Д.Пещикова ― Здравствуйте. Это программа «Особое мнение», я – Дарья Пещикова, и со своим особым мнением в этой студии журналист Максим Шевченко. Здравствуйте, Максим Леонардович. М.Шевченко ― Здравствуйте. Д.Пещикова ― В Москве начался судебный процесс, на котором попытаются решить, был ли в 2014 году на Украине госпереворот или же его, все-таки, не было. Как вы к такому процессу в Москве относитесь? М.Шевченко ― Ну, как к важному акту политического действия и политической воли. Д.Пещикова ― Чьей? М.Шевченко ― Российского государства и тех, кто это затеял. Д.Пещикова ― Ну, затеяли, все-таки, не россияне. М.Шевченко ― Ну, затеяли оппозиционеры, те, кто находится в оппозиции по отношению к киевскому режиму, те, кто вынужден был покинуть свою родину. И они имеют право это делать и обсуждать. Почему нет? Д.Пещикова ― Ну, а насколько вообще правильно такие вопросы российским судом рассматривать? М.Шевченко ― Ну, это так же правильно, как правильно американским судом рассматривать преступления, совершенные в других странах, как правильно судить Пиночета в Лондоне или, там, арестовывать его там по ордеру испанского судьи. В современном мире правильно то, что будет существовать, и то, что можно защитить как существующее. Ведь, на самом деле, мир устроен по принципу Царя Горы. Если ты залез на эту гору, это еще не значит, что ты Царь Горы. Но Царь Горы ты тогда, когда ты защитил себя наверху этой горы. Мгновенно внизу образуются стада обезьян, которые будут уже славить тебя как Царя Горы великого. Если ты такой суд затеял, если его сумеют провести до конца, если его сумеют информационно обеспечить (его проведение), если сумеют, в конце концов… Д.Пещикова ― А что значит, извините, «информационно обеспечить»? М.Шевченко ― Ну, обсуждать, коммюнике там публиковать. Не знаю там, если об этом будет, вот, «Эхо Москвы», допустим, сообщать. Или не будет «Эхо Москвы» об этом сообщать. Д.Пещикова ― Сообщаем, видите? М.Шевченко ― Да. То вот, как говорится… Ну, вы же в деталях, наверное, тоже, может быть, будете или не будет (я не знаю). Это, конечно, политическое решение. То тогда этот суд будет иметь какое-то значение. Ничего нет просто так… М.Шевченко: Те, кто Майдан интерпретировал в личных интересах, преступники: они ввергли страну в гражданскую войну Д.Пещикова ― Какое? Фактическое или исключительно символическое? М.Шевченко ― Нет никакого права, которое бы не было бы основано (по крайней мере, после Второй мировой войны так) на определенном статусе победителей, которые диктуют это право побежденным народам. В борьбе за право тоже ведется война. Понимаете? Д.Пещикова ― Ну, то есть подождите. Вы считаете, в принципе, что московский районный суд компетентен решать такие вопросы, был на Украине госпереворот или нет? М.Шевченко ― Ну, суд всего-навсего выносит вердикт – это же, ведь, не суд решает. Это же важна публичная дискуссия, важна речь обвинителей, важны показания свидетелей. Суд будет разбираться в этом во всем. А почему он не компетентен, вы считаете? Д.Пещикова ― Ну, все-таки, это немножко не тот уровень, нет? М.Шевченко ― Еще раз повторю, американский суд… Д.Пещикова ― Уровень-то международный, вопрос-то международный, по сути. М.Шевченко ― Ну, американские суды решают вопросы людей, живущих вообще в других странах, вмешиваются в другие страны, выносят вердикты. Д.Пещикова ― И вы считаете, что это правильно? М.Шевченко ― Я считаю, что в современном мире кто смел, тот и съел. Как и всегда, собственно говоря, так и было. Если ты сумеешь это решение еще раз принять и защитить его информационно, политически и военно, может быть, то оно тогда и будет принято всеми остальными, вот и всё. Д.Пещикова ― А как это военно можно защитить? М.Шевченко ― А как защитили Нюрнбергский трибунал военно? Нюрнбергский трибунал – он не был абсолютным образцом, поверьте, юридической объективности. И есть прекрасная книга Дэвида Ирвинга, английского историка, которая основана на исследовании дневника главы трибунала – это американский судья, очень достойный человек. И Ирвинг исследует его записную книжку, показывая, как велись переговоры, как велся сговор по тем или иным позициям, с кем, как велась торговля между советской стороной и американской стороной. Потрясающая просто книга, которая показывает относительность так называемого политического правосудия. Но нас не интересует теперь уже, как это всё было. Есть, вот, как факт Нюрнбергский трибунал. Он есть. Он практически необсуждаем. Хотя, книги можно писать бесконечно о том, что там было подтасовано, тут было подделано. Что там представлял Руденко, например. А в 1937 году чего этот Руденко (прокурор) делал, который в 1945 году представлял там в Нюрнберге, понимаете, Советский Союз? А что американцы делали? Одновременно за первую зиму, говорят, в американских лагерях умерло 1,5 миллиона немецких военнопленных от голода. А в это время судят, значит, там немцев, немецкий режим. Можно о многом говорить, но факт остается фактом: нацизм осужден, организации осуждены преступные (немецкие прежде всего организации). Почему? Потому что те, кто это сделал, победили в войне. Поэтому сам по себе приговор этого суда… Д.