Алексей Нарышкин ― Здравствуйте! В эфире «Эха Москвы» программа «48 минут». Меня зовут Алексей Нарышкин. И сегодня мне помогает сделать этот эфир Алексей Соломин. Я тебя приветствую! Алексей Соломин ― Добрый вечер! А. Нарышкин ― Мы будем говорить не про политика, но про человека более чем влиятельного, про человека, имя которого и фамилия, может быть, не знают, но продукт, который он создал почти – сколько? – 9 лет назад, знают точно в каждом крупном мегаполисе. Это Трэвис… Продукт называется «Uber», а его создатель Трэвис Корделл Каланик, бывший уже гендиректор компании «Uber». Он вынужден был неделю назад покинуть пост главы компании из-за серии скандалов, о которых мы в течение эфира расскажем, более того привлечем даже Юлию Латынину. И сразу скажу, что не будем Юлию Леонидовну вызванивать, мы возьмем фрагмент из субботнего эфира программы «Код доступа», где она как раз обратила внимание на то, как американцы могут поучаствовать в травле компании, раздувать абсолютно какие-то не самые серьезные проблемы до вселенского масштаба. И в итоге вся вот эта нездоровая атмосфера привела к тому, что крупнейшая компания, которая оценивается, по-моему, в 70 миллиардов долларов лишается такого человека, человека, который стоял у ее истоков, человека, который сделал максимум для того, чтобы об этой компании узнали, максимум для того, чтобы она столько стоила, и максимум для того, чтобы она была удобной для пассажиров в разных городах мира. А. Соломин ― Ну, собственно ты уже сказал о том, что в результате некоторого даже скандала господин Каланик покинул пост… А. Нарышкин ― Да. А. Соломин ― … главы «Uber». Это на самом деле история в достаточной степени, ну, может быть, и прецедентная, но яркая все равно, потому что все-таки Каланик – это человек, который, наверное, стоит в одном ряду с крупнейшими предпринимателями новой волны. А. Нарышкин ― Маск хотя был. А. Соломин ― И Маск – да, – среди них, которые создают принципиально новые сервисы, и которые создают продукт, который… А. Нарышкин ― Революционеры. А. Соломин ― Совершенно верно. Его даже так и называют, в общем. В английском есть такое слово «disruptor», то есть, ну, как разрушитель можно перевести. Но на самом деле это кто-то, кто меняет кардинальным образом всю систему. Да? И »Uber» ведь… Мы может быть, еще поговорим подробно о том, что такое «Uber». Но тут важно понимать, что «Uber» — это не только само по себе средство доставки пассажиров, – да? – вот каким мы сейчас его видим. В Москве, кстати, работает ограниченное количество сервисов от »Uber». Это… Они просто делятся по ценовым диапазонам, хотя сейчас, по-моему, работает и сервис по доставке еды в Москве. А. Нарышкин ― «Uber Eats», да. «Uber-еда». А. Соломин ― В других регионах вообще работает только… в некоторых городах работает только 1 сегмент, 1… Как это называется? Тариф «Убера» просто. А. Нарышкин ― Ну, да. А. Соломин ― Можешь выбрать… А. Нарышкин ― Ну, наверное, понимают, что та или иная функция новая… А. Соломин ― Да. А. Нарышкин ― … которая популярна, например, в США, в Нью-Йорке, здесь еще просто не будет востребована. А. Соломин ― Где-то в других городах средства по доставке животных, по доставке детей. Ну, в общем, всякое разное. Где-то ты можешь выбрать, что у тебя только водитель с лицензией таксиста. Где-то ты можешь выбрать любого водителя, он будет подешевле. В России, например, запрещают сейчас работать водителям, у которых нет специальной для этого лицензии. А. Нарышкин ― Да, я вспомнил… А. Соломин ― Везде по-разному. А. Нарышкин ― … один из сервисов «Убера», которые появляются, по-моему, 2-й год подряд накануне Нового года как раз сервис «Uber» по доставке елок. То ли можно просто водителю отдать команду «Привезите мне ёлочку», и он за