О.Бычкова ― Добрый вечер, добрый день, это программа «Особое мнение», у микрофона – Ольга Бычкова, с особым мнением – депутат Госдумы Дмитрий Гудков. Дмитрий, добрый вечер. Д.Гудков ― Добрый вечер. О.Бычкова ― Давайте мы начнем с Дмитрия Каменщика, который сегодня… Д.Гудков ― Тогда не добрый вечер. О.Бычкова ― Ну, вот… Извините, да. Вот такие новости у нас сегодня: Каменщик оставлен под домашним арестом решением Московского городского суда. Хотя, известно уже, что потерпевшие к нему претензий не имеют, обвинение к нему претензий не имеет, но, тем не менее, следствие имеет к нему претензии. Ну, вот, он, тем не менее, оставлен. Это вот для чего, скажите, пожалуйста? Для закрепления результатов? Д.Гудков ― Потому что к нему имеют претензии другие люди, которым понравился аэропорт Домодедово. И совершенно очевидно… О.Бычкова ― Они сказали, да, кстати, что его не могут выпустить, потому что у него же собственный аэропорт под боком. Все карты в руках – он сядет и улетит. Д.Гудков ― Да-да-да. Хороший выход из ситуации. Да. Как и Шереметьево-2. Но совершенно очевидно, что вообще-то дело Каменщика – это попытка рейдерского захвата или уже рейдерский захват. И никакой фонд помощи пострадавшим следователям не нужен. Просто нужен бизнес, нужно отжать чужой бизнес. И я думаю, что, к сожалению, этим может всё и закончиться. Д.Гудоков: Дело Каменщика – это попытка рейдерского захвата или уже рейдерский захват О.Бычкова ― То есть, вот, недостаточно того, что организовали этот фонд? Согласились платить и так далее? Д.Гудков ― Ну, надо понимать, что… Понятно, что он пытается спасти бизнес, он пытается, как бы там, откупиться от следователя. Но… О.Бычкова ― То есть не откупился? Д.Гудков ― Ну, как мы видим, нет. И уже это не первый случай. Это и Евтушенков, это и ларьки, которые сносились в одну ночь в Москве, причем у людей были в собственности. В  собственность они оформлены, были судебные решения. О.Бычкова ― Ну, у ларьков-то вообще никто не спрашивал. У ларьков вообще никто не спрашивал даже… Д.Гудков ― Вот и говорит о том, что… О.Бычкова ― …хотят они откупиться… Д.Гудков ― …на месте Каменщика может оказаться любой российский бизнесмен (не только российский). Поэтому никаких инвестиций в нашу страну больше нет. У нас инвестиции упали, я просто напоминаю, с 70 миллиардов долларов в год (это, по-моему, 2013-й год), а сейчас – 1,7. Вот и всё. Вот он результат. Д.Гудоков: На месте Каменщика может оказаться любой российский бизнесмен (не только российский). О.Бычкова ― Ну, судя по всему, это никого не волнует? Д.Гудков ― Ну… А это… Самое главное, что происходит на фоне того, что у еще одного помощника или бывшего помощника полпреда президента нашли 3 оффшора. О.Бычкова ― Это вы про Клебанова сейчас? Д.Гудков ― Конечно. Это о чем говорит? Что даже люди, которые входят в ближний круг, считают, что иметь активы в нашей стране не безопасно, даже если у тебя есть связи, если у тебя есть возможность влияния на следственные органы. Что в один прекрасный момент могут отобрать даже и у тебя. Поэтому я не удивляюсь тому, что у всех наших великих так называемых больших начальников находят активы, оформленные на компании в оффшорах. О.Бычкова ― То есть вы их не осуждаете, а вполне с пониманием к этому относитесь? Д.Гудков ― Нет, почему это я их не осуждаю? Я их осуждаю за то, что, во-первых, они несут ответственность за уничтожение бизнес-климата и бизнес-среды, инвестиционного климата в нашей стране. Я их обвиняю в том, что они ни черта не делают, не проводят никаких ни политических, ни экономических реформ. Еще они нас здесь же учат жизни, как нам любить родину и пытаются вести борьбу с так называемыми иностранными агентами, хотя там и дети за рубежом, активы за рубежом, всё за рубежом. А почему-то у нас враги народа — это те люди, которые живут здесь, в нашей стране. Поэтому у меня к ним огромное количество претензий. Д.Гудоков: Даже люди, которые входят в ближний круг, считают, что иметь активы в нашей стране не безопасно О.Бычкова ― А, вот, кстати про врагов народа расскажите мне, пожалуйста, про врага народа Навального и других врагов народа из его преступной группировки, с которыми так успешно поработали вчера в Анапе? Вы же занимались этой историей? Д.