Пещикова ― Ну, вы, в принципе, тот трибунал сравниваете с районным судом Москвы. М.Шевченко: И почему украинцы не имеют права подать в московском суде на тех, кого считают виновными в гибели страны? М.Шевченко ― Ну а почему нельзя судить, если переворот в Украине привел к страшным жертвам, к убийству огромного количества людей, к утрате украинским государством части своей территории, к расколу страны на, там не знаю, правых и не правых? Я считаю, что сам Майдан, сам по себе имел социальные причины, безусловно. И многие люди, бывшие на Майдане, безусловно, имели право на социальный протест – протест против коррупции там, криминала, произвола и так далее. Но те, кто оседлал Майдан, те, кто воспользовался энергией людей, те, кто Майдан интерпретировал в своих личных, узкогрупповых интересах (а это прежде всего днепропетровская группировка, окружение Тимошенко, Турчинов, Коломойский и так далее), они, естественно, преступники, поскольку они ввергли свою страну в гражданскую войну и посодействовали к тому, что эта страна утратила часть своей территории. Вот и всё. И почему граждане Украины не имеют права подать в московском суде на тех, кого они считают виновными в гибели своей страны?.. Сколько ни тверди, что Украина идет в Европу, она в Европу не идет. Она, израненная, истекающая кровью, ползет, понимаете? Там где-то около европейских восточных границ. Вот, мне кажется, они имеют право. Давайте рассмотрим, что это за суд. Если они вдруг не правы и это не был госпереворот, а это была, типа, воля народа, ну, посмотрим тогда. Всё разберемся. Суд, по крайней мере… Правовая процедура позволяет нам шаг за шагом, без журналистских эмоций, при достаточно холодном рассмотрении разобраться в этой ситуации. Пусть сюда приезжают украинские депутаты. Я, например, считаю, что надо дать статус неприкосновенности и иммунитет Ляшко, Турчинову, Порубию. Я хотел бы их заслушать тоже в этом суде, чтобы они там были заслушаны, чтобы они приехали и выступили, и рассказали, как на самом деле. Д.Пещикова ― Они приедут, а их задержат в рамках этого дела, например. М.Шевченко ― А я считаю, что российское государство и правосудие должно дать гарантии этим людям, многих из которых я считаю преступниками, если честно. Но пусть их судит украинский народ окончательным судом, а российский суд пусть позволит нам разобраться в деталях всего, что происходило. Откуда были снайперы? Кто снайперов туда привез? Правда ли, что один из снайперов был, там не знаю, в машине охранник Авакова? Правда ли, что Порубий вывез другого снайпера куда-то за Киев? Правда ли, что там было оружие такое-сякое, пятое-десятое? Многих можно заслушать. Д.Пещикова ― Ну, Янукович сегодня уже выступил и сказал, что есть информация о том, что снайперы приехали из-за рубежа, которые стреляли. М.Шевченко ― Александр Сергеевич Ходоковский, бывший глава Совета безопасности ДНР, который возглавлял антитеррористическую группу по Донбассу до гражданской войны, до Майдана, он находился там на Майдане, потому что спецподразделения, естественно, антитеррористические там были. И он много чего видел, много чего рассказывал. Там можно массу свидетелей вызвать в этот суд, в том числе профессионалов борьбы с терроризмом, которые видели и зафиксировали многое, и готовы обо многом поведать. Д.Пещикова ― Но вам не кажется, что в итоге-то будет суд довольно однобоким? Потому что эти люди побоятся приехать и будут выступать только те… М.Шевченко ― Давайте сделаем его не однобоким. Давайте пригласим в этот суд наблюдателей из Европейского союза. Давайте пригласим наблюдателей, там, из каких-нибудь там Европарламентов, ПАСЕ, из европейских партий. Я за то, чтобы этот суд сделать максимально открытым и доступным для многих политических субъектов. Это не должен, конечно, решать какой-нибудь там судья районного суда, понимаете, но это можно превратить, на самом деле, в широкое рассмотрение. Пусть Россия выступит как сторона, заинтересованная в этом вопросе. Пусть Россия докажет, что крымские события и донецкие события были неизбежным, логическим результатом того, что произошло в Киеве. Д.