Е. Афанасьева ― Добрый вечер, в эфире «Телехранитель», программа о сути телевидения, о тех, кто определяет и хранит эту суть. В студии Елена Афанасьева. И как всегда по воскресеньям, говорим мы с вами о персонах, программах, событиях и антисобытиях, которые влияют на то, каким наше телевидение будет сегодня и завтра. В гостях сегодня Петр Алешковский. Добрый день, Петр Маркович. П. Алешковский ― Добрый вечер. Е. Афанасьева ― И писатель, и историк, и поводом позвать писателя и историка в программу о телевидении стал его новый цикл программ, который называется «Факультет ненужных вещей». Мы так и назвали тему сегодняшней программы: нужны ли ненужные вещи. И в каждом из выпусков, которые вышли в эфир канала «Культура», вы говорите, что ненужные вещи – это самые нужные – история, наука, искусство. П. Алешковский ― Культура. Е. Афанасьева ― Да, культура. Почему именно вот такое, нельзя сказать, странное сочетание, почему именно так вы назвали программу? Ну, понятен отсыл, но все-таки выбор именно вашей программы, и почему именно эти три ненужные вещи, как вы их определяете, стали основными темами? П. Алешковский ― Я думаю, что отсыл не всем, наверное, понятен. Е. Афанасьева ― То есть, я преувеличиваю? П. Алешковский ― Да, если он не всем понятен, я все-таки объясню. Существует замечательный роман Юрия Домбровского, который так и называется «Факультет ненужных вещей». Это книга, которая, на мой взгляд, должна быть прочитана каждым, потому что это ровно книга о сути, о жизни человека в культуре, о культуре, которая вокруг человека всегда, везде, и по-разному поворачивается иной раз. Поэтому мне кажется, что, вот факультет – понятно почему, потому что приглашаются гости, и гости ученые, и это передача о науке. Ненужные вещи ровно потому, что, к сожалению, сегодня наука сильно не так нужна, как была раньше. Это не значит, что она не нужна, это значит, что, к сожалению, у нас очень много ученых уехало за рубеж, и очень много ученых уезжает по-прежнему из страны по разным абсолютно причинам. Но я хорошо помню своего близкого приятеля, друга – химика, который уехал в 90-е, ну, тогда, когда кончились деньги в кармане, чтобы покупать реактивы, чтобы проводить эксперименты. А для ученых-экспериментаторов, вы понимаете, что эксперимент если запущен, он не может быть остановлен, это конец всего, конец света. При этом он сейчас работает в Америке, работает и с нашими учеными тоже и так далее. Очень многие не забывают как бы свою страну, Россию, родину – неважно как, слишком пафосно, может, это звучит, но это факт. И работают вместе со здешними учеными. Но тем не менее, мы прекрасно видим, что происходит сегодня и с наукой, и с культурой, и с искусством в том числе. Происходят вещи странные, нестандартные, потому что, с одной стороны, с искусством – это отдельная тема, потому что понятно совершенно, что мы перешли в другое пространство временное какое-то, мы стали другим обществом, обществом компьютера. И, соответственно, за этим все как бы и тянется. И ожидать такой великой литературы, как, скажем, в 19-м веке, вряд ли возможно… Е. Афанасьева ― Потому что романы заменены сериалами. П. Алешковский ― Ну, да, скорее кино заменено сериалами. В 20-м веке кино заменило роман, а в 21-м… Е. Афанасьева ― Скорее, кино тогда заменило повести, а длинные романы, которые много вечеров можно читать с продолжением – это уже скорее сериал. П. Алешковский ― Ну, я понимаю, но тем не менее все-таки люди ученые, к которым я апеллирую, они говорят вот так. И мне кажется, что это более точное наблюдение, потому что, ну, конечно, по-моему, сегодня стартует «Game of Thrones» или завтра. Е. Афанасьева ― Завтра. Сегодня в Америке, по нашему времени это будет уже завтра. П. Алешковский ― Завтра, да. Мне из Саратова позвонили, спросили: ты в курсе? Я куплю – сказал я – я куплю на Савеловском, когда все будет уже в полном… Е. Афанасьева ― Но это же пиратство! Надо подписаться на Amediateka, чтобы не было пиратства. П. Алешковский ― Ну, можно подписаться на Amediateka, можно зайти на Amediateka и посмотреть, но я не буду смотреть день за днем, потому что… Е. Афанасьева ― То есть, вы будете ждать, когда весь сезон выйдет? П. Алешковский ― Конечно. Е. Афанасьева ― Хорошо. Я напоминаю, что сегодня в гостях Петр Алешковский, говорим мы о ненужных вещах, о »Факультете ненужных вещей», как называется его программа и как он сам определяет, в нашем случае, в его случае это вещи самые нужные – наука, культура, искусство. Если у вас есть вопросы, реплики, комментарии, если вы – а вы всегда, мои уважаемые слушатели, говорите, что канал «Культура» в отличие от многих других вы смотрите, и вы видели проект Петра Алешковского – пожалуйста, наш смс-номер +7-985-970-45-45. Пожалуйста, задавайте свои вопросы, высказывайте свои точки зрения. Снежана из Тамбова уже пишет: «Нужная передача». П. Алешковский ― Спасибо, Снежана. Е. Афанасьева ― А Николай считает, что это передача о том, чего нет. Ну, вот, у каждого… П. Алешковский ― Вот давайте об этом поговорим. Е. Афанасьева ― Да, у меня такой вопрос. Вы начали с науки, и все гости ваших первых эфиров – я их посмотрела, признаюсь честно, вот как человек компьютерного времени, посмотрела на сайте канала «Культура». П. Алешковский ― Да, понятно. Е. Афанасьева ― Потому что во время эфира работаю, занята. Ну, это тоже способ постижения современного телевидения. Все ваши гости – ученые люди. То ли вы говорите об одиночестве в толпе, это психологи, то ли вы говорите об Альцгеймере и Паркинсоне – это ученые-биологи, или о тайнах сна – это сомнолог-биолог – ученые люди. И программа все равно выходит на канале «Культура». Есть еще канал «Наука 2.0″, например. Почему именно на канале «Культура» потребовался такой проект, как вам кажется? П. Алешковский ― Почему он потребовался, я не знаю. Но когда я пришел, разговаривал с руководством, я объяснил, что я могу и знаю, как сделать так, чтобы, отталкиваясь от книги, рассказать о науке. Это не очень пока получается, потому что вообще программа развивает, не всегда один в один, но часто, передачу, которая на радио существует, на »Радио России» уже давно, уже 2 года, а перед этим была на радио «Культура» какое-то время. Так же она и называлась, и называется, только там это час, а здесь 26 минут. А я считаю, что нужно 39, и попытаюсь за это биться. Маловато. Е. Афанасьева ― То есть, умный разговор в 26 минут уместить сложно. П. Алешковский ― Действительно, маловато, я вижу просто по тому, как приходится обрезать. Мы записываем час, а получается из них 26, и здесь дело не в каких-то лакунах, а в том, что просто многие интересные вещи уходят из формата передачи. Это первое. Второе – когда вот человек говорит, что это то, чего нет, это совершенно не правда. Дело в том, что в 90-е годы действительно произошел колоссальный удар по науке, культуре и в каком-то смысле искусству, хотя искусство наиболее такая стойкая вещь. Е. Афанасьева ― Актуальная. П. Алешковский ― Нет, дело не в этом. Просто искусство очень стойко, потому что ничего не надо. Е. Афанасьева ― Смотря где. Писать можно в стол, хотя тоже жить надо. П. Алешковский ― Рисовать можно. Е. Афанасьева ― Рисовать можно. А кино снимать в стол… П. Алешковский ― А вот кино – да. Е. Афанасьева ― Ставить оперу в стол невозможно. П. Алешковский ― … как-то существовало, с кино – другая история. Е. Афанасьева ― Тяжело, тяжело. П. Алешковский ― Давайте отдельно. Е. Афанасьева ― Хорошо. П. Алешковский ― У меня дочка продюсер, я знаю проблему. Это тоже проблема поиска языка во многом, понимаете? Да, там финансирование не такое, не сякое – это да, деньги нужны. Деньги нужны везде. Меценаты нужны везде. В науке, думаете, не нужны? Еще больше нужны. И я знаю проекты МФТИ, например, которые экстраклассные молодые ребята придумывают потрясающие совершенно вещи, вот у меня недавно была записана на радио передача о чипах, которые они придумали, но они как бы все меняют кардинально. Там другая система просто, там медь сделана проводником и так далее. И никто не хочет взять на крыло, хотя это и выгодно, и вообще, похоже, технология будущего. Но патентовать здесь очень сложно, патентовать в США или в Европе тоже очень сложно, и денег нужно много. При том, что институт вполне крепкий, и лаборатория вроде существует, и грант они получают государственный, но патент – это совсем другая вещь, это ты лично, твои деньги и так далее, это твои специалисты, адвокаты, юристы и так далее. Поэтому, увы, здесь