А.Ежов ― 15 часов, 8 минут в российской столице. В эфире «Эхо Москвы», программа «Персонально ваш». И сегодня персонально ваш писатель, филолог, политолог, журналист и драматург Денис Драгунский… Д.Драгунский ― Много всего. Просто: писатель Денис Драгунский. Здравствуйте! С.Крючков ― Станислав Крючков и Андрей Ежов проведут эту программу. А.Ежов ― Напомню координаты с нашей студией. Телефон для sms: +7 (985) 970 45 45, аккаунт vyzvon в Твиттере, и форма на сайте «Эхо Москвы». Ваши вопросы, реплики, комментарии к нашей программе категорически приветствуются. С.Крючков ― Денис Викторович, прокуратура начала проверку после сообщения о похищениях геев в Чечне. Во всяком случае, Генпрокуратура сообщила о начале таких действий. Тем временем угрозы как в адрес журналистов «Новой газеты» в связи с этой публикацией, так и в адрес «Эха Москвы» в целом продолжают поступать. И сегодня члены ассоциации «Свободное слово», писатели журналисты, деятели культуры написали открытое письмо, в котором высказывают крайнюю обеспокоенность этими сообщениями, выражающимися в виде ремарок от представителей духовенства северокавказской республики, от тех парламентариев, которые представляют ее в думе, в адрес журналистов и тех, кто, собственно говоря, об этом в начале апреля объявил. Ваша позиция по этому вопросу? Д.Драгунский ― Мне кажется, что угроза в адрес журналистов недопустима. Мне кажется, что во всех таких делах нужно разбираться; если кто-то совсем недоволен, то лучше судебным манером. Если вообще, есть значительно более простые способы, по любому поводу бежать в суд тоже необязательно. Можно просто встретиться, высказать свою позицию, опровержение написать. Но вот угрозы таких всяких… я не знаю, не помню точно, какие были именно угрозы, но вообще, угрозы недопустимы, мне кажется. С.Крючков ― Собственно, там речь шла о том, что чуть ли не на коленях нужно просить извинений за информацию, если она не соответствует действительности. Но, тем не менее, собственно говоря, о том, чтобы инициировать проверку на соответствие действительности тех или иных фактов, речи до сих пор так предметно и не идет, во всяком случае, со стороны власть предержащих. А.Ежов ― Да, две недели уже эта история длиться. Д.Драгунский ― Понимаете, эта идея — просить прощения на коленях у народа мне очень не нравится, потому что оскорбить народ невозможно, если речь не идет уже совсем о каких-то расистско-геноцидных каких-то намерениях. Ну человек высказал свое… получил такую информацию, опубликовал ее. При чем тут просить прощения на коленях перед целым народом? О чем речь, я не могу понять. Это совершенно другой какой-то разворот мысли, который мне абсолютно неясен. Вот, например, мне кто-нибудь скажет: «Ты знаешь, ты очень много выпиваешь. Ты знаешь, эта такая манера у вас, которые живут, так сказать, за станцией Чоп от Смоленской области к востоку – много пьете, ребята». Я же не стану говорить, что нужно просить прощения на коленях у всего русского народа за то, что мне сказали, что я много выпил, даже если будут сделаны какие-нибудь, может быть, некорректные обобщения. А тем более, здесь обобщений никаких нет, никто же не оскорбил весь народ, а просто было сказано, что вот есть сведения, что произошло такое вот неприятное незаконное происшествие. И нормальной реакцией на это сообщение было бы сказать: «Вы знаете, нет, ничего такого не произошло. У вас информация ложная. Вот, пожалуйста, человек, о котором вы говорите, что его якобы похитили, убили, избили, покалечили – вот он жив, все в порядке. А кто вас информировал?» — «Ну вот извините, так получилось». Ну всё хорошо, разошлись. А вот такая патетика насчет просить прощения у народа, да еще на коленях… Вы знаете, столько слов было сказано на протяжение последних ста лет или даже десяти лет или десяти дней, что, понимаете, брюк не хватит – протрутся, если все друг перед другом на коленях будут стоять. А.Ежов ― Вообще, вся эта история, она вторую неделю развивается – это история о преследовании гомосексуалов в Чечне. Появляются новые подробности. Есть сведения о том, что тех, кого как раз заподозрили в нетрадиционной ориентации, пытают электричеством в секретных тюрьмах, то есть какие-то ужасные вещи. И как вам кажется, почему реакция Кремля на все происходящее, такая невнятная? Высказался Песков, сказал, что да, это недопустимо, но непонятно, почему власть… Д.