Пещикова ― Максим Леонардович, давайте вернемся чуть позже к этой теме. Сейчас небольшой перерыв. Я напомню, что это особое мнение журналиста Максима Шевченко. РЕКЛАМА Д.Пещикова ― Продолжается программа «Особое мнение». Я напомню, что свое особое мнение представляет журналист Максим Шевченко. Максим Леонардович, вот, если позволите, немного назад вернусь. Вы сказали, Россия должна будет готова защитить это решение суда, в том числе военным судом. М.Шевченко: Сколько ни тверди, что Украина идет в Европу, она не идет. Она, израненная, истекающая кровью, ползет М.Шевченко ― Конечно. Д.Пещикова ― Я всё равно до конца не понимаю, что вы имеете в виду. Как? М.Шевченко ― Ну, в политике всегда любые политические решения в итоге защищаются военным путем. То есть или ты настолько сильный, что с тобой хоть и ворчат, но примиряются с тем, что ты есть и что ты принимаешь подобные решения. Либо ты слабый, и какие бы суды ты ни устраивал, какие бы решения ты ни принимал… Каддафи тоже там массу устраивал судебных решений по поводу, там, США, там не знаю, Израиля, Запада, империализма. Но это его не спасло, потому что армия его была слабой. А если ты сильный, то в этом мире, как говорится, ты сможешь тогда формировать свой какой-то дискурс и свою политическую парадигму. Если ты слабый, то, естественно, чего бы ты ни принимал, как бы ты ни рыпался и какие бы бюджеты ты ни выделял на пиар, тебя просто сметут и всё. Д.Пещикова ― Ну, давайте напрямую спрошу. М.Шевченко ― Да? Д.Пещикова ― То есть речь не о том, чтобы военно восстановить режим, который был до переворота? М.Шевченко ― Нет, конечно же нет. Я не это имел в виду. Д.Пещикова ― А о чем тогда? М.Шевченко ― Ну, я имел в виду о том, что сильное российское государство и принимаемые его судами решения будут иметь статус, с которым будут считаться другие в том случае, если государство, на самом деле, будет сильным, и его армия, его вооруженные силы, его, там не знаю, государственные институты будут уверенными в себе. Только такие институты со времен Макиавелли, описавшего это, вызывают уважение других. Д.Пещикова ― Ну, смотрите. Если быть последовательными, то получается… М.Шевченко ― Интеллигентность в международной политике — это, знаете ли… Д.Пещикова ― Не работает. М.Шевченко ― Нет, она работает, если она является прикрытием хищнических устремлений. Я особенно с интересом наблюдал перепалку между Чуркиным и американской представительницей в ООН, которая гневно там обвиняла Чуркина, Россию там: «Вы убиваете!» Это было так забавно смотреть, понимаете? Это такое лицемерие, каких просто свет не видывал. Д.Пещикова ― То есть думаете, не искренне? М.Шевченко ― Представитель страны, которая… Ну, конечно, нет… Д.Пещикова ― А, может, у нее понимание другое ситуации. М.Шевченко ― …Потому что клинтоновская администрация бросила на произвол судьбы, сначала втянув в эту Арабскую весну, а потом бросила на произвол судьбы миллионы людей ради целей, предельно далеких от тех целей, которые ставили для себя мусульмане или демократически настроенная интеллигенция арабских стран. Им надо было просто уничтожить (администрации Обамы) цепь государств, которые сотрудничали традиционно с представителями республиканской администрации, им надо было уничтожить Ближний Восток Генри Киссинджера. И они это почти сделали. Но им абсолютно наплевать на то, что убивают сирийцев, ливийцев, палестинцев. Д.Пещикова ― Ну, почему?… М.Шевченко ― Потому что это крокодиловы слезы. Д.Пещикова ― …Сейчас как раз очень многие страны и говорят о том, что сирийское правительство и союзники, вон, в Алеппо, что развели… Мол, как же мирные жители? М.Шевченко: Пусть судит украинский народ окончательным судом, а российский суд пусть позволит разобраться в деталях М.Шевченко ― Сирийские союзники и правительство в Алеппо одержали огромную военную победу. После тяжелейших многолетних боев в огромном густонаселенном, 3,5-миллионном городе они, наконец, одержали военную победу в ходе применения тяжелого вооружения, авиации, там, гражданской войны. В этой гражданской войне победила коалиция Ирана, Сирии, Хезболлы и России. Д.Пещикова ― И жертвы были неизбежны. М.