К. Ларина ― Вот собственно это был эпиграф к нашей сегодняшней программе, который прозвучал в эфире. «Мне бы только день прожить да ночь продержаться», — сказал основатель кинопремии «Ника». Юлий Гусман здесь. Ю. Гусман ― И заплакал, заплакал! К. Ларина ― Здрасте, Юлий Соломонович. Ю. Гусман ― Привет! Ну, действительно, Ксения, я обожаю, когда вы, критики, коллеги, друзья, общественное сознание, сообщество… К. Ларина ― Бессознательное. Ю. Гусман ― …обсуждают, как голосовала академия. Они бы видели — как. Одна пожилая женщина, одна средней «пожилости», один совсем пожилой дядька и ещё двое детей делают эту гигантскую работу без копейки денег. Я не то что хочу поплакаться… К. Ларина ― Нет, мы каждый год это делаем — хороним себя и говорим, что больше не будет. Г. Бардин ― Оставь для меня эту реплику. К. Ларина ― Это Гарри Бардин здесь присутствует тоже, академик. Ю. Гусман ― Ах, ты тоже присутствуешь? К. Ларина ― Да, да, да. Ю. Гусман ― Обладатель то ли сорока, то ли семидесяти «Ник»! У него там шесть… У тебя шесть «Ник»? Г. Бардин ― Пять. Ю. Гусман ― Пять? Пока пять. Г. Бардин ― А нет, с Пашкиной шесть. Ю. Гусман ― А Пашка при чём здесь? К. Ларина ― Паша получит сейчас. Г. Бардин ― Это мой сын. Ю. Гусман ― А что, это по семье считается? Г. Бардин ― Мы коллекционируем. К. Ларина ― Так, братцы, давайте отмотаем назад плёнку и скажем главное, чтобы всё-таки понимали, с чем связан наш сегодняшний визит таких замечательных людей в студию. У нас 28 марта будет торжественная церемония вручения 30-й уже по номеру… Ю. Гусман ― Ты представляешь — тебе было 11 лет! К. Ларина ― …юбилейной, 30-й премии, национальной кинематографической премии «Ника». Это первая и единственная независимая кинопремия. И вот собственно отцы-основатели здесь, в этой студии, сидят. Ю. Гусман ― Часть отцов. К. Ларина ― Часть отцов. Г. Бардин ― Да. Ю. Гусман ― Отцов там, начиная от Элема Климова, от Андрея Смирнова, Виктора Мережко, Андрея Плахова… К. Ларина: 87 ―й год это был. Ю. Гусман ― Нет, даже 86-й год. К. Ларина ― А первая церемония была в 87-м году, да? Ю. Гусман ― Она была в 88-м. Г. Бардин: В 88 ―м. Ю. Гусман ― Целый год готовились. Г. Бардин ― А теперь ты можешь помолчать? Ю. Гусман ― Я вообще могу выйти. Г. Бардин ― Нет, нет. Я должен сказать (не при нём будет сказано, а может быть, и правильно, что при нём), что, в общем, на Юлии Соломоновиче, конечно, огромная тяжесть на его плечах. Он атлант, что 30 лет держит эту премию. К. Ларина ― Я помню, был период жуткий совсем. Г. Бардин ― Потому что я помню, что были моменты, когда мы думали: «Ну всё, это прикроется», — ну, когда нас гоняли, как сидоровых собак, из одного места в другое, когда мы не знали, в каком месте будет церемония. И он находил эти места благодаря своим связям, дружбам. К. Ларина ― Гарри, там не то что гоняли, там человека просто уничтожали. Г. Бардин ― Уничтожали, да. Ю.Гусман: Я убеждён в одном: во всём мире с прокатом интеллигентного кино беда К. Ларина ― Помню, был период, когда он вообще не знал, выживет он или нет. Выжил. Молодец! Г. Бардин ― Он художественный руководитель церемонии. Он никакого влияния на голосование не имеет, естественно, но он как бы генератор всего этого, он локомотив. И то, что он каждый раз вытаскивал, находил эти крохи денег — это, конечно, заслуживает особой… Ю. Гусман ― Да тут даже не денег. Гарри, вообще большое спасибо. Я считаю, можно заканчивать передачу. Можно какую-то музыку поставить, просто красивые кинопесни советских композиторов. Г. Бардин ― Нет, я тебе должен сказать ещё одно, в плюс этой церемонии. Она начиналась, может, иногда с пошлинкой… К. Ларина ― Нет, она заканчивалась так иногда. Г. Бардин ― Ну, неважно. Ну, там было это. Постепенно она выкристалл… выкристаллизо… К. Ларина ― Выкристаллизовалась! Г. Бардин ― Да. Ю. Гусман ― Хорошо ты знаешь русским языком. Хорошо знаешь. Г. Бардин ― Не тебе, бакинцу, судить. К. Ларина ― Нет, там бывает по-разному, но она… Ю. Гусман ― Ребята, я объясню. К. Ларина ― Если бы этого человека не было на сцене, она была бы совсем другой. Ю. Гусман ― Вы меня послушайте. Я хочу объяснить вам. Два слова. Большое спасибо. Там не было замыслов — ни вишенок на торте, ни пошлинок, ни изюминок. Дело в том, что мы ни с кем вообще не можем провести ни одной репетиции. Можно просто договориться, что, условно говоря, вот выходит Гарри Бардин, он получает «Нику». А что он скажет… К. Ларина ― Ну, это понятно. Ю. Гусман ― А как понятно? Здесь не всё понятно. Дело в том, что… Вот я могу тебе просто сказать. Вы