О. Чиж ― Добрый вечер. Это программа «Особое мнение». «Особое мнение» сегодня представляет главный редактор «Комсомольской правды» Владимир Сунгоркин. Здравствуйте. В. Сунгоркин ― Здравствуйте. О. Чиж ― +7-985-970-45-45 телефон для sms. Твиттер аккаунт @vyzvon и сайт «Эхо Москвы». На этом же сайте главной новостью висит сегодня решение УЕФА в отношении российской стороны. Штраф 150 тысяч евро и условная отложенная дисквалификация сборной на случай, если беспорядки повторятся. Справедливое решение? В. Сунгоркин ― Да нет, конечно. О. Чиж ― Почему? В. Сунгоркин ― По простой причине – что воевали там наши и британцы и французы участвовали и даже австрияков посадили каких-то. До кучи. А без подробного дотошного рассмотрения виновата Россия. Как-то чересчур. Правда, пока условно отложенное это обнадеживает и дает некие шансы, что дальше будут разбираться, потом наверное заволокитят это и наверное так и оставят. Я имею в виду заволокитят более жесткое решение и так оставят условно отложенным. О. Чиж ― В компетенцию УЕФА входит рассмотрение того, что происходило на стадионе. То, что происходило за его пределами с четверга по субботу это уже компетенция местной полиции. Если говорить про события на стадионе, то это российские болельщики на чужой сектор полезли. И начали там бесчинствовать. В. Сунгоркин ― Кто первый полез, это должен решать в моем воображении суд. Настоящий такой суд. Вот он должен исследовать все доказательства, свидетелей опросить, кто в какой момент как полез и так далее. А сейчас они чем руководствуются? Видеозаписью. Так мы же опытные люди, так можно показать вот этот сегмент записи, а можно тот. Вот я другого способа не вижу, как рассмотрение это самым настоящим профессиональным судом. О. Чиж ― Для этого существует контрольно-этический дисциплинарный комитет УЕФА. Вполне себе суд. В. Сунгоркин ― Я высказал свое мнение. Должен быть суд не такой вполне себе, а просто настоящий суд. А настоящему суду я бы больше доверял, чем комиссии, которая решает… О. Чиж ― А чем все-таки вызвано решение? В. Сунгоркин ― Я думаю вызвано уже привычным рутинным состоянием. Тех же международных спортивных организаций, что давайте, если где-то русские появляются, надо их считать виноватыми. Понимаете, ладно была бы такая ситуация, с одной стороны русские болельщики, которые не ангелы, безусловно, это ребята агрессивные вполне. А напротив сидели бы, моя фантазия примерно – словацкие болельщики. Тогда я еще как-то бы доверял бы комиссии, что вряд ли словаки тут могли развязать какую-то драку. А когда речь идет о матче с британцами и когда британцы участвуют, британцы очень боевые. Они нисколько не уступают, а может быть и превосходят наших в склонности к хулиганству, агрессии и так далее. Там же еще нюанс в чем был – что на этом стадионе можно было выпивать и пьяных болельщиков было полно и если сравнивать наших болельщиков таких профессиональных и британских, тут я думаю, они друг друга абсолютно стоят. И я даже думаю, что вполне вероятно, что начали обе стороны скажем так, может быть, кто-то на две секунды других опередил. Это такая гремучая смесь взрывчатая – русские и британские болельщики. О. Чиж ― Странно. Получается, вы исходите из того, что наши болельщики зря пострадали, потому что английские тоже плохие. Но ведь они в драках участвовали, тем не менее. В. Сунгоркин ― А вы мне не напомните, британцы как-то все осуждены точно так же как Россия? О. Чиж ― Дисциплинарное дело не открыто, но там уже в отношении отдельно взятых людей были какие-то разбирательства. В. Сунгоркин ― Насколько я знаю, это в пользу моей гипотезы, что когда там собирали по улицам бунтовщиков всех, то несопоставимо больше собрали дерущихся англичан, чем русских. Правда, говорят, что русских в принципе было меньше. Но по состоянию