есть и человеческий фактор. Я это просто делал, поэтому могу точно сказать, что в одном районе лучше гораздо ситуация, чем в соседнем. Хотя климат, естественно, одинаковый. На одной улице видишь, что тротуар почищен так, что нормально можно безопасно пройти, а на соседней улице не так. О. Чиж ― Это человеческий фактор, который называется местный департамент с руками из нужного места, простите. Ш. Муладжанов ― Тут и департамент, и управы, люди разные. У них соображаловка разная. Некоторые подходят формально, убрали, через столько-то часов убрали опять. Между этими уборками, наверное, упадет какое-то количество людей. А другой организовал работу так, что пусть не широкую, но тропу создали безопасную и по ней люди все время ходят безопасно. То есть человеческий фактор обязательно работает. Я никак не оправдываю чиновников, есть и безалаберщина, есть, конечно, случаи, когда используют гастарбайтеров, которые толком не умеют этого делать. Есть случаи, когда завышают количество закупленных реагентов. Наверняка это существует. Но это мне кажется, все-таки общую картину не очень меняет. Мы сейчас оказались в ситуации, к которой не то что городское хозяйство не готово, а все мы не готовы. Потому что такой зимы, такого февраля, конца января не бывает просто. Но сейчас есть. Я начал с чего. С московской лыжни. Мы ее проводим 19-й год подряд. Ну не было такого случая. Было, что мало снега. Возили самосвалами снег из другого места. Но чтобы вот такое… Ш.Муладжанов: Мы оказались в ситуации, к которой все мы не готовы. Такого февраля не бывает. Но он есть О. Чиж ― Ну теперь нет места, из которого можно привезти снег, видимо. Ш. Муладжанов ― Из лесов привозили подмосковных, специальных резервных хранилищ. Но такого, чтобы все превращалось в воду, а потом в лед, ну не было такой зимы. Вот мы переживаем ее. О. Чиж ― Ох, слушатели наши вам не верят. Пишут и про коррупционеров, которые сидят во власти на любом этапе… Ш. Муладжанов ― Снег воруют. О. Чиж ― Снег не воруют, но подразумевает один из наших слушателей Татьяна, что деньги под плитку вкладывают. Ш. Муладжанов ― Тема плитки она, во-первых, столько уже тысяч раз обсуждалась, что, честно говоря, скучно еще раз ее обсуждать. Я не специалист в покрытиях тротуаров, тем более дорог. Я единственное вот что скажу. Я бывал в очень многих городах мира, видел, как и асфальтовые тротуары, так и плиточные, скажу, что везде все по-разному. Есть города, скажем в Праге тротуары практически все плиточные. И там вы не увидите женщину на высоких каблуках на улице. Не увидите просто, потому что их там нет. Если вы увидите, то это наверняка россиянка. О. Чиж ― Шод Муладжанов, его «Особое мнение». Сейчас прервемся на пару минут, после этого продолжим московскую тематику. Но только теперь уже поговорим о  высоком, а не о земном. РЕКЛАМА О. Чиж ― 17.20. Это программа «Особое мнение». Здесь нарастает скандал вокруг центра имени Мейерхольда и отмененной постановки. Мюзикл «Тараканище». Должна была быть премьера в апреле, но 12 произошел публичный показ, в котором участвовала госпожа Толоконникова. 13-го вышел приказ о том, что не надо уже нам этого всего. Теперь идут взаимные обвинения. В центре говорят, что якобы готовившие этот спектакль дебоширили, пили и нехорошо себя вели… Ш. Муладжанов ― Чего-то я им верю. О. Чиж ― В эфире «Эхо Москвы» был режиссер спектакля, который говорит, что неплохо бы посмотреть, например, видеозаписи центра и увидеть, как же этот дебош происходил. А почему вы им верите? Ш. Муладжанов ― Дело в том, что творчество и позиции какие-то человеческие, я не буду даже сейчас про политику пока говорить, участниц группы «Pussy Riot» у меня вызывали изначально большие сомнения. Скандальность этой ситуации общеизвестная и реакция власти, и реакция тех, кто возле власти на это, конечно, была гипертрофированной. Конечно, мне не понравилась реакция церкви, точнее церковных деятелей на это. Но сами по себе госпожа Толоконникова и ее сподвижницы у меня ни симпатии, ни какого-то интереса большого не вызывают. Потому что все, что я от них, не о них, а от них слышал и видел, для меня это кич, дурной вкус. Я абсолютно уверен, что если они там что-то создавали для центра в виде театральной постановки, то это вряд бы имело какое-то серьезное звучание… Ш.