Шевченко ― Конечно, жертвы были неизбежны. Это война. Это гражданская война. Вся информация там о расстрелах, об изнасилованиях, которой сейчас истерически полнятся сети, не находит своего подтверждения, честно скажу. Я точно знаю, что Хезболла этим не занималась и не будет заниматься никогда, как бы сейчас ни обвиняли шиитов. Просто это не их стиль совершенно. И Хезболла… Д.Пещикова ― А отчего такие, как вы говорите, слухи распускаются? От бессилия какого-то? От чего? М.Шевченко ― Нет, ну, то, что какой-то бандитизм… Почему? В огромном городе, куда вошли с разных сторон формирования, где люди находятся в отчаянии, в ожесточении, естественно, могут быть какие-то акты бандитизма и мародерства. Д.Пещикова ― А. Ну, то есть не слухи, все-таки? М.Шевченко ― А я не знаю. Пока только слухи. Нет никаких фактов. Вот, в ООН говорят «Массовые там случаи расстрелов». Д.Пещикова ― Нет, хорошо, а почему это так муссируется (давайте вот так)? Мы не знаем, слухи это или не слухи. М.Шевченко ― Ну, потому что им крайне обидно… Д.Пещикова ― Бессилие? Злоба? Что? М.Шевченко ― Им крайне обидно, что эта коалиция одержала победу. Им хотелось бы, чтобы сирийский народ истекал еще кровью много-много-много лет. Понятно, что падение Алеппо может в быстрой степени привести к окончанию войны. Не потому, что там будет Идлиб (там падет) и другие регионы, сейчас туда пойдут прям войска Асада и там начнутся страшные бои. А потому что он создает такую платформу для переговоров, при которой (я уверен) оппозиция пойдет на внятные политические предложения. Я не вижу для Сирии другого варианта… Д.Пещикова ― Ну, слушайте, я, может быть, неправильно понимаю, но, как мне кажется, претензии-то, в основном, в том, что не только по Исламскому государству нанесли удар, но и по той самой оппозиции, по повстанцам, с которыми, вроде, собирались договариваться. М.Шевченко ― Ну, кто собирался-то? Что? Они же с Асадом имеют право воевать? Извините, эта оппозиция с Асадом имеет право воевать? Имеет, с точки зрения Запада. Вопрос: а Асад должен сидеть с руками, связанными за спиной, с кляпом во рту, и ждать, пока с ним воюют? Д.Пещикова ― Ну, с позиции Запада, вроде, там перемирие должно было происходить, в Алеппо. М.Шевченко ― Значит, и Асад имеет право воевать с теми, с кем он воюет. Там любят называть цифры погибших в Сирии, там, 500 тысяч человек. Да, это так, примерно так. Но забывают добавить, что половина этих погибших – это военнослужащие сирийской армии. Половина погибших – военнослужащие сирийской армии, которых убивали беспощадно, без счета, и интернет переполнен видео расстрелов, массовых расстрелов военнослужащих сирийской армии, ополченцев сирийских и так далее. Д.Пещикова ― То есть в большей степени какие-то договоренности нарушали именно повстанцы так называемые? М.Шевченко: Если реальная угроза будет доллару, они войну начнут не думая. И не остановят их слезы детей Алеппо М.Шевченко ― Я думаю, что теперь договоренность будет достигнута достаточно быстро. Нет, договоренности все нарушали. В гражданской войне все нарушают. А почему? Это что, игра для внешних сил, что ли? Люди там воюют, сражаются друг с другом, красные с белыми. Представьте себе, вот, мы… Давайте на русскую почву перенесемся. 20-й год. Вот, красные и белые. Там, условно говоря, Перекоп, Врангель. Там Фрунзе, тут Врангель стоит. Вот, вы можете себе представить ситуацию, что в это время какой-нибудь там Лой Джордж или какой-нибудь еще там, кто-то еще говорит: «Всё, ребята, давайте. Хватит-хватит-хватит. Война закончилась. Это не важно, что там было до этого, что там были повешенные в Воронеже или расстрелянные чекистами. Давайте забудем, всё обнуляем, всё с белого листа. И вот у нас садятся Ленин с Врангелем и ведут переговоры. Ну, не хотят лично, давайте пошлем представителей. Допустим, от Врангеля Шульгин, а от Ленина, ну допустим, Бонч-Бруевич». Это абсурдная идея… Д.Пещикова ― Так и Россия сейчас в рамках сирийского конфликта так сделать не может. М.