Гудков ― Я даже вчера всё бросил и лично поехал встречаться с руководством МВД. Надо признать, меня приняли в течение часа. Первый заместитель министра внутренних дел Александр Горовой, к которому я лично привез запрос, которому я рассказал о ситуации. Он, оказывается, уже успел посмотреть видео и я ему дал. О.Бычкова ― Слушайте, а видео просто все успели вчера посмотреть – оно было везде. Д.Гудков ― Ну, главное, что он посмотрел. Может быть, готовился к встрече, не знаю. Я рассказал, что и как происходило, рассказал о том, что полиция бездействовала. После просмотра некоторых видео складывалось ощущение, что они даже руководили процессом. Поэтому, в общем, сказал, какой резонанс идет, сказал, что, вообще-то, друзья, это уже как-то выходит за все рамки не только приличия – это уже уголовное преступление. Что ситуация выходит из-под контроля и рано или поздно выйдет. Вы хотите Хованской разборки на Хованском кладбище, чтобы это у нас было во всех регионах страны? В общем-то, я попросил разобраться. О.Бычкова ― Нет, их там совершенно конкретно ужасно просто избивали. Д.Гудков ― Конечно. О.Бычкова ― Вот, это то есть не просто так. Д.Гудков ― При мне Александр Горовой поставил резолюцию. Ну, я не знаю, надеюсь, что хоть какие-то меры будут приняты, хотя, прекрасно понимаю, что это дело политическое. Но я сделал всё, что мог. То есть я не только запрос написал, я понимал, что в этой ситуации мне надо лично ехать и лично разговаривать. Я рад, что сегодня на это обратила внимание и Памфилова, которая, в общем-то, выступила с заявлением очень правильно. Я вообще рад, что, все-таки, это дело получило такой резонанс в СМИ. Надеюсь, что хоть как-то это отрезвит некоторые горячие головы. О.Бычкова ― А это что такое было, на самом деле? Вот это какие-то отморозки, которые надели казацкие шапки и как-то решили проявить самодеятельность? Это какая-то спланированная акция свыше? Или это что вообще? Д.Гудков ― Ну, я уверен, что акция, конечно, была спланирована в Москве. На федеральном уровне. О.Бычкова ― А зачем? С какой целью? Д.Гудков ― Ну, никакой команды устраивать силовое нападение не было. Я думаю, что это продолжение той линии, что надо оппозиционерам портить жизнь. То есть в каждом регионе либо покупается какое-то отребье, непонятные люди, ряженые там или там вот это движение НОД. То есть это приходят люди такого вида, в общем, какие-то полубомжи. Понятно, что многим заплатили деньги. Некоторые – отморозки, которые, действительно, верят в то, что это вот оппозиция, действительно, враги России, работают на деньги Госдепа и так далее. А дальше ситуация объективно выходит из-под контроля. Скорее всего, была команда как-то встретить, может быть, облить, там я не знаю, молоком или чем-то. А дальше она выходит из-под контроля. И вот эти кадры просто… Ну, когда ногами уже избивают даже женщин, это просто жуть. Д.Гудоков: Скорее всего, была команда как-то встретить, может облить, там чем-то О.Бычкова ― Конечно, жуть. Д.Гудков ― Я говорю, я сидел вчера на пленарном заседании и понял, что мне надо просто ехать уже и пытаться разбираться. Конечно, я понимаю, что мало чего от меня пока зависит, потому что я один в Государственной Думе. Но тем не менее, всё равно даже для руководства МВД важно, что депутат лично приехал и обратил их внимание. Потому что я уже написал… Понимаете, я уже написал… О.Бычкова ― Дмитрий, вот это работает пока еще, скажите мне? Д.Гудков ― Ну, я честно могу сказать, что я позвонил в приемную Колокольцеву и сказал: «Вы знаете, я через час приеду. Принимайте. Ситуация вышла из-под контроля, и надо уже что-то делать». Ну, вот, меня приняли в течение часа. Поэтому… Ну, наверное, они понимают, что есть какие-то рамки определенные. Понимаете, всё равно у государства должна быть монополия на насилие. Как только эта монополия разрушается, то дальше уже они не контролируют ситуацию, государство начинает просто разрушаться. У нас уже Чечня – это государство в государстве. Вот эта вот история с дагестанцем. Сначала у него дом сожгли, потом там его преследуют, его там пытаются похитить, как мы наблюдали за развитием этой всей истории. Что это такое? Мы вообще в какой стране живем? О.