Драгунский: Идея просить прощения на коленях у народа мне очень не нравится, потому что оскорбить народ невозможно Д.Драгунский ― Хорошо, а что Кремль может сделать? Вот вы в Кремле сидите – я вас попытаю – что вы бы сделали? А.Ежов ― Ну смотрите, Кремлю подведомственны, так или иначе, органы судебные, органы прокуратуры… Д.Драгунский ― Сделать что надо конкретно? А.Ежов ― Я не знаю… инициировать расследование. Власть не хочет этого делать. Д.Драгунский ― Вы от вы говорите, там проверка уже какая-то уже началась вроде бы, нет? А.Ежов ― Спустя две недели. Д.Драгунский ― Ну да. Ну спустя две недели, да. А.Ежов ― А почему, как вам кажется, в обществе эта тема резонанса особого не вызывала? Потому что дальше Фейсбука, как мне кажется, и ряда СМИ… Д.Драгунский ― Общество устает. Помните, какой был резонанс по поводу «Пусси Райот?» А я уверен почему-то, что если сейчас кто-то спляшет в храме, то это как-то уже всё, понимаете? Ну общество устает от этих информационных поводов. У нас общество, понимаете, сейчас как информационный наркоман, которому нужны все большие и большие дозы. Вот тема гомосексуалов отработана, тема педофилов отработана, тема кощунства отработана, тема чеченцев, евреев, армян отработана. Никому уже ничего неинтересно. Люди просто на ушах стоят, что бы такое… в Фейсбуке, я думаю, что в СМИ тоже – что-нибудь, что бы людей задело как следует. А.Ежов ― Но есть фактическое преследование целой социальной группы по какому-то признаку, что, по сути, является… Д.Драгунский ― Нет, это ужасно совершенно это преследование, я понимаю, но я говорю не о своем отношении к этому. Я-то считаю это совершенно недопустимым, безобразным. С этим надо бороться всячески, с таким преследованием. Но то, что на это люди слабо реагируют, я тоже это понимаю, потому что люди обкормлены сенсациями, потому что одна сенсация кровавей другой: здесь взорвали, здесь ракета, здесь Трамп вот-вот жахнет по Корее, там в Сирии газовая атака, здесь американцы бомбят Сирию и так далее. У людей просто лопается голова. Они не в силах пропустить все это через себя. Очевидно, мне кажется, что людей в наше время будет интересовать то, что совершенно реально, как говорится чисто конкретно задевает интересы каждого. Вот, например, переселение из хрущевских пятиэтажек. Я вижу в социальных сетях: очень сильно люди волнуются, и волнуются причем именно те, кому это грозит. А вот так вот, к сожалению, у нас общество фрагментировано сильно. А.Ежов ― А как вам кажется, почему эта тема не появилась практически в эфире федеральных каналов? Д.Драгунский ― Какая? А.Ежов ― Преследование гомосексуалов в Чечне, потому что любимая тема. Д.Драгунский ― Понимаете, почему она не появилась… Да я понимаю прекрасно, это любимая тема, но у нас любимая тема – клеймить гомосексуалов… А.Ежов ― Я это и имел в виду. Д.Драгунский ― Но при этом понятно же, что никакие власти не дадут отмашку на реальное преследование гомосексуалов или на поддержку такого преследования. А.Ежов ― Но, так или иначе, по факту оно происходит. Д.Драгунский ― Да, но они не дадут отмашку на информационное сопровождение такой кампании. Они не будут говорить… никакой наш самый прожженный телевизионный мастер ток-шоу не выйдет и не скажет – ему не велят – что «вот так их и надо истребить, стереть с лица земли или выселить в концлагеря». Никогда такого не скажут, это нельзя, запрещено. Но и поддержать, сказать, что бедных гомосексуалов, которые имеют право…, а их там вот преследуют – это тоже как-то стремно сказать, вот и молчат поэтому. Кстати говоря, большинство, на мой непросвещенный взгляд, молчания прессы именно возникает в этом силовом поле, что и поддержать нельзя и протестовать тоже неловко или, наоборот, протестовать нельзя, поддерживать неловко. Поэтому молчат. С.