Д.Пещикова ― Здравствуйте! Действительно, программа «Особое мнение». Я Дарья Пещикова, и со своим особым мнением в этой студии сегодня, бывший вице-премьер российского правительства, а ныне первый зампред Совета директоров Альфа-Банка Олег Сысуев. Здравствуйте, Олег Николаевич. О.Сысуев ― Добрый вечер. Д.Пещикова ― Давайте тогда с банковской тематики и начнем. Как указывают источники агентства «Интерфакс» за последний год российские госструктуры потеряли 50 миллиардов рублей из-за отзыва лицензии у ряда коммерческих банков. Как такое стало возможным? О.Сысуев ― Если говорить серьезно, то это абсолютно точно проявление болезни роста и дефектов нашей экономики и банковской системы. У нас как такой устоявшийся цивилизованный институт банковской системы пока что еще, к сожалению, не создан. Создавался он в известное время. И, поскольку у нас страна специфическая, со специфической бизнес-культурой и культурой вообще, у нас бизнесе до сих пор всегда превалировали личные отношения. Вот ты веришь человеку, либо знаешь его лично, либо думаешь, что ты в определенный момент можешь ему позвонить, и он тебе скажет нечто, что выходит за рамки правил, но будет выражать отношение к тебе, как к человеку, то тогда ты с ним связываешь свою судьбу, но при этом не только свою судьбу, а судьбу еще государственных денег. Вот мне кажется, что многие руководители государственных компаний действовали именно этому принципу: не бизнес-возможностей и бизнес отношений, не экономики, а человеческих отношений. Д.Пещикова ― То есть бизнес, он такой… не совсем бизнес. О.Сысуев ― Да, он основан на человеческих отношениях, на таком очень примитивном, утилитарном понимании доверия. И им казалось, что, если этот человек делает с тобой шашлыки, выпивает, либо учился с тобой в одной группе, вы с ним там за девушками ухаживали в свое время – он обязательно не подведет тебя и обязательно вернет тебе деньги, которые ты (государственные, кстати) разместил у него в банке. Д.Пещикова ― То есть все эти перечни внушающих, не внушающих доверие банков, они никем не учитываются, не считаются?.. О.Сысуев ― Перечни внушающих, не внушающих доверие банков появились-то совсем недавно, когда, собственно, этот процесс уже активно пошел. И, кстати, вчера было выпущено постановление правительства, как раз отвечающее на эти вопросы, как мне кажется, достаточно четко. И поэтому, собственно, когда наступило время «Ч» и пирамиды банков, которые, в общем-то, не в состоянии были выдержать все волны, обрушивающиеся на нашу экономику периодически, начали сыпаться, то уже тут отношения не могли ничему помочь. Просто банк переставал функционировать, он не мог отвечать по своим обязательствам, ликвидность заканчивалась, и какой бы ты ни был выдающийся друг, все заканчивалось. В этом смысле, как мне кажется, особенно показателен случай с »Внешпромбанком». Как раз показателен не в том смысле, что там канули, в том числе, и деньги компаний, но в том, что там канули деньги частных вкладчиков, причем достаточно заметных людей, которых трудно считать или обвинять в неосведомленности, неграмотности и так далее. Это просто говорит о нашем уровне – я себя не исключаю – людей, которые как бы считают себя элитой. Вот такая у нас элита, такие мы, такие у нас руководители государственных, негосударственных компаний, такая у нас экономика. Вот всё. О.Сысуев: У нас бизнес основан на человеческих отношениях, на таком очень примитивном, утилитарном понимании доверия Д.Пещикова ― Вот смотрите, в последнее время все чаще мы слышим, что отзываются лицензии у одного, у другого банка. Только сегодня у двух столичных банков отозвали лицензии. Это закономерное явление, или это все-таки такая бдительность той же Эльвиры Набиуллиной, которая сейчас активно занялась этим вопросом? О.