А.Самсонова ― Добрый день! С вами Тоня Самсонова. Я зарубежный корреспондент радиостанции «Эхо Москвы». И сегодня я говорю с мистером Криспином Блантом, председателем комитета по международным делам. Здравствуйте! К.Блант ― Здравствуйте! А.Самсонова ― У нас несчастный, очень нехороший инцидент произошел во Франции с футбольными болельщиками. Вопрос: это подействует на ухудшение отношений между нашими странами или это как-то затронет двусторонние отношения, внешнюю политику? К.Блант ― Честно говоря, состояние отношений между Великобританией и Россией находится в ужасном состоянии. И я полагаю, что произошел, на самом деле, недосмотр полицейский – и российских полицейских и французских полицейских — который связан с российскими футбольными болельщиками, с их хулиганством. Это примерно то же, через что проходила Англия 30 лет тому назад. Мы долго выстраивали полицейский контроль над болельщиками, мы извлекли особые уроки из той ситуации, которая тогда была в Англии. И мы надеялись, что уроки, которые мы извлекли в этот период, должны были быть извлечены и российской полицией, и, конечно, французскими полицейскими и даже специальными службами, которые должны были отслеживать эту ситуацию. Поэтому те хулиганствующие элементы, которые были среди российских болельщиков, они и вызывали такую негативную реакцию. И отсюда произойдут последствия для России, с точки зрения путешествия футбольных фанатов и других ситуаций. А.Самсонова ― Но это может воздействовать на внешнеполитические отношения? К.Блант ― Не должно было бы воздействовать, но отношения настолько плохи сейчас, что тут уж трудно придумать что-то другое. А.Самсонова ― А почему вы стоит за улучшение этих отношений, что вами движет? К.Блант ― Дело в том, что как председатель комитета по международным делам, я должен следить за хорошими отношениями со всеми странами, и особенно, когда эти отношения находятся на низком уровне, надо выяснить, почему это происходит и попытаться понять, что нужно сделать для того, чтобы эти отношения улучшить, как можно изменить ситуацию, представить рекомендацию по улучшению этих отношений. Мы этим занимаемся. Это в интересах обеих стран. Замороженный уровень политических отношений никому не идет на пользу. К.Блант: Незаконное поведение России в отношении Крыма сохраняется. Россия должна решить проблему с Украиной А.Самсонова ― Что касается торговых санаций. Вы считаете, что их, может быть, снимут в июле месяце? К.Блант ― Честно говоря, я не знаю, что будет в июле, но это должны решать европейские лидеры в Брюсселе. Но незаконное поведение России в отношении Крыма, оно сохраняется. Ситуация не была разрешена Россией, и с Украиной этот вопрос не разрешен. Поэтому, мы, конечно, хотели бы помочь России найти пути выхода и решения этой ситуации, но пока она не разрешена, санкции будут сохраняться. Это вопросы отношений между странами. И Россия должна, наверное, решить проблему Крыма, проблему с Украиной. Мы все слышим то, что говорит Россия, мы понимаем этот нарратив. И эта параллель, очевидно, которую вы проводите, сравнивая ситуацию с Косово и Сербией, мне кажется, что это односторонняя позиция. А.Самсонова ― А в случае с Украиной, если ситуация в Донбассе, на юге Украины будет разрешена, а Крым останется не затронутым, будет ли это воздействовать на эти санкции, как вы считаете? К.Блант ― Я думаю, что сейчас главное, чем мы занимаемся – мы сосредоточены на Донбассе. Мне кажется, что выполнение Минских соглашений совершенно необходимо, и это надо делать. Мне кажется, что результаты должны быть налицо, проблема должна быть разрешена. Мне кажется, сейчас у России ушел аппетит к силовому решению этой ситуации. Очередь за Украиной. А.Самсонова ― А как насчет вашего визита в Москву? Какой будет сценарий для наилучшего визита в нашу страну? К.Блант ― Я не могу предсказать заранее результат этого визита. К концу года я планировал этот визит совершить. И, мне кажется, необходимо собрать все оттенки спектра российского политического, внутриполитического и понять ситуацию внешнеполитическую более детально: понять позиции соседей России, и как-то осмыслить это, переварить то, что я увижу — и, таким образом, сделать сопряжение британской и российской внешнеполитической доктрины; понять как можно улучшить отношение между нашими странами, что можно сделать с тем, чтобы политика британского правительства, которая мне представляется правильной, была бы донесена до внимания российского руководства. А.