Бычкова ― В какой? Д.Гудков ― «В какой». Я думаю… О.Бычкова ― Это вопрос. Д.Гудков ― Уже непонятно, в какой. То есть за последние 4 года у нас всё изменилось. То есть у нас хотя бы декорации какие-то были, а сейчас уже вообще никто ничего не стесняется. Деньги в оффшорах – это не ваше дело. Навальный, там, и сотрудники Фонда по борьбе с коррупцией, оказывается, сами драку устроили. Ну, что это такое? Это как будто нас троллят и как будто над нами просто издеваются. О.Бычкова ― Вот, по поводу тролленья у меня тоже есть к вам еще что процитировать, но я это сделаю через 3 минуты после небольшой рекламы. Это программа «Особое мнение», Дмитрий Гудков в эту студию вернется. РЕКЛАМА О.Бычкова ― Мы продолжаем программу «Особое мнение», у микрофона – Ольга Бычкова, с особым мнением – Дмитрий Гудков. А я вот у вас в Twitter’е прочитала пару часов назад, что вы голосовали сегодня против законопроекта о создании Национальной гвардии. Почему? Д.Гудков ― Ну, слава богу, я был не один, а нас было 14 человек. О.Бычкова ― Целых. Д.Гудков ― Да. И я могу сказать только за себя и Пономарёва, и Петрова. Вот, остальные 11 – не знаю, кто. Скорее всего, это кто-то из фракции КПРФ. Ну, почему? Потому что создается новая структура с неограниченными полномочиями, которая дублирует функции МВД, ФСБ, всех остальных структур, которая лично будет подчиняться президенту фактически, которая может врываться в ваши дома, которая не согласовывает ничего там ни с прокуратурой, ни с кем. Ну, вот, собственно… А зачем мне голосовать-то за такую структуру, которая будет получать еще какое-то дополнительное финансирование? Поэтому… О.Бычкова ― Вам денег жалко или чего? Потому что все остальные функции, в принципе, более или менее присутствуют у других силовых структур. Д.Гудков ― Во-первых, это нарушение наших конституционных прав, потому что к вам и в жилище теперь могут прийти. О.Бычкова ― А раньше не могли? Д.Гудков ― Без согласования с прокурором можно. То есть там никакого контроля нет вообще, даже какого-то там формального контроля нет. То есть это расширение функции, расширение. О.Бычкова ― Ну так и раньше, в принципе, тоже есть такая норма. Извините, если они ищут террористов там или кого-то еще… Д.Гудков ― Они должны проинформировать прокурора. О.Бычкова ― Они могут прийти. Д.Гудков ― А теперь не должны. Как минимум. Никакого парламентского контроля нет: они могут в любой момент ввести режим там контртеррористической операции. О.Бычкова ― А так раньше прокурор просто костьми лег на защиту? Д.Гудков ― Не важно. Никаких критериев нет. Ну, то есть полномочия расширены серьезно. Надо понимать. А потом это дублирование функций. А для чего тогда МВД? А для чего тогда ФСБ? Что это такое? Создается армия для борьбы даже не с оппозицией, а подготовка к серьезным массовым протестам. Власть понимает, что деньги заканчиваются и никаких 86% нет. Вот, зато есть армия, которая будет власть защищать от собственного народа. Поэтому я голосовал против. Д.Гудоков: Власть понимает, что деньги заканчиваются и никаких 86% нет О.Бычкова ― Но, вот, есть две версии на этот счет. Одна версия, как вы говорите, что это подготовка к борьбе с собственным народом там вот это вот всё и подавление там всяческого недовольства. А есть другая версия, что это просто бульдоги под ковром собирают силы и готовятся, на самом деле, не с народом бороться, а друг с другом, потому что рано или поздно этот момент настанет. Д.Гудков ― Это говорят аналитики. Совершенно правильно говорят, потому что рано или поздно они будут друг с другом бороться. Безусловно. Но надо прекрасно понимать, что помимо закона о Нацгвардии Государственная Дума принимает еще ряд безобразных законов, так называемые законы Яровой. Наверное, вы знаете, что в первом чтении приняты законы, которые, во-первых, заставляют теперь все сотовые компании, операторов и так далее, интернет-провайдеров хранить любую информацию про нас в течение трех лет, наши все звонки, сообщения, фотографии и так далее. Мало того, что это серьезный урон бизнесу наносится, потому что такую штуку создать стоит 200 миллиардов долларов. У бизнеса нет таких доходов, то есть это будет оплачиваться из нашего собственного кармана. Эту цифру не я придумал, а это бизнес уже просчитал вместе с экспертами. Второй момент. О.