на вчерашний вечер там были англичане, немножко французов и почему-то австрийцы тоже. Русских практически не было. Их сегодня стали собирать и отлавливать как удастся. Я думаю, тоже фактор, там же в отличие от наших стадионов, где уже люди как-то с более прагматическим опытом все делают, у нас, во-первых, нельзя с бутылками приходить на футбол. Например, в России. И не только в России. У нас не придешь так откровенно пьяным, тебя поймают, если уже совсем в раскачку приближаешься. О. Чиж ― Ползком. В. Сунгоркин ― Или ползком. Ну ползком уже не боец. Хотя может, отоспится. А здесь ничего такого не было, в общем, французы проявили в очередной раз присущее им легкомыслие я бы сказал. Ну вот расхлебываем. В.Сунгоркин:Это такая гремучая смесь взрывчатая – русские и британские болельщики О. Чиж ― А как быть, например, с сегодняшней историей с автобусом болельщиков, которые направлялись в Лилль, были остановлены. Сейчас буквально перед эфиром смотрела интервью пресс-атташе нашего посольства, который говорит, что нужно понимать, что повышенные меры безопасности. Остановили проверить документы, а они сами начали нагнетать ситуацию. Отказывались выходить, начали зачем-то писать в Интернет, и звонить в СМИ и так далее. То есть получается, что сами нарываются. В. Сунгоркин ― Я слушал интервью консула нашего и он ничего того, что вы сейчас говорите, он не говорил. Он не говорил, что они сами стали нарываться… О. Чиж ― Это я интерпретирую, разумеется. В. Сунгоркин ― Что? О. Чиж ― «Нарываться» это мое слово. В. Сунгоркин ― Уже пошла, безусловно… О. Чиж ― Что они неправильно себя начали вести. В. Сунгоркин ― Пошла уже интерпретация. Я не сидел в этом автобусе. Я думаю надо смотреть и ту и другую сторону. Вот люди едут на матч. Они точно большинство никакого отношения к этой драке не имеют. Дальше вы говорите, вот как ни странно вообще не моя стихия, не моя кафедра спорт, но  сегодня все об этом говорят. О. Чиж ― Это не то чтобы даже и про спорт. В. Сунгоркин ― Да, наверное, не про спорт. И не столько про спорт. Я сегодня так получилось, что много отслеживал, что происходило. Из них значительная часть вообще никакого отношения к тому матчу не имела. Вдруг им говорят: вы выходите. Две девушки вышли из автобуса. Это то, что я сегодня слушал. Вышли из автобуса, как вы им советуете, соблюдая все правила. Вышли, им тут же вручили заранее подготовленные листки, только  вписали их имена, и все вы депортируетесь из Франции. Это порядок или нет? Это можно так делать? О. Чиж ― А что значит, как я им советую. В. Сунгоркин ― Они покупали билеты, они делали визы, ехали на праздник. Их отловили, пользуясь тем, что они доверчиво отнеслись к словам полицейских. Там не было переводчика, который им что-то объяснил. Я не понимаю, почему мы должны осуждать наших болельщиков в данном случае, когда ситуация достаточно уязвимая, в том числе и с точки зрения поведения французских правоохранительных… О. Чиж ― А  почему бы нам не осуждать людей, которые поехали не на футбол смотреть, а драки устраивать. В. Сунгоркин ― Подождите. Мы осуждаем людей, которые никакой драки не устраивали. А всего-навсего ехали в автобусе. О. Чиж ― Ну так их и остановили, чтобы проверить, не находятся ли среди них какие-то люди… В. Сунгоркин ― Вот вышли две девушки, руководствуясь самыми гуманными соображениями, им тут же вручили листки о депортации. Что делать остальным? Остальным осталось забаррикадироваться и ждать хотя бы консула. Консул кстати приехал. Благо недалеко, видимо, был. О. Чиж ― Скажите, пожалуйста, а вас не удивила реакция властей? Потому что в Кремле сегодня сказали, что вообще-то надо соблюдать законы страны, в которую прибываешь. РФС сказал, что конечно очень сурово, но обжаловать мы не будем. Это почему так? В. Сунгоркин ― По-моему, вполне