Самсонова ― А, с другой стороны, когда были опубликованы заявления вашего комитета, это считалось как определенная позиция, когда вы говорили о том, что необходимо применять такие санкции. Как вы полагаете, могло такое твердое намерение изменить ситуацию? К.Блант ― Вы знаете, возможно. Тут очень трудно сказать, что происходит конкретно в развитии той или иной ситуации между странами. Ситуация в какой-то мере гротесковая, как мне представляется. Дело в том, что это своего рода, если хотите НРЗБ нашего времени, когда идет совершенно явное администрирование военной составляющей, и в России это происходит совершенно очевидным образом. Мы видим интерес России в защите имперского наследия своего, наследия прошлого страны. А.Самсонова ― Могли бы одновременно происходить и снятие санкций и реализация Минских соглашений? К.Блант: Сейчас у России ушел аппетит к силовому решению этой ситуации. Очередь за Украиной К.Блант ― Я не могу сказать, я не хотел бы спекулировать на эту тему, в какой степени они будут увязаны – Минские соглашения со снятием санкций. Выполнение этих соглашений, наверное, облегчить ситуацию. Но я не могу предсказать, во-первых, поведение России. России надо пройти достаточно большой путь с 1991 года, когда она занимала одну позицию, до нынешней позиции, в которой оказалась Россия. Это сегодня нам представляется чрезвычайно неблагоприятным развитием событий за последние 15 лет. Поэтому строительство российского национального и политического имиджа по всему миру, мы надеемся, будет улучшаться, оно будет идти в позитивном направлении, а деструктивные элементы будут уходить в прошлое. Это вызовы, перед которыми стоит весь мир, и с точки зрения безопасности международной, это серьезная проблема. И это, честно говоря, достаточно дорогостоящее упражнение и для России и для внешнего мира; оно ведет к войне, к локальным войнам, к гибридным войнам. Мне кажется, что такие ситуации надо разруливать как можно скорее и как можно тщательнее. А.Самсонова ― Как вы думаете, есть ли какие-то точки совпадения между Англией и Россией? К.Блант ― Да, конечно. Национальный вопрос в России, российская идентичность, то, как русские воспринимают себя в мире сегодня — это во многом близко к тому, как воспринимают себя англичане в мире. У вас есть православная идентичность, она важная составляющая вашей общей идентичности. У нас тоже есть и политическая составляющая и то, что связано с занятием позиции Англии в Европе. Что касается того, как люди будут строить свое будущее, мне кажется, что главное – избегать таких провалов, пробросов в это прошлое, когда вы выстраиваете будущее. Это достаточно серьезная игра, где мяч находится на российской стороне, по крайней мере, много зависит от вас, от того, как вы себя позиционируете в мире, как вы будете себя вести, как вы будете соблюдать международные правила и ограничения. И, по крайней мере, есть признаки того, что сближение к нормализации, наверное, предстоит еще России во внешнеполитической доктрине. И если будут сейчас выборы в думу, мне кажется, ситуация может измениться в позитивную сторону. А.Самсонова ― Россия – европейская страна, с вашей точки зрения? К.Блант ― Это неотъемлемая часть великой европейской цивилизации. И в своем предстоящем визите в России я хочу особое внимание уделить визитам и общению и с университетской системой, взаимоотношению между университетами Великобритании и России, культурному обмену – такого рода вещам, которые безусловно говорят о том, что вы являетесь частью Европы. В этом нет никаких сомнений, в отличие от политики, где у нас большие разногласия. А.