Бычкова ― И характерно, вместе с Министерствами и ведомствами. Д.Гудков ― Второй момент. Если мы с вами сейчас получим от правоохранительных органов предостережение о недопустимости действий, создающих условия (прям цитирую) для террористических действий… То есть, грубо говоря, нас кто-то, какой-то майор заподозрил. Допустим, он посчитал, что мы подскажем террористу, как пройти в Кремль. Ну, вдруг такая мысль в голову пришла майору. Так вот он выписывает нам предостережение, мы с вами 5 лет даже не сможем из страны выехать. То есть вот такая норма введена. О.Бычкова ― И нечего выезжать из страны. Д.Гудков ― Дальше. Если мы не сообщили о преступлении… Это товарищ майор решает, знаем мы о преступлении или не знаем. Мы не сообщили – всё, статья. Дальше. Содействие в экстремизме – статья. Что такое экстремизм в нашей стране сегодня? О.Бычкова ― Всё, что угодно. Д.Гудков ― Это перепост картинки, какая-нибудь книжка, я не знаю, сообщение в Twitter’е. А если, например, вы опубликовали какую-то картинку и стали экстремистом, а я вам ее отправил, значит, я содействовал экстремизму. Вот это всё там принимается. Там детей будут теперь судить с 14-ти лет. Ну, просто ужас, что принимается. И вот это всё исполнять будет наша доблестная Национальная или как там? Росгвардия или Нацгвардия. Д.Гудоков: Вы опубликовали какую-то картинку и стали экстремистом, а отправивший ее вам содействовал экстремизму О.Бычкова ― Ой, я боюсь, что это исполнять будут все. Д.Гудков ― То есть всё, теперь они могут с нами делать всё, что угодно. О.Бычкова ― Это все будут исполнять. Д.Гудков ― Всё, что угодно. О.Бычкова ― Угу. Д.Гудков ― Понимаете? Под видом контртеррористических операций, под соусом борьбы с терроризмом. Они что, нас так замечательно от терактов защищают? Или у нас почему-то Каменщик у нас сидит под домашним арестом. Кто должен отвечать за то, что теракт пропустили в Домодедово? Спецслужбы! В Брюсселе когда был подобный теракт, там что, посадили директоров аэропортов? У нас теперь Каменщик должен отвечать за безопасность? Или ФСБ у нас отвечает за безопасность? Вот, что происходит. Нас лишают всех даже там оставшихся гражданских, конституционных прав. Вот, что происходит. Вообще какой-то конституционный переворот происходит в стране. Я, вот, серьезно говорю. Только так это можно трактовать. При этом надо понимать, что удар по бизнесу сейчас будет серьезный. Вот это хранилище там, по-моему, 170 тысяч эксабайтов. Если мне не изменяет память, это очень большой объем информации, который теперь бизнес будет хранить. Там будет вся наша переписка. О.Бычкова ― Подождите, слушайте… Д.Гудков ― А потом смотрите… О.Бычкова ― Подождите. Вы – законодатель или я? Там только первое чтение, как я понимаю, прошло. Д.Гудков ― Ну, пока первое чтение. О.Бычкова ― Но, может быть, как-то?.. Д.Гудков ― И я вношу поправки ко второму чтению, чтобы это всё отменить. Д.Гудоков: Нас лишают всех даже там оставшихся гражданских О.Бычкова ― Может, как-то обойдется вообще? Д.Гудков ― Вы знаете, я пользуюсь даже трибуной вашей и своей думской, и вашей, чтобы людям объяснить вообще, что принимается. Чтобы это остановить. Потому что если мы это будем с вами обсуждать, другие политики будут это обсуждать… Сейчас кампания в интернете началась против этих законов. И я надеюсь, что нам хоть что-то удастся отстоять, потому что, ну, это ни в какие ворота уже. 200 миллиардов долларов будет потрачено на то, чтобы все наши телефонные разговоры, смски, фотографии, видеозаписи хранились где-то там у спецслужб. Завтра это всё будет на черном рынке. О.Бычкова ― Нет-нет-нет. Эти деньги будут потрачены вообще впустую и в черную дыру уйдут, потому что невозможно обработать и изучить такое количество данных. Д.Гудков ― Обработать невозможно. Я это… О.Бычкова ― Это бессмысленно просто. Д.Гудков ― Мне дали возможность выступить. Я даже не ожидал, я думал, что как всегда будет по одному от фракции. А никто не записался. Я записался и на вопросы, и на выступления. О.