Л. Гулько ― 11 часов 06 минут, в студии Анна Князева, Лев Гулько, добрый день. А. Князева ― Здравствуйте. Л. Гулько ― Здравствуйте. Тема нашего эфира сегодня знаете, не простая, но горящая. «Выплаты дивидендов госкомпаниями – нормы приватизационного законодательства и их нарушение». И в качестве примера, или антипримера мы решили взять компанию «Транснефть», о которой в последнее время очень много говорят и пишут. Наш… А. Князева ― Вот… Л. Гулько ― Да… Давай я нашего гостя представлю сегодняшнего, да? А. Князева ― Давай. Л. Гулько ― В прямом эфире Алексей Панич, партнер Адвокатского бюро «Гербер Смит Фрихилз», здравствуйте. А. Панич ― Здравствуйте. Л. Гулько ― Здравствуйте. А. Князева ― И вот хотелось бы у Алексея спросить, уже почти все российские компании в мае, в июне объявили об объемах дивидендов, были советы директоров, и насколько мы понимаем, у »Транснефти» вот дивидендная политика такая, самая непопулярная, и дивиденды самые низкие, и самые не справедливые – порядка 9%. И скажите пожалуйста, вот кажется, что какие-то впереди уже даже судебные споры миноритарных акционеров, которые не довольны такой и дивидендной политикой, и в принципе корпоративным управлением в компании в целом. Вот вы много лет консультируете по сложным корпоративным вопросам, в том числе вопросам, которые затрагивают деятельность инвесторов. Скажите пожалуйста, в чем суть претензий в частности фонда UCP, о которых достаточно много было в прессе информации, и насколько много эти претензии правомерны? А. Панич ― Ну, прежде всего следует отметить, что действительно противостояние между «Транснефтью» и миноритарными акционерами уже перешло в судебную плоскость. В настоящий момент рассматривается несколько исков от миноритарных акционеров к »Транснефти». И в принципе все эти иски объясняются тем, что «Транснефть» игнорирует абсолютно все запросы, просьбы миноритарных акционеров, даже самые простые обоснованные, руководствуясь принципом, что акционеры миноритарные не имеют никаких прав, имеется только один акционер – это государство. Если рассматривать суть претензий, которые были предъявлены со стороны фонда UCP к »Транснефти», то суть претензии в том, что по привилегированным акциям объем прав был установлен при выпуске этих ценных бумаг. Выпуск состоялся в 96-м году, и согласно действовавшему в тот момент законодательству (а при этом следует отметить, что оно практически не поменялось до настоящего дня), объем прав определяется прежде всего эмиссионными документами, решением о выпуске ценных бумаг, а так же определяется тем законодательством, которое действовало на момент выпуска ценных бумаг. Собственно вот это законодательство рынка ценных бумаг, устанавливающее данное правило, оно имеет приоритет по отношению ко всем другим законодательным положениям. И в частности имеет приоритет в качестве специального законодательства, по отношению к закону об акционерных обществах, который предусматривает закрепление прав по ценным бумагам, закрепление акционеров в Уставе общества. Соответственно исходя вот из этого приоритета законодательства в рынке ценных бумаг, Устав представляет собой некой вторичный документ… А. Князева ― То есть, именно эмиссионные документы, они во главе угла стоят? А. Панич ― Да, безусловно. И что самое важное, вот эти вот правила, вот эти права, которые установлены были на момент выпуска ценных бумаг, их нельзя поменять в дальнейшем, не проводя конвертацию существующих акций. Соответственно компания «Транснефть» конвертацию акций не проводила, соответственно мы исходим из того, что объем прав остался неизменным. Был всего один выпуск ценных бумаг, как я уже сказал от 8 августа 96 года, и в качестве решения о выпуске ценных бумаг был сводный план приватизации, и кроме этого ключевым документом, который определял права инвесторов, был указ президента от 1 июля 92 года №721. Этот Устав, он собственно и определил объем прав по выпускаемым ценным бумагам, и в этом Уставе прямо было предусмотрено правило так называемого дивидендного паритета. А именно в