определенную плату доставит ее к тебе домой или на работу. Или ты вызываешь водителя и в качестве бонуса получаешь вот это замечательное дерево. Не помню условия, но тоже интересный подход. А. Соломин ― Но помимо всего этого… А. Нарышкин ― Смысл в том, что они не просто придумывают сервисы, а меняют подход, подход к тому, что… А. Соломин ― Кардинальным образом. А. Нарышкин ― Ну, вот как в свое время появился iPhone. То есть были смартфоны, а iPhone – это было нечто новое. И также, например, Маск, уже упомянутый, – да? – компания «Тесла» с вот этими электромобилями или вот эти принципиально новые ракеты, которые возвращаются, причем это раньше, может быть, говорили… А. Соломин ― Это просто… А. Нарышкин ― … но впервые это делается. И тут то же самое. «Uber». Человек, Трэвис Каланик, он сделал то, о чем раньше, может быть, некоторые даже не могли мечтать. Подход новый. А. Соломин ― Организовал сеть фактически между нуждающимися: пассажирами, которые хотят получить машину, и теми, кто может предложить эти услуги. И именно поменялся именно подход. Машины не поменялись. Но вот с чего я начал, почему это такая в достаточной степени инновационная штука еще? «Uber» же сейчас работает достаточно над беспилотниками, над автомобилями, которые будут… для которых водитель и не нужен будет. И уже эта сеть, если все получится, и если в тех городах, в которых этот процесс, может, побыстрее, чем в Москве происходит, хотя в Москве тоже испытания идут другой, по-моему, только системы, но неважно, все равно беспилотников, то по улицам городов будут разъезжать машины… А. Нарышкин ― Водители, которые работают сейчас на »Uber», я думаю, очень рады тому, что в перспективе их могут лишить работы. А. Соломин ― Водители, которые сейчас работают таксистами, были не рады, когда «Uber» в принципе появился. А. Нарышкин ― А это правда. А. Соломин ― И огромные же… А. Нарышкин ― Ну, традиционные водители, водители, которые работали в таксомоторных компаниях, и которые были не к… А. Соломин ― К появлению такого… А. Нарышкин ― … эксперименте. Да. А. Соломин ― Да. К появлению такого конкурента, потому что водители-таксисты, легально они получали больше, ну, или во всяком случае компании такси получали больше заработка, и соответственно пассажир платил больше денег таксисту, когда его подвозил таксист. При этом он, обратите внимание, долго ждал, потому что… Ну, в последние там годы естественно сервисы все адаптируются и делают так, чтобы машина все-таки идет та, которая поближе, максимально близко – да? – к клиенту, но »Uber» же сразу, «Uber» тебя связывает с ближайшим водителем. Все очень просто. А. Нарышкин ― Да. А. Соломин ― Тебе не нужны сервис-центры. Тебе не нужны операторы. Ты страшно экономишь на этом. Более того, ну, там даже экономить не надо. Водитель получает основную часть суммы, и лишь там 20 процентов, по-моему, получает система, – да? – что для нее тоже очень много. Поэтому это позволило сократить цену за одну поездку очень сильно. И… А. Нарышкин ― Но при этом, знаешь, важно отметить… Ты правильно говоришь про ценообразование, сколько получают водители. Я слышал, например, в России, да в принципе и в мире, и в США у водителей есть претензии, потому что – как это называется? — «Uber» демпингует в плане цен и держит цены ниже, чем на рынке, и себе в убыток. И не смотря на то, что «Uber» оценивается в 70 миллиардов долларов – это гигантская сумма, по-моему, сопоставимая даже с какой-нибудь «Роснефтью» — да? – и с «Газпромом», все равно до сих пор не вышла на какие-то показатели по… высокие показатели по… А. Соломин ― Она привлекла финансирование очень большое. Да. И до сих пор пока что его протрачивает. А. Нарышкин ― Ну, да. А. Соломин ― Хотя потенциал у компании серьезный, если