правильная реакция. Если кто-то что-то нарушает, надо считаться с законами данной страны. Во Франции — с французскими, в Китае – с китайскими. Но я же с вами вел дискуссию о некоем автобусе, в котором сидели люди, которые ничего не нарушали. О. Чиж ― Мы этого пока не знаем. В. Сунгоркин ― А их сейчас всех высылают российских болельщиков из страны. О. Чиж ― Там пока не до конца понятно, сколько высылают. В. Сунгоркин ― Это такая феодальная коллективная ответственность. Мы 50 человек уже отправили, и часть этого автобуса я думаю, пока меньшую часть пытаются выслать из страны. О. Чиж ― Вчера еще звучали заявления вице-спикера ГД, который вообще похвалил болельщиков. В. Сунгоркин ― А кто там у нас вице-спикер ГД? В.Сунгоркин:Французы проявили в очередной раз присущее им легкомыслие О. Чиж ― Господин Лебедев говорил. В. Сунгоркин ― Понятно. Неподалеку от Жириновского, скажем так. О. Чиж ― Пресс-секретарь Следственного комитета так шутил про то, что просто в Европе нормальных мужиков не видели. Что это вообще, что за смена курса произошла. В. Сунгоркин ― Во-первых, законы надо соблюдать. Вы так тоже интересно я просто любуюсь как вы: вице-спикер ГД — это звучит интересно. О. Чиж ― А что же нет? В. Сунгоркин ― А когда мы выясняем, что это сын Жириновского — так как-то уже по-другому звучит. О. Чиж ― Ой, как вы неуважительно о ГД. Это как-то роняет его авторитет что ли. В. Сунгоркин ― Нет, просто, когда это говорит сын Жириновского, это все-таки одна история. О. Чиж ― Еще член исполкома РФС. В. Сунгоркин ― Вице-спикер некий – по-другому звучит. Я просто про эмоциональную окраску тех или иных слов. Ну Лебедев есть Лебедев. Маркина мы вспомнили, он действительно любит поэпатировать публику. Порой такая вкусовая история. Мне кажется, официальный представитель Следственного комитета все-таки не должен был так говорить. Потому что Следственный комитет у нас суровая организация, стоящая на страже соблюдения законов. Чего-то его занесло. Может праздники так повлияли. Официальная позиция тоже совершенно понятна, не с чем спорить тут. О. Чиж ― Слушательница пишет: у нас осуждения хулиганов никогда не будет, что печально, будут проломленные головы и газ в лицо. В этом контексте вам не боязно за чемпионат, который у нас должен пройти? В. Сунгоркин ― Вот лихие такие слова, которые вы только что процитировали «у нас никогда не будет осуждения», вы, если запросите, позвоните в Министерство юстиции, которое отвечает за наши места наказания, абсолютное большинство сидящих я думаю, не абсолютное, но процентов 40 сидит по хулиганке что называется. Поэтому все эти проломленные черепа и сломанные носы оборачиваются годом-двумя-тремя тюрьмой к сожалению. Потому что часто это так: выпили, закусили, подрались. О. Чиж ― И решили обсудить политику. В. Сунгоркин ― Да, не совсем удачно подрались, и человек два года сидит в тюрьме. А потом там проходит школу и уже становится серьезным разбойником. У нас как раз очень много сидит народу за свернутые носы. А что там про чемпионат? О. Чиж ― Немножко страшно, что на нем будет. В. Сунгоркин ― Я думаю, у нас полицейские функции на такого рода мероприятиях отработаны очень хорошо. У нас всех поделят на секторы, кругом будут стоять товарищи милиционеры проверять на состояние труженика этого болельщика и не несет ли он бутылку в кармане. И все. Как раз во Франции никаких мер безопасности не было предпринято. Изначально. О. Чиж ― Как не было. Там меры безопасности уже несколько месяцев такие… В. Сунгоркин ― Что вы говорите. Там нет никаких ограничений на проход на стадион. Нет загородок между секторами. Там все очень идеалистически. Я не говорю, что русские приближаются, надо им было думать. Болельщики в целом ряде стран очень боевые ребята. Они друг друга стоят. Например, мы говорили или в данном