Муладжанов: Творчество и человеческие позиции участниц «Pussy Riot» у меня вызывали изначально большие сомнения О. Чиж ― Я вас сразу поправляю, что они не то чтобы создавали. Там много было других людей, Надежда Толоконникова просто участвовала в одном из эпизодов. Ш. Муладжанов ― Ее какое-то музыкальное сопровождение, о котором она говорит и она там как актриса. Для меня это я повторю еще раз, скорее всего, что-то близкое к дурному вкусу и кичу. Чисто интуитивно, правду говорю, я не видел этой постановки. И вы не видели. Но предположить, что аж Кремль лично занимается, наверное, президент или кто-то его из ближайших сподвижников лично занимается запретом на спектакль с участием Толоконниковой. Это для меня запредельный вариант. Думаю, что это очень надуманно. О. Чиж ― То есть вы это объясняете какими-то эстетическими воззрениями. Ш. Муладжанов ― Эстетическими, человеческими. Я не исключаю, что люди в центре Мейерхольда может быть побоялись, возможно, там есть какие-то мотивы политические, возможно побоялись для себя каких-нибудь осложнений в будущем, если они это разрешат. Это возможный вариант. Мы с вами не видели постановку. Но то, что ни культура российская, ни общество российское ничего особо не потеряет, если этого не увидят, я лично в этом уверен априори. Я извиняюсь, что, не глядя так говорю, но у меня есть такое ощущение. О. Чиж ― Очень интересно, что вы, отвечая на этот вопрос, вспомнили события времен панк-молебна и судебного процесса. На самом деле та история и эта история разворачиваются не просто в разном времени, а такое ощущение, что в разных странах. Тогда, наверное, и резонанс был именно такой большой ровно потому, что никто не ожидал такого наказания, такой реакции, строгости. А сейчас никто особенно не удивился бы. Нет? И никто особенно не удивляется снятию спектакля. Ш. Муладжанов ― Я повторю, по поводу снятия спектакля надо разбираться и у нас с вами недостаточно информации, чтобы серьезно ставить диагноз. А что касается того решения и той реакции власти светской, властей церковных, я считаю, они были гипертрофированные. И они не соответствовали ни общечеловеческим каким-то принципам, ни  нормальной политической и общественной жизни, думаю, что это было неправильно. О. Чиж ― А современному пониманию идеи патриотизма они соответствовали? Ш. Муладжанов ― Вы знаете, у меня к патриотизму очень серьезное отношение. И я считаю, что это слово, это понятие это целый пласт человеческих отношений, человеческой психологии у нас слишком примитивно понимается и подается, в том числе и умышленно очень многими примитивизируется. Хотя патриотизм это очень серьезная штука, мне кажется, что патриотизм слишком серьезен и слишком велик, чтобы о нем так примитивно и попросту говорить. Давайте всерьез относиться к тем, кто хочет добра нашей стране. А к тем, кто на этом спекулирует, давайте относиться плохо. Мое простое убеждение. О. Чиж ― Просто хорошо и плохо — это довольно субъективные оценки. Сложно понять. Вчера, например, Владимир Путин, встреча клуба лидеров объединения предпринимателей из 40 регионов российских. «У нас нет никакой и не может быть никакой другой объединяющей идеи, кроме патриотизма. Это и есть национальная идея… Ш. Муладжанов ― Как в любой стране. О. Чиж ― Идея патриотизма не идеологизирована, не связана с работой партии или какой-то общественной структуры». Для того чтобы внедрить эту идею, недостаточно, чтобы президент или кто-либо об этом один раз сказал. А что тогда такое патриотизм? О каком внедрении идет речь. Ш.