том случае, если при выплате дивидендов по обыкновенным акциям такие дивиденды превышают сумму дивидендов, выплачиваемых по привилегированным акциям, то дивиденды по привилегированным акциям должны быть увеличены до размера дивиденда по обыкновенным акциям. И поскольку мы исходим из того, что данное правило должно сохраняться, собственно получается, что в 2013 году, по результатам 2013 года, когда компания «Транснефть» заплатила дивиденды по обыкновенным акциям в сумме большей, чем по привилегированным, были нарушены права владельцев привилегированных акций, и собственно компания «Транснефть» обязана доплатить дивиденды по привилегированным акциям за 2013 год. Л. Гулько ― Вы знаете, я вот хотел бы вернуться может быть к самому иску, и довольно мне кажется такой не маловажный вопрос, какая сумма определена в иске, и по какому принципу она была просчитана? А. Панич ― Сумма состоит из двух частей: есть размер упущенной выгоды. Размер упущенной выгоды здесь рассчитывается как разница между дивидендом, который был уплачен по обыкновенной акции, и тем дивидендом, который был уплачен по привилегированным акциям, и дальше вот эта разница умножается на количество акций, которые находились в собственности того или иного акционера. Ну вот в случае в UCP получилась сумма 84,5 миллиона рублей. И далее, поскольку выплата дивидендов в полном размере не была произведена в установленный срок, на сумму вот этой упущенной выплаты UCP насчитала проценты, сумма процентов составляет 12,5 миллионов рублей на сегодняшний день исходя из той информации, которая доступна в базе суда. Соответственно общая сумма требований составляет порядка 97 миллионов рублей. А. Князева ― Вот хотела бы вернуться к приватизационным процессам 90-х годов. Вы уже отчасти упомянули о том, что происходило тогда. Вот что касается «Транснефти», что там такого действительно произошло, такой некий мостик истории вчерашнего дня уже в сегодняшний день. И в принципе очень много было приватизационных процессов? Как-то не особо слышно о подобных историях в других компаниях. А. Панич ― Приватизация «Транснефти» была произведена путем выпуска упомянутых привилегированных акций, и их распределении между членами трудового коллектива. Такой приватизационный порядок был прямо предусмотрен законодательством, то есть… А. Князева ― Ну, это стандартная процедура. А. Панич ― Да, ничего необычного в нем нет, тем не менее вот этот факт, что акции не продавались, а передавались трудовому коллективу, он в настоящий момент используется «Транснефтью» для достаточно абсурдных утверждений о том, что такая передача акций вообще не являлась приватизацией, и кроме того они утверждают, что по таким акциям у акционеров вообще не должно быть никаких прав. Ну понятно, что это просто мнение «Транснефти», которое ничем не подтверждено, и комментировать может быть здесь особо нечего. Тем не менее, подобное утверждение, оно демонстрирует отношение «Транснефти» к своим акционерам. Это объясняет, почему имеется вот этот вот корпоративный конфликт. В дальнейшем после того, как акции были переданы трудовому коллективу, они появляются на рынке ценных бумаг, и приобретаются инвесторами, как собственно и акции других компаний, которые были приватизированы в 90-е годы. Но возвращаясь к вопросу о том, а почему собственно спор и конфликт возникает только в отношении «Транснефти», нужно упомянуть, что другие российские компании, приватизированные приблизительно в то же время, что и »Транснефть», всегда и полностью соблюдали приватизационное законодательство. Соответственно вот этот вот дивидендный приоритет, который был в Уставе «Транснефти», который был в Уставах этих компаний, он в отличие от »Транснефти», сохранился до настоящего дня. И соответственно эти компании никогда не пытались выплатить дивиденды по обыкновенным акциям в размере большем, чем по привилегированным акциям, соответственно и споров никаких не возникало. Л. Гулько ― Вы знаете, я вот вспоминаю, что в газетах кстати писали, что из старого Устава «Транснефти» собственно