очень много препон, очень много проблем, масса бюрократии, и ровно об этом надо рассказывать, как мне кажется. Е. Афанасьева ― Я еще раз напоминаю, мы говорим с Петром Алешковским о его цикле на канале «Культура» «Факультет ненужных вещей». Если вернуться к каким-то попыткам говорить о науке на телевидении, мне первое, что пришло в голову, это цикл, который назывался «Гордон», выходил поздно ночью на НТВ в какой-то его прошлой реинкарнации, не того канала, который сейчас, и строился он на том, что так же ведущий разговаривал с умным гостем, причем, именно степень того, насколько гость был умный, насколько вероятно зачастую сам ведущий и мы все зрители ничего не понимали, и вызывал какое-то эйфорическое состояние поздней ночью для людей… П. Алешковский ― По ночам. Е. Афанасьева ― Да. По ночам. Чем отличается ваш проект от вот таких разговоров Гордона? П. Алешковский ― Во-первых, мне не стыдно признаться, что что-то я не знаю, и многое я не знаю. Я, скажем так, стараюсь не плавать в гуманитарных науках. Е. Афанасьева ― Это ближе. П. Алешковский ― Это близко, да. А значит, кстати, если мы говорим об искусстве, у нас обсуждаются иногда книги типа «Японизм в русской живописи» — чем это не разговор об искусстве начала века? И так далее. Где становится понятно, что Билибин – это переделанный Хокусай, например, совершенно точно. Е. Афанасьева ― Да? П. Алешковский ― По-моему, это очень интересно. Е. Афанасьева ― Очень интересно. П. Алешковский ― То есть, моя задача вообще подать ученого или ученых, потому что… Е. Афанасьева ― Ученых или тему, которую они принесли с собой? П. Алешковский ― Нет, тему приношу я, тему придумываю я, и часто я отталкиваюсь от книги, которая вышла научно-популярная, нахожу специалистов, проверяю их еще через своих шпионов, потому что можно напороться на человека, который называется ученым, а не ученый. Е. Афанасьева ― Неужели? П. Алешковский ― Да, да. Не неужели, а факт. Е. Афанасьева ― Это тоже последствия 90-х, когда развелось фальшивых академиков, или нет? П. Алешковский ― Послушайте, ведь фальшивых знатоков везде много, правда? И очень важно не попасть на… Е. Афанасьева ― Извините, а как проверить, если вот, условно говоря, это не ваша сфера деятельности, не гуманитарная, как вы проверяете?.. П. Алешковский ― Во-первых есть сообщество, есть друзья, есть негласные рейтинги, есть телефонный разговор, когда вы чувствуете, что с этим человеком как-то лучше бы не разговаривать, он слишком якает и так далее. Это просто на самом деле, поверьте мне, набираешься опыта. И это очень важно, чтобы лицо передачи было лицом реальной науки. Конечно, когда приходит академик Зализняк, то это понятно, что это высший уровень, да? Е. Афанасьева ― У вас гости были и академик Угрюмов, и Ковальзон, то есть, люди, в науке далеко небезызвестные П. Алешковский ― Совершенно верно. Е. Афанасьева ― Очень известные. П. Алешковский ― Почему книга? Потому что вообще я занимался всегда обозрением книг на радио и на «Радио России», и на «Культуре», и у меня есть еще маленькая передача на »Культуре», и мне всегда хотелось, я тешил себя надеждой, что вот я покажу книжку, и кто-нибудь ее прочитает. Я вот не знаю, у меня нет обратной связи, к сожалению, но если кто-то еще после этого прочитал книгу – ну, отлично, я добился своего. Е. Афанасьева ― Петр, вы сказали, что темы вы подбираете, уже понятно, вы сказали о книгах. Первые выпуски проекта, которые я посмотрела, это, еще раз скажу, это об одиночестве, о проблемах сна – почему мы спим и как нам это удается – очень интересно. П. Алешковский ― Или не удается. Сон и бессонница. Е. Афанасьева ― Да. Или проблема слепоглухонемых людей. Почему именно эти темы, вот сейчас вы их выбрали, это тоже от книг, либо вам кажется, что это какая-то острота в обществе назревает именно на эти темы? П. Алешковский ― Понимаете, в чем дело, конечно, хочется, чтобы научная тема была острой. Е. Афанасьева ― Остросоциальной? П. Алешковский ― Острой или остросоциальной. Е. Афанасьева ― Ну, да, например, вы обсуждаете… П. Алешковский ― Да, проблемы слепоглухих – это, конечно, очень остросоциальная проблема. Е. Афанасьева ― И позор нашего общества. П. Алешковский ― Позор нашего общества. И при этом