Самсонова ― Если перейдем к вопросам безопасности, я хотела вас спросить: Когда российские официальные лица комментируют ситуацию в Великобритании, расследования, которые там проводились, обычный человек удивляется тому, когда он видит ситуацию с российскими футбольными хулиганами – англичане, они как относятся к таким экстремистским проявлениям, к выбросам, к гей-парадам? Они удивлены или они принимают это как должное? Я задаю этот вопрос вам, потому что вы и российские партнеры ваши знают вашу заряженность, вашу позицию. Как вы строите взаимоотношения с теми, кто не разделяет вашу ориентацию, вашу позицию? К.Блант ― Понимаете, Россия находится на том пути, которые уже прошла Великобритания. Просто есть несовпадения по фазам, но эта игра в понимание того, что такое толерантность. И Россия проходит этот путь, мучительно, но проходит путь обучения толерантности, терпимости, расовой и сексуальной терпимости. И прогрессивно, мне кажется, что в российском обществе эти взгляды будут укореняться, с тем, чтобы люди могли иметь свободу быть теми, кем они являются на самом деле; чтобы общество не давило на их самоопределение, на их половую принадлежность, на их сексуальный выборы, на их политические предпочтения. Это примерно то, что мы проходили в 50-е годы. У нас была декриминализация сексуальных меньшинств. Потом Англия пришла к тому, что мучительно стала разрешать однополые браки. Это вызывало споры и дебаты в обществе, но общество двигалось как раз к большей толерантности. И это является, как мне кажется, нормальным человеческим отношением – то, как люди должны воспринимать других, не тех, кто похожи на них; тех, кто отличается от них. К.Блант: То, как русские воспринимают себя в мире сегодня — это близко к тому, как воспринимают себя англичане И поэтому дискриминация по сексуальному признаку, по сексуальной ориентации, мне кажется, это то, что уйдет в прошлое. Не будет этой дискриминации, будет понимание того, что люди имеют право выбирать свою принадлежность, ориентацию, предпочтения. И сколько времени займет этот путь, не знаю. А.Самсонова ― Но те, кто работают в российской внешней политике, например, они не могут открыто заявить, что они «голубые», например, что они имеют нетрадиционную сексуальную ориентацию. И что здесь надо делать? К.Блант ― Надо все-таки, наверное, бороться за права людей. Я находился сам в этой тарелке, как и русские официальные лица сейчас. У меня нетрадиционная ориентация, и мне приходилось переживать сложные моменты в 70-е годы, когда я должен был служить в армии. Я прекрасно понимаю, какие сложности здесь происходят, когда на меня косо смотрели, и я не понимал, почему вдруг я отличаюсь от всех остальных граждан Великобритании, выполняя свой воинский долг. Меня, к сожалению, выгнали из армии за мою ориентацию в то время. Но с тех произошли большие социальные изменения, и сейчас ситуация в Великобритании совершенно другая. Мне не нужно скрывать свою ориентацию. И я надеюсь, что российское общество сегодня тоже проходит этот путь в понимании прав человека, который прошла Великобритания какое-то время тому назад. И нет никакой причины, что Россия не сможет проделать этот путь, который проделала Великобритания. И я думаю, что российские политики со временем изменят свои взгляды и на этот вопрос, и на вопросы, о которых мы с вами говорили в начале нашего интервью. Вы говорите мне, что я не могу самим собой? Я такие заявления не принимаю, и наше общество тоже сегодня это не принимает. Я думаю, что российское общество тоже откажется диктовать своим гражданам, какими они должны быть, какими они не имеют права быть. И сейчас, мне кажется, что ЛГБТ — это люди такой же категории, как и люди, относящиеся к тому, что называется нормальной ориентацией. А.Самсонова ― С вами Тоня Самсонова, корреспондент «Эха Москвы» и председатель комитета по международным делам. Мы говорили об отношениях с Россией и о той работе, которую надо проделать нашим странам вместе. К.Блант ― Да, конечно, вы абсолютно правы. Если говорить о тех вопросах, которые связаны с общими делами между Великобритании и Россией, это вопросы безопасности в отношении Сирии. А.Самсонова ― Мы понимаем примерно одинаково эту ситуацию? К.