знаете, что все западные церемонии… «Оскару» — 89 лет. Они всё пишут. К. Ларина ― Да? Ю. Гусман ― Все тексты. Ну, кроме благодарностей. К. Ларина ― Нет, благодарности лауреата, который получил. Ю. Гусман ― Да. Г. Бардин ― Там 30 секунд на благодарности маме и папе. Ю. Гусман ― А всё остальное… Они выходят. Неважно, кто ты — Оливер Стоун или… К. Ларина ― Все «вручанты» всё читают. Ю. Гусман ― «Вручанты», «говорянты» — они всё строго читают. Причём там такие законы у них, что если ты выступаешь против своего сообщества, то есть против индустриального корпоративного сообщества, ты будешь изгой. И поэтому 99% людей приходят, сидят, хохочут. У них нравы те же. У нас же надо сказать: «Да, вы наверняка получите». Но мы так никогда не делаем. Ну, я не хочу тебе говорить, ты сама это знаешь, сколько было ссор, сколько у нас было обид. И до сегодняшнего дня… Я расскажу сейчас историю. Не хочу называть фамилии. Это замечательный… Да вы всё знаете. Замечательный был фильм в эпоху перестройки замечательного режиссёра с великой актрисой в главной роли. И параллельно была очень милая молодая история талантливого Пичула с Негодой в главной роли, «Маленькая Вера». Вчера я еду в офис — звонок. Короче, зво́нит… Г. Бардин ― Звони́т. К. Ларина ― Про русский язык. Ю. Гусман ― Зво́нит и звони́т. Двое было. Г. Бардин ― Нет. К. Ларина ― Один зво́нит, а другой звони́т. Г. Бардин ― Нет. В Баку зво́нит, а в Москве звони́т. К. Ларина ― Да. Ю. Гусман: 1 ―1. Да, звони́т милый голос, который не слышал много лет, и говорит: «Мы приехали сегодня с супругом». Такие же, как вы все, немолодые люди. «Наверное, в понедельник, во вторник…» Я говорю: «Да-да, я так счастлив!» И потом разговор сам по себе вышел на эту историю, реально скандальную, потому что вся эта академия проголосовала… К. Ларина ― За »Маленькую Веру». Ю. Гусман ― За хороший фильм, замечательный фильм. Но рядом стоял фильм на все времена. Это был фильм «Комиссар». Г. Бардин ― Аскольдова. К. Ларина ― И это при том, кстати… Люди же не помнят ничего, наша аудитория. Давайте напомним, что история самого «Комиссара», этого фильма, она трагична. Этот фильм был, по сути, уничтожен. Ю. Гусман ― И мы его… К. Ларина ― И вы его возродили! Ю. Гусман ― Всё произошло. К. Ларина ― Да, да. Ю. Гусман ― Но поскольку мы поклялись когда-то, как ты говоришь, отцы-основатели, создатели и просто организаторы, что никогда не будет… К. Ларина ― Быть честными. Ю. Гусман ― Поэтому Виктор Иванович Мережко 14 лет был президентом и не получил ни одной «Ники», хотя он выдвигался двадцать пять тысяч раз. Я выдвигался шесть раз — не получил ни одной «Ники». А Бардин получил их пять! Вот так. Г. Бардин ― Ну и что я теперь должен делать? Ю. Гусман ― Извиниться, отдать две «Ники» и уйти. Г. Бардин ― Хорошо. Но я не захватил сюда с собой. Ю. Гусман ― Ты знаешь… К. Ларина ― Аскольдов обиделся-то? Ю. Гусман ― Кто? Ю.Гусман: «Тангейзер» мы  защищали из-за принципа К. Ларина ― Аскольдов обиделся? Ю. Гусман ― До сих пор супруга в деталях со мной беседует об этой обиде. И мне так неудобно! И я прекрасно понимаю. Нонна вообще тогда была просто раздавлена, Мордюкова. А Ролик, то есть Ролан Антонович не пришёл, потому что он почувствовал… К. Ларина ― Что не дадут. Ю. Гусман ― Я сижу и думаю: боже, прошло, наверное, 30 лет примерно, даже больше… нет, меньше, 27 — и это время нас вдруг настигло. К. Ларина ― А сейчас, наверное, ещё сложнее, я хочу тебе сказать, потому что сейчас всё-таки есть из чего выбирать. Тогда всё-таки было время, когда… Ты вот назвал два фильма. Трудно было набрать большое количество фильмов. Г. Бардин ― Ты понимаешь, Ксюша, принцип отбора? В какие-то моменты можно было сказать: «Мы по причине… Нет. Ну нет хороших фильмов. И никому не даём». К. Ларина ― Особенно в девяностые годы было тяжело, да. Г. Бардин ― Это было бы справедливо. Но законы «Ники» таковы: что имеем, то и судим. Ю. Гусман ― И самое главное я тебе скажу. Как получилось? Со временем… Мы же были… В допетровскую эпоху мы виделись каждые два-три дня: то на семинарах, то в Болшево, то в Матвеевском. Каждый день — в Доме кино или в Киноцентре. Сейчас я год не вижу… К. Ларина ― Товарищей. Ю. Гусман ― Товарищей своих. Г. Бардин ― Своих коллег. Ю. Гусман ― Я выхожу на эту сцену… Из всех телевизионных версий меня, с моим участием всё вырезают, потому что я веду себя часто неполиткорректно. К. Ларина ― Да. Ю. Гусман ― Но я же диспетчер. К. Ларина ― Ты делаешь атмосферу. Г. Бардин ― Но сначала… Извини. К. Ларина ― Ты делаешь атмосферу вечера. Ю. Гусман ― Только два слова… Г. Бардин ― За полчаса до начала трансляции… Ю. Гусман ― Сидит там всегда. Г. Бардин ― Он сидит на разогреве, вернее — стоит. К. Ларина ― Да, я знаю. Учит нас жизни. Г. Бардин ― И долго рассказывает, как мы должны радоваться успеху наших… Ю. Гусман ― Гаррик, это… Г. Бардин ― Помолчи! К. Ларина ― За 30 лет ты научил людей радоваться друг за друга? Ю. Гусман ― Нет. И самое главное — у нас было несколько провальных экспериментов, Гарри не даст соврать. Мы однажды просто решили не пускать без бабочек и вечерних костюмов. Валерию Семёновичу Фриду я лично купил бабочку. А потом бабочки раздавали при входе. Ну, примерно 30–40% мы как-то приодели. Но когда там один парень-металлист залез опять в джинсах, в майке на сцену, то мы поняли, что не справимся мы с этой стихией русского бунта, беспощадного и обалденного. И поэтому… Но поверь мне — что бы ни происходило с голосованием, вот в данном случае что-нибудь, найдётся гораздо больше… Ну конечно, это потому что… Потому что Говорухин близок к начальству. Или потому что какой-то Бардин близок к Бардину. А там-то вообще всё очень просто: 700 человек не могут в принципе… К. Ларина ― Договориться. Ну давайте я просто в качестве примера, чтобы люди понимали, какой трудный выбор перед последним, решающим голосованием. Вот пятёрка, финальная пятёрка, шестёрка, «Лучший игровой фильм». «Дама Пик» — Павел Лунгин. «Монах и бес» — Николай Досталь и, извините, Юрий Арабов, на минуточку. «Рай» — Андрей Кончаловский. «Ученик» — Кирилл Серебренников. «Дуэлянт» — Алексей Мизгирёв. «Коллектор» — это по сути дебют, Алексей Красовский, но это в какой-то степени открытие. Он, кстати, есть, как раз сам Красовский, режиссёр этого фильма… Ю. Гусман ― В »Открытии». К. Ларина ― Да, он есть в номинации «Открытие». Здесь очень трудно выбрать. Ю. Гусман ― А осталось за кадром… Остался «Ледокол». Осталась «Зоология». К. Ларина ― «Зоология», да, прекрасная работа. Ю. Гусман ― Я не хочу никого обидеть. Остался ещё добрый десяток… К. Ларина ― Очень хороших работ, которые могли бы быть в этой номинации, в финале. Ю. Гусман ― Но самое-то смешное, что первый же этап — у нас голосуют только профессионалы по номинациям и критики, то есть только вы и мультипликаторы, аниматоры голосуют за себя. Ну, их там сколько? 50 человек, 30 человек. А все критики, потому что мы как бы… Вы же всё видите, ну, кинокритики всё видят. Но здесь главное не это. Вот сегодня длинная, несовершенная, потому что… Мы же договариваемся: «Ты выступаешь после него и говоришь про это». Мы попадаем на сцену примерно в 11 утра дня церемонии. Ночью завозится… К. Ларина ― А сценарий кто пишет? Ю. Гусман ― А там никакого сценария. К. Ларина ― Ну, ведущие же что-то говорят. Г.Бардин: В сегодняшнем состоянии российской мультипликации мы не достигаем среднего уровня качественной советской Ю. Гусман ― Ну, связки там. Я пишу, ребята пишут. Но там нет ни одного человека, кто что-нибудь делал бы, извини меня, за модное сейчас… К. Ларина ― За бабло? Ю. Гусман ― Да. Прошу прощения. Такого просто нет. Г. Бардин ― Это ты сказала. Ю. Гусман ― Даже «Ники» в этот раз нам изготовили, слава богу, наши помогавшие друзья. К. Ларина ― Из чистого золота. Ю. Гусман ― Ну, не из чистого, но… И есть, условно говоря, Министерство культуры с его грантом малюсеньким, но… за аренду. Есть канал НТВ, который дал свою аппаратуру и будет снимать, это делать. К. Ларина ― Это на НТВ+ будет трансляция? Ю. Гусман ― Будет, наверное, по Сетевизору, по НТВ+ прямая трансляция, в общем, без купюр, без всего. К. Ларина ― А прямая трансляция где? Вот люди спрашивают. На сайте? Ю. Гусман ― Сетевизор. Сетевизор и НТВ+. К. Ларина ― А, Сетевизор! Ю. Гусман ― Это как у Beatles — «With a Little Help from My Friends». Понимаешь? Это и трогательно, но это чудовищно тяжело, потому что… Ну, понимаешь, да? К. Ларина ― Это будет в Театре Моссовета в этом году? Ю. Гусман ― Это будет в Театре имени Моссовета. И там замечательный наш любимый директор Валентина Тихоновна. К. Ларина ― Валя, да. Ю. Гусман ― Она потрясающая! Кстати, до этого нам Тартаковский в Оперетте помогал бесконечно. К. Ларина ― Но там вам тесновато было. Королевство маловато. Ю. Гусман ― Где? Г. Бардин ― В Театре Оперетты? К. Ларина ― В Театре Оперетты. Ю. Гусман ― Да нет! К. Ларина ― А тут сейчас будет — эх! — роскошно. Ю. Гусман ― Зал в Оперетте сумасшедший. К. Ларина ― Да-да-да, мы должны на новости уйти, дать слово новостнику нашему, Якову. Давайте послушаем новости, а потом продолжим. НОВОСТИ К. Ларина ― Я хотя бы уже вас представлю по-человечески, а то всё — Гусман и Бардин. И что это, в конце концов? Это же не Шуров и Рыкунин, правда же? Ю. Гусман ― Со званиями, пожалуйста! К. Ларина ― Итак, Юлий Гусман — художественный руководитель Российской академии киноискусств «Ника», кинорежиссёр. Гарри Бардин — режиссёр-мультипликатор, член президиума Российской академии киноискусств… Ю. Гусман ― И Высшего совета академии. К. Ларина ― И Высшего совета, только не »Единой России». Ю. Гусман ― У нас столько таких должностей! Ты знаешь, я тебе скажу, должен покаяться. Кстати, это относится к теме программы, тобой заявленной. Одну задачу за 30 лет мы не выполнили: никакого особенного влияния… Хотя в случае с телевизионным сериалом произошло некое подобие чуда. Не влияет на прокат… К. Ларина ― К сожалению. Ю. Гусман ― Да. Если «Оскар», подсчитано, получение «Оскара» — в два раза, снова смотрит столько людей, сколько смотрели до этого, то это абсолютно такой… не междусобойчик, но такой… К. Ларина ― Ну да, тема, которую я заявила, я не объявила её слушателям: «Кино, которое не видят». Ю. Гусман ― Не видят. Но я считаю… У всех разные рецепты: квоты вводить, запрещать, пропагандировать, платить за фильм «28 панфиловцев», не платить за фильм… Я убеждён в одном: во всём мире с прокатом интеллигентного кино беда. Про Америку я точно знаю. Там в пяти залах идёт блокбастер и идёт милый фильм, который имеет своего зрителя. Но существует — в Европе по крайней мере и в Америке частично — система клубного проката. К. Ларина ― Собственно это было и в советское время у нас — киноклубы. Ю. Гусман ― То есть почему в Москве… Г. Бардин ― И во Франции тоже. Ю. Гусман ― Типа «Иллюзион». Или кто там был? Где идут фильмы. Ну, как канал «Культура». Он же занимает небольшое место в сетке, но он имеет своего зрителя. Понимаешь? Как и »Дом-2″. Но »Дома-2″ у нас в кино полно, а вот этого не хватает. Но я поделюсь с вами болью, извини, вот чисто болью. Я когда-то… Моей первой работой на театре была опера «Иисус Христос — Сверхзвезда» в 72-м году в городе Баку с ансамблем «Гая». Когда я прочитал… Мы даже обсуждали однажды с тобой про «Тангейзер», мы его защищали из-за принципа. Ну, я не видал и не слышал эту оперу, прошу прощения, точно не видал постановку. А когда я прочитал про «Иисус Христос», мне стало просто ну так обидно! Более христианской, знаешь, более такой светлой… Ю.Гусман: Последнее, что меня доконало,— это гейская пропаганда в фильме «Красавица и чудовище» К. Ларина ― В советское время запрещали как религиозную пропаганду. Ю. Гусман ― Да нас выгнали из Москвы! К. Ларина ― А сейчас как раз наоборот — оскорбляет чувства верующих. Ю. Гусман ― Но потом я прочитал про нападки на Учителя, «Матильду». Ну, что касается Учителя, то замечательный… К. Ларина ― Матильда-Поклонская. Ю. Гусман ― Как на него залезут, так и слезут. Он крупный и замечательный режиссёр. И он крупный общественный деятель. Я думаю, то мы с »Матильдой» отобьёмся. Но последнее, что меня доконало, просто доконало — это гейская пропаганда в фильме «Красавица и чудовище». Г. Бардин ― Как? А, ну да… К. Ларина ― А её там не усмотрели. Там комиссия заседала. Уже всё! Они дали ему «16+». Ю. Гусман ― И всё равно дали. К. Ларина ― Да. Комиссия Министерства культуры, Мединский нам сказал, что не усмотрели пропаганда нетрадиционных отношений. Г. Бардин ― Это оттепель. К. Ларина ― Оттепель, да. Ю. Гусман ― Слушайте, я чуть не сошёл с ума! Я видал спектакль в Лондоне, в Нью-Йорке на сцене. Я видал мультсерию. И я видал у нас спектакль, который шёл. И я побежал, думаю: что происходит, как может быть? Пришёл. Прелестная… К. Ларина ― Сказка. Ю. Гусман ― Замечательная, добрая… К. Ларина ― Нет, там правда есть персонаж нетрадиционной… Он гей. Ю. Гусман ― Слушай, я могу тебе сказать, что в фотографиях Венедиктова, когда он фотографируется со всеми, растрёпанный и весёлый… Он обнимает то Пескова, то Бардина, то меня. Я могу во всём… Твоя дружба с Петровской носит характер лесбийских отношений принципиально! «Любимая, как я скучала». Она потухает с человеком вместо тебя. Вот Лёва говорит: «Да, вот скоро появится». «Где моя Ксения?» Любой человек сказал бы: «Пропаганда!» И реальная пропаганда! А что? Почему нет? Это не инцест, вы не родственницы. Когда у тебя голова злая, тупая и направлена на дерьмо, то… К. Ларина ― Так у нас и зоофилия… А разве нет тут зоофилии? Ю. Гусман ― Это моя любимая тема. К. Ларина ― «Красавица и чудовище». Чудовище — это всё-таки козёл какой-то с рогами? Ю. Гусман ― Но