победа тех немногих ученых, которые работают в интернате в бывшем Загорском, Сергиево-Посадском сегодня с небольшой группой детей – 200 человек – потом эти дети выходят на воздух – и все. Е. Афанасьева ― В жизнь. П. Алешковский ― Как бы в жизнь. И вышло две книжки. Одна –история работы со слепоглухонемыми, и как раз автор была на передаче. А вторая – это просто душераздирающие свидетельства этих слепоглухонемых, которые живут в коммуналке или с так называемыми родными, и прочее, прочее. И обратить внимание людей на эту тему мне кажется важным. И еще у нас был ученый, который делает роботов. Е. Афанасьева ― Да, это очень интересно. Показать чипы эти? П. Алешковский ― Нет-нет, не чипы, нет, он делает – например, лежачий плохо видящий может сдавать ЕГЭ, например, или учиться по телевизору и так далее. Они придумывают клавиатуру специальную. Е. Афанасьева ― То есть, это показывает, что современная наука дает выход даже для таких очень тяжелых ситуаций, как… П. Алешковский ― Если бы были деньги, если бы люди, государство, меценаты вкладывали деньги, например, вот в эту проблему – ну, она была бы не такой острой, не такой щемящей, да? А сейчас закрывают больницы и интернаты. Е. Афанасьева ― Мы сейчас прервемся на выпуск новостей на »Эхо Москвы». Продолжим разговор с Петром Алешковским, писателем, историком и ведущим программы «Факультет ненужных вещей» на канале «Культура». НОВОСТИ Е. Афанасьева ― Мы продолжаем программу «Телехранитель», в студии Елена Афанасьева. В гостях сегодня Петр Алешковский, мы говорим о его новом проекте, который называется «Факультет ненужных вещей», выходит на канале «Культура». И так как вы, уважаемые слушатели, всегда говорите, что вы кроме «Культуры» ничего не смотрите, надеюсь, этот проект вы видели. Но вышло четыре выпуска, насколько я видела. А потом почему-то я не увидела в сетке. Значит ли это, что проект закрылся, или он все-таки в эфире? П. Алешковский ― Я надеюсь, что он не закрылся. Если внимательно посмотреть, то понедельник, вторник и среда выходили без 10-ти 12 три как бы похожих передачи. Е. Афанасьева ― По формату. П. Алешковский ― Да. «Критик», «Энигма», и »Факультет ненужных вещей». И как они встали, так они и были сняты, и заменены фильмом «Достоевский». И я думаю, что это, насколько я понимаю, во-первых, кажется, до лета будет еще показано четыре «Факультета», а самое главное, что, я так понимаю, что это такая проверка, на силу мышц канал затевает вот этот такой мониторинг, что и как. Е. Афанасьева ― Вашим зрителям не стоит расстраиваться, что в ближайшей программе они не увидели – скоро будет. П. Алешковский ― Вашими словами бы. Е. Афанасьева ― Да. Будем надеяться. Все-таки будем говорить об этом проекте дальше. Если у вас есть вопросы, реплики, комментарии, уважаемые слушатели и зрители программы — +7-985-970-45-45, наш номер. Очень много пришло смс, не могу не начать с той, которая на »Эхе» не случайно: «А вы случайно не родственник Мити Алешковского?» — спрашивает наш постоянный слушатель Дмитрий Мезенцев. П. Алешковский ― Я его породил. Е. Афанасьева ― Случайно родственник – папа Мити. У меня тогда в этой связи другой вопрос. Давно ли произошел тот момент, когда вас перестали спрашивать а не родственник ли вы Марку Алешковскому, Юзу Алешковскому, и впервые спросили, не родственник ли вы Мити? И что вы в этот момент почувствовали? П. Алешковский ― Я почувствовал невероятную гордость и невероятное счастье, потому что действительно всю жизнь я был чьим-то родственником – своего деда Недошивина, своего тестя Эйдельмана, своего отца Марка Хаймовича историка, своего дяди Юза Алешковского. Это очень хорошо, это нормально, это ровно говорит о вовлеченности. Е. Афанасьева ― Когда в эту линейку добавился Митя, это, конечно… П. Алешковский ― Когда сын, да, это, конечно, очень здорово. Е. Афанасьева ― Да. Очень много вопросов приходит разных, но вот большинство наших слушателей спрашивают: как сделать беседу о науке не скучной и понятной простому обывателю? П. Алешковский ― Вы знаете что, вот мне очень верится, поскольку 2 года идет передача на »Радио России» по воскресеньям в 14:10 по лучу, что называется, то есть, это в 14:10 в Москве, а в других часовых поясах плюс столько-то в другое