Бычкова ― А почему никто не записался, кстати? Д.Гудков ― Ну, потому что никто, видимо, не хочет вообще это обсуждать. О.Бычкова ― Или они просто не въехали? Д.Гудков ― Кто-то не въехал, а кто-то понимает, что лучше молчать в этой ситуации. О.Бычкова ― А то экстремистом признают. Д.Гудков ― Не экстремистом, а лучше молчать, иначе за дурака сойдешь, если ты будешь это всё дело… Это невозможно поддерживать просто. Поэтому я им высказал в ходе обсуждения на пленарном заседании, к чему этот закон приведет. Вы даже не сможете, говорю, пользоваться этой базой. Сколько нужно людей, сколько нужно программ, какой нужен софт, агрегаторы и так далее для того, чтобы даже этот архив обрабатывать? О.Бычкова ― Ни у кого нет. Д.Гудков ― А как вы его охранять будете? О.Бычкова ― Ни у кого нет. Д.Гудков ― У нас банковские какие-то всякие базы всплывают на черных рынках, и это всё будет на черном рынке потом. Как вы это защищать будете? Огромный массив информации. Но это, как бы, только часть проблемы. О.Бычкова ― Часть проблемы под названием «Государственная Дума»? «Законодатели»? Д.Гудков ― Проблема у бизнеса, проблема хранения – это только часть, потому что всё остальное – это изменение статей в Уголовном кодексе, это содействие экстремизму, несообщение о преступлении, это предостережение. Вот то, что я перечислил. То есть это вообще теперь товарищ майор может за нас и за суд решать, кого можно из страны выпускать, а кого нельзя, кого оставить, а кого посадить, кого за картинку посадить, кого за перепост, кто у нас содействовал таким экстремистам, извините, в кавычках. Д.Гудоков: Теперь товарищ майор может за нас и за суд решать, кого можно из страны выпускать, а кого нельзя О.Бычкова ― Вот, мы последние несколько дней все обсуждаем, конечно, эту историю вокруг РБК. А сегодня сказала бывший шеф-редактор РБК Лиза Осетинская «Financial Times», что это связано с публикацией материалов Панамского досье. Д.Гудков ― Я абсолютно согласен. Думаю, что, конечно, по совокупности разных публикаций, в том числе, наверное, и о семье президента. То есть РБК за последнее время стал, в общем-то, таким, одним из главных независимых СМИ, образцом вообще независимой журналистики, расследований в нашей стране. И понятно, что уничтожили лучшую редакцию (ну, фактически) именно по политическим мотивам. Причем, как это было сделано? В тот момент, когда ушли ключевые сотрудники, на оставшихся там даже попытка была завести уголовные дела, у нас президент рассказывает, что монополия на информацию – это очень плохо. Ну, какой-то троллинг просто, ну, как будто издеваются над нами. Мы все обсуждаем проблему давления на журналистов, все поддерживаем РБК, в этот момент нам рассказывают, что монополия на информацию – это очень плохо. О.Бычкова ― Ну так и тоже, значит, поддерживают вашу точку зрения. И мою. Д.Гудков ― Спасибо большое. Можно только без разгона РБК? О.Бычкова ― Не получается. Вот, одно с другим плохо сочетается. Мы сейчас прервемся на несколько минут. Это программа «Особое мнение», в студии – Дмитрий Гудков. И через несколько минут продолжим обсуждать сегодняшние новости. Опять слово «троллинг» тут у нас всплыло, и я вспомнила, что я же обещала сказать про троллинг. Скажу. НОВОСТИ О.Бычкова ― Мы продолжаем программу «Особое мнение», у микрофона – Ольга Бычкова, с особым мнением – Дмитрий Гудков. Вот, про троллинг обещанный, да? А то я забуду опять. Но с другой стороны, такое разве забудешь? Это про Петра Павленского и про судебный процесс теперь уже по делу о поджоге дверей ФСБ, да? Это все видели, конечно, эти ролики фантастические совершенно. И вот »Новая газета» пишет, что прокурор зачитал в суде обвинительное заключение, согласно которому здание ФСБ на Лубянке, которому Павленский нанес ущерб, поджигая дверь, имеет историческую и культурную ценность, поскольку, цитата, «в 30-х годах в здании содержались под арестом выдающиеся деятели культуры». Д.Гудков ― Да-да-да, замечательная цитата. О.Бычкова ― Вот это потрясающая цитата. Вот я и хочу вас спросить как раз. Д.Гудков ― Но это не троллинг, потому что… О.Бычкова ― Это что? Если это не троллинг, то это что? Д.