Крючков ― Но, тем не менее, эхо протеста — протеста 26 марта демонстрирует особое рвение силовиков в направлении своего внимания к тем, кто в акциях принимал участие. Второй номер, шедший на прошедших в сентябре думских выборах от ПАРНАСа Вячеслав Мальцев подвергнут аресту, будучи этапированным по уголовному делу из Саратова за 800 километров. То есть такая сегментированная реакция, с одной стороны, молчание и нет команды говорить по геям. А с другой стороны… Д.Драгунский: У нас общество сейчас как информационный наркоман, которому нужны все большие и большие дозы Д.Драгунский ― А с другой стороны, есть команда говорить по протесту 26 числа. Это вам понятно и мне понятно. Что тут обсуждать? Что это нехорошо? Да, это нехорошо. С.Крючков ― То есть так и живем, ожидая команды. Д.Драгунский ― Так и живем, ожидая команды, хорошо верно. Очень точно вы сказали. А.Ежов ― Писатель Денис Драгунский персонально ваш. Телефон для sms: +7 (985) 970 45 45, аккаунт vyzvon в Твиттере и форма на сайте «Эхо Москвы». Сейчас много говорят, что возможен новый сезон, что называется «Болотного дела» как раз по итогам акций 26 марта и 2 апреля. Уже арестовано 4 человека. Вам как кажется, такая перспектива власти, в принципе, выгодна или здесь лучше в преддверии выборов?.. С.Крючков ― На фоне того, что, как вы сказали, интерес к этой теме у обывателя снижается. Д.Драгунский ― Эта тема нужна не для того, чтобы вызвать интерес обывателя, а для того, очевидно, чтобы загасить возможные дальнейшие протесты, возможно, чтобы запугать тех людей, которые собираются участвовать в дальнейших протестах, так сказать, пример им показать, что вот мол, смотрите, что бывает. Может быть это так. Выгодно это власти или нет, вы знаете, я не Старой площади пришел сюда, поэтому я не могу точно сказать. Но есть такой старый принцип расследования древнеримский: Сделал тот, кому это выгодно. С.Крючков ― Cui prodest. Д.Драгунский ― Да, cui prodest, совершенно верно. А я предлагаю это перевернуть и сказать: раз это человек сделал, значит, это ему в той или иной мере выгодно, значит это ему зачем-то нужно. Потому что просто так на свете ничего не бывает, вот просто так, с бухты-барахты. Наверное, какая-то выгода есть, наверное они видят в этом какую-то выгоду – те, кто отдают команду вот такого жесткого, хотя точечного подавления протестного выступления. И поездка, конечно, из Саратова в Москву, она полностью ложится на эту партитуру, если можно сказать. Потому что ну просто человека бы, допустим, арестовали бы, задержали, когда он вышел в булочную, посадили бы в машину, отвезли в свою полицию, там бы допросили, там арестовали или оставили бы под подпиской отпустили, — это как-то неинтересно. А вот так в 5 утра с выпиливанием… Но он тоже, честно говоря, герой, я вам скажу. Я ни в коем случае не сторонник таких шумных мероприятий, но знаете, всегда, когда играют в теннис, то нужно две ракетки, чтобы играть в теннис, потому что если к тебе приходят люди в форме и показывают, так сказать, ордер на обыск, на арест, на задержание – я не знаю, как называется – на исполненный по закону документ, то играть, так сказать, в царя Леонида с 300 спартанцами в течение 10 минут вряд ли стоит. Тоже, получается, подымается шум с двух сторон. Опять же в десятый раз повторяю, что я совершенно не люблю, не поддерживаю эти акции устрашения, но при этом, получается, что этот человек вольно или невольно, он подыгрывает этим акциям устрашения – ну чтобы пилили. Он же понимает, что все равно к нему зайдут в любом случае – так чего же шум подымать? А.Ежов ― А вам не кажется, что это в целом выглядит достаточно абсурдно: по административному делу выпиливать дверь, везти, как сказал Стас, за 800 километров… С.Крючков ― Нет, но выпилили-то по уголовному делу и привезли его в качестве свидетеля, но… Д.Драгунский ― Конечно, но это, я говорю, почему это абсурд? Это абсолютно логично. Вот, например, скажем, если какая-нибудь Бабушка Агафья Тихоновна чего-нибудь там… кошек завела пятерых, понимаете — и соседи завели против нее административное дело, — то ей не будут выпиливать дверь и отправлять в Москву на допрос в какой-нибудь главный кошачий центр страны, в федеральную службу Кошконадзора. Ничего подобного. Почему? Потому что они никому неинтересна. А здесь нужна как раз реакция, нужен шум, нужно, чтобы было — ух! чтобы было — ах! С.