случае видели драку британцев и русских, а в Польше что творилось на такого рода мероприятиях. Там же тоже драки были многотысячные. И не только  с участием русских болельщиков. Поляки дерутся с немцами вовсю. Обычай такой. О. Чиж ― Тему правоохранительных органов продолжим, но уже в России. Некоторое время назад сенатор Елена Мизулина предлагала провайдеров обязать фактически цензурировать, фильтровать содержание закрытых групп в различных мессенджерах. Сегодня генеральный прокурор Юрий Чайка поддержал эту инициативу. И считает, что можно это делать по ключевым словам, потому что в этих группах могут подбивать на совершение различных преступлений. Вам не кажется, что у нас и так уже все настолько регламентировано и под контролем правоохранительных органов, что законодатели наши не знают, что еще можно проконтролировать. В.Сунгоркин:Если кто-то что-то нарушает, надо считаться с законами данной страны В. Сунгоркин ― Тем не менее, проблема есть, что через Интернет очень много идет различной криминальной, в том числе пропагандистской информации. Те же группы, о которых мы недавно услышали, недавно все стали дружно писать по склонению детей к суициду. Другое дело, когда вмешивается генеральный прокурор, Мизулина она у нас депутат или сенатор? О. Чиж ― Сенатор. В. Сунгоркин ― Теперь она сенатор. Была депутатом. Я так подозреваю, что устроено так: что знают — надо бы в Интернете наводить порядок. Наводить порядок у них амплуа. Дальше какой-нибудь советник им дает какую-нибудь шпаргалку, что там можно сделать. Дальше возникают слова «мессенджер», я плохо представляю, насколько это родные слова для генерального прокурора… О. Чиж ― Сложно подобрать синоним в русском языке. В. Сунгоркин ― Я имею в виду вряд ли это их стихия, и Мизулиной и генпрокурора. Они сочли, что это модно. Вообще у генпрокурора точно работа такая, — стеречь порядок. Ну вот они, меня другое тут смущает. Насколько технически возможны все эти мероприятия. Насколько они удорожают для всех нас жизнь и делают ее еще более сложной. Мизулина же вносила недавно предложение, которое сообщество обсчитывало и получилось что-то такое несусветное, что в итоге отменили. Прохождение их до закона было зарублено. Здесь больше опасности, в какой-то момент они будут добиваться, что-то будет принято как закон, тогда будут проблемы. О. Чиж ― Про то, как это может использоваться, вас не беспокоит. Например, речь идет о детях, у нас законодательство об экстремизме настолько широкое и под него подпадает столько всего… В. Сунгоркин ― Совершенно верно. О. Чиж ― Что в принципе по закрытым группам можно начесать статистики ой-ой-ой. В. Сунгоркин ― Совершенно верно. Это уже есть и при желании особенно в Москве еще можно как-то отбиваться, здесь некое общественное мнение существует, некие группы влияния. А в каком-нибудь Забайкальском крае или в Мордовской республике уже можно сажать за экстремизм очень легко людей, которые не то сказали, не так сказали. И уже есть такие прецеденты. Я не могу к этому с восторгом относиться, потому что есть прецедентов уже несколько, когда людей осуждают. По-моему, последнее было в Пермском крае осуждение. На Северном Урале. Мы просто о нем писали об этом несчастном, которого за сепаратизм долго судили. В итоге обошлось все условным сроком. Он вгорячах сказал, что наше бы, как называется его село, отделить бы от России и присоединить бы к Финляндии. О. Чиж ― Но не у всех сработало чувство юмора. В. Сунгоркин ― А что, ему всерьез, так как это все было в угаре каких-то разборок, всерьез раскрутили на дело. На уголовное дело. Так что да, опасность есть. О. Чиж ― Сейчас небольшая пауза. Новости. НОВОСТИ О. Чиж ― Это программа «Особое мнение». Еще одна сегодняшняя история, связанная с контролем за информацией. Теперь уже главное действующее