он её не успел оплодотворить, слава богу. Но во всех сказках… Слушайте, я могу сейчас… Время про «Нику» говорить, мне жалко, но я так хочу! А на «Кейс» не пускают. Я хочу сказать о том, что даже ни »Тысяча и одна ночь», ни »Заветные сказки» Афанасьева, а вообще даже с »Колобком» проблемы будут! К. Ларина ― Волк и Красная Шапочка. Ю. Гусман ― С бабушкой лёг, съел бабушку! К. Ларина ― Он получается там трансвестит или трансгендер? Г. Бардин ― Транссексуал. К. Ларина ― Да, транссексуал, надел женское платье. Ю. Гусман ― А когда сидел Синдбад на шее у старичка? Это такое… А »Золотой осёл» — реальная книга. Как её экранизировать? Назвать «Золотой друг»? Как делать? «Золотая девушка»? Короче говоря, это… И никогда этого не было в советской власти — вот чем отличалась редактура. Вообще ничего не давали, ничего… Ну, то есть давали, но глупости… К. Ларина ― Гомосексуализм, была статья за мужеложство, тем не менее. Ю. Гусман ― Да ради бога! К. Ларина ― Даже не то что темы, а даже намёка такого быть не могло. Ю. Гусман ― Да этого намёка… Послушайте, и там этого намёка нет. Этот персонаж, вы можете считать его в русской… Кстати, очень хороший перевод. И впервые неплохо песни переведены. Это очень сложно. Я не люблю, когда переводят песни, лучше титры. Никакого, никакого! Он вертлявый, да. А Санчо Панса? Что с ним делал Дон Кихот? К. Ларина ― Ну подожди, мы ушли далеко уже за пределы «Ники». Ю. Гусман ― А четыре мушкетёра? Г. Бардин ― Ты от «Ники» так далеко ушёл! К. Ларина ― Мы же не будем награждать «Красавицу и чудовище» на »Нике», правда? Ю. Гусман ― Нет, во-первых, я бы с удовольствием наградил. К. Ларина ― Там есть другой фильм опасный, как мне кажется. Он уязвимый в этом смысле. Это фильм Ивана Твердовского. Г. Бардин ― «Зоология». К. Ларина ― «Зоология», безусловно. Ю. Гусман ― Да. Ну, я тебе скажу сейчас… К. Ларина ― Они могут там обвинить в чём угодно это кино. Ю. Гусман ― Но дело в том, что, как ни странно… К. Ларина ― А »Рыба-мечта»? Замечательная работа, которая не дошла до финала. Я за неё голосовала. Ю. Гусман ― К сожалению… К. Ларина ― Дебют Антона Бильжо. Прекрасный фильм! Ю. Гусман ― К сожалению, так получается, что все шутки в прелестном «Comedy Club», которые очень часто бывают ниже пояса, не трогают ни одного из этих нервно тикающих глазами господ, потому что «народная любовь». А вот… Я к чему говорю? Я говорю о том, что мы наше кино до тех пор не будут уважать, любить и пропагандировать, если все эти трубы, кимвалы, фанфары, оркестры и барабаны не будут играть марши и гимны в честь «Рыбы-мечты», в честь «Зоологии»…. Ну, можно сказать — фильм «Салам Масква», один из самых телевизионных… Ю.Гусман: Шутки в Comedy Club, которые ниже пояса, не трогают ни одного из этих господ, потому что «народная любовь» К. Ларина ― Он сейчас идёт, мы как раз обсуждали его… Ю. Гусман ― Я не знаю, связано ли это с тем, что он получил «Нику», это не секрет. Понимаешь, это такие прорывы только за счёт упёртости… К. Ларина ― Я хочу вам сказать одну вещь. Раз уж мы сегодня говорим об этой связи зрителя, людей, коллективного сознательного и бессознательного с произведениями искусства, которые представляет наша страна, вот вы мне объясните. 30 лет «Нике». 30 лет назад награждалось то кино, которое уже было в прокате, люди видели эти фильмы, они на них ходили и стояли в очередях. Фильм «Покаяние», да? Это всё было отсмотрено публикой. И публика была публикой в широком смысле этого слова и была другая, да? Вот сегодня эти фильмы, которое мы награждаем, которые входят в короткий список (мы с этого начали), ведь их не видят… Г. Бардин ― В прокате. К. Ларина ― Их и не увидят, пока не покажут по телевизору. Вспомните, какие фильмы увидели. Увидели фильмы в прокате — «Левиафан» смотрели, смотрели «Елену», потому что вокруг них был спор и скандал, и они появлялись в прокате уже с большим шлейфом, за которым шли люди. Сегодняшние фильмы, я не знаю, они способны? Ю. Гусман ― «Матильду»… К. Ларина ― Если бы их публика видела, может быть, у нас тогда и общество было другое? Говорю я наивно. Ю. Гусман ― Да, это прекраснодушные разговоры о том, что если массированная какая-то обработка дустом… Г. Бардин ― Нет, политшоу перешибают это всё. К. Ларина ― Перешибают? Народ не ходит на них. Ю. Гусман ― Ну, они на них и не должны ходить. Народ никогда не ходил в »Иллюзион», но там всегда были полные сеансы. Старые фильмы… Я там смотрел несколько раз Хуциева, я очень люблю его старые фильмы. Речь идёт о том, что самое простое — не городить города, не