Муладжанов: Творчество и человеческие позиции участниц «Pussy Riot» у меня вызывали изначально большие сомнения Ш. Муладжанов ― Я на днях буквально пересмотрел замечательный потрясающий фильм «Форрест Гамп». С выдающейся игрой Тома Хэнкса. И этот фильм построен на теме патриотизма. Кто его давно не видел, на всякий случай напоминаю, что фильм не о конкретном даже человеке. Хотя потрясающая личность, фигура нарисована. Но вообще это фильм о патриотизме американском. Ну и общечеловеческом тоже. Так вот, когда главная национальная идея патриотизм, а именно так подается в этом фильме жизнь в Америке, хотя это не совсем правда, но предположим. Но вряд ли кто-то станет против этого выступать и возражать против того, что это нормально. Хотя тоже он там немножко гипертрофированный, немножко перегнут на наш, наверное, вкус, на наше восприятие. Но все-таки. Когда президент страны говорит о том, что патриотизм это и есть главная национальная идея, это нормально. И я тут не вижу никаких перекосов. Другое дело, что патриотизм должен вскармливаться, поддерживаться. Формироваться десятилетиями. Когда кроме слова «патриотизм» власти предложить народу нечего, когда уважение к стране строится только на разговорах о том, что она великая, могучая и должна быть еще более великой и могучей, тогда патриотизм не формируется. Гиперпатриотизм американцев общеизвестный, он построен на ощущении могущества, реального могущества страны. Реального величия страны. И возможностей, признанных всем миром. У нас, к сожалению, этого сейчас нет. Сколько бы мы ни болтали. Сколько бы мы ни говорили о том, ах, какие мы крутые и нас все боятся и все хотят с нами дружить – это неправда. О. Чиж ― Но есть еще одно отличие. В том же фильме герой Тома Хэнкса рассказывает про войну во Вьетнаме в выключенный микрофон толпе хиппи фактически, и слышно одну лишь его фразу: вот и все, что я вам могу сказать о войне во Вьетнаме. Это патриотизм, который допускает иронию над собой. А в нашем случае отойди и не ковыряй. Ш. Муладжанов ― Оксана, вы не возразили мне, вы подтвердили мою мысль о том, что патриотизм это то, что надо формировать, то, что надо выстраивать, в том числе и демократией. В том числе и настоящей, а не только продекларированной свободой слова. Это все, что нужно, в том числе и самоиронией. Да. Понимаете, сильный не боится подшутить над собой. Любых шуток над собой, в том числе и собственных боится слабый, а не сильный. И я вам, чтобы закруглить немножко тему, скажу так, что настоящий патриотизм в нашей стране, на мой взгляд, возобладает тогда, я верю, что такое время будет, когда страна будет жить в здоровой обстановке. А сейчас обстановка явно нездоровая. Она нездоровая экономически, политически, психологически и так далее. В стране с нездоровой ситуацией настоящего патриотизма быть не может. О. Чиж ― О нездоровой обстановке буквально через несколько минут. НОВОСТИ О. Чиж ― Это программа «Особое мнение». Мы прервались на том, что какое-то правильное понимание патриотизма и правильное ощущение любви к тому месту, в котором ты живешь, оно естественным образом наступит, когда обстановка будет поздоровее. Тут Левада-центр выпустил исследование об ощущениях россиян в последние месяцы. Так вот из-за кризиса все больше россиян впадают в депрессию и даже ностальгируют по Советскому Союзу. До Советского Союза мы сейчас дойдем, а что касается депрессии, так россияне по итогам 2015 года чаще стали испытывать зависть, злость, агрессию, ожесточение к окружающим, страх, обиду, отчаяние. Стали больше проявляться усталость, растерянность, одиночество и уровень депрессивных настроений в стране за минувший год достиг максимума за все время проведения соцопросов этой компанией. Это какая-то безвыходность. Ш. Муладжанов ― Депрессия депрессией, но любой человек, который что-то смыслит в психологии подтвердит, наверное, что вслед за депрессией следует агрессия. Чаще всего. Во всяком случае, это очень часто происходит. Особенно в общественном сознании. Поэтому мне кажется, что забота власти сейчас в том, чтобы что-то делать с этой депрессией не из общегуманных соображений, а хотя бы из самозащиты. Потому что агрессия, которая может вырасти из этой депрессии, она будет конечно направлена против: а) власти и б) тех, кто ею вскормлен и кто с помощью этой власти разбогател, оброс особняками, машинами и всем остальным. Что будет очень сильно раздражать людей, которые сейчас уже страдают, а дальше будут еще сильнее страдать от тех процессов, которые происходят в экономике, в социальной сфере страны. То есть эта агрессия, она будет иметь достаточно четкое направление. О. Чиж ― Слушатель Илья в этом же направлении думает, вспоминает про протест дальнобойщиков, а потом про акции