лицо — секретарь Совета Безопасности Николай Патрушев. Он говорил, что зарубежные спецслужбы активизировались в разведывательную деятельность. В киберпространстве. И обратил внимание на то, что российские чиновники повсеместно используют зарубежные информационные технологии, зарубежные компьютерные программы, зарубежное телекоммуникационное оборудование и это создает предпосылки для утечки информации, для различных угроз в этой сфере. Вы понимаете стремление зачем-то отказаться от всего иностранного в этом вопросе. Вроде аналогов нет нормальных российских. В. Сунгоркин ― Россия держава великая. Я думаю технически создать собственное программное обеспечение для всех коммуникаций это реально. У нас там много молодых интересных людей, надо ли это – тут виднее Патрушеву, чем мне. Потому что может они нагнетают, как принято иногда думать или кое-то думает в некоторых наших группах общества. А может действительно существует проблема. Во всяком случае, шпионаж он всю жизнь был и наверное остается. Куда ему деваться. Ничего я тут такого не вижу по разделу: ой, чего же он такое говорит, да разве можно. Ну, вот смотрите, мы недавно выкатывали тут интересный самолет, например, МС-21. Который по многим многообещающим информациям о нем заставляет надеяться, что это будет более передовая машина, чем те, что сейчас летают. Почему бы ни сделать. Тут, наверное, надо пригласить какого-то эксперта, который скажет, да сделаем мы, деньги давайте. В.Сунгоркин:Никакой Европы в политическом смысле нет. Она накрыта давно зонтиком США О. Чиж ― Но зачем изобретать велосипед. В. Сунгоркин ― Защита информации. Как зачем. Здрасьте. А нам информацию не надо защищать? О. Чиж ― А как в других странах ее защищают? В. Сунгоркин ― Китайцы защищают, все защищают, как умеют. А кто у нас чего защищает. Какая страна, назовите… О. Чиж ― Не знаю, мне кажется, что Европа вряд ли думает серьезно над тем, как бы быстрее что-нибудь написать свое… В. Сунгоркин ― Нет, никакой Европы в политическом смысле нет. Она накрыта давно зонтиком США и США уже следит, чтобы все было… О. Чиж ― Вся Европа под зонтиком США. В. Сунгоркин ― Не вся Европа, а вся Европа, которую мы с вами имеем в виду. Албания наверное нас с вами не интересует или страшно сказать Румыния. А так Европа закрывается с помощью американцев. О. Чиж ― Прям холодная война. В. Сунгоркин ― Почему холодная война. О. Чиж ― Есть две державы, есть Штаты, есть мы и у нас все пытаются украсть. В. Сунгоркин ― Почему холодная война, просто это единый блок, называется НАТО. Они защищают свою информацию с помощью американских технологий. Китайцы – с помощью китайских технологий, а мы действительно в этом плане лет 20 забили на все и не защищали толком. Сейчас Патрушев говорит, что надо защищать. Ну надо, так надо. Защитят, придумают. У нас есть молодые интересные люди, которые я думаю, все сделают. О. Чиж ― Про американские темы слушатели вас очень много спрашивают. Я хочу спросить немножко с другого ракурса. Естественно все знают, что произошло в Орландо. Большая трагедия, большое количество жертв. Вчера многие видели в соцсетях блог, в котором автор называл человека, который убил 50 посетителей гей-клуба правильным если не ошибаюсь афганским пацаном. И автор блога это не человек из совсем глубинки с тремя классами образования. Нет, это глава Союза молодых лидеров инноваций Татарстана Рамиль Ибрагимов. В. Сунгоркин ― Господи, я слушал вас с волнением. Сейчас думаю, вы скажете… О. Чиж ― Громкое имя. В. Сунгоркин ― Я думал скажете: это журналист «Комсомольской правды», тут слава богу, нас … О. Чиж ― Могло такое быть? В. Сунгоркин ― У нас работает три тысячи человек. Кого только  там нет. Так, и чего этот Ибрагимов? О. Чиж ― И вот этот человек считает, что это нормально. Он потом пост удалил, сказал, что