Крючков ― Нужно отметить, что в предвыборный год… Д.Драгунский ― А может, наоборот, правильно в выборных год, чтобы люди знали, что власть крепка, сильна, решительна. С.Крючков ― Так ли она крепка, сильна и решительна? Д.Драгунский: Дипломаты всегда были образцом выдержки. Шпильки подпускать можно, но это делается с непроницаемым лицом Д.Драгунский ― Я вот не знаю, как она, на самом деле, крепка, сильна и решительна. Ты мне все время задаешь такие вопросы, что я хочу сказать, что вы такая влиятельная организация — «Эхо Москвы» — ну почему вам меня не протолкнуть в администрацию президента, чтобы я там поработал замначальника какого-нибудь сектора небольшого департамента? Тогда я вам буду ответственно отвечать вам на все вопросы: что власть думает, что власть хочет, какие у власти планы? А сейчас я могу только догадываться. Но, понимаете, насколько она крепка и решительна, я не знаю, на самом деле. Да и кто знает? Но для предвыборной кампании власть должна, безусловно, показать себя крепкой, решительной, сильной, даже отчасти, может быть, отчаянной. С.Крючков ― А вот эти шумные истории вокруг того же Мальцева, упоминание негативном контексте Навального в том же телевизоре – это не повышает их узнаваемость? То есть власть здесь не против себя в итоге играет? Д.Драгунский ― Тут такая вещь, от этого никуда не денешься, иначе нужно, так сказать, перемещаться в Рим эпохи Александра Борджиа, понимаете, и там действовать тайными убийствами и исчезновениями, топить в Тибре, понимаете, прятать в каких-то тайных подвалах Ватикана. Потому что даже при Сталине была какая-то определенная гласность. Понятно, что вот враг народа, его сначала заклеймили с трибуны, потом выгнали с работы, а потом арестовали как человека, который рыл тоннель от Бомбея до Лондона. Конечно, тут играет на обе стороны. Это такие естественные издержки этого дела, когда репрессии. Конечно, простите меня, кого лучше всего знали в сталинской Москве? Сталина знали… А я даже не знаю, кого лучше знали: какого-нибудь товарища Шкирятова или товарища Мухитдинова или, наоборот, Зиновьева, Каменева и Бухарина? Конечно, Зиновьева, Каменева, Троцкого Бухарина. Это были, вообще, вторые по узнаваемости персоны, и тут никуда не денешься. А.Ежов ― Писатель Денис Драгунский в эфире «Эхо Москвы». Телефон для sms: +7 (985) 970 45 45, аккаунт vyzvon в Твиттере и форма на сайте «Эхо Москвы» также существует внизу страницы. С.Крючков ― Денис Викторович, давайте о словах поговорим как с писателем. На минувшей неделе Путин процитировал нам Ильфа и Петров, сказав о позиции американцев и натовцев по ударам в Сирии «Скучно, девочки». Речь зашла о том, что в ходе своей кампании Трамп сначала называл НАТО устаревшей организацией, а в друг потом отказался от своих слов, признав, что за полгода альянс перестал быть устаревшим, стал вполне себе современным. И этим словам накануне в »Вестях недели» уделили целый сюжет. Однако тут, как выясняется, далеко не каждое слово главы государства становится действенным… вернее, даже так: то, что было прежде таким словом, потеряло силу. Я имею в виду недавнюю историю на фоне отставки затем ареста губернатора, главы Марий Эл Леонида Маркелова. Тогда президент сказал: «Сейчас сложилась ситуация, когда действующий глава республики просит использовать его на другом месте». И это другое место для Маркелова нашлось в следственном изоляторе: на два месяца его арестовали. То есть что это значит – арест спустя неделю после того, как президент лично сказал о том, что у Маркелова есть определенная перспектива? Не значит ли это, что слова Путина, с которыми прежде никто так особо и не спорил и которые воспринимались как руководство к действию, теперь вариабельны, теперь к ним относятся с поправкой: можно отступить, можно сделать так… А.Ежов ― Может, это тактический ход главы государства? Д.Драгунский ― Ну не знаю. Во-первых, что он сказал про этого Маркелова? Он сказал просто: использовать на другом месте?.. С.Крючков ― Что «он уже 16 лет в Марий Эл и хотел бы поменять место работы. Мы найдем ему это место работы». Д.