Сысуев ― Это абсолютно явление, отвечающее фундаментальным проблемам нашей экономики, во-первых. Во-вторых, это, безусловно, выполнение Центральным банком, его руководством и председателем Центрального банком функций, которые на них возложены: контроль и расчистка банковской системы от неблагонадежных банковских организаций. И в этом смысле, мне кажется, мы все, кто участвует в этом процессе и кто имеет возможность высказываться, должны поддерживать всячески усилия Центрального банка. О, как непросто им в некоторых случаях – я думаю, многие об этом знают, потому что очень много лоббистов готовы ради того, чтобы вытащить деньги, том числе, и государственных предприятий — спасти, в том числе, и свои деньги, готовы давить неимоверным образом на руководство Центрального банка с разных сторон для того, чтобы эти банки подвести, скажем, под санацию. А санация – это огромные деньги. И уже прошло какое-то время с начала этого процесса, и в результате девальвации рубля мы знаем какая оказалась бюджетная ситуация сегодня с его обязательствами. И невозможно найти деньги для проведения санации даже, в общем, крупных, значимых банках. Вот я опять остановлюсь на »Внешпромбанке». Там были большие деньги, в том числе, и государственных корпораций. И я думаю, что стоило огромного мужества председателю Центрального банка выдержать давление на нее, с точки зрения необходимости довести процесс до конца. Д.Пещикова ― А расчистка этого поля, насколько долго еще будет продолжаться, насколько оно уже расчищено? О.Сысуев ― Ой, не могу об этом говорить… Д.Пещикова ― Много ли банков еще под угрозой? О.Сысуев ― Давать оценки также не могу, но абсолютно точно знаю, что наличествующая у нас когда-то цифра 1300, по-моему, банков для экономки Российской Федерации, понятно, что это был совершеннейший перебор. И практически лицензию можно было одним щелчком получить на ведение банковской деятельности. Но на рынке все всё знают. И совершенно очевидно, что огромное количество банков фактически не занималось банковской деятельностью. Это были расчетно-кассовые центры, это были конторы по обналичиванию, это были конторы по отмыванию денежных средств и так далее. Все это уже зафиксировано, я бы сказал, в уголовных дела, и поэтому… что тут говорить? Я думаю, что процесс еще будет продолжаться, потому что это известно, что примерно 75% всех банковских активов сосредоточены в первой 20-ке, 30-ке российских банков. О.Сысуев: Огромное количество банков не занималось банковской деятельностью. Это были конторы по обналичиванию Д.Пещикова ― Даже вот так. А возвращаясь к вопросу о госструктурах и госкомпаниях, которые размещают свои активы на коммерческих счетах, здесь контроль какой существует, существовал, будет существовать, может быть изменения какие-то грядут? То есть государство вообще, что ли не следит за тем, куда деньги идут? О.Сысуев ― Я говорю, что это, что называется, ответ читайте на сайте правительства Российской Федерации. Д.Пещикова ― То, о чем вы говорили, вот недавнее… О.Сысуев ― Подписано постановление вчера правительства Российской Федерации, которое определяет порядок отбора финансовых организаций для цели размещения временно свободный денежных средств бюджетных, внебюджетных фондов, государственных компаний, компаний с государственным участием. Д.Пещикова ― Это там речь о минимальном капитале, который должен быть?.. О.Сысуев ― Да, который увеличен в два с половиной раза. Это речь о банках с государственным участием или принадлежащих, находящихся под контролем Центрального банка Российской Федерации, либо банках которые находятся в программе докапитализации через ОФЗ с Агентством по страхованию вкладов, куда входят некоторые частные банки. Д.Пещикова ― Сейчас сделаем небольшой перерыв. Это особое мнение бывшего вице-премьера российского правительства Олега Сысоева. Скоро вернемся РЕКЛАМА Д.