Шевченко ― Так никто сделать не может, потому что это война, это реальная вещь. Я считаю, что выходом… У этой войны есть несколько сценариев, которые для нее видят. Во-первых, мне очень забавно наблюдать, как Запад так заботится о жертвах-сирийцах, и израильские СМИ очень сильно заботятся, и даже какой-то израильский полковник там в израильских СМИ заявил, что он соберет тысячу ветеранов и пойдет защищать сирийский народ против асадитов, против тирана Асада. Понятно, почему. Потому что победа Хезболлы в этой войне выводит Хезболлу на совершенно новый геополитический уровень. Даже в 2006 году Хезболла была просто полупартизанским формированием, которое там, бегая небольшими подразделениями, оказывало партизанское сопротивление вторгшейся израильской армии. Сегодня после многих лет сирийской войны Хезболла стала армией в несколько десятков тысяч человек, которые способны вести операции не тактического, а уже очень серьезного уровня, практически стратегические операции. Понятно, что Халеб не был бы взят без поддержки Хезболлы. И понятно, что эта ситуация, при которой Асад и его коалиция одерживают победу, а Сирия имеет перспективы стать единой страной, а не быть разрезанной как это мечтают Израиль и его европейские и американские союзники, очень не нравится Западу и Израилю, и тем, кто вольно или невольно служит их информационными подрядчиками, скажем так, в разных медийных средах. Поэтому я думаю, что сейчас вот сценарий раскола страны – он еще остается. Но я предвижу, что сейчас будет следующий шаг сделан, Россией в частности. И Ираном, и думаю, Турцией. И думаю, что это один из форматов договоренностей с Турцией, поскольку без прекращения Эрдоганом поддержки оппозиции падение Халеба было бы просто невозможно в такие сроки. Халеб пал, потому что Турция прекратила поддерживать окруженных там людей. Союз России с Турцией для Запада тоже это хуже горькой редьки, честно скажу. Тем более такое сближение. Так вот, я думаю, что сейчас будет создана Россией, Ираном, Турцией… Евросоюз если захочет, то подключиться туда. …новая площадка для переговорного процесса, на которой будет достигаться решение о создании коалиционного правительства в Турции. Вот, после создания этого правительства и передачи ему власти в переходном каком-то формате Асад, скорее всего, уйдет. М.Шевченко: Ядерные удары будут наноситься по любому государству, которое бросит вызов господству Америки Д.Пещикова ― Вы сказали «в Турции», я сейчас удивилась. М.Шевченко ― Я извиняюсь, я оговорился: в Сирии, конечно, в Сирии. Правительство в Сирии – я оговорился, да. Вот, после этого Асад, скорее всего, уйдет. То есть, на самом деле, что происходит на наших глазах? Д.Пещикова ― А вот что происходит, давайте разберемся, поскольку это большой вопрос, чуть позже. М.Шевченко ― Ну, хорошо, давайте. Д.Пещикова ― Нам снова нужно сделать перерыв. Это особое мнение журналиста Максима Шевченко. НОВОСТИ Д.Пещикова ― И снова программа «Особое мнение», со своим особым мнением журналист Максим Шевченко. Прервала вас, Максим Леонардович. М.Шевченко ― Да. Так вот, собственно говоря, к чему идет мир? Ведь, начиная с Первой мировой войны (с ее окончания точнее) судьбы народов так называемой периферии – Ближнего Востока, Африки, Латинской Америки – решаются несколькими мировыми державами, которые проводят там границы, делят народы, решают их судьбы, определяют, кто хороший, кто плохой. То есть в Лондоне, Париже, Вашингтоне, Берлине сейчас уже, вот, в современном Берлине сидят, как говорится, правильные люди (или в Брюсселе), а там живут неправильные, которые сами не знают, как им жить, как им устраивать свое будущее, кем им быть, там, мусульманами… Д.Пещикова ― А что, Москва не участвует в этой дележке? М.Шевченко ― Вот, Москва сейчас подключается. Но Москва-то сама периферийная столица периферийного государства, которая являлась до недавнего времени объектом агрессивной колониальной экспансии, сейчас, как говорится, чуть менее агрессивной, потому что Москва дала отпор в каком-то смысле. Но судьба Ближнего Востока должна решаться теми государствами, которые являются региональными лидерами Ближнего Востока, а это, конечно же, Турция, Иран и это, конечно, Российская Федерация, которая через Кавказ походит туда тоже, к этому региону. Это глобальные государства, обладающие мощными современными армиями, современной экономикой, современной наукой. И, конечно же, поэтому, именно поэтому, несмотря на трения между ними, несмотря на конфронтацию там между ними, несмотря на разницу культурную между ними, уверен, что именно эти 3 государства будут решать и судьбу Кавказа, и судьбу Ближнего Востока, в основном. Д.Пещикова ― Иран здесь как-то в самом выигрышном положении оказывается, похоже. М.