Гудков ― Троллинг у меня, все-таки, ассоциируется с каким-то интеллектом и каким-то таким, тонким чувством юмора. О.Бычкова ― А нет? Д.Гудков ― А это какой-то идиотизм просто. Ну, вот, мы это воспринимаем как троллинг. О.Бычкова ― Да. Д.Гудков ― А на самом деле, люди даже не задумывались, насколько гениальную цитату они прописали. О.Бычкова ― То есть они, действительно, так думают просто, да? Д.Гудков ― Я думаю, да. Ну, у нас же, ведь, и КПРФ сегодня тоже заявило, что будет использовать образ Сталина в своей избирательной кампании. Вот. Поэтому я сегодня даже написал у себя в Facebook, говорю, ну, вот, был в Африке диктатор такой Чарльз Тейлор, который советовал своим подчиненным есть врагов, и одна из последних его избирательных кампаний проходила под лозунгом от лица молодого избирателя, что Тейлор убил моего деда, но, тем не менее, я всё равно буду голосовать за него. Вот, наверное, коммунистам нужно взять это на вооружение (этот лозунг). О.Бычкова ― Ну, может, и возьмут. Уж теперь, знаете ли… Д.Гудков ― Пора уже. Мне кажется, чего стесняться-то? О.Бычкова ― Теперь уж не знаешь просто, да, что всерьез, а что не всерьез. Кстати, говоря о выборах, сегодня Элла Памфилова, которая глава Центризбиркома, признала, что, действительно, да, законодательство позволяет существовать резиновым домам – это в ответ на проверку Министерства внутренних дел, которую как раз инициировал Центризбирком по поводу вот этих 495 человек в одном доме в Барвихе во время выборов. Д.Гудков ― Вот, я должен, конечно, это проверить. Но я помню, что в 2013 году, если, конечно, ничего не изменилось с тех пор, был принят закон, который запрещал регистрировать сверх нормы. То есть там есть определенные нормы квадратных метров (в каждом регионе разные) на одного человека… О.Бычкова ― Но не 500 человек точно, да. Д.Гудков ― …и сверх этой нормы регистрировать запрещено. Надо посмотреть. Я помню, что именно такой законопроект принимался в 2013 году. О.Бычкова ― Но у вас в результате какие видения на урожай? Д.Гудков ― В общем, я проверю это. Я проверю. О.Бычкова ― Виды на урожай в сентябре этого года. Д.Гудков ― Ну, я рассчитываю победить, потому что, во-первых, в Северо-Западе я баллотируюсь, Северо-Запад Москвы. Туда еще, кстати, приписаны россияне, проживающие в Нью-Йорке, в Вашингтоне. У нас, кстати, неплохо идет кампания. И вообще кто проживает в Северо-Западе, давайте, уже хватит лежать на диване, присоединяйтесь, приходите: мне нужны люди, активисты, сторонники. Записаться можно через сайт Гудков.ру. То есть наша задача – найти в каждом подъезде нашего сторонника. Таких подъездов в нашем избирательном округе 5 тысяч. У нас уже тысячу человек мы уже нашли, почти тысячу человек. Соответственно, каждый должен привести, сагитировать 20 человек, таким образом 100 тысяч голосов обеспечивают победу. Поэтому мы сейчас создаем команду серьезную. Мы сегодня уже там запустили первый мой буклет (газету), где там моя фотография, моя биография, программа и так далее. Это что касается одномандатного округа. Но в целом, вот, сегодня была новость о том, что и Андрей Заякин (это один из создателей Диссернета) выдвигается от »Яблока» тоже в Москве. Я надеюсь, что, все-таки, какая-то консолидация вокруг «Яблока» произойдет. Д.Гудоков: Я рассчитываю победить О.Бычкова ― Не смотря ни на что. Д.Гудков ― Потому что, ну, очень нужна фракция. Ну, вот… Я понимаю, есть у наших сторонников разные подходы – кому-то там нравится одна партия, другая, одни политики, другие. Но сейчас надо объединяться, потому что если будет фракция, то, поверьте, мы можем формировать свою повестку. То есть, грубо говоря, фракция может не обсуждать вот то, что нам Яровая предлагает, а мы можем поднимать вопросы, ну, например, а что там с убийством Немцова, почему Геремеева не допросили? И мы можем поднимать этот вопрос. О.Бычкова ― А сейчас не можете? Д.