время. Насколько я знаю, ее слушают, потому что мне доводится ездить сейчас со своей новой книжкой романом «Крепость» по разным городам и весям, и ко мне подходят люди и говорят, что они слушают. Все-таки какой-то обратный ход есть. У нас, к сожалению, на »Радио России» обратного такого отзвука сильно не дождешься. Е. Афанасьева ― А через канал «Культура» пока еще не пришли какие-то отзывы? П. Алешковский ― Через канал «Культура» я пока не знаю просто… Е. Афанасьева ― Но зато есть отклики здесь, наши слушатели вам пишут. П. Алешковский ― Вот спасибо, большое спасибо! Е. Афанасьева ― Вот Ольга, например, пишет из Москвы: «С удовольствием всегда слушаю вас, но я не успеваю записать названия книг и авторов, мечтаю когда-нибудь увидеть список рекомендуемых вами книг к обязательному прочтению. Я пожилой человек без компьютера». П. Алешковский ― А, бедная! Потому что можно зайти на сайт «Радио России», и там всегда говорится, какая книга, есть источник, если книга имеется. Потому что иногда просто вот возникает тема. Вот, например, мы записали – я надеюсь, она выйдет скоро – «Психология толпы», Алексей Захаров, военный психолог, полковник. Е. Афанасьева ― Это очень интересно. П. Алешковский ― Абсолютно крутой человек, с бородой, такой неброский, очень умный, очень вдумчивый, очень начитанный, что как-то вроде бы не вяжется с погонами полковничьими. Человек, без которого невозможно никаких… он все время в командировках, причем, в таких, таинственных командировках. Е. Афанасьева ― Изнутри толпу изучает. П. Алешковский ― Да-да, совершенно верно, изучает толпу изнутри. И не только толпу. Я так понимаю, где что случится – он мчится туда. И с ним – я просто видел несколько текстов, материалов, напечатанных в журналах… Е. Афанасьева ― То есть, книги не было? П. Алешковский ― Не было, да. Но ему некогда писать книгу. При этом он, кажется, кандидат наук. Е. Афанасьева ― Но это не менее интересно, поговорить. П. Алешковский ― Мне показалось, что это важно, проверить, толпа мы или нет, например. Е. Афанасьева ― Да. П. Алешковский ― И когда мы толпа. Е. Афанасьева ― Я думаю, что люди замечали на себе, что, стоит им оказаться на каком-нибудь спортивном матче, на стадионе или на каком-то шествии, не фейерверке, например, да, все смотрят, и как толпа реагирует, и как это на тебя действует. П. Алешковский ― Да-да. Е. Афанасьева ― Я уж не беру психологию толпы какой-нибудь в трагедии, бегущую куда-то. П. Алешковский ― Да, да. Е. Афанасьева ― Если это какие-то революционные, не дай бог… П. Алешковский ― И как действовать, как выйти из толпы, например. Очень хорошие советы. Е. Афанасьева ― Илья из Ярославской области спрашивает: «Будет ли ваша передача рассказывать про азы или про эксперименты?» Вот так он разделил. П. Алешковский ― Нет, не азы, не эксперименты, а и азы, и эксперименты будут, и есть тема беседы если, скажем, какое-нибудь открытие. Конечно, будет вводная, это вам, пожалуйста, азы. И, конечно, будет результат, это вам история эксперимента. И такие случаи есть уже вот на радио, и почему бы нет. Е. Афанасьева ― Так, «Смотрю только »Культуру», остальное невозможно. В будущем будут чип со встроенной библиотекой имплантировать в мозг», — пишет человек из Иркутской области, но, правда, не подписался – наверное, боится, что ему тоже имплантируют. «Хотели бы вы пригласить Хокинга в свою программу или других иностранных ученых?» П. Алешковский ― Вы знаете, у нас была идея, если нам дадут развернуться так широко, мы хотели бы звать хотя бы наших соотечественников, которые работают за рубежом. На радио у меня были такие случаи, потому что многие работают, скажем, в ЦЕРНе здесь, вот академик Рубаков с одной стороны, а с другой стороны, его соавтор и коллега, который работал в ЦЕРНе, они рассказывали про бозон Хиггса, например. И как я выкрутился на этой радиопередаче, это, я считаю, просто было здорово. Е. Афанасьева ― Вы имеете в виду, что, не слишком понимая деталей. П. Алешковский ― Вот в этой ситуации было очень много непонятного, и я для себя… Е. Афанасьева ― Но вы же представитель в этот момент зрителя и слушателя, им же тоже непонятно. П. Алешковский ― Вот поэтому я решил, что таких больше экспериментов я проводить не буду. Е. Афанасьева ― То есть, вы хотите говорить только о том, в чем вы понимаете? П. Алешковский ― Я буду говорить о том, о чем, мне кажется, понимают люди. Понимаете, это очень важно, потому что одна из целей передачи, конечно, заключается в том, я не скрою, что молодые люди, если им доведется слушать, они должны понять, что ученый живет хоть и небогато, но очень интересно. И это главная проблема сегодняшнего поступления и обучения и так далее. Е. Афанасьева ― Но при этом ведь бозон Хиггса на слуху, и 99,9 в периоде людей, которые про него слышат, вообще ничего не понимают. Так, может, все-таки нужно вот это разжевывание и объяснение почти на пальцах, что же это такое. П. Алешковский ― Вы знаете, как я часто делаю? Я встречаюсь с будущим героем передачи, и мы пьем кофе. С Рубаковым, замечательным человеком, я встречался, он присылал мне текст. Прислал мне текст: ну, это для «Кванта» я писал статью, представьте, оторвался от своей науки, это же так сложно. Вот написал молодежи – ну, это же важно, про бозон Хиггса. Вы прочитайте – это элементарно. Я завяз… А у меня всегда была… «Алешковский, у тебя двойка будет», — говорил мой учитель Анушаван Фериевич Кафьян. Так и было. Пока я физикой не увлекся, как философией. Понимаете, дело в том, что очень часто в школе вот эти фундаментальные науки очень неправильно преподаются. И исходя из этого как раз я считаю, что если физическую проблему рассказать как философскую, рассказать, что мир стоит на этом ките и ровно так, и иногда кит, скажем, встает на хвост, и тогда происходит что-то другое, тогда люди это поймут. И вот эта задача, собственно, и стоит перед передачей, она мне кажется очень интересной и нужной. Например, совсем недавно, я думаю, что он у вас здесь бывал не раз, Михаил Абрамович Давыдов рассказывал, это называлось у нас, нужна ли, там, 148-я книжка про Столыпина. Ну, понимаете, когда приходит серьезный ученый, и когда он серьезно начинает считать, условно говоря, сахарные перевозки, километры полотна железной дороги, пуды зерна и так далее и так далее, тогда ровно вывод такой: реформа Столыпина пошла. И все вопросы, которые возникают, отпадают. И тогда люди понимают, что история – это наука, а не, как досужие люди говорят: ну, чего там, она меняется, она продажная девка и так далее. Это не так. Е. Афанасьева ― Илья пишет: «Посмотрел пару передач – интересно. Но главное, что все понятно. Жалко, что очень мало времени». Но это вот как раз к вашей истории про то, что… П. Алешковский ― Спасибо, Илья, побольше бы таких писем, пожалуйста, на канал. Е. Афанасьева ― Его же интересует, думаете ли вы о рейтинге, важен ли этот аспект для вас, рейтинг передачи? П. Алешковский ― Для меня важен, ровно потому, что он важен на канале. И я знаю, что рейтинги были какие-то очень большие и неожиданные для канала, что меня радует, потому что, ну, должны же быть какие-то барьеры, которые защищают меня, бронь какая-то. Вот я надеюсь, что, может быть, рейтинг нам поможет. Е. Афанасьева ― Я еще раз напомню номер — +7-985-970-45-45, пожалуйста, смс по этому номеру, можете реплики, вопросы Петру Алешковскому. Галина из Москвы пишет: «Ужасно жалею, что прозевала ваши передачи, будут ли их повторы? Не была ли участницей Татьяна Черниговская?» П. Алешковский ― Татьяна Черниговская не была. Но можно зайти в Фейсбуке на »Факультет ненужных вещей» на страничку и посмотреть. Или на сайте канала «Культура». Е. Афанасьева ― Да, так что, там они все бесплатно выложены. П. Алешковский ― Да, представлены. Е. Афанасьева ― Вот интересуется Илья: «Участвуете ли вы в акциях своего сына?» П. Алешковский ― Я думаю, что мой сын в моем присутствии не нуждается. Но если он попросит – а он предлагает мне писать в »Такие Дела», а я как-то пока отказывался, потому что есть свои проблемы и дела, но, конечно, я приму участие, это совершенно понятно и естественно. Мы на тесной связи. Е. Афанасьева ― А как сочетается вот ведение программы с написанием романов? Вот недавно у вас вышел роман «Крепость». Не мешает ли одно другому? Нет ли ощущения, что ты бежишь марафон с романом, а надо все время отбегать на стометровки с программами? П. Алешковский ― Вы знаете, я 6 лет писал «Крепость» и я совершенно никуда не спешу. Вот сейчас