пропали строчки о дивидендном паритете. Вы об этом уже сказали частично, в которых говорилось, что по обыкновенным акциям дивиденды не должны быть выше, чем по привилегированным. А. Панич ― Да, вот собственно если посмотреть редакцию Устава «Транснефти» 98-го года, то присутствуют все те положения, которые были в типовом Уставе. То есть, это и фиксированный дивиденд в определенном размере от чистой прибыли общества, это и дивидендный паритет, и соответственно вот исходя из того, что в 98-м году в Уставе это было, достаточно странно слышать довод «Транснефти» о том, что на них не распространялось действие типового Устава. Потому, что если у них эти положения были один в один в их Уставе, то непонятно, почему они тогда там появились. Но в дальнейшем дело в том, что как я уже сказал, в отличие от других компаний «Транснефть» начинает некую борьбу со своими акционерами, она начинает борьбу с их правами, и в силу этого постепенно из Устава начинают исчезать те положения, которые гарантируют права владельцев привилегированных акций. А. Князева ― Ну вообще знаете, я вас слушаю, и просто не понимаю, как такое в принципе может быть. Все-таки Устав – это какой-то такой серьезный основополагающий документ для инвесторов. И как это в принципе соотносится с заявлениями о том, что в нашей стране постоянно работают над улучшением бизнес-климата. Ведь в конце концов от такой политики руководства, в частности компании «Транснефть», государство недополучает серьезные деньги, оно тоже страдает как акционер. А. Панич ― Ну, нужно прежде всего конечно иметь ввиду, что та ситуация, которую мы обсуждаем, происходит в конце 90-х годов, и не совсем понятно, как тогда это влияло на бизнес-климат. Тем не менее мы считаем, что сами инвесторы, сами владельцы привилегированных акций в принципе не должны были сильно беспокоиться по поводу исчезновения из Устава вот этого дивидендного паритета. В силу того, что все-таки, как уже опять же было сказано, имеет приоритет законодательство о рынке ценных бумаг, оно об Уставе не говорит абсолютно ничего. Тем не менее, в сложившейся ситуации вот этот дивидендный паритет, который компания убрала из своего Устава, он всегда соблюдался. Если посмотреть на то, как платились дивиденды, начиная с 2007 года, то в принципе всегда компания платила по обыкновенным акциям не больше, чем по привилегированным. И единственное исключение на сегодняшний день – это 2013 год, по которому и возник спор. Только по 2013 году компания приняла решение заплатить по обыкновенным акциям больше, чем по привилегированным акциям. И в силу того, что это правило соблюдалось, в общем-то акционеры и не сильно беспокоились по поводу того, что в Уставе это положение исчезло, именно поэтому они в общем-то и не пытались оспорить исчезновение дивидендного паритета из Устава компании. Но нужно конечно сразу сказать о том, что вот это вот исключение из Устава дивидендного паритета, оно собственно почему вызывает вопросы? Потому, что Устав должен адекватно отражать права акционеров, и если исходить из того, что по законодательству о рынке ценных бумаг дивидендный паритет в отношении «Транснефти» действует, то конечно в Уставе это все тоже должно быть закреплено. Поэтому здесь в общем-то можно сказать о том, что в настоящий момент Устав компании «Транснефть», он не соответствует законодательству РФ. И с моей точки зрения, вот когда мы говорим про улучшение бизнес-климата, мы естественно не можем изменить ту ситуацию, которая имела место в конце 90-х годов. Но если сейчас суд по тому спору, который мы обсуждаем, вынесет справедливое решение, то как раз вот это и будет способствовать улучшению бизнес-климата. Л. Гулько ― Знаете, что я подумал Алексей? Вот интересно, может быть вы ответите на этот вопрос. Сама «Транснефть», ее руководители как-то объясняют собственно ситуацию, которая сложилась? А. Панич ― Ну безусловно оказавшись в суде, компания должна каким-то образом защищаться, и руководство, юристы компании «Транснефть», они прежде всего заявляют о том, что приватизация «Транснефти», она проходила в неком особом порядке, который исключает необходимость применения вот этого типового Устава компании. Но данное утверждение не соответствует во-первых буквальному содержанию того, что написано в Указе президента 721, кроме того были несколько споров уже компании «Транснефть» с миноритарными акционерами в конце 90-х годов, в начале 2000-х годов. Эти споры были связаны как раз вот с той борьбой, которую «Транснефть» повела против миноритарных акционеров, ограничивая их права. Акционеры начали предъявлять иски к »Транснефти», и как минимум в двух случаях акционеры победили «Транснефть». Суды сделали вывод о том, что вот этот типовой Устав, он применяется в отношении компании «Транснефть». Поэтому даже вот не совсем понятно, каким образом сейчас «Транснефть» попытается обойти те выводы, которые уже были сделаны российскими судами о применимости этого Устава к »Транснефти». Кроме того, утверждала опять же »Транснефть», что… Сначала говорила о том, что у нее вообще не было решения о выпуске ценных бумаг. Утверждение достаточно нелепое потому, что не может быть выпуск ценных бумаг без решения о выпуске ценных бумаг. В дальнейшем та позиция была немного откорректирована, поскольку «Транснефть» стала заявлять о том, что да, решение о выпуске было, однако в этом решении права никак не были закреплены по привилегированным акциям, а соответственно вроде как никакого объема прав нет. Ну опять же абсурдное утверждение потому, что в ситуации, когда решение о выпуске ценных бумаг не регулирует какой-то вопрос, конечно же нужно обращаться к применимому в тот момент законодательству, А таковым, как уже говорилось, был Указ 721, и типовой Устав. А. Князева ― Ну вот вы сказали, что были уже лет 15 назад приняты судебные решения, которые точку зрения миноритарных акционеров поддерживает. А почему же тогда не было оспорено исключение из Устава «Транснефти» вот того самого положения и дивидендном паритете? А. Панич ― Да, ну если вот посмотреть на то, что происходило 15 лет назад, то был достаточно известный спор между «Транснефтью» и компании «Лерман и К». Там оспаривалось то изменение, которое было внесено в Устав, в отношении размера фиксированного дивиденда. То есть, опять же воспринятая из типового Устава норма о том, что дивиденды должны платиться в размере 10% от чистой прибыли компании, было заменено на другое положение, что нужно платить фиксированный дивиденд в размере 50% от номинальной стоимости акций. Ну, то есть по тем временам 50 копеек на акцию. Конечно, это сразу привело к тому, что размер дивиденда по привилегированным акциям снизился наверное в десятки раз, и не могло такое изменение остаться без внимания акционеров, компания «Лерман и К» пошла и оспорила соответствующие изменения, и оспорила успешно, то есть суд пришел к выводу о том, что подобные изменения являются не законными. Аналогичным образом был другой спор, который касался того, что в Уставе «Транснефти» было положение, согласно которому в случае, если ставится на голосование вопрос о том, что каким-то образом будут затронуты права владельцев привилегированных акций, то за соответствующие изменения должны проголосовать как минимум две трети владельцев привилегированных акций. Опять же это положение исчезает из Устава «Транснефти» в конце 90-х годов. Компания «Бинивент» оспорила соответствующие изменения, и опять же оспорила успешно, «Транснефть» была вынуждена это положение вернуть в свой Устав. Ну вот помимо вот этих изменений, было изменение, которое сейчас обсуждается в рамках спора фонда UCP с »Транснефтью», то есть положение о дивидендном паритете, поскольку как я уже сказал, на тот момент исчезновение вот этого положения напрямую не затрагивало права, то собственно никто и не пошел его оспаривать – это первое. И второе – опять же в силу того, что все-таки решением о выпуске ценных бумаг (неразборчиво) законодательством на дату выпуска регулируется объем прав, этот объем прав не может быть изменен, то собственно грамотные инвесторы, грамотные владельцы