она успеет зафиксироваться на рынках, и если ее не обойдут конкуренты, потому что конкуренты у нее тоже очень серьезные. В США это «Лифт», это сервис, похожий и который, кстати говоря, весьма популярный в Соединенных Штатах Америки. У нас пока его нет. А. Нарышкин ― Нет. Да. А. Соломин ― Но тем не менее, кстати, вот в одном из интервью сам Каланик говорит, что «Uber» платит водителям в неделю миллионы долларов. То есть оборот у компании достаточно большой, но, видимо, сама пока она еще чуть… Ну, она расширяется. Это на самом деле нормально для компании, которая постоянно растет, она тратит деньги, вкладывает деньги на развитие. Это тоже нормально. А Каланик родился… А. Нарышкин ― А ты знаешь, слушай, я просто хочу сейчас процитировать одно из последних заявлений Трэвиса Каланика, которое он сделал публично. Собственно вот из-за череды скандалов инвесторами было принято решение Каланика с поста гендиректора «Убера» убрать. Он остается в совете директоров, но больше не сможет влиять вот так напрямую на то, чем компания занимается, потому что череда скандалов, потому что серьезные репутационные потери там просто с разных сторон. И как раз скандал из-за того, что технологии по поводу разработки беспилотной машины якобы были украдены у »Гугла». Сексуальные скандалы. И там огромная, какая-то огромная лавина всяких вот этих неприятных историй, причем все это началось, как ни странно, после прихода Трампа. То есть вот »Uber» с 2009 года работает, и только почему-то как Трамп оказался в Белом доме, а Каланик вошел в специальный совет при Трампе, сразу начались вот эти скандалы. Один из 1-х скандалов – это когда был принят миграционный указ… А. Соломин ― Ну, они после этого все и повыходили из этого совета, после как раз… А. Нарышкин ― Да, это правда. Это правда. А. Соломин ― Надо, раз уж ты об этом упомянул… А. Нарышкин ― Я только… Да, слушай, цитата. Цитату хотел привести, как собственно Каланик попрощался со своим детищем. Что он сказал? «Я люблю «Uber» больше, чем что-либо в мире. Так что в этот трудный момент в моей личной жизни я принял требование инвесторов уйти, чтобы дать возможность «Uber» вернуться к развитию компании, а не отвлекаться на перепалки». Ну, и мы с тобой даже в дневном «Развороте» говорили, наверное, не надо переживать за »Uber», потому что все равно там остается крутая команда специалистов, топ-менеджеров, и не надо переживать за самого Каланика, потому что у него состояние больше 6 миллиардов долларов, он в списке «Форбс» занимает, конечно, не 1-е место и даже не сотне, но вот какое-то там… А. Соломин ― Как показывает практика… А. Нарышкин ― … 200, по-моему, самых богатых людей в мире. А. Соломин ― Как показывает практика, может быть, и можно переживать за »Uber», но совершенно не стоит переживать за технологию, которую «Uber» внес на… принес на рынок, потому что вне зависимости от того, что будет с самой компанией, она может и зачахнуть, она может слететь… А. Нарышкин ― Технология, принцип останется. Да. А. Соломин ― Да. Но у нее найдутся последователи, которые естественно этой идеей… А. Нарышкин ― Будут продолжать развивать. Да. А. Соломин ― Пока она показывают свою эффективность. Ты говорил о Трампе. Дело в том, что в 2016 году, когда состоялись президентские выборы, Каланик написал своим сотрудникам письмо, в котором сказал, что даже не будет произносить имя этого печального человека, потому что не признает его своим лидером. Это произвело достаточно серьезный скандал. Эти… Эта фраза, она разошлась по СМИ. Но тем не менее все равно после этого было объявлено о том, что Каланик входит вот в эту комиссию, куда вошел и Илон Маск и другие. А потом и руководитель «Walt Disney» Айгер и Маск, и Каланик вот после этого миграционного законодательства, они