Пещикова ― Продолжаем выслушивать особое мнение нашего сегодняшнего гостя. А я напомню, что это бывший вице-премьер российского правительства и нынче первый зампред совета директоров Альф-Банка Олег Сысуев. Олег Николаевич, давайте по еще одной банковской теме пройдемся. Сегодня сразу две похожих новости об арестах имущества, активов. Во-первых, это арестована яхта и виллы, соответственно, Сергея Пугачева и еще была новость об аресте поместья в Великобритании Андрея Бородина. Как вы считаете, для них это существенная потеря? О.Сысуев ― Слава богу, я не могу этого оценить, потому что не нахожусь на их месте, как говорит, Пархоменко, слава богу. На самом деле, ирония. Я думаю, что им сейчас несладко и без того, хотя, может быть, они считают, что это все тлен, и все равно там не доберутся. Но практика ареста имущества по искам, она, вообще говоря, давно известна и распространена. Другое дело, будет ли это иметь какое-то продолжение, потому что, как известно, сотрудничество наших правоохранительных органов с судебной системой Запада, с правоохранительными органами Запада зачастую получается не очень эффективным по причине того, что мы с вами часто игнорируем правила, установленные правоохранительной, судебной системой Европы, скажем. Мы, например, принимаем законы, которые позволяют пересматривать решения европейских судов, если они как бы не соответствуют Конституции Российской Федерации, и мы как бы не инкорпорированы в эту среду, и это хорошо понимает та сторона. И когда арестовывают имущество на той стороне, важна реакция правоохранительной системы, системы приставов, которые, собственно, должны это делать там. Вот, если они там согласятся с этим и арестуют, тогда это серьезно. Пока это только решение наших правоохранительных органов и судов. Будет ли доведено до конца – вопрос. Если бы мы находились в этой системе, в этой среде, можно сразу было сказать, что, конечно, будет – будет арестовано. Сейчас пока сказать это нельзя. Д.Пещикова ― Смотрите. Насколько я понимаю, Агентство по страхованию вкладов отчиталась как раз о том, что решение по его иску было удовлетворено изначально в Москве, затем это решение было исполнено. О.Сысуев ― Если это так, то да, наверное, да. Почему – потому что, я думаю, что здесь разные абсолютно случаи, наверное. Д.Пещикова ― Вы имеете в виду случаи Пугачева и Бородина. О.Сысуев: С Пугачевым это началось после краха банка. И есть составляющая, связанная с плохим поведением человека О.Сысуев ― Да. Наверное. Если так, то это полностью соответствует общей практике, которая существует. Мы сейчас, как банк, сами находимся во многих процессах, связанных с тем, что недобросовестные заемщики Альфа-Банка пытаются уйти от выплаты кредитов, и мы тоже ищем их имущество, которым они поручались, кстати, за эти кредиты, и зачастую арестовываем их. Успешно действуем на этом фронте. Д.Пещикова ― А в принципе, как вам кажется, насколько похожи случаи, ситуации в целом, если говорить, Пугачева и Бородина? Оба в розыске, оба говорят, что дела политики мотивированы против них. О.Сысуев ― Я думаю, что общее здесь одно просматривается, на первый взгляд, как мне кажется. Мы знаем, что и Бородин и Пугачев оба были близки к власти. Правда, один на уровне московского правительства – тогда очень-очень влиятельного мэра. Второй – на уровне администрации президента Российской Федерации и президента прошлого, отчасти нынешнего. И один из них… так сказать, оказался банк несостоятельный. У второго оказался бизнес несостоятельным. Я это говорю простым языком. Оба находятся за границей, и оба вдруг превратились в ярких оппозиционеров. Я сам себя не могу причислить к людям, которые с огромным пиететом относятся к власти, но мне это не очень симпатично, когда люди начинают подстраивать свои политические взгляды под ситуацию, которая выгодна для них, как для бизнесменов. Д.