уничтожать и не запрещать, а просто создать сеть клубных кинотеатров, которые дотируются, как многие, Министерством культуры или городом… Г. Бардин ― Как история советского кинематографа. Ю. Гусман ― Да. И показывать старое советское кино, только не… «Июльский дождь». К. Ларина ― Его показывают по телевизору — старое советское кино. Я тебя умоляю! Ю. Гусман ― К примеру. Ну, другое какое-то. Назови другие. К. Ларина ― Мне важно как раз, чтобы это показывали — новое российское кино. Ю. Гусман ― Но это российское кино нельзя… Понимаешь, ни у тебя, ни у меня, ни даже у Гаррика нет собственного кинотеатра. Понимаешь? И поэтому я заранее переживаю, потому что фильмы на самом деле у нас сейчас замечательные. К. Ларина ― Да, умные. Ю. Гусман ― Мы принципиально не можем догнать, к сожалению, большие блокбастеры. К. Ларина ― И не надо. Г. Бардин ― И не надо. Ю. Гусман ― Нет-нет… К. Ларина ― Это параллельные абсолютно дороги. Г. Бардин ― Потому что все эти лозунги «догнать и перегнать»… Мы гоняем, не догоняем, а потом говорим: «Не очень и хотелось». Да? Это неверный посыл. Ю. Гусман ― Нет-нет… К. Ларина ― Дай сказать человеку. Г. Бардин ― Мы должны делать фильмы соответственно нашему положению экономическому, творческому и просто как бы бессознательному — то, что требует свободы выборы тем. И тогда появятся у нас фильмы, которые потом останутся в анналах истории. К. Ларина ― Ну, знаете, что? Юлий, я хочу сказать… Ю. Гусман ― «Экипаж», «Ледокол», «Притяжение» Бондарчука… К. Ларина ― Подожди. Ты видишь сейчас, как идёт в прокате фильм документальный «Слишком свободный человек» Веры Кричевской Михаила Фишмана — фильм, посвящённый Борису Немцову? Каким-то чудом он получил прокат. Чудом! Ю. Гусман ― К счастью… К. Ларина ― Вот смотрите — на него стоят очереди в кинотеатрах, полные залы, и не только в Москве. Г. Бардин ― Но самый большой прокат… К. Ларина ― И я вас уверяю, что если сейчас вышел бы в прокат широкий фильм Виталия Манского «В лучах солнца», он бы получил точно такую же аудиторию. Люди шли бы на него, шли бы смотреть этот фильм. Я вас уверяю! Г. Бардин ― А ещё больше посмотрели бы »Он вам не Димон». К. Ларина ― Да, если бы это было в прокате. Г. Бардин ― Если бы это было в прокате. К. Ларина ― Или по телевизору. Ю. Гусман ― Я думаю, что… Г. Бардин ― Ну, 10 миллионов посмотрели в Интернете. Ю. Гусман ― Это как бы шутка, но я опять-таки… Вот твои примеры доказывают только мой очевидный тезис: эти фильмы должны идти в специальных резервациях. Канал «Культура»? «Прокат культуры» назовите. К. Ларина ― Вот Центр документального кино. Ю. Гусман ― Пожалуйста, вот Центр документального кино. И все должны знать. С хорошей рекламой, расписание. В кинотеатре «Пионер» замечательная бывает программа. Сейчас Мамут как бы приобрёл «Художественный». Надеюсь, там тоже будет что-то интересное. Г.Бардин: Советская мультипликация была увенчана призами международных фестивалей на порядок больше, чем игровое кино К. Ларина ― В »Фитиле», кстати, тоже хорошие. Ю. Гусман ― Это работа… Г. Бардин ― Я встряну со своей мультипликационной темой. Мы сидим на золотых яйцах, по сути дела. Не с Гусманом, а в принципе. Я имею в виду советскую мультипликацию. Ю. Гусман ― Ты оскорбил не только меня и себя, но всю нашу общественность… Г. Бардин ― Я имею в виду советскую мультипликацию. Это такой кладезь! Такой кладезь, который… Мы не достигаем последним уровнем мультипликации, в сегодняшнем состоянии российской мультипликации мы не достигаем среднего уровня той советской мультипликации качественной, о которой… Я всё время говорил о том, что нам необходимо создание академии, чтобы поднять отрасль, потому что… Ну, что там говорить? Мы были скромные и не говорили никогда о том, что советская мультипликация была увенчана призами международных фестивалей на порядок больше, чем игровое кино. Она была на вершине. К. Ларина ― Ну, сейчас индустрия существует, у нас есть несколько фестивалей мультипликационных хороших. Г. Бардин ― Да, да. Но это во многом зависит от продюсеров — раз. Во-вторых, слабость сценарная сегодняшних мультфильмов очевидна. К. Ларина ― Даже среди тех, которые вышли в финал на »Нику»? Г. Бардин ― Даже вот та продукция, которую я посмотрел, она меня, честно говоря, напрягла, потому что… Ну, как бы уже умеют что-то двигать, что-то одушевлять, но во имя чего? Делать покадровую съёмку, чтобы приколоться? Ну, мне не прикольно. Я не понимаю иногда… Я смотрю фильм и не считаю себя самым глупым зрителем на свете, но я не понимаю, про что кино! Мне