Блант ― Мы согласились с Венскими соглашениями, заключенными в ноябре, что это был наиболее важный вопрос из всех вопросов, по которым было достигнуто международное соглашение по Сирии. И стало ясно, с точки зрения безопасности, когда Керри и Лавров стали во главе мирового сообщества разруливать ситуацию на Ближнем Востоке, и Иран стал частью того соглашения, которое международное сообщество признало — вы начинаете понимать, как можно совместными усилиями идти вперед по обеспечению безопасности в форме под патронажем ООН, так и в форме сохранения основ цивилизации. К.Блант: У меня нетрадиционная ориентация, мне приходилось переживать сложные моменты в 70-е, когда я служил в армии У России, конечно, есть исторический интерес на Ближнем Востоке, интересы в Сирии. И поддержка администрации Асада осуществляется Россией в течение нескольких десятилетий, поэтому Россия там имеет военно-морскую базу, по сути дела. У нее есть военные, есть стратегические интересы и политические интересы в этом регионе. И мы понимаем, что эти интересы могут быть легитимными. Мы просто не хотим, чтобы в ту ситуацию, которая там была, вмешивались внешние силы. А.Самсонова ― А почему? Немногие в России не понимают, почему Россия находится в Сирии, что мы там делаем. Может быть, вы объяснили нам, что мы там делали? К.Блант ― Понимаете, если говорить об истории, я видел огромное количество православных икон, русских икон, которые находятся в этом регионе среди маронитов, среди населения, исповедующего христианство. Естественно, что когда ИГИЛ наступал, и православные и другие христианские исповедания оказались под ударом. И я видел продажу икон на рынке Дамаска, когда я там был. Это говорит о том, что идет наступление, идут какие-то контакты, идут какие-то процессы. И потом, у России есть связи с Хезболлой. Есть серьезная вовлеченность в ситуацию в регионе. Есть серьезные контакты с правительственной администрацией многих стран этого региона. Россия важный игрок в этой области. Мне кажется, это взаимодополняющие отношения к тому, что Запад испытывается в отношении Ближнего Востока. И Россия сумела показать, что она может играть важную роль. А.Самсонова ― А, что касается разведывательной информации? К.Блант ― Я не знаю ничего об этом. Я думаю, что после убийства господина Литвиненко контакты между разведывательными сообществами были прекращены. С.Сорокина ― Это что значит? Что даже по Сирии нет таких контактов? Если вы увидите террориста или подозреваемого в терроризме, вы не сообщите об этом нашим спецслужбам? К.Блант ― Вы знаете, если будет, например, какая-то угроза… Ну, например, ситуация, когда сбили пассажирский самолет над Синаем, я не думаю, что британская разведка, если бы знала об этом, не предупредила Россию. Тут надо подходить в каждом конкретном случае особо. Военная координация разведывательных сообществ, она практически была сведена к нулю. Были только соглашения о том, чтобы не было соприкосновения союзнических самолетов в воздухе, поэтому тут могут быть только обмены информацией в отношении израильских ВВС, турецких ВВС и сирийского воздушного пространства. Но я не могу сказать, что оно было очень эффективным, это сотрудничество. А.Самсонова ― Как вы с Путиным разделяете взгляды на этот процесс? К.Блант ― Я не уверен, что ваш президент выражал какие-то конкретные точки зрения, подобные моим, не думаю… А.Самсонова ― Если он будет НРЗБ К.Блант ― Вы знаете, я не думаю, что господин Путин разделяет взгляды наших политиков, точно так же, как он не разделяет и взгляды Барака Обамы. Британцам очень повезло: они находятся вне зоны конфронтации политических воззрений и внешнеполитических инициатив, они не направлены в адрес нашей страны. Мы в этом смысле немножко в стороне от Евросоюза, поэтому, мне кажется, что отношения с Пакистаном, то что происходит с Китаем – это отношения и те отношения с другими странами в связке, во взаимоувязанности, мне кажется, они во многом будут зависеть от экономической силы игроков и, в частности, вашей страны. Другая область, где можно иметь сотрудничество — это культурная сфера. Это совершенно очевидно. И здесь у нас есть это сотрудничество, мы его не прекращаем. У нас есть обмен выставками, культурный обмен. Этот те возможности, которые надо использовать, как мне кажется, еще интенсивнее. К.