привилегированных акций на тот момент, когда такие изменения были внесены, видимо исходили из того, что в случае, если компания попытается не соблюдать вот этот дивидендный паритет, то не будет иметь никакого значения, что написано в уставе. И именно поэтому наверное и не пошли обжаловать в тот момент. Л. Гулько ― То есть, история имеет такую особенность повторяться, что собственно сейчас и происходит. Дивиденды по привилегированным акциям рекомендованы в размере меньшем, чем по обыкновенным акциям. А на чем собственно сейчас основывается российское законодательство при разрешении подобных споров, вот вопрос. И стоит ли ждать новых исков? А. Панич ― Ну интересно то, что законодательство, если сравнивать то, которое действует сейчас, и то, которое действовало на момент выпуска привилегированных акций «Транснефти», оно не сильно изменилось. То есть опять же, законодательство о рынке ценных бумаг говорит о том, что фиксируем права по выпускаемым ценным бумагам, в объеме по законодательству, и по решению о выпуске ЦБ. Сейчас все то же самое, поэтому с этой точки зрения мы считаем наверное, что не должно быть никаких проблем при рассмотрении вот этого иска фонда UCP в »Транснефти». Кроме того, есть судебная практика положительная о взыскании с общества убытков причиненных акционеру в результате невозможности реализовать права, удостоверенные акциями. То есть и законодательство, и судебная практика, они в общем-то на стороне фонда UCP. В отношении новых исков? Ну наверное если сейчас будет произведено, а все к этому идет, произведено опять же распределение дивидендов таким образом, что по обыкновенным акциям заплатят больше, чем по привилегированным, то да, наверное будут новые иски потому, что не только фонд UCP, а ряд других акционеров, они конечно хотят получать дивиденды в том размере, в котором это им было гарантировано при выпуске ценных бумаг. А. Князева ― Вот Росимущество вообще в курсе проблемы как регулятор, есть какая-то реакция с его стороны? Все-таки об огромных потерях инвесторов речь идет. А. Панич ― Росимущество безусловно в курсе того, что предъявлен иск, однако поскольку Росимущество не участвует в рассмотрении обсуждаемого дела, их мнение по данному вопросу публично нигде не распространялось, поэтому не до конца понятно все-таки, что они думают по этому поводу. Л. Гулько ― Вот если говорить в целом, то судебный спор фонда UCP и компании «Транснефть» — это какой-то уникальный случай, или обычное дело на российском рынке? А. Панич ― Ну корпоративные споры в принципе являются довольно обыденными для российской судебной системы. Нужно конечно отметить, что проблема, которая была поднята фондом UCP довольно сложная, не традиционная, поскольку здесь требуется разрешение коллизий приватизационного законодательства, законодательства о рынке ценных бумаг, акционерного законодательства. Требуется некий ретроспективный анализ всего законодательного массива. Здесь конечно существует риск формального подхода к рассмотрению дела. Тем не менее, если все-таки вот на секунду попытаться посмотреть в общем, игнорируя сложность правовых вопросов на суть дела, то суть дела довольно проста: это не соблюдение компании «Транснефть» правил игры, которые компания обязалась соблюдать при выпуске своих акций. А. Князева ― А вот интересно, часто ли акционеры подают иск против компаний за границей? Какой-то в этом смысле есть западный опыт, западная корпоративная культура? А. Панич ― Да, западная корпоративная культура есть. Прежде всего она выражается в том, что при разрешении любого спора необходимо смотреть в суть проблемы, а не руководствоваться формой. То есть, некий приоритет сути над формой. И именно в силу этого, наверное на западе и не мог бы возникнуть тот спор, который сейчас возник между UCP, и компанией «Транснефть». Л. Гулько ― Спасибо вам огромное. Я напомню, что у нас в студии был Алексей Панич, партнер Адвокатского бюро «Гербер Смит Фрихилз», вели передачу Анна Князева и Лев Гулько, до свидания. А. Князева ― Всего хорошего.

Ссылка на источник