валютных заемщиков. Значит, будет еще кто-то? Ш. Муладжанов ― То, о чем он упомянул, оно так. Но вы знаете, мне показалось очень серьезным то, что произошло возле перинатального центра в Дагестане. Поскольку этот протест женщин, которые там побили окна и которые готовы были драться с кем угодно и то, что полиция стояла в стороне, и они так достаточно спокойно реагировали. Судя по тому, я там не был, я видел репортажи, слышал комментарии. Это все очень серьезно. То есть вот такой протест, вспыхивающий мгновенно на конкретной частной житейской ситуации, это достаточно страшно. И мы понимаем, что такие очаги такого напряжения они могут возникнуть совершенно спонтанно. Ш.Муладжанов: У меня к патриотизму серьезное отношение. И я считаю, что это понятие у нас умышленно примитивизируется О. Чиж ― А специфики региона здесь нет? Ш. Муладжанов ― Есть, конечно, но это специфика любого региона, где живут темпераментные люди. А таких регионов в нашей стране много. Но эти люди хоть темпераментные, но зато трезвые. А у нас есть регионы, где люди в трезвую не очень темпераментные, но имеют свойство иногда потреблять лишнего и на этой почве могут стать темпераментными в какой-то момент жизни. И выплеснуть это во что угодно. Мне кажется, возвращаясь к вашему истоку вопроса о депрессии, что переход от депрессии к агрессии может быть очень коротким. О. Чиж ― А вот вы сказали пару минут назад, что власти нужно что-то с этим сделать, чтобы хотя бы себя обезопасить. А что же тут сделаешь. Денег не очень много… Ш. Муладжанов ― Я с вами не согласен. Денег достаточно. На что их тратить – вопрос. Надо ли сейчас затевать гигантские проекты, просто проекты или надо сейчас просчитать, наконец, сесть специалистам и просчитать направления, в которые стоит сейчас инвестировать деньги в том числе из Резервного фонда. Из фонда грядущих поколений непонятных. И вложить эти деньги в развитие тех отраслей, которые: а) быстро достаточно и существенно будут пополнять казну и б) дадут достаточное количество высокооплачиваемых рабочих мест россиянам, а не гастарбайтерам. О. Чиж ― Я думаю, что такие вещи делаются годами, а то и десятилетиями. Ш. Муладжанов ― У нас не делаются вообще. У нас все разговоры о так называемых нацпрограммах, госпрограммах витают где-то в районе кабинета господина Медведева и потом куда-то исчезают. Мы понятия не имеем о том, что сделано. И второе, мне кажется, что единственное, кому это под силу, наверное, президенту. К сожалению, в нашей стране все так построено. Но надо, наконец, скоординировать усилия этих людей. О. Чиж ― Кого с кем? Ш. Муладжанов ― Я приведу пример, чтобы вы поняли, что я имею в виду. Выступает на встрече с руководителями крупнейших акционерных государственных компаний господин президент и говорит что да, будет новый этап приватизации, мы будем продавать какие-то куски госсобственности и так далее. И несколько условий называет, почему-то не начинает с того, чтобы это было очень эффективно, а начинает с того, чтобы это было прозрачно и так далее. Ну ладно, сейчас даже не об этом. И он говорит, я иными словами скажу, но смысл таков, что не надо, чтобы торчали уши иностранного капитала, не надо, чтобы иностранный капитал в этой приватизации участвовал, чтобы это были наши компании, чтобы здесь было. Через пару дней выступает господин Улюкаев, который тоже входит в команду Путина и говорит на встрече с вице-канцлером Австрии. А хорошо бы, чтобы австрийские бизнесмены и банки или просто бизнесмены поучаствовали в процессе приватизации в России. О. Чиж ― Ну мало ли что там, в гостях сказано. Ш. Муладжанов ― Как это понимать. Так надо, чтобы они участвовали или не надо? О. Чиж ― Там можно сказать все, что угодно. Ш. Муладжанов ― Вы знаете, я не придираюсь к словам и не ловлю на слове, я говорю о том, что есть абсолютная нескоординированность действий, скажем, руководителя ЦБ и руководителя Министерства экономического развития. Они говорят часто в один день совершенно противоположные вещи. Это одна команда. Она должна, наконец, понять, куда она движется и куда она пытается двигать страну. Если этого не произойдет, ну, когда в кабине машиниста бесконечная свара идет, то поезд