Гудков ― Не могу поднимать, потому что я не влияю на формирование повестки. Я один. Фракция влияет. А моя фракция формальная – «Справедливая Россия» — мне никогда даже слова не дает. Мы сможем выступать по каждому вопросу. Мы сможем говорить и про дальнобойщиков, мы можем обсуждать вызов в Государственную Думу Министра внутренних дел, чтобы он объяснил, а что же в Анапе произошло, что это за казаки, а почему бездействовала полиция? И поверьте, что наличие фракции даже из 15-ти человек просто, Ну, серьезно поменяет повестку. И вокруг этой фракции будут объединяться разные политические силы и будет это потом что-то сильное и серьезное, которое будет претендовать даже на победу, может быть, на следующем избирательном цикле. То есть сейчас… Я понимаю, что все деморализованы, потому что там не состоялось объединение, как мы хотели в самом начале (я имею в виду демократических сил). О.Бычкова ― Да уж, не состоялось. Д.Гудков ― Но надо понимать, что Дума следующая избирается на 5 лет. Мы что, 5 лет готовы ждать? Давайте сейчас кто нас слушает в Москве, в Питере, в других регионах, ну, находите своих политиков, поддерживайте, участвуйте, потому что потом будет поздно. Вот, почему мы начинаем сейчас? Потому что в июле-августе поздно будет. О.Бычкова ― В Питере, кстати, говорю я как человек, который провел там весь прошлый год, в Питере как раз один из немногих городов, если не единственный, где еще всё неплохо с этим делом. Д.Гудков ― С каким делом? С объединением? О.Бычкова ― С фракциями, с объединениями. Д.Гудков ― Ну, замечательно. Теперь это нужно сделать, создать на федеральном уровне. Ладно, я не буду больше… О.Бычкова ― Я поняла вас. Да, извините, да, что я тут вас втягиваю в этот разговор. Д.Гудков ― …злоупотреблять и рекламировать свою кампанию, но я очень всех жду. О.Бычкова ― Я хочу успеть спросить вас как раз про одну законодательную историю. Она многих волнует и многих касается. Это имеет отношение к лекарствам сильнодействующим, которые теперь нужно будет ввозить исключительно по нотариально заверенному рецепту, то есть с массой каких-то формальностей. Вот, объясните, что это за история? Д.Гудков ― Вот, я хочу всем разъяснить. Значит, законопроект, который был принят вчера, он не ухудшает ситуацию, улучшает. Сейчас я объясню, в чем дело. На самом деле, сегодня никто из нас и так не может ввозить лекарства – это запрещено действующим Уголовным кодексом… Д.Гудоков: Сегодня никто из нас и так не может ввозить лекарства – это запрещено действующим УК  О.Бычкова ― Не вообще, а сильнодействующие. Д.Гудков ― Это лекарства, в которые входят сильнодействующие вещества. О.Бычкова ― То есть которые по рецепту продаются. Д.Гудков ― Потому что наши горе-законодатели, которые торопились когда-то менять законодательство для функционирования Таможенного Союза, в статью 226.1 Уголовного кодекса как раз внесли запрет на ввоз любых лекарств, которые содержат вот эти вот сильнодействующие вещества. И эта статья подразумевает наказание до 7 лет тюрьмы. И такие прецеденты были. Я получал письма еще давно о том, что, вот, люди ввозили лекарства сильнодействующие… О.Бычкова ― Себе. Д.Гудков ― Никаких критериев определения сильнодействующих… Себе, конечно. А на них начинали возбуждать уголовные дела. О.Бычкова ― То есть не то, что там чемодан таблеток. Д.Гудков ― Конечно! Себе, для личного пользования, безусловно. А им просто пытались, так сказать, шить… Ну, не сфабриковать, возбудить дело и посадить на 7 лет. Дальше эти граждане обратились в Конституционный суд. Они выиграли этот суд, оспорили это решение, и Конституционный суд постановил своим определением убрать лекарства из статьи о контрабанде. Поэтому то, что вчера было принято, это просто убирает лекарства из статьи о контрабанде. То есть теперь на 7 лет сажать за ввоз лекарств не будут. О.Бычкова ― А что будет? Д.Гудков ― Но взамен они предложили вот эту идиотскую, извините, схему, когда теперь каждый, кто ввозит лекарства, должен нотариально заверенный документ, предоставлять перевод на русский язык… Д.Гудоков: Теперь на 7 лет сажать за ввоз лекарств не будут. О.Бычкова ― Нотариальный перевод рецепта. Д.Гудков ― Нотариальный перевод рецепта, да, этого лекарства. Это абсолютный бред. Конечно, я буду дальше вносить изменения. Но, по крайней мере, то, что вчера было, это не установление новых запретов, а это, наоборот, выведение лекарств из-под Уголовного кодекса. О.Бычкова ― Ну, хоть так. Д.Гудков ― Ну, просто когда в заголовках некоторых газет пошло, что депутаты там запретили ввоз лекарств и дальше это всё разнеслось в Facebook, на самом деле… О.