Шевченко ― Я бы не сказал, потому что Иран и шиизм иранский вызвал к себе такую ненависть в суннитском мире, подогреваемую королевствами Ближнего Востока и подогреваемую, собственно говоря, Америкой и Израилем, что победа Ирана – это в чем-то и пиррова победа тоже, поскольку Иран будет окружен суннитским радикальным пространством, с которым он будет воевать практически один на один. Тут ему помощников будет не много. Россия вряд ли будет туда посылать своих солдат. Следующей территорией… Во-первых, сейчас будет еще, вот, ИГИЛ (у нас остается на повестке дня). Реальный ИГИЛ. Не выдуманный, а, вот, реальный ИГИЛ. Думаю, что шииты Мосул взять не смогут, багдадские шииты, и еще начнется сейчас очень интересная дележка Ирака, кто и как будет владеть Ираком. Где будут какие там права, чьи, что. Ну, понятно уже, что Турцию берут в этот ансамбль так называемый шиитский, шиитский коридор, что Турция получает в него допуск через определенные преференции, которые она дает России, через контракт с Россией. И все действия Эрдогана последнего времени сигнализируют о том, что он хочет отойти от прозападной политики… То есть Турция хочет перестать быть кем-то, кто следует в фарватере западной политики (ЕС, НАТО, вообще атлантизма) и быть самостоятельным лидером, к чему Турция, конечно, готова. Очень даже готова. М.Шевченко: Савченко оказалась искренне честной украинской женщиной, которая на самом деле заботится о своем народе Д.Пещикова ― Ну вот смотрите, возвращаясь к российским интересам. Как вы думаете, не ждут ли нас новые санкции? Теперь постоянно этот вопрос мелькает, вот, из-за Сирии будут новые ограничение. М.Шевченко ― Ну, эти санкции ждут. Но я думаю, во-первых, что турецкий контракт – он многие санкции, во-первых, минимизирует. Потом договоренность стран ОПЕК о регулировании добычи нефти приведет неизбежно к росту цены на нефть. Поэтому я думаю, что на эти санкции, на самом деле, Россия нашла достаточно сильный и не просто адекватный, а более чем адекватный ответ. То есть договоренность с ОПЕК и контракт с Турцией вот эти санкции делают не слишком существенными. Они существенны только в одной сфере – в сфере технологий. Технологии современные и технологии будущего фьючерсные остаются на Западе. Пока страны периферии, как ни пыжились они и в начале века XX-го, и в середине, и сейчас, не могут сами создать технологическую базу, которая имела бы прорывное значение. Но сейчас мир переходит на следующий технический уровень, происходит некий следующий рывок от технологи, условно говоря там, электроники к технологиям информационным, новым технологиям, биотехнологиям. Может быть, если сейчас зацепиться за вот этот вот, как бы, прыжок, то есть возможность занять какую-то позицию. Д.Пещикова ― Да как за нее зацепиться, если мы всё за нефть цепляемся, в основном? М.Шевченко ― Ну, нефть – это источник денег. А проблема нехватки денег – это основная проблема периферийных государств. Государства центра не нуждаются в сырье, они деньги сами печатают. Они деньги обеспечивают своим статусом, своей политической волей. А государства периферии вынуждены добывать валюту… Помните булгаковское «Сдавайте валюту, граждане», да? Вот это вот как в театре там представление «Сон Никанора Ильича», по-моему, Босого, да? Где валюта. Это была главная проблема Советского Союза – нехватка валюты. Денег-то, рублей можно сколько угодно напечатать, понимаете, хоть там мегатонны рублей, но за эти рубли ты не купишь ни американских станков современных, ни технологий там, ни что-то еще. И нехватка валюты – это одна из главных проблем. Д.Пещикова ― Ну, вы что, считаете, что Америка, действительно, только и занимается тем, что печатает деньги, и никак вообще их не обеспечивает, и не растет американская экономика? М.Шевченко ― Она их обеспечивает своей политической властью. Это связанные вещи. Это и обеспечивает лидерство. Экономика, во-первых, не всегда растет, она падала последние годы в Америке. Разорялись целые сектора производства. А деньги… Американский внешний долг рос, чудовищных размеров, он достиг, по-моему, триллионы. Кто поставит под сомнение доллар? Доллар является валютой. Д.Пещикова ― Некоторые экономисты уже сейчас ставят. М.Шевченко ― Доллар является всё равно валютой, который обеспечен военной мощью. Если реальная угроза будет доллару, реальная угроза доллару, они войну начнут, не думая, поверьте. И не остановят их ни слезы детей Алеппо, ни слезы детей Берлина или Москвы, или Парижа. Ядерные или какие-то иные удары будут наноситься по любому государству, которое бросит реальный вызов господству Америки или американской экономики. И гуманистические все эти слова будут отброшены в одну секунду просто в сторону. Война для глобальной империи, для Рима… А Америка – это новый Рим (так они себя ощущают, безусловно). …это последний довод для установления и сохранения своего мирового господства. А это их главная цель, их главная задача. Д.