нормально не может двигаться по колее. О. Чиж ― А, возвращаясь к социологам из Левада-центра, ностальгия, которая заметно усилилась по СССР. Они эти люди по чему тоскуют? Там же тоже все было не очень благополучно. Ш. Муладжанов ― Вы знаете, мне сегодня сказали фразу, сказали, что Ницше автор этой фразы. Что дипломатия это когда собаку поглаживают до тех пор, пока будет готов намордник. Вот мне кажется, что это что-то из этой оперы. Тема СССР сейчас это что-то вроде поглаживания такого. Явно ностальгические мотивы, показ постоянный советских фильмов на всех основных каналах. Очень много всего разного, связанного с ностальгированием по СССР. Мне кажется это один из приемов поглаживания такой, до тех пор пока либо намордник не будет готов, либо как-то ситуация радикально не изменится. Потому что это пустой разговор, ну что значит СССР. СССР это абсолютно другая система государства. Абсолютно другая система власти. Давайте тогда все опять национализируем, давайте всю власть соберем в одной партии, давайте отменим другие партии и с этой партией одной… Ш.Муладжанов: Когда президент страны говорит о том, что патриотизм – главная национальная идея, это нормально О. Чиж ― А не так сейчас случайно. Ш. Муладжанов ― Понимаете, какая штука, это не так. Потому что да, конечно, контролирует, в конце концов, ситуацию одна команда и мы это понимаем. Но она может избегать ответственности, постоянно переключая эту ответственность, куски этой ответственности то на каких-то губернаторов, которые проштрафились, то на какие-то фирмы или госкомпании, которые неправильно сработали. То на санкции Запада, то на необходимость как-то нам разборки устроить с Турцией, еще с кем-то. В СССР такого не было. Ну да, враги были, безусловно. И происки врагов всегда были. Но, в конце концов, за ситуацию в стране отвечал кто? – ЦК КПСС. И это было всем известно. И это никем не оспаривалось. О. Чиж ― Но тоскуют, наверное, не по ЦК КПСС. Тоскуют по тому, что бы там у тебя ни происходило на работе, с 9 до 17.30, ты в конце месяца получить энную денежку. И машину когда-нибудь получишь, и квартиру. Ш. Муладжанов ― Теоретически так. Практически те, кто как я жил в те времена понимают, что это не совсем правда. Это часть правды. Так было, да, но я как журналист, я ездил при советской власти в некоторые страны и что я оттуда вез. Шоколадки, жвачку детям. Обувь жене и детям. Это вообще-то очень несолидно, как мы потом поняли. Когда стали более-менее свободными людьми. И жизнь наша стала более-менее. Понимаете, я не хочу возвращаться в ту жизнь, когда мы жили в рабских и достаточно несолидных условиях. О. Чиж ― А вам не кажется, что это как раз оно и есть. Я имею в виду вот эта тенденция с увеличением ностальгирующих, скудность выбора, который есть сейчас, неважно чего, не про шоколадки говорим, а про бюллетень на выборах условно. Она подталкивает к логичному выводу. Ну выбора все равно нет, так может хоть стабильность. Это вот эти люди они не про то? Ш. Муладжанов ― Думаю, что они как раз про то, и тут я с вами абсолютно соглашусь. Но я все-таки говорю о том, что без выбора в современной жизни, в которую вмешался Интернет, а это совершенно изменило жизнь, мне кажется, без выбора нормальной страны и нормального общества не будет. О. Чиж ― А откуда выбор у нас возьмется? Вот сейчас многие обсуждают историю с открытыми выборами, которые будут помогать кандидатам пройти на выборы в ГД. Вы как считаете, у них шансы на успех есть в нынешней ситуации? Ш. Муладжанов ― Думаю, что нет. О. Чиж ― А надо тогда это делать? Ш. Муладжанов ― Надо. Понимаете, сознание людей, сознание миллионов людей не формируется за один день, за один год даже. Мне кажется, что если мы сейчас все-таки будем подсказывать людям, что движение назад это ни к чему, это пустое дело, это тупик. А движение вперед все-таки это движение к надежде, к тому, что может быть хорошо нормально и достойно, но шанс есть. Я не говорю, что это точно будет выигрыш, но шансы есть. О. Чиж ― Шод Муладжанов и его «Особое мнение». Мы на этой оптимистичной ноте «шанс есть» сегодня и закончим. Спасибо всем, кто участвовал, писал и смотрел. Ш. Муладжанов ― Спасибо.

Ссылка на источник