Бычкова ― То есть это неправильно? Д.Гудков ― Это неправильно. Я вот здесь честно могу сказать, что я детально разобрался в этом. О.Бычкова ― Да-да-да. А список сильнодействующих лекарств? Потому что они же нам какой-нибудь аспирин запишут (они – в смысле вы). Д.Гудков ― Могут, безусловно. Дальше это уже инструкциями там Минздрава и так далее устанавливается. Ну, то есть стало чуть лучше, чем было… Не, ну, заметно лучше, чем было. Но всё равно закон плохой, и его надо всё равно дальше уже усовершенствовать. Но всё не так, как вчера рассказали некоторые журналисты, поэтому я, вот, вынужден был сегодня даже написать такой разъяснительный пост, чтобы объяснить, все-таки, что вчера было. При этом аргументы авторов (здесь уже надо это обсуждать), мне кажется, они не совсем, как бы, там, ну скажем, релевантные. Почему, значит, они вот такие ограничения ввели? О.Бычкова ― Почему? Д.Гудков ― Потому что, ну, как они уже говорили, убеждали просто нас, что если будут без документов ввозить лекарства для личного употребления, то этой лазейкой могут там наркоторговцы воспользоваться и так далее. Я думаю, что это всё ерунда, конечно. Я думаю, что там какая-то уже идет игра всяких разных лоббистов. Вот это уже стоит обсуждать, это плохо, это безобразно, и я, конечно, буду вносить поправку, которая будет отменять вот эти нотариальные доверенности, нотариальные заверения. Но в целом, по крайней мере, на 7 лет теперь вас не посадят за контрабанду – вот это единственный плюс, который можно вынести. О.Бычкова ― Ну, это неплохой плюс, конечно, безусловно, и вполне себе весомый. Но, ведь, насколько я понимаю, вот в Европе, например, всё, что называется «сильнодействующими лекарствами» и даже не очень сильнодействующими лекарствами, их всё равно без рецепта не купишь. Д.Гудков ― Ну… Да. Большинство, конечно, не купишь, но просто этот закон заставляет рецепты… О.Бычкова ― Причем, ограничений в аптеке больше даже, чем у нас. Д.Гудков ― У вас рецепт будет не на русском языке. А вот этот закон вводит идиотскую бюрократическую процедуру, при которой вы должны перевести и нотариально заверить. Что это за бред-то такой вообще? О.Бычкова ― Которую вы не можете исполнить, потому что где вы будете нотариально на русский язык заверять, там я не знаю, в какой-нибудь иностранной стране? Д.Гудков ― Да конечно, конечно. Вот это надо отменять. О.Бычкова ― Ага. Ну, понятно. Д.Гудков ― То есть, в общем, стало получше… О.Бычкова ― Ну да. Но не до конца. Д.Гудков ― Но плохо всё равно. О.Бычкова ― Ну, нет предела совершенству. Буквально на 2 секунды можете ответить мне, продолжая тему лекарственных препаратов и вот этого всего? Министерство юстиции США начало уголовное расследование о допинге в российском спорте. И глава Олимпийского Комитета Томас Бах не исключил возможности отстранения российской сборной всей от Олимпиады 2016 года в Рио-де-Жанейро. Дойдет, вы думаете, до такого? Д.Гудков ― Ну, вообще риск такой есть, конечно. Потому что предъявили доказательства. К сожалению, в этом виноваты не спортсмены. То есть опять спортсмены крайними у нас оказываются. О.Бычкова ― Ну, отстранят спортсменов, конечно. Д.Гудков ― Вот. Спортсменов отстраняют, а у нас почему-то никаких выводов в отношении нашего руководства, наших чиновников не сделано. Потому что, безусловно… Я просто сам кандидат в мастера спорта по баскетболу, я прошел все эти этапы, играл за молодежную сборную России по баскетболу, и я просто прекрасно понимаю, что наши спортсмены просто тотально зависят от чиновников. И 100% были какие-то, там я не знаю, либо ценные указания сверху что-то принимать… Д.Гудоков: Я прекрасно понимаю, что наши спортсмены просто тотально зависят от чиновников О.Бычкова ― Либо профукали просто. Д.Гудков ― Либо что? О.Бычкова ― Профукали. Д.Гудков ― Нет. Нет, 100% это были какие-то указания, потому что любой спортсмен прекрасно понимает, что если найдут допинг, то его карьера заканчивается. О.Бычкова ― Ну да. Д.Гудков ― Никто так не будет рисковать. О.Бычкова ― Спасибо вам большое. Дмитрий Гудков в программе «Особое мнение». Спасибо. Счастливо. Пока.

Ссылка на источник