Драгунский ― Ну правильно, а потом скажет: «Да, мы найдем ему место работы в солнечной республике Коми — немножко попилить дрова». В принципе, он же не сказал, что «мы ему найдем место в дипкорпусе или в Совете Федерации. С.Крючков ― Ну это была ты такая, очень тонкая шутка. Д.Драгунский ― Я думаю, что это так и было. Я не думаю, что Путин за неделю сменил какие-то планы свои. Я думаю, что это давно уже было решено, было принято какое-то очень тайное в смысле в очень узком кругу решение по Маркелову. И всё. Д.Драгунский: Единой тенденции на мировой арене нет. Она формируется по ходу, ситуативно А.Ежов ― А вообще, разбрасываться главами регионов в преддверии выборов президентских, насколько это дальновидно? Д.Драгунский ― Очень дальновидно, замечательно. Новая метал чисто метет. С.Крючков ― То есть создает себе такой простор для… Д.Драгунский ― Да. Вообще, на самом деле, конечно, более частая смена… Ведь у нас Путин вместо всего. Например, Путин в данном случае вместо регулярных выборов глав региона. Что такое 16 лет на одном месте глава региона? Ну так не получается, так нельзя. Должны быть какие-то выборы, должна быть какая-то перемена лиц, свежая кровь впрыснута. В регионах они ведь в основном сращиваются друг с другом: местный бизнес, местные силовики, местная власть, местные кто хотите. И поэтому, конечно, надо чтобы это все как-то менялось. И я думаю, в преддверии выборов Путин же это делает не просто так… С.Крючков ― То есть очередная такая многоходовочка. Д.Драгунский ― Ну да. А.Ежов ― Персонально ваш писатель Денис Драгунский. Ждем ваших вопросов. Телефон для sms: +7 (985) 970 45 45, аккаунт vyzvon в Твиттере и форма на сайте «Эхо Москвы» внизу страницы. Мы вернемся через пять минут в студию «Эхо Москвы». НОВОСТИ С.Крючков – 15 ―35. Персонально ваш сегодня писатель Денис Драгунский. И мы тут говорили в предыдущей части нашей программы о событиях вокруг власть предержащих и активности сегментированности в одних случаях и активности локализуемой в других случаях. Есть дипломатическая активность. Вот Валентина Ивановна Матвиенко посетила Саудовскую Аравию и спикер Совета Федерации провела там несколько встреч, в том числе, с королем Сальманом Бен Абдель Азизом Аль Саудом. И появилась она, согласно местным обычаям, покрыв голову платком, надев зеленое платье. Денис Викторович, как считаете, следует ли политикам высшего эшелона в рамках таких своих зарубежных визитов нарочито, подчеркнуто демонстрировать уважение к традициям принимающих государств или, будучи людьми европейской культуры, европейской ментальности, надо оставаться самими собой? Д.Драгунский ― Я думаю, что здесь нет общего какого-то правила. Я думаю, что все зависит прежде всего от дипломатического протокола, который существует в данной стране или между этими странами ну и, конечно, от личный вкусов каждого человека. Я думаю, что Валентине Ивановне самой было принято так нарядиться. Я не думаю, что если бы, например, Валентина Ивановна посещала бы какой-нибудь остров в Полинезии, вряд ли бы она явилась в прозрачной накидке из пальмовых листьев. Тут личных вкусов много, очевидно. Что касается меня, то я считаю, что нет, не должен политик одеваться таким образом. Или это должно происходить в рамках взаимности. Тогда, соответственно, скажем, например, какой-нибудь политик из той страны, приезжая, допустим, в Россию, должен в ответ явиться в европейском костюме. С.Крючков ― Вряд ли мы увидим короля Саудовской Аравии в строгом костюме на приеме в Кремле. Д.Драгунский ― Ну значит, не надо, на мой взгляд. С.Крючков ― Если вспомним визиты Муаммара Каддафи в свое время в нашу страну, то у него даже шатер был с собой. Д.Драгунский ― Шатер, да. Но, на мой взгляд, зря. Хотя никакого, так сказать, ужаса я в этом тоже не вижу. Это чисто мое вкусовое отношение. А.Ежов ― Вот на всем этом дипломатическом фоне выступление нового постпреда России в ООН Владимир Сафронкова много обсуждали на прошлой неделе. Тон, вообще, такой допустим? Д.