хочется спросить создателя: «Что ты имел в виду, когда ты сделал это?» Нам не хватает вот того уровня. Нам нужно его поднимать. Ю. Гусман ― Хорошая фраза, чисто религиозная: «Я хочу спросить создателя». К. Ларина ― А вот скажи, есть же такие люди сегодня из профессиональных аниматоров, которые сегодня работают, снимают мультипликационное кино? Г. Бардин ― Да. К. Ларина ― Мне кажется, что в какой-то степени этот круг… мы придём всё равно к этой точке. Потому что когда ты говоришь про советскую мультипликацию в её лучших проявлениях, а не во всякой ерунде, там всё-таки… Г. Бардин ― Я даже говорю о среднем уровне. К. Ларина ― Это как большие писатели, которые уходили в детскую литературу, как во внутреннюю эмиграцию. И ты не можешь этого не понимать. Г. Бардин ― Ну да, когда у нас был Николай Эрдман сценаристом… К. Ларина ― Ну конечно, конечно! Да, да, да! Г. Бардин ― Вольпин, Николай Эрдман. Когда у нас был Гриша Остер, Эдуард Успенский… К. Ларина ― Назвать советских мультипликаторов вот через запятую — их всё равно не будет много. Это не толпа гениев. Правда же? Г. Бардин ― Нет, нет. Ю. Гусман ― Я всё-таки считаю, что… Вот я абсолютный оптимист в этом смысле, абсолютный. К. Ларина ― Да. Поэтому и живой ещё. Ю. Гусман ― Именно. Ты правильно сказала, да. Потому что иначе… Вот сейчас мне говорят: «Ха-ха-ха. Ты всё время смеёшься, хотя тебе уже 42 года, пора уже перестать хохотать». Если не смеяться и если не гордиться тем, что вокруг тебя замечательные люди, замечательные друзья, то точно нужно плакать и ползти, одевши саван, на кладбище. Потому что действительно замечательная анимация! Лучше, хуже, но все эти мастера… Другое дело — для того, чтобы снять фильм, например, ту же самую «Красавицу и чудовище»… К. Ларина ― Полнометражный. Ю. Гусман ― Да. Это нужны десятки миллионов долларов. Здесь есть тоже хорошие бюджеты — вот сказки про богатырей. Г. Бардин ― Но они не сравнимы по бюджету с »Шреком». К. Ларина ― То, что Сельянов продюсирует? Г. Бардин ― Ну да. Ю.Гусман: Если не смеяться и не гордиться, что вокруг замечательные люди, нужно ползти, одевши саван, на кладбище Ю. Гусман ― Но »Шрек»… Г. Бардин ― У »Шрека» — 97 миллионов долларов. Ю. Гусман ― И »Шрек» выписан, не просто… Замечательный «Шрек», обожаю! Но это не просто, знаешь, много веселья, плохая мультипликация, а замечательно сделанная работа. То же самое… Конечно, мы можем гордиться, какие мы общественники, бессребреники, что мы делаем вот так на коленке гигантскую, традиционную уже, юбилейную церемонию, но если бюджет 150 миллионов долларов у »Оскара»… К. Ларина ― Да. Г. Бардин ― А у тебя нет? Ю. Гусман ― У меня всего 145. И аудитория — 1,5 миллиарда человек! А у нас в 12 ночи канал, спасибо ему, показывает версию… Что это означает? Это означает, что невозможно удивляться, что Cadillac, Lexus и Mercedes — большие молодцы, а наши ребята в Тольятти не справляются. К. Ларина ― А я не знаю… Мне кажется, что это вообще не важно. Ю. Гусман ― Это не важно для того клубного проката. Мы должны говорить не только… К. Ларина ― «Золотой орёл» тоже показывают, извини меня, в глубокой ночи, и никто это не смотрит. Ю. Гусман ― Ой, я умоляю, не говори таких слов! Никто тебя не понимает. Я не хочу знать. Не говори просто. Г. Бардин ― Вообще, в принципе, должно быть автоматом: вот награждены какие-то фильмы — они должны быть в прокате. К. Ларина ― Показаны. Ю. Гусман ― А это не автомат, потому что это бизнес. Это не приказ Министерства культуры Америки, которого не существует. Г. Бардин ― Ну да. Ю. Гусман ― А это просто известно, что на интересе к »Ла-Ла Ленду»… Г. Бардин ― Да, интерес идёт снизу. К. Ларина ― Да, конечно, конечно. Ю. Гусман ― И он снова выходит на экран. Но, конечно, тоже приятно, что 89 лет «Оскару», и у него в финале был казус. Вот где можно было кричать «позор!». К. Ларина ― А, где они там перепутали конверты? Ну послушай, на самом деле там старенький уже Уоррен Битти со своим… Ю. Гусман ― Да нет! Это ошибка не Уоррена, это ошибка… К. Ларина ― Ну, неважно. В этом есть какая-то милота. Ю. Гусман ― Ну, это не очень большая милота, когда говорят, они поднялись, а потом их погнали, как собак. К. Ларина ― А я, кстати, хотела сказать ещё (потому что мы должны успеть это сказать), что известно, кроме того, что «Салам Масква» получит «Нику» как телевизионное событие художественное, есть ещё человек, которого стоит назвать отдельно. Это самая ценная премия «Ники» — «За честь и достоинство», которую в этом году получает Александр Николаевич Сокуров. Я просто