также громко с помпой и покинули… А. Нарышкин ― Ну, после того… Слушай, после того, как Обама ушел, много чего было сказано американцами. И кто-то, по-моему, из звезд шоу-бизнеса говорил, что в Канаду переедет. И, по-моему, никто так и гражданство не поменял. Прекрасно все существуют там же в Соединенных Штатах и уже смирились с тем, что Трамп… А. Соломин ― А Трампу было чем заняться. А. Нарышкин ― Да. А. Соломин ― Было на кого наброситься, чтобы помнить эти мелкие обиды. А. Нарышкин ― Программа «48 минут» в эфире «Эха Москвы». Алексей Соломин и Алексей Нарышкин. Мы рассказываем вам про Трэвиса Каланика, бывшего гендиректора компании «Uber». Родим давай его. Ты уже предпринял эту попытку. Я тебя, правда, прервал. А. Соломин ― Он вырос в США. Сам он хотя сын… Ну, то есть у него предки, они мигранты. Но сам он вырос в пригороде Лос-Анджелеса. Отец его работает инженером… Работал во всяком случае инженером. А мать… А. Нарышкин ― … скажем, что родился он 6 августа 76-го года. И ему, получается, этим летом исполнится 41 год. А. Соломин ― Да, молодой парень. А. Нарышкин ― Парень! Хорошо. Как скажешь. А. Соломин ― А мать была… работала в рекламной службе газеты «Los Angeles Daily News». Сам Каланик в детстве мечтал стать шпионом. Но всюду демонстрировал свои качества как… свои качества бизнесмена или продавца. Вот даже одноклассница называет Каланика, я цитирую по газете «Ведомости», они переводную статью сделали, насколько я помню, одноклассница называет Каланика «хроническим дельцом»: «У меня было чувство, что он постоянно пытается что-нибудь мне продать». А. Нарышкин ― Впарить. А. Соломин ― Тогда он, кстати говоря, даже начал… 1-я его работа, знаешь какая была? Он был коммивояжёром. Представляешь себе, что это такое? А. Нарышкин ― Да, да. А. Соломин ― Это люди… В США это более распространено. У нас с этим столкнулись только в период, ну, там когда становились агентами «Avon», там вот косметики. Приходят там в какой-нибудь коллектив и продают косметику. А в США это более распространено. Ты заключаешь контракт там с какой-то компанией и продаешь их товар. Ходишь по домам и говоришь… Вот он продавал, например, ножи «Cut Co». А. Нарышкин ― Да, ножи. Это правда. Ходил по квартирам. А. Соломин ― Он ходит по квартирам: «Вот у меня есть ножи». Знаешь, как в том известном фильме? Открывает… А. Нарышкин ― Да, да. А. Соломин ― … и показывает весь свой ассортимент. А. Нарышкин ― Ну, еще в юности у него не только была работа, связанная с вот этим коммивояжерством. 1-й бизнес, как пишут, он начала в 18 лет. Это были курсы по подготовке к вступительным экзаменам в вузы. А. Соломин ― «Академия нового мышления». Называет «Test App. Академия нового мышления». К нему готовились… готовили как раз на этих курсах. Ну, это российский аналог ЕГЭ. Да, это 1-й вот такой опыт уже собственного… собственного бизнеса. Ему было 18 лет. Причем он, кстати, часто говорит о своей личной жизни достаточно. И он честно признается, что 1-й период его бизнес… его бизнес-пути, он был неудачный. А. Нарышкин ― Такой тернистый. А. Соломин ― Тернистый. А. Нарышкин ― Мягко говоря. А. Соломин ― И это приводило его в страшное состояние, в состояние депрессии. А. Нарышкин ― Пил, что ли? А. Соломин ― Он… Там другое. В 2001 году, мы сейчас до этого доберемся, но я забегу вперед тогда. Он рассказал, что в 2001 году он въехал домой к своим родителям и жил в своей детской комнате. То есть он уже такой… Сколько ему? С 76-го года. Сколько ему в 2001 году было лет? А. Нарышкин ― 25. А. Соломин ― У него уже был опыт там каких-то компаний… А. Нарышкин ― Он, по-моему, даже банкротом успел стать… А. Соломин ― … зарабатывал деньги, стал банкротом. А. Нарышкин ― Да. А. Соломин ― И оказался в своей детской комнате