Драгунский ― Мне кажется, что такой тон недопустим. Дипломаты всегда во всем мире – и в Саудовской Аравии и в королевстве Тонга, и в Европе, и в России – всегда были образцом выдержки, корректности. Всякие шпильки подпускать можно, но это делается всегда с непроницаемым лицом, с джентльменской улыбкой, не роняя, так сказать, монокля из глаза. Существует определенный стиль европейский, на не европейский – всемирный дипломатический, которые – еще раз повторю – выдержанность, вежливость, тонкий юмор, тонкий сарказм, если необходимо… С.Крючков ― Милицейская риторика использовалась: «Чего глаза отводишь? На меня смотреть!» Д.Драгунский ― Не только милицейская, он как бы вообще… просто риторика низов, извините меня. Я не знаю, я много раз общался с милицией, мне никто не говорил: «Чего глаза отводишь?» А вот, например, когда речь шла о каких-то разборках в пивном баре – сколько угодно: «Ты чего голову отворачиваешь? Ты прямо в глаза смотри!» Ну это вот такие… Это, вообще, ужасно, на самом деле. Д.Драгунский: Отношения между Москвой и Вашингтоном прагматически уважительные, то есть никто не делает ничего назло А.Ежов ― Как вам кажется, это скорее была какая-то личная инициатива или, может быть, из Министерства иностранных дел поступило указание сменить риторику? Д.Драгунский ― Понятия не имею, просто понятия не имею. В любом случае я не думаю, что это была такая установка – установка хамить, установка грубить. Мне трудно поверить, тем более, что я помню, когда Лавров, по-моему, был в этой роли в свое время. Ушаков был, по-моему, послом в штатах. Но я помню наших людей, наших министров иностранных дел. Там были самые разные люди. Я не представляю себе в таком виде ни Лаврова, ни Ушакова, ни Чуркина покойного, ни Громыко, ни Вышинского, ни Литвинова, никого. А.Ежов ― Но высказывание того же Лаврова при включенных микрофонах… конечно, не на трибуне ООН. Д.Драгунский ― Это другой. Он случайно при включенном микрофоне. Это другое. Это просто оплошность забавная, не более того. С.Крючков ― Наша слушательница Татьяна говорит, что на этом фоне президент Путин будет казаться единственным нормальным представителем нашей власти. Может быть, это и было целью? Д.Драгунский ― Не знаю, было ли это целью, но вообще, получается, действительно, так. Это пушкинская концепция у нас разыгрывается постоянно. «Правительство в России – это единственный европеец», — говорил Пушкин когда-то. И мне кажется, что наша высшая власть, она именно так себя и ведет на мировой арене и внутри страны, что, грубо говоря, низы, толпы, массы требуют смертной казни, требуют войны, требуют каких-то репрессий. А потом выходит Путин и говорит: «Господа, друзья, сограждане, как-то охолоните, придите в себя! Ну разве можно?! Ну что вы! Нет, ну давайте цивилизованно решать вопросы». Такая формула существует. А.Ежов ― Ну что, казалось бы, могло бы быть более цивилизованным, чем решение вопросов в суде. И тут Кремль на решение ЕСПЧ, который обязал Россию выплатить деньги родственникам пострадавших в теракте в Беслане, ответил довольно недвусмысленно: «Безусловно, нам невозможно согласиться с формулировкой о необходимости выплачивать деньги в стране, которая неоднократно подвергалась атакам террористов, — а список таких стран, к сожалению, растет, — эти формулировки и чисто гипотетические рассуждения вряд ли приемлемы – рассуждения ЕСПЧ», — сказали в Кремле. То есть показали фигу с маслом? Д.Драгунский ― Ну показали… Не показали фигу с маслом, а показали свое отношение к этому решению. Ну так тоже бывает. Не бывает все совсем аккуратно. Вот если бы я писал колонку про это, я бы посмотрел… сделал такое исследование: сколько раз какие государства исполняли решение ЕСПЧ; много ли было отказов, какие были формулы отказов, оспаривания этих решений? Я не могу вам точно сказать, что в данном случае за этим стоит элементарная, что называется, жадность в выплате сколько-то миллионов… С.Крючков ― Порядка 3 – 2,8… Д.Драгунский ― Да, в общем, сумма не катастрофическая, не разоряет бюджет. Или боязнь прецедента. Не знаю. Или просто какое-то раздражение, связанное с событиями вокруг Беслана. Потому что, знаете, там было много альтернативных расследований, альтернативных комиссий, бесконечных споров на эту тему. Я не знаю. Вот понимаете, какая штука, моя, так сказать, журналистская аналитическая практика, — а она довольно длинная, я давно занимаюсь этим дело, где-то с конца 80-х годов – я понимаю только одно: нельзя делать быстрый вывод ни по какому поводу. Все нужно очень тщательно обследовать, исследовать. И тогда примерно понятно, в какую сторону дует ветер. С.