я ничего не пишу, я отдыхаю год, потому что вообще литература – это то, что не кормит, а то, что необходимо. Конечно, если вы спросите: что для вас важнее? Я все-таки, серьезно подумав, скажу, что, наверное, конечно, книжки свои собственные. И дело, ну, и в амбиции тоже, но и в удовольствии, и в сложности задачи и так далее. Но вместе с тем, вот как-то так получилось, что с 2000-го года я работаю на радио радиожурналистом, связанным с книгами в основном, и я счастлив, мне это нравится, я читаю очень много книг. Иногда хочется от них отдохнуть — вот я езжу на рыбалку, например, и книг там у меня не существует. Е. Афанасьева ― Залиха из Башкортостана пишет, что она вас слушает, и ей понравилась сегодня передача об учебнике поэзии, она сама журналист, любит общаться с интересными людьми, но восхищает ваше всезнание. Или вы так скрупулезно готовитесь к передачам? П. Алешковский ― Я стараюсь готовиться к передачам. Вы знаете, меня так учили. Я неоднократно бывал на разных книжных и не книжных передачах, меня поражало то, что даже в эфире люди могли сказать, что: ну, я не читала вашу книгу, но мы ее сейчас обсудим. Вообще меня учили, что надо встать и уйти. Ну, как-то перед собратом неудобно. И тогда просто берешь удар на себя и начинаешь работать языком. И все получается. Е. Афанасьева ― Виталий из Петербурга интересуется: «Про радиацию, в частности, про Чернобыль что-нибудь у вас будет?» П. Алешковский ― Вы знаете, что у меня есть… вот ужасно печальная вещь – у нас не так много людей, которые могут хорошо говорить про науку. Язык – вещь такая, сложная. Академический язык – одно, а лекторский язык – это другое, а язык популярной лекции – это третье. И я всем, кто приходит ко мне на передачу, говорю: пишите, пишите книжки, так нужно, сейчас полно хороших переводных, и появляются замечательные книжки наших ученых, но их пока еще мало, очень мало, и нужно больше, больше и больше. Так вот, это главная проблема. И вот, например, совсем недавно мы записывали передачу про Арктику, а ученый, который написал эту книжку «История освоения Арктики» блестящую, замечательную в издательстве Paulsen, он еще и по радиации специалист. И он мог бы рассказать, но я не могу позвать его дважды, вы же прекрасно понимаете, должна быть какая-то ротация, да? И получается так, что блестяще образованный человек, который легко цитирует Шекспира и… Е. Афанасьева ― Но, может быть, в порядке исключения все-таки можно? П. Алешковский ― Я поставил галочку и отложил его в памяти как человека, который должен прийти еще. Е. Афанасьева ― «Стала смотреть передачу после вашей рекомендации во время встречи с читателями. «Крепость» тоже прочитала. Спасибо вам за труд, успехов. Таня, Ульяновская область». П. Алешковский ― Большое спасибо, Ульяновск, замечательные там были люди. Е. Афанасьева ― Да. «Петр, пересматривали ли вы свои взгляды на те или иные исторические факты? Легко ли это вам давалось и дается?» — Дмитрий Мезенцев. П. Алешковский ― Дмитрий, я никогда не пересматривал никаких фактов по одной простой причине: я не историк, я человек пишущий, я слежу за развитием истории, я слежу за учеными, за их работами, я вижу, что происходят иногда изменения некоторых как бы отношений. Я понимаю, что историк всегда ищет некую новую методу, угол зрения меняется, но то, что я всегда презирал и презираю, это когда человек начинает с одного, а заканчивает свою жизнь, скажем, полным отрицанием того, с чего начинал. Если только это не глубочайшее раскаяние. Такие истории бывали. Е. Афанасьева ― Ну, а если это было незнание вначале, в молодости? П. Алешковский ― Нет, это было скорее наоборот, это было в советское время, когда это был политический такой тренд, когда мы говорим, скажем, что все здесь славяне похоронены, а потом говорим, что здесь все викинги. Потому что это было идеологически разное отношение к проблеме. Ну, и хороший человек – это не профессия, понимаете? Человек может быть плохим, но блестящим ученым. И тут что делать? Е. Афанасьева ― Вопрос. П. Алешковский ― Есть достаточно серого вещества, чтобы ценить его работы и стараться обходить его стороной, допустим, если он для вас плохой. Вот и все. Е. Афанасьева ― Еще раз Илья интересуется: «Будете ли вы делать