Пещикова ― Но все-таки Пугачев говорил, что не считает себя оппозиционером в одном из недавних интервью. Он как-то в этом смысле себя не пытается возвеличивать. О.Сысуев ― Но если считать, что критика лично президента нынешнего и критика существующей нынче системы не является оппозиционной позицией, что тогда является оппозиционностью? Д.Пещикова ― Тогда, возможно, что он все-таки действительно поплатился за то, что взгляды разошлись? О.Сысуев ― Нет, я думаю, что все это началось после краха банка, после краха бизнеса. И, конечно, там есть какая-то составляющая, как мне кажется, как у нас обычно бывает в нынешнее время, связанная с плохим поведением человека. Вот вел бы он себя хорошо — и вроде как все и простили. Д.Пещикова ― Просто с Бородиным более-менее понятно. Ушел Лужков, и, как говорится, пошло-поехало. А здесь немножко другое: Путин никуда не исчез. Называли всегда Пугачева близким, от самых истоков. О.Сысуев ― Мы работали с компаниями Пугачева и просто видели и знаем, что там бизнес был очень проблемный. Д.Пещикова ― Но был, но существовал при этом, имел возможность существовать, а потом потерял эту возможность. О.Сысуев ― И, так сказать, нарушилась связь с представителями власти, на которую он мог, безусловно, и хотел рассчитывать. И банк рухнул тоже очень громко. Все, как говорится, по учебникам дальше. Д.Пещикова ― Кстати, об отношениях бизнеса и власти. Структуры Прохорова сейчас под серьезным давлением. Из-за чего, как вам кажется? Там, действительно, бизнес-разборки идут: вот с РБК, с Группой ОНЭКСИМ— или все-таки политика? О.Сысуев ― Вот у меня нет фактов, которые говорят о том, что РБК и Прохоров находятся под давлением в связи с позицией этого замечательного без кавычек издания, которым руководят очень профессиональные люди и делают очень профессиональное СМИ. На нашем поле это, вообще, смотрится уникальные явлением, потому что осталось на пальцах одной руки… У меня нет фактов о том, что это давление связано… Но, как человек живущий здесь и сейчас, знающий практику, я склоняюсь к тому, что здесь не обходится без политики и без решений, связанных с деятельностью… не бизнес-деятельностью, а содержательной деятельностью этих СМИ. О.Сысуев: Я не думаю, что Михаил Дмитриевич, он буревестник революции, будет эволюционировать каким-то образом Д.Пещикова ― Если Прохоров решил продать РБК, закончатся у холдинга проблемы и ОНЭКСИМ-Групп, как вам кажется? О.Сысуев ― У нас к тому масса примеров, начиная с »Байкал Финанс Групп» и прочих. Д.Пещикова ― Евтушенков тот же. О.Сысуев ― Да. Просто масса примеров. Я говорю про это, что я живу здесь, в этой стране. У меня есть глаза, уши, мозги – я вижу, извиняюсь, практику, а практика именно такова. Д.Пещикова ― А Прохоров похожа на того человека, который будет идти до конца и не станет избавляться от проблемного актива? О.Сысуев ― Нет, я не думаю, что Михаил Дмитриевич… он буревестник революции, будет, так сказать, эволюционировать каким-то образом и так далее. Нет, он другой человек, как мне кажется. Он человек, который знает и любит жизнь во всех ее проявлениях. У него очень хороший вкус, в том числе и в бизнесах, который имеет развлекательные свойства, мы знаем, и сам он отличный спортсмен. Поэтому я не думаю, что он будет идти до конца. Д.Пещикова ― То есть, какое нас ждет развитие событий? О.Сысуев ― Это показало, собственно, его краткосрочное вхождение в политическую жизнь. Д.Пещикова ― То есть, что? В итоге он избавится от РБК и на этом все закончится? О.Сысуев ― Да, он, мне кажется, будет действовать по принципу: против лома нет приема. Д.