горжусь академиками, которые выбрали этого человека. Ю. Гусман ― «За честь и достоинство» имени Эльдара Рязанова. И Александру Наумовичу Митте — «За выдающийся вклад в российский кинематограф». К. Ларина ― Прекрасно! Ю. Гусман ― И, как это ни смешно, Александру Наумовичу Митте 28 марта исполняется снова… у него день рождения. Это случайно всё! Г. Бардин ― Нет, то, что происходит с Сашей Сокуровым… Я горжусь тем, что… Он как бы из президентского пула, казалось бы, режиссёр, но он выкристаллизовался… Второй раз я попадаю на это слово, но на этот раз я сказал. К. Ларина ― Второй раз. Г. Бардин ― В честного и порядочного человека. К. Ларина ― Он молодец. Г. Бардин ― Он ведёт себя безукоризненно, безукоризненно. К. Ларина ― Прямо. Ю. Гусман ― Но у нас ещё Андрей Плахов, который… К. Ларина ― «За вклад в науку киноведческую». Ю. Гусман ― Я ему — как говорят, у нас принято на радио — посылаю лучи любви, потому что мы с ним у Серёжи Микульского, художника, нашли на свалке в мастерской скульптора, нашли «Нику». Это тогда, в 1987 году. Он был председатель комиссии, где я был как бы исполнительный директор. И мы бесплатно, как всегда, попросили Микульского. И только через много лет оплатили какие-то ему гроши. Вот такая… Но, как ни странно, дело, под которым стоят не только миллионы (в стране не работают миллионы), а стоит энтузиазм, человеческая любовь, вот эта милота, не знаю, энергия… Г. Бардин ― Прости, что я перебиваю. Так как для меня Союз кинематографистов перестал существовать уже 10 лет тому назад, то единственная возможность увидеть моих коллег — это на церемонии, на голосовании. К. Ларина ― На »Нике». Г. Бардин ― И мы с радостью бросаемся друг другу в объятия, потому что как бы наши отношения не претерпели изменений за эти годы. Ю. Гусман ― К сожалению, очень серьёзные у нас есть оппозиционеры. Но если бы их не было… К. Ларина ― «Пятая колонна»? Ю. Гусман ― Нет, не внутри, внешние, «шестая колонна». Но очень бы хотел, конечно, сделать такой «Дом Ники» и показывать эти фильмы. К. Ларина ― А почему мы не сделаем «Дом Ники»? Ю. Гусман ― «Почему?» — спросила она с лицом … К. Ларина ― Давным-давно. Г. Бардин ― Сделав голубые глаза. Ю. Гусман ― Из Швейцарии приехав только что, говорит: «Варум вир Кёльн зи нихт махен ди… дом!» — получив здание, так сказать, в центре Москвы — бесплатно, естественно! И отремонтировать… Г. Бардин ― Это то, что он каждый год ходит по всем инстанциям и говорит: «Матка, яйка, млеко…» Г.Бардин: Сокуров как бы из президентского пула режиссёр, но он выкристаллизовался в честного и порядочного человека Ю. Гусман ― 56 лет КВН служил, чтобы дом получить. Понимаешь? И много чего… К. Ларина ― Ну, это же может быть, не знаю… Ю. Гусман ― Ну как? Это без президента и Собянина… А как? У нас же нет… К. Ларина ― Вам же не нужен дворец фестивалей, правда? Мы хотим дом. Ю. Гусман ― Ну, и подвал — тоже плохо. К. Ларина ― Нет, ну дом, чтобы можно было проводить… Ю. Гусман ― Хотя бы зал на несколько сотен. К. Ларина ― Два зала, два зала, чтобы была возможность проводить пресс-конференции приличные. Ю. Гусман ― Позвони Собянину: «Сергей Семёнович, дайте нам два зала, отремонтируйте». К. Ларина ― Да, два зала: один большой, другой маленький. И сделать зал для конференций, для каких-то семинаров и дискуссий. Ю. Гусман ― Ну, никто не допустит. Я даже знаю, кто не допустит создание альтернативного Дома кино. К. Ларина ― А представляешь, как это было бы классно? Ю. Гусман ― Я много чего представляю. К. Ларина ― В Дом кино вообще невозможно сходить, не жалея об этом. Бог с ним. Ты там был давно вообще? Ю. Гусман ― Я там ни разу не был. К. Ларина ― Это просто кошмар! Ю. Гусман ― Я ни разу не был. Г. Бардин ― Я тоже не был. К. Ларина ― Стыдно! Стыдобища! Ю. Гусман ― Ну, это специально делается, чтобы снести и на этом месте поставить высотный дом, это старые планы. К сожалению… К. Ларина ― Пошли последние секунды. Г. Бардин ― Ищи позитивную ноту для завершения, коды. К. Ларина: 30 ―я церемония вручения… Ю. Гусман ― Юбилейная! Самой первой… К. Ларина ― …независимой премии «Ника» состоится… Г. Бардин ― Состоится. Ю. Гусман ― И будет в четверг на канале НТВ. Г. Бардин ― И мы, молодые, будем там присутствовать. К. Ларина ― А мы наденем все свои бриллианты и придём в зал сверкать ими. Так что — тьфу-тьфу-тьфу! — ни пуха ни пера. Ю. Гусман ― К чёрту пойдём. К. Ларина ― Чтобы всё было хорошо. И до встречи 28-го числа в Театре Моссовета. Спасибо! Г. Бардин ― Спасибо. Ю. Гусман ― «Солнечный круг, небо вокруг…»

Ссылка на источник