Крючков ― А сейчас сказать этого еще нельзя? Д.Драгунский ― Сейчас это сказать нельзя. Сейчас, вообще, очень трудно говорить, куда дует ветер, потому что очень много игроков на мировой арене, на российской арене. Вот такой единой тенденции наблюдать… ну просто ее нет. Не то что она не видна, а ее просто реально нет. Она формируется по ходу, ситуативно очень в нашей стране и во всем мире. А.Ежов ― Ситуативно у нас формируются и отношения с США. Россияне вновь разочаровались и в Америке и в Трампе. Данные последних социологических опросов… Д.Драгунский ― Я знаю, я читал сегодня. А.Ежов ― А вообще, при нынешней власти в России отношения Москвы и Вашингтона могут быть нормальными, или это даже не во власти дело? Д.Драгунский ― Вы знаете, они всегда нормальные. Потому что отношения между Москвой и Вашингтоном, они всегда примерно одинаковые. Они очень деловые, они очень опять же ситуационно обусловленные, они достаточно прагматически уважительные, то есть никто не делает ничего назло друг другу. Они нормальные, они такие, какие они есть, эти отношения. Такого вот лобызания, которое было в период разрядки международной напряженности, которое было при Брежневе, это было лицемерно довольно – лобызания. То такие попытки были. И было такое какое-то… «Мир, дружба, джинсы, жвачка!». Ну это тоже какое-то детство. Конечно, такой великой дружбы не будет никогда. Но отношения нормальные. Они и сейчас нормальные, они и будут нормальные, я думаю. А.Ежов ― А эта последняя история с »Томагавками», которые прилетели на асадовский аэродром, — это не назло было сделано, как вам кажется, или прагматизм? Д.Драгунский ― Нет, конечно. Почему назло? У них свой прагматизм, у нас свой прагматизм. Понимаете, нельзя так думать, что ни мы так не делаем, не поступаем назло, и надеюсь, что американцы так не делают. Каждая страна ведет свою политику. И она может быть и дипломатическая и мягкая и, наоборот, очень жесткая и супержесткая, и силовая. Потому что если Трамп скомандует нанести удар по Северной Корее, то это будет сделано, я вас уверяю, не для того, чтобы кого-то позлить, а потому что вот так будет взвешено и отмеряно в их штабах. Они решат, что это для них единственно возможная, единственно выгодная история. В этой ситуации только одна штука меня немножко раздражает. Мое патриотическое чувство оскорблено, когда я читаю в Яндексе: «Россияне разлюбили Америку…», «полюбили Америку…». Ну ребята, у нас все-таки страна большая с многовековой историей, с огромной культурой, с какими-то достижениями. В нашем историческом багаже очень много вещей, которыми можно радоваться, гордиться. И вот эти все разговоры насчет того, что все пляски вокруг Америки или пляски вокруг Евросоюза, они мне лично не нравятся очень. Зато у меня сегодня был момент для патриотической гордости, как это не смешно. Я был у одной своей знакомой в клинике 1-го медицинского института (сейчас это называется Московский медицинский университет), в 1-й университетской клинике. Мы там с ней сидели в уголочке разговаривали. Я рядом молодой наш русский профессор принимал экзамен у людей откуда-то из Малайзии, откуда-то еще… И он говорил на безупречнейшем английском, принимал экзамен. И мне так было прекрасно… И он говорил лучше, чем студенты по-английски, совершенно свободно. И у меня в этот момент была патриотическая гордость, что у нас есть такие профессора в мединституте, которые роскошно принимают экзамены, грубо говоря на английском, как на родном. Вот побольше бы таких профессоров. С.Крючков ― А что касается профессоров, может быть, отследили – была история с саратовским опять же профессором Верой Афанасьевой, которая написала открытое письмо Ольге Васильевой, министру образования, в котором пожаловалась попунктно на бюрократическую систему, в рамках которой сегодня сотрудник высшей школы большую часть своего времени де-факто тратит не на подготовку к лекциям, не научные работы, подготовку своих статей к публикации, а на отписки и прочее. Д.