Пещикова ― Ну что же, это особое мнение нашего сегодняшнего гостя. Я напомню, что это бывший вице-премьер российского правительства Олег Сысуев. Скоро продолжим. НОВОСТИ Д.Пещикова ― Продолжаем выслушивать особое мнение нашего гостя, бывшего вице-премьера российского правительства Олега Сысуева. Олег Николаевич, тут такая интересная инициатива с налогом на тунеядство. Как вам она? О.Сысуев ― Я, честно говоря, активной такой антитунеядской кампании в сознательной жизни уже дальше не застал. Мне кажется, это было немножко до моей активной сознательной жизни. Я знаю, что, например, по этой статье был Бродский осужден. Д.Пещикова ― Там известная стенограмма процесса есть, да. О.Сысуев ― На самом деле, если называть вещи своими именами, то это прямое нарушение прав человека. Д.Пещикова ― Но зато ссылаемся на опыт Белоруссии. Там все хорошо. О.Сысуев ― Ну да. В Белоруссии и улицы чистые и проспекты широкие. В магазинах дешевые продукты питания. Всё это мы слышали. Но тогда надо сказать, что белорусская модель – образец для подражания и идти в эту сторону. Мы как-то мечемся все равно: то Китай, то Белоруссия, есть и западнические у нас настроения. Надо уже как-то определиться нам. Если мы берем пример с Белоруссии, ну давайте тогда повысим пенсионный возраст. Д.Пещикова ― Мы и так в эту сторону идем. Разве нет? О.Сысуев ― Очень правильно и рационально. Они уже решение приняли. Д.Пещикова ― Ну это для отдельных категорий граждан они приняли решение. О.Сысуев ― Они просто сделали ступенчатым повышение пенсионного возраста, но они приняли решение. Мы, однако, не берем пример с Белоруссии в этом отношении. А почему-то тунеядство… Я, честно говоря, не понимаю, что это такое. Д.Пещикова ― Отказ работать. О.Сысуев ― Ну не хочет человек работать. Д.Пещикова ― Имеет право. О.Сысуев ― Мне кажется, абсолютно точно. Не знаю, я сейчас проходил к вам и видел девушку очень прилично играющую на скрипке в переходе, ну и там у нее, естественно, в футляре лежат какие-то деньги. Она хорошо играет. Просто я, поскольку являюсь ее коллегой отчасти, я могу оценить. Я удивился, что такого качества скрипач стоит в переходе. Девушка молодая достаточно. Может быть, из консерватории. Она, если зарабатывает этим, она кто? По этому, так сказать, будущему закону, тунеядец? О.Сысуев: Если называть вещи своими именами, то налог на тунеядство — это прямое нарушение прав человека Д.Пещикова ― Так можно про любого фрилансера сказать О.Сысуев ― Да. Еще раз повторяю: если это будет в таком виде выглядеть, то это абсолютно точно нарушение прав человека. Д.Пещикова ― Но это мы сейчас с вами рассуждаем с точки зрения права. А вот с экономической точки зрения, могли бы проанализировать, насколько это рационально, насколько это полезно было бы, насколько много бюджет получил бы? О.Сысуев ― Не могу оценить, честно говоря. Я знаю, что теневой рынок занятости, он достаточно большой в Российской Федерации. Знаю, что еще в некоторых случаях продолжается выплата заработных плат через конверты. Но это уже решение и ответственность работодателя. И не могу я этого оценить, но мне кажется, что просто государство должно устанавливать всякого рода запретительные меры, а наоборот, стимулирующие к тому, чтобы человек работал и фиксировал свою заработную плату, например, теми же пенсионными отчислениями. Чтобы человек знал, что, если он не будет фиксировать свою заработную плату и собственными усилиями, заставляя работодателя платить ему ее прозрачно, он не будет получать пенсию, он не сможет обслуживаться в муниципальном здравоохранении, его дети не смогут обслуживаться и принимать на себя сервис муниципальный или региональный, и так далее. Вот, мне кажется, как надо действовать. Д.