Блант: Думаю, после убийства Литвиненко контакты между разведывательными сообществами были прекращены Что касается позиции континента – мы все-таки островитяне, мы не находимся в зоне евро – какие-то конкретные ситуации нас меньше затрагивают, нашу внешнеполитическую позицию. Я думаю, что можно назвать это половинчатыми взаимоотношениями. И надо говорить о том, насколько координированные отношения Европы с Россией будут сегодняшними политиками восприниматься в позитивном ключе. Я думаю, что это в интересах обеих сторон. Я думаю, что в конечном итоге улучшение экономических отношений – это, может быть, та вещь, которую трудно сразу разрешить. Наверное, можно начинать с политических соглашений. А.Самсонова ― Но вы же понимаете, что в политической области у вас нет такой независимости от Евросоюза, как, допустим… К.Блант ― Нет. Что я хочу для своей страны – чтобы мы играли позитивную роль в политике и вели себя как национальное государство, а не интернациональный элемент чего-то. Мы должны быть преданы нашему народу, нашей стране. И мы должны уметь разрешать текущие сложности в мировой политике и мировой экономике с тем, чтобы это работало на благо всего человечества. И мы несем ответственность как перед своим населением, так и населением Европы за то, чтобы этот процесс развивался в позитивном направлении. И фискальная зона как таковая, хотя она и не существует как единое пространство, тем не менее, она влияет. Поскольку мы ответственно подходим к ситуации после кризиса 2008 года, все это достаточно предсказуемо. Те шаги, которые можно предпринимать в экономике, они понятны. Мы понимаем, как выходить из тяжелой ситуации, которая сложилась сейчас на мировых экономических рынках. И, мне кажется, достаточно уже негативных тенденций, надо предпринимать позитивные шаги по разруливанию ситуации. Это то, чем я занимаюсь уже почти 30 лет. Мы как раз хотим защищать британскую позицию. Если мы не можем сделать это в Европе, мы будем это делать во внешнем мире, в других странах, в большом мире. Но я надеюсь, что мы можем это делать, в какой-то степени, и в Европе. К.Блант: Улучшение экономических отношений трудно сразу разрешить. Можно начинать с политических соглашений А.Самсонова ― Я не эксперт, но как корреспондент в Лондоне, мне кажется, что то, что происходит — традиционалистские партии, вот позиция в Америке Трампа, правая составляющая, попытка восстановить свою историю, вернуться к корням, к истокам – это происходит сейчас во многих странах. К.Блант ― Это очень по-русски, мне кажется – то, что вы говорите. Именно поэтому я бы перестроил аргументацию по-другому. Мы должны признать, что мы не можем влиять на другие европейские страны так, чтобы они меняли политики в отношении Великобритании, и мы не можем влиять на политику США, но то, что мы можем влиять, мы должны защищать в этой области, и британские интересы. Мы имеем право голоса в дискуссии по мировым вопросам, которая идет и в Европе и мире в целом. Мы уже не имперская держава, и очень многие проблемы, которые есть у вас, уже не существуют для нас. Поэтому обращение к истории, к корням, к национальной гордости великобританцев – это вещи, которые сегодня не стоят так на повестке дня так, как они могут стоять в других странах. И это не затрагивает наши проблемы национальной безопасности. И, мне кажется, что это дает правильную перспективу. Оно не сбивает нас в сторону правых, и мы не собираемся рулить или командовать или заниматься дирижерством, как некоторые страны. Мы, по сути дела, отстаиваем свою позицию. С.Сорокина ― Вы говорите так, как говорил бы умеренный политик. К.Блант ― Да, конечно. Понимаете, как мы можем возглавлять Европу, что это значит? У нас некоторые правые говорят, что мы должны вести Европу за собой. Мы не можем вести Европу за собой и не должны этого делать. Мы должны вести свою страну. И мне кажется, что это разумная позиция. Вот этой позиции я и предан. И наш комитет как раз работает над реализацией этой позиции. А.Самсонова ― А как насчет тех позиций, которые не разделяют правые. К.Блант ― Ну, вы знаете, у них свои приоритеты — у нас свои приоритеты.

Ссылка на источник