Драгунский ― Ну да, это правильно, это я знаю тоже. Эта ситуация, действительно, существует. Действительно, работники высшей школы просто задыхаются под грузом этих вот бюрократических всяких штучек. Д.Драгунский: У прессы есть самое мощное оружие – это молчание. Оно гораздо мощнее, чем реклама, чем пиар А.Ежов ― То же самое у нас с врачами, как мне известно. Д.Драгунский ― Наверное, да. И вы знаете, в высшей школе это вот еще почему ужасно – что растет количество управленцев в вузах. Например, раньше была учебная часть, а сейчас называется управление по учебной работе. Есть проректор по учебной работе, а под ним находится начальник управления, у того – заместитель начальника управления. Вот вся эта орда, казалось бы — вот и занимайтесь методичками. Но они ходят просто по коридорам и занимаются тем, что раздают указания преподавателям – профессорам, доцентам, ассистентам, то есть это какой-то паразитарных класс внутри вузовской системы образовался вот этих людей, которые ответственны за учебный… Но они сами ничего не делают. Казалось бы, их посадили – так вот давайте, пишите методички, рассчитывайте время, рассчитывайте компетенции – любое слово. Нет, они всячески давят, гнобят преподавателей. Это, конечно, ужасное явление. Эта самая профессорша из Саратова, он, конечно, правильно написала. А.Ежов ― Немножко к другой теме. У нас есть такой человек Наталья Поклонская, бывший прокурор Крыма… Д.Драгунский – О ―о! Любимый человек. А.Ежов ― Каждый раз нам приносит много очень много интересных новостей. Вот продолжается история с фильмом «Матильда» Алексея Учителя. На этот раз эксперты Натальи Поклонской некие назвали недопустимой попросту демонстрацию этого фильма, поскольку там «представлен император Николай II как нравственно растленный человек» — это цитата. Вообще, почему так привязались к этой «Матильде», я не очень понимаю? Д.Драгунский ― Делать нечего – привязались… Есть какое-то количество людей… с альтернативной психикой, скажем, с альтернативно устроенной эмоционально-ценностной сферой, понимаете? Вот они и привязываются ко всему, к чему угодно. Вы знаете, есть такие люди, которые привязываются к голубям на крыше. Они считают, что сосед специально посредством голубей гадит на балкон. Есть такие люди, которые считают, что погасший свет в окне напротив – это марсиане сигналят… Это оттуда же, понимаете, это медицинские проблемы и никакие другие. Обидно только, что этих людей всерьез слушают. А.Ежов ― Поэтому у меня и вопрос. Может быть, здесь как раз не медицинские какие-то вопросы главенствуют, а именно вот желание пропиариться на этой истории? Ну как с депутатом Милоновым – тоже постоянно его цитируют, всерьез воспринимают, но на деле-то это полный бред. Д.Драгунский ― Ну значит, уже вопрос опять о пинг-понге, об игре в теннис. У прессы, кстати говоря, есть самое мощное оружие – это молчание. Оно гораздо мощнее, чем реклама, чем пиар, чем заклеймит, затравит. Просто не говорить об этом. И поэтому «если бы директором был я», я бы просто мораторий бы поставил на Поклонскую и на Милонова. С.Крючков ― Они же активно генерируют информационные поводы… Д.Драгунский ― Ну как они генерируют? Вот я сижу, вот я сейчас сгенерируют вам какой информационный повод в коридоре, а вы что НРЗБ. А.Ежов ― Депутатский запрос, думская инициатива… Д.Драгунский ― Ну ничего, тоже она не обязательно должна освещаться. Нет такого закона, по которому каждый депутатский запрос должен обязательно освещаться. Этих запросов, этих думских инициатив… Пойдите в Государственную думу – там калибр труд тоже обсуждается, понимаете. Хочется чего-нибудь веселенького, а получается, сами же потом будем жалеть об этом. А.Ежов ― Но будем надеяться, что веселенькое еще будет в нашей жизни не раз. Д.Драгунский ― Да, не сомневаюсь. А.Ежов ― Это был писатель Денис Драгунский в эфире программы «Персонально ваш» на радио «Эхо Москвы». Программу провели Станислав Крючков и Андрей Ежов. Встретимся уже после 4 часов дня в дневном «Развороте». С.Крючков ― Всего вам доброго, берегите себя!

Ссылка на источник