Пещикова ― Раз вы заговорили про пенсии… помните, не так давно появились публикации в СМИ, что в правительстве сейчас обсуждается идея отказаться от накопительной части пенсии, которую и так все время замораживают – вот сделать ее добровольной: ну, мол, хотите, отчисляйте ее от собственной зарплаты. Там от нуля до 5, кажется – какое-то такое количество процентов. Не хотите, не отчисляйте, и пусть идет всё в солидарную эту часть. Насколько верной и насколько была правильной реформа прошлая, которая, по сути, не работает, потому что накопительная часть все время замораживается. О.Сысуев ― Она замораживается тоже по решению властей. И, мне кажется, что идея накопительной части пенсии, она и была связана с тем, чтобы помочь экономике. Потому что известно, что во многих странах пенсионные деньги являются одним из основных денег, которые помогают экономике, это одна из основных частей ликвидности, которая используется в экономике. Это достаточно большие деньги. У нас, к сожалению… Я сам занимался этой проблемой и знаю, что в силу подобного строения нашей власти, когда она, в общем-то, в одной и той же конфигурации на протяжении многих-многих лет, и мы знаем, что первые четыре года, как говорят люди либерального склада ума, к которым я себя отношу, у нынешней власти были самыми продуктивными. Когда были приняты законы, связанные с бюджетом, законы, связанные с Фондом национального благосостояния, налоговая реформа была принята, и так далее. После этого уже не было таких серьезных, эффективных решений. Это биологический факт. Когда власть находится так долго у власти, я извиняюсь, она не в состоянии принять ответственных решений, которые бы для них не представляли риск того, что они не будут избраны. Они знают, что закончится срок — их поменяют. И они поэтому действуют по принципу: действуй, как должно и будь, что будет. Именно этим ценна смена власти, именно этим ценна – ничем другим. Она ценна именно этим и возможностью критиковать эту власть. У нас же происходит немножко по-другому, поэтому ответственные решения, к коим я отношу, конечно, пенсионную реформу – одно из серьезных решений – шансы к ее принятию становятся все меньше и меньше. Д.Пещикова ― Давайте сущностные вопросы. Все-таки накопительная часть нужна или нет? О.Сысуев ― Конечно, нужна. Д.Пещикова ― Она должна быть обязательной или все-таки, может быть добровольной? О.Сысуев: Власть не может принять ответственных решений, которые бы не представляли для нее риск не быть избранной О.Сысуев ― Я думаю, что она должна быть смешанной и добровольной, если человек хочет. Почему ему отказывать в том, чтобы он копил на свою старость? И, конечно, должна быть обязательной, потому что в ситуации, в которой мы находимся – в постиндустриальной – именно государство должно выступать лидером прогрессивных экономических преобразований, оно должно быть рулевым в этом вопросе и инициировать эти процессы. Д.Пещикова ― Как вам кажется, все, что было заморожено, что было изъято, по сути, для пользования государственного, оно потом вернется, все-таки людям, которые откладывают эти деньги в накопительную часть? О.Сысуев ― Не знаю. Не знаю, вернется или нет, потому что наш опыт говорит о том, что чаще всего не возвращалось ничего. Д.Пещикова ― Собственно, с этого и начинались все разговоры. Помните, когда предлагали выбрать некоммерческий пенсионный фонд, многие отмахнулись, потому что сказали, что вряд ли увидят эти деньги когда-нибудь. О.Сысуев ― Начиная с 3-процентного займа на нужны народного хозяйства и обороны. Родина попросит – не и не вернется, как у нас обычно. Знаете, почему? Потому что у нас государство, которое у нас называют родиной, а это государство, на самом деле – ее механизм, ее машина, и так далее – оно гораздо важнее, чем человек. Вот так устроена у нас жизнь. Д.Пещикова ― А так будет всегда? Или, если поменяется кто-то во власти, хотя бы кто-то самый главный, кто под себя потом систему подстроит, будет что-то по-другому? О.