да, но вот я просто не люблю, я не буду цитировать то слово, которое он произнес. В. Сунгоркин ― Людей нетрадиционной сексуальной ориентации. О. Чиж ― И у меня создается впечатление, что это совершенно потерянный больной вопрос в нашем обществе. И таким он выглядит ровно, потому что с некого поощрения властей мы все приняли глобально точку зрения, что вот они не такие как мы, нужно с ними бороться. Они не заслуживают сожаления в голове некоторых людей. В. Сунгоркин ― Абсолютно не согласен. Там бороться с ними. По моим наблюдениям, то, что я вижу, открытых гомосексуалистов становится все больше и больше. Если сравнивать, что было пять лет назад и сейчас, то это два каких-то разных общества. У нас сегодня нет ни одной большой организации, где бы не было бы открытых внятных таких лиц нетрадиционной сексуальной ориентации. Которые ладно бы просто жили и жили, и бог с вами, но они периодически занимаются такой аккуратненькой пропагандой. Что все-таки мы лучше, мы выше, мы… О. Чиж ― Да где же вы таких находите? В. Сунгоркин ― По-моему, везде они уже есть. Может вы более или менее в этом плане внимательны. Но они есть везде уже. В.Сунгоркин:Нет большой организации, где бы не было открытых лиц нетрадиционной ориентации О. Чиж ― И вот они ходят и говорят, что мы лучше, чем вы. В. Сунгоркин ― Да. Пока еще не громко, но небольшие уже группки по интересам. Это все более, опять все познается в сравнении. Если 20 лет назад этого не было у нас открыто вообще, то сейчас я думаю везде и всюду в любой финансовой корпорации, торговой, журналистской обязательно есть эти люди. Я имею в виду они были наверное всегда, но сейчас у меня ощущение, что их гораздо больше становится. О. Чиж ― Мне кажется, что нужно еще мужество большое иметь, чтобы здесь сказать открыто об этом. В. Сунгоркин ― Да ну. Уже нет. О. Чиж ― Извините, конечно, но бывают новости про убийства на этой почве. Вот один другому сказал, признался, а тот его топориком. В. Сунгоркин ― Нет, ну что вы, там совсем не это. Кто признался, кто кого топориком. Последнее убийство в журналистской среде, они происходят раз в среднем такое ощущение в два года… О. Чиж ― Да это не только в журналистской среде такие случаи были. В. Сунгоркин ― Это следствие всякого не очень внимательного подхода к отбору полового партнера. Именно в гомосреде. Месяца два назад последняя такая история была. Пал смертью храбрых журналист, который просто не того привел к себе домой. О. Чиж ― Мы не знаем, что там произошло, но серьезно вы считаете, что у нас не гомофобное общество? В. Сунгоркин ― Я не вижу какой-то гомофобии, я ее не вижу. А где она, вот вы мне подскажите. О. Чиж ― Она в законе о гей-пропаганде, она в этих историях, когда кто-то кого-то избил, узнав, что тот гей. Она в публичных высказываниях про то, что человек в Орландо был прав. Это что, не оно? В. Сунгоркин ― Вы все в кучу смешали. Кто-то кого-то избил, узнав, что он гей, мне такие вообще истории неизвестны. О. Чиж ― Я в следующий раз вам отложу специально. В. Сунгоркин ― Мы же вроде следим за этим, да, убивают друг дружку, но по тем причинам, что не того привел. Привел разбойничка, думая, что у них будет ночь любви, а получилось черт знает что. Зарезали его. Пропаганда, безусловно, я против пропаганды, гей-пропаганды. Да, есть энтузиасты, которые борются с этим направлением. Но отношусь к этому достаточно иронично. Но то, что их больше становится, на мой взгляд, это очевидно. О. Чиж ― А это нормально? В. Сунгоркин ― Что их больше становится? В.