Пещикова ― Мы с вами как-то очень так, внезапно на Сирию перешли, про Украину говорили. Я один вопрос не задала. М.Шевченко ― Это связанные вещи, с Сирией и с Украиной. Д.Пещикова ― Естественно, но просто хотелось бы закончить вот с этим судом, который начался. У меня один вопрос, который всё равно хочу задать. Смотрите, если признает этот суд в итоге, что был госпереворот, Россия что, должна разорвать отношения? Ну, если последовательно действовать с Киевом? М.Шевченко ― Нет, почему? Это же иск граждан. Это же, ведь, не государственный, как я понимаю, иск, это гражданский иск. Д.Пещикова ― Ну, если Россия будет его на высшем уровне признавать как любое решение суда. М.Шевченко ― Не, ну почему на высшем? Судебное – это не высшее. Судебное – это иск… Д.Пещикова ― Ну как? Любое решение суда – оно признается всеми. М.Шевченко ― Ну, вот условно смотрите. Допустим, вы подаете на меня в суд, что я агрессор, что я у вас отобрал микрофон, например. Вот. я у вас отбираю микрофон… М.Шевченко: Майдан был украден олигархами и неонацистами, которые служат олигархам Д.Пещикова ― Не надо отбирать у меня микрофон. М.Шевченко ― Ну, вот, например, да. И вы подаете на меня в суд, что я агрессор. Суд принимает решение, да, я агрессор, потому что я отобрал микрофон. Дальше что? Это иск. Д.Пещикова ― Ну, вы сравнили госпереворот и микрофон. М.Шевченко ― Какая разница? Это гражданский иск. Это же не политический. Это же не правительство Российской Федерации подало в суд, а Олейник подал в суд, понимаете, бывший депутат украинский. Д.Пещикова ― А, ну то есть проблем, в принципе, никаких? М.Шевченко ― Конечно. Вы можете тоже подать в суд. Хотите, подайте в суд. На кого? Ну, на кого хотите в мире подать в суд? Д.Пещикова ― Ну, как же? Вы же сами говорили, надо военным образом… М.Шевченко ― Давайте с вами… Д.Пещикова ― Я не хочу ни на кого в суд подавать. М.Шевченко ― Вы на кого хотите?.. Ну, мало ли. На какое-нибудь государство? Д.Пещикова ― Ни на кого. Я – миролюбивый человек. Не хочу ни на кого. М.Шевченко ― Не хотите подать в суд ни на кого? Д.Пещикова ― Нет, не люблю в суд ходить. М.Шевченко ― Хорошо. Ну, кто-нибудь там захочет подать, там не знаю, на Асада в суд. Или кто-то захочет подать в суд на, там допустим, Хиллари Клинтон. Д.Пещикова ― Тоже туда же, в Дорогомиловский давайте. М.Шевченко ― Куда угодно. Д.Пещикова ― В принципе, логично. М.Шевченко ― Вы имеете полное право. Д.Пещикова ― Логично. Давайте все в Дорогомиловский суд. М.Шевченко ― И суд, в принципе, может принять, если исковое заявление правильно составлено, примет это заявление и будет рассматривать его. Почему нет? Д.Пещикова ― Нет, ну, вы сами говорили, надо обеспечить нужную поддержку информационную этого процесса. Военная поддержка решения тоже. М.Шевченко ― Даша, я имею в виду уже политическую. Политический уровень. Политический уровень. Д.Пещикова ― Но это же тоже политический уровень (вопрос взаимоотношений с руководством нынешним, с властями украинскими). М.Шевченко ― Я вас уверяю, что власти России будут дистанцироваться от этого суда. То есть, вот, Пескова спросите… Я еще не знаю, что он скажет, но я почти уверен, что он скажет «Это частное дело господина Олейника, допустим, понимаете? И Азарова Николая. Это вот их частное дело. Мы следим за этим, но это их частное дело». Д.Пещикова ― Хорошо. М.Шевченко ― Ну, логично было бы так, на самом деле. Д.Пещикова ― Хорошо. Давайте о других частных делах и частных военных компаниях. Тут вот как раз Песков, которого вы упомянули, подтвердил, что, действительно, Дмитрий Уткин присутствовал на торжественном приеме… М.Шевченко ― Вагнер, да? Д.Пещикова ― Да, вот та самая частная военная компания. М.Шевченко ― Что в этом удивительного? Он военнослужащий, как я понимаю. И его наградили правительственной наградой за его какие-то дела там в Сирии. М.Шевченко: Я считаю, за такими как Надя Савченко будущее единой, демократичной и справедливой народной Украины Д.Пещикова ― А вот за какие дела? М.Шевченко ― Откуда я знаю? Д.Пещикова ― Никто не поясняет, за какие дела. М.Шевченко ― А почему вам должны пояснять? Д.Пещикова ― Песков сказал, действительно, что он как человек, у которого есть награды, присутствовал. М.