передачу про так называемых детей индиго?» П. Алешковский ― Про детей индиго нет, а вот аутизм и синдром Аспергера будет в ближайшее время, я надеюсь, Игорь Шпицберг, руководитель центра реабилитации инвалидов детства, а второй человек – замечательный, я просто влюбился в него, Александр Грек, это главный редактор National Geographic, у него трое детей, и третий рожден после второго, который аутист. Но они вытащили его из-за стены с женой. И он ровно рассказывает о том, что это им стоило, особенно жене, которая с утра до позднего вечера каждую секунду занималась своим сыном. И теперь ребенок учит китайский, японский, французский, немецкий, собирается учить санскрит, играет в шахматы – ну, то есть, классический такой гений, который играет в футбол, в хоккей. Е. Афанасьева ― А социализация произошла? П. Алешковский ― Да, произошла социализация, и он позволяет говорить о том, что он аутист, то есть, это и есть социализация, понимаете? При этом он остается, конечно, аутистом, и это условно легкий случай, но вот как с этим легким случаем эти талантливые родители, рано поставившие диагноз, что очень важно, где-то в 2 года, что ли, потому что он из врачебной семьи, отец, и как они воевали за него, и как они его отвоевали, это – ну, я когда сам слушал, я улыбался и чувствовал себя счастливым, что совсем не всегда так. Вообще надо понимать, что когда, скажем, кто-то говорит: вот мы ищем подходы к решению болезни Паркинсона и Альцгеймера, но надо понимать, что пока ни одного человека не выжило в борьбе с этими болезнями. И удивительно, что делают ученые, или вот Ковальзон про сон говорил-говорил, а он такой заводной, он гениальный совершенно, у него такие большущие глаза, он весь совершенно в проблеме, он без остановки говорит, невозможно вставить даже иголку – и слава богу, это его соло. И он говорит, значит: … масляная кислота заливает голову во время сна, царство гаммы, то, сё, пятое, десятое… Рассказывает про отделы мозга, а потом вдруг – взмах рукой, и он говорит: да мы ничего не знаем про мозг. (смех) П. Алешковский ― И это блестяще. Меня поражают эти ученые, вот такие ученые, честные, которые всю жизнь занимаются мозгом, добились очень многого, колоссальный рост. Обама сейчас подписал программу развития мозга, коннектом, и у нас работают, и Анохин был у меня на передаче, и разные другие ученые, и, в общем, все понимаем, что впереди даже не тысячи миль, а просто непонятно сколько. Е. Афанасьева ― Очень много смс с предложениями вам каких-то героев. Вот, например: «Шноль Симон Эльевич о состоянии мира, пригласите», — просит вас Снежана. «Акоп Назаретян, очень интересный ученый, умоляю!» — пишет Инна из Петербурга. Так что, видите? П. Алешковский ― Спасибо, я думаю, что мы на интересных ученых выходим, выйдем, безусловно, а вот на людей, которые, условно говоря, типа Фоменки, таких у нас передач не будет никогда. Е. Афанасьева ― Понятно. П. Алешковский ― Их много таких. Е. Афанасьева ― Ну, что, у нас подходит к концу наша программа сегодня, мы говорили о »Факультете ненужных вещей», которые оказываются в случае нашем с вами самыми нужными. Эта программа выходит на канале «Культура» и, надеемся, продолжится. Петр Алешковский – ее ведущий. Какие еще выпуски? Вы сказали о детях-аутистах, какие еще в ближайшее время? П. Алешковский ― Аутизм. Потом блестящий совершенно словарь начал выходить, задуманный академиком Апресяном, и Ирина Левонтина, и Борис Иомдин, тоже блестящие лингвисты, будут говорить об этом активном словаре русского языка, в котором вышло пока два тома, а должно быть 8, кажется, или 9. И там небольшое количество слов, но он так замечательно устроен, что к каждому слову есть целая цепочка, поэтому на самом деле это словарь, в котором много слов, но вы не просто их раскапываете, вы упиваетесь тем, как русский язык умеет конструировать, и строить, и складывать и смыслы, и прочие значения, и прочее, прочее. И будет еще психология толпы с военным психологом Алексеем Захаровым. Е. Афанасьева ― У нас в гостях был Петр Алешковский, ведущий программы канала «Культура» «Факультет ненужных вещей». Елена Афанасьева, прощаюсь до следующего воскресенья, всего доброго, до свидания! П. Алешковский ― Спасибо!

Ссылка на источник