Сысуев ― Я думаю, что если мы будем предполагать движение по европейской модели, то, конечно, будет именно так. За что там сейчас ругают Европу? За то, что там слишком гуманное отношение к человеку, что и этих принимают – бедная Ангела Меркель, так сказать, из-за эмигрантов что она претерпевает — и тех принимают, и всё-то у них… в Лондоне пакистанец мусульманин стал мэром города, и »как такое может быть? Караул!». В США, так сказать, вообще выходец из Африки президентом США – что за безобразие такое? Что за безобразие! Там просто человек определяет всё. А нам кажется, что Европа слабая, что Европа разрушается. Нет, ничего подобного. Д.Пещикова ― Так мы, что ли, разрушаемся? О.Сысуев ― Думаю, что мы просто идем не в ту сторону. Но мы обязательно вернемся на этот путь. Самое интересно – что мы обязательно вернемся на этот путь! Просто он усложняется. Эта возможность усложняется, и есть риски, что она усложнится серьезно. О.Сысуев: Государство должно выступать лидером прогрессивных экономических преобразований, оно должно инициировать их Д.Пещикова ― То есть вы считаете, что у России путь все-таки исключительно европейский, не евразийский, который сейчас диктуется? О.Сысуев ― Это диалектика. Давайте посмотрим на историю. Двигались и движемся в этом направлении, спотыкаясь, отступая назад, но все равно двигаемся в этом направлении. Ну что мы можем поделать? Д.Пещикова ― Давайте о нашем движении, может быть, даже в правильную сторону на таком примере. Смотрите, Федеральная налоговая служба России подписала международное соглашение об автоматическом обмене финансовой информацией. Оно, правда, будет работать фактически только с 18-го года, но предполагает довольно важные вещи: обмен информации о зарубежных счетах, включая офшоры. Потому что, например, Панама тоже подписала это соглашение. Это как-то поможет России выявить проблемы с уклонением выявить проблемы с уклонением от уплаты налогов всякими лицами высокопоставленными, возможно, или связанными с ними, но опять же вспоминаем Панамский актив… О.Сысуев ― Я не буду говорить только о высокопоставленных лицах. Это абсолютно правильный цивилизованный шаг. И просто не знаю, чем можно аргументировать другой ответ на этот вопрос. Д.Пещикова ― Но вот те, кто попал в панамские документы – там ведь много лиц, которых подразумевают в финансовых, в том числе связях. О.Сысуев ― Будут основания если у налоговых органов проверить происхождение средств, не было ли нарушения валютного законодательства, налогового законодательства… Д.Пещикова ― И что, думаете, всерьез за это возьмутся? Даже если там какие-то опасные связи могут обнаружиться? О.Сысуев ― Мне сегодня один товарищ сказал. Мы обсуждали эту тему мимоходом. Опытный человек очень, даже опытней, чем я. Он говорит: «Знаешь, я не верю в это. Это, как в Советском Союзе: много чего было нельзя. Вот повесили дамоклов меч, – а он работал очень ответственным работником в Советском Союзе, — и будет висеть. Вот будешь себя хорошо вести, то тогда меч так и будет висеть. Если ты будешь плохо себя вести, то он рубанет по тебе». Вот, мне кажется, в этих словах, исходя из нашей практики, есть горькая сермяжная правда, что не будет выполняться закон или это соглашение, а это соглашение – есть риск того, что оно будет избирательно работать… Д.Пещикова ― О чем я и спрашиваю вас как раз. О.Сысуев ― С точки зрения понимания правильности человека или организации. Вот правильная она или неправильная? Если правильная – мы к ней с понятиями подойдем, а если неправильная – по закону. Д.Пещикова ― Рубанем! Спасибо большое! На этом завершаем нашу программу. У нас в гостях в этой студии был со своим особым мнением бывший премьер российского правительства Олег Сысоев. Спасибо большое! О.Сысуев ― Спасибо вам.

Ссылка на источник