Шевченко ― Штирлицу вон вообще жену издалека показали с соседнего столика, понимаете, он рыдал от счастья. Там полфильма Юлиана Семенова. И никто вам не рассказывал тогда, естественно, по Совинформбюро, за что наградили полковника Исаева. Откуда мы знаем, за что наградили Вагнера? Д.Пещикова ― Ну, вы как думаете, специально его позвали, чтобы, в общем-то, так, косвенно подтвердить и легитимизировать участие наемников? М.Шевченко ― Конечно. ЧВК теперь существует согласно российским законам. Это… Ну да, это наемники. Д.Пещикова ― Каким законам? М.Шевченко ― У нас есть законы, по-моему, о частных военных компаниях. Нету разве? Д.Пещикова ― Вообще-то в России частные военные компании запрещены. М.Шевченко ― Парламент разве у нас не принял такие, нет? Д.Пещикова ― Нет. У нас частных военных компаний… М.Шевченко ― Ну, я не знаю, на основании чего они существуют, но… Д.Пещикова ― У нас наемничество запрещено официально. М.Шевченко ― ЧВК существует уже 2 года как минимум – об этом говорят… Д.Пещикова ― Так никто ж на официальном уровне не подтверждает, что там есть наемники в Сирии и на Украине. М.Шевченко ― Слушайте, обсуждался же закон о частных военных компаниях. Д.Пещикова ― Ну, одно дело обсуждался. М.Шевченко ― Его еще не приняли разве, да? Д.Пещикова ― Ничего не принято такого. М.Шевченко ― Ну, значит, будет принято. Д.Пещикова ― А, то есть вот это такой сигнал, возможно? М.Шевченко ― А понимаете, потом мы не знаем, как у военных. Ведь, они вам не обязаны правду сообщать (военные). Вот, вот они это называют «ЧВК». А, может быть, он, на самом деле, там майор, допустим, спецназа ГРУ. А условное подразделение там называют «ЧВК». Вот, было в Первую мировую войну, у французских ВВС были «Аисты», понимаете? Там, вот, французы, летчики великие, которые сбивали немцев. А у немцев был «Воздушный цирк», значит, Рихтгофена, да? Д.Пещикова ― То есть, возможно, этот господин Уткин, Дмитрий Уткин – он, на самом деле, числится в рядах офицеров, просто мы об этом не знаем? М.Шевченко ― Я понятия об этом не имею и, честно говоря, ни одна армия мира не сообщала бы такую информацию, потому что это является закрытой военной информацией в отношении действующих военнослужащих. Д.Пещикова ― Очень мало времени остается. Давайте немножко про Надежду Савченко. М.Шевченко ― Давайте. Это моя героиня теперь. Д.Пещикова ― Очень ее не любят на Украине, зато вы очень любите. М.Шевченко ― Я ее очень люблю теперь, да. Д.Пещикова ― А вы думаете, вот то, о чем сейчас рассказывают, это правда? Она, действительно, договорилась? М.Шевченко ― Она искренняя, честная украинская женщина. Она оказалась искренне честной украинской женщиной, которая, на самом деле, заботится о своем народе, которая испытывает органическую ненависть к олигархам, которая, думаю, видит ясно и все минусы, и извращения, которые существуют в ДНР, в ЛНР. Но вместе с тем она украинка, которая хочет справедливого украинского государства, продолжения той социальной линии Майдана, которую я тоже всегда поддерживал, если честно. Ведь, как я уже сказал, Майдан был украден олигархами и неонацистами, которые служат олигархам. Д.Пещикова ― А вы столько про нее плохих слов до этого сказали. М.Шевченко ― Она после выхода из тюрьмы и возвращения в Украину оказалась совсем другим человеком, не таким, как я про нее думал. То, что она была храбрая, я говорил и в ходе судебного процесса, то, что она храбрая женщина, безусловно, и что надо ее освободить – можете поднять все стенограммы, я всегда говорил: «Освободите ее. Это абсурдно (суд над ней)». Д.Пещикова ― Ну, хорошо. Вот эта договоренность, про которую сейчас рассказывают, про обмен пленными – она, действительно, состоится? М.Шевченко ― Откуда я знаю? Это вы Захарченко спрашивайте с Плотницким. Я понятия не имею об этом, чего там. Я откуда знаю? У вас кто занимается Украиной там? Вот, у вас там Казаков пишет, там, Александр Казаков пишет в Facebook по Украине что-то, другие там. Вот, их спрашивайте. Я не имею к этому никакого отношения. Д.Пещикова ― Но то, что она этим занимается, это, в принципе, делает в ваших глазах ее человеком, приятным?.. М.Шевченко ― Конечно! Это она реально пытается залечить, сшить раны украинской гражданской войны. И такие люди как она, безусловно, смогут это сделать. Это люди будущего Украины. Я считаю, что, да, за такими как Надя Савченко будущее… Д.Пещикова ― Вот, давайте на этом и завершим. Интересная такая сентенция. М.Шевченко ― …единой, демократичной, единой демократичной и справедливой народной Украины. Д.Пещикова ― Спасибо большое. Это было особое мнение журналиста Максима Шевченко.

Ссылка на источник