Сунгоркин:Я категоричный сторонник того, что у нормальных обывателей должно быть право на оружие О. Чиж ― Мне кажется это признак нормального общества, когда человек перестает скрывать, что у него вот есть такие предпочтения. В. Сунгоркин ― Слушайте, вы хоть за сословие женщин хотя бы  попереживали. Сейчас нормальных мужиков очень мало. Женщины переживают вообще-то многие, что все больше и больше приходится сталкиваться с тем, что ой, такой парень хороший… О. Чиж ― Думаете, тут прямая конкуренция работает, да? В. Сунгоркин ― А он гомосексуалист. Да, это стало, по-моему, общим местом. А вы так переживаете за гомосексуалистов, ну вы же женщина все-таки. Должны немножко за свое сословие переживать. О. Чиж ― Я как-то за уважение к людям и к их вообще праву на личную жизнь. В. Сунгоркин ― Да никто на их право не покушается. Я не знаю, если бы была какая-то история, что его уволили с работы за это, мы могли бы это обсуждать. Обнаружив, что он гомосексуалист, его уволили с работы. Или ударили, побили. Но вы не можете такую историю сходу вспомнить. Я тоже не могу. Может быть, где-то в глухих районах это происходит, но народ у нас разный. И если там в год у нас, по-моему, около 30 тысяч убийств в России, то наверное, из них можно найти и по упомянутым вам причинам пять убийств. Но 99% это более низменные, скорее всего, причины, нежели высокая борьба с извращениями. О. Чиж ― Если вернуться к истории со стрельбой в США, сегодня в ООН говорили о том, что следует США принять эффективные меры по контролю за оборотом оружия, в частности верховный комиссар по правам человека об этом говорил. Трудно найти рациональное оправдание для того, сколь легко люди могут покупать огнестрельное оружие, включая винтовки, несмотря на их криминальный бэкграунд, потребление наркотиков, случаи домашнего насилия и так далее. Вообще право на оружие должно быть у людей? В. Сунгоркин ― Вообще право на оружие, я совершенно категоричный сторонник того, что у нормальных обывателей должно быть право на оружие. Другое дело, что должны проверять, не чокнутый ли он, не наркоман. Каждые пять лет кстати, вот у меня есть оружие… О. Чиж ― Это вы сейчас гипотетически или есть? В. Сунгоркин ― Я с удовольствием могу сказать, у меня оружие есть. И я занимаюсь охотой в частности. Но каждые пять лет нужно продлевать разрешение. И мне кажется все нормально. Право на оружие должно быть. Кстати право на оружие дисциплинирует очень. Тех же разбойничков, которые… О. Чиж ― Вы думаете? В. Сунгоркин ― Это же общество поделено примерно пополам, между прочим. Это достаточно сильно изучалось… О. Чиж ― По какому признаку? В. Сунгоркин ― По признаку сторонников на право на оружие и противников права на оружие. Все силовики против. Им хочется самим обладать оружием и быть неким монополистом. Огромное количество людей, я себя к ним отношу, сторонники права на оружие. Безусловно, с ограничениями по здоровью, по вашему бэкграунду, что вы вменяемый, законопослушный и так далее. Но мы живем в достаточно криминальном обществе и я думаю, кстати, опыт той же Америки в целом показывает, что одинаковое количество аргументов за право на оружие и против. О. Чиж ― Мне кажется, что у нас аргументов против должно быть больше. В. Сунгоркин ― Я думаю, нет. В.Сунгоркин:Опыт Америки показывает, что одинаковое количество аргументов за оружие и против О. Чиж ― Учитывая наше отношение вообще и уважение к другим людям. У нас просто ужас начнется. В. Сунгоркин ― Вот вы живете, допустим, на даче. Ночью к вам влезет какой-нибудь человек. Что делать вам. Я не очень понимаю, что делать в этой ситуации. О. Чиж ― Это действительно вопрос. В. Сунгоркин ― У нас сейчас лето, я думаю, огромное количество даже наших слушателей сейчас слушает на дачах. И думают, а вот что мне делать. У каждого чего-нибудь есть, а у меня палка есть с гвоздями или еще что-то. А у кого-то оружие есть. О. Чиж ― Есть и такие. Владимир Сунгоркин, главный редактор «Комсомольской правды» сегодня был в эфире «Особого мнения», спасибо вам. В. Сунгоркин ― Спасибо. До свидания.

Ссылка на источник