и жил там. Ну, говорит, что никаких вообще… были проблемы с девушками. А. Нарышкин ― Вернулся к истокам. Ну, да. А. Соломин ― Да. И, ну, как бы вот… А. Нарышкин ― Ну, отчаяние. Да. А. Соломин ― … возвращаться – это для него было очень тяжело, тем более что у него очень сложный характер. Он очень в каком-то смысле циничный, в каком-то даже жестокий человек. Он идет, ищет выгоды любой ценой. Так вот про него говорят те люди… А. Нарышкин ― По головам. А. Соломин ― … которые знают, знакомы… А. Нарышкин ― Ну, да. А. Соломин ― Он очень энергичный. Он великолепный рассказчик. Он может, действительно может продавать то, что хочет продать. А. Нарышкин ― Ну, а надо еще заметить, что Трэвис Каланик при том, что вот он миллиардер и владелец… остается владельцем, по крайней мере имеет акции одной из крупнейших компаний в мире, у него нет, я не знаю, насколько это важно, у него оконченного высшего образования. Он учился в Калифорнийском университете… А. Соломин ― Да, и бросил его ради бизнеса… А. Нарышкин ― … где изучал программирование. Да. Ну, по разным версиям, вот как я нашел, то ли он был отчислен по уважительной причине, то ли он сам бросил добровольно и начал работать над файлообменником, который называется «Scour». Его партнерами в этом деле были его однокурсники. И это аналог такой сети «Napster», которая… Ну, я не знаю, правильно ли сказать, что это какой-то предшественник каких-то там торрентов? А. Соломин ― Да. Это peer-to-peer-технология, которая позволяет обмениваться файловыми… файлами между компьютерами, не загонять на какой-нибудь сторонний сервер… А. Нарышкин ― И оттуда скачивать. Да… А. Соломин ― Ну, есть файлообменники, которые… Это просто какой-то сайт, на который ты сначала закачиваешь файл, потом кидаешь кому-то ссылку. Нет. Здесь это история о том, как связать компьютеры между собой, чтобы пользователи могли обмениваться трафиком. Торренты – это… Торренты позволяют связать вместе кучу… А. Нарышкин ― Ну, там же… А. Соломин ― … независимых компьютеров… А. Нарышкин ― … у каждого… А. Соломин ― … по битикам… А. Нарышкин ― … собирать по кусочкам. А. Соломин ― … у каждого. А. Нарышкин ― Ну, это компания «Scour». Ей удалось привлечь по разным оценкам от 10 до 15 миллионов долларов на развитие. Это были деньги вот друзей и семьи одного из ее основателей, но потом все закончилось довольно… могло закончиться довольно плачевно для Каланика, потому что понятно, что занимались… занималась вот эта сеть, может быть, таким полезным делом для потребителей, но не очень полезным делом, не очень правильным с точки зрения правообладателей. И компанию «Scour» завалили просто судебными исками. Какой-то гигантский объем компенсаций требовали. Я встретил цифру… А. Соломин ― Это называется… А. Нарышкин ― … 250 миллиардов долларов. А. Соломин ― Хотели… Это называется упущенная выгода. И, по-моему, там огромные суммы как раз таки упущенной выгоды. С него требовали крупные мейджоры, ну, сама по себе major – крупная компания, мейджоры и обладатели прав на интеллектуальную собственность. Кстати, внутри атмосфера тоже была не очень. Внутри этой компании. Вот я из той же статьи, которую приводят «Ведомости», рассказывая о том, как, ну… те люди, которые вложили в эту компанию «Scour» какие-то деньги, Майкл Овитц, Рональд Беркл, и у них вышел конфликт. Овитц грозил иском, если старт-ап будет привлекать других инвесторов. Как-то один из его друзей предостерег Каланика на улице и так настойчиво начал его убеждать, что к Овитцу нужно относиться уважительно, что Каланик испугался за свою жизнь. Фактически ему показали узкий переулок и пообещали в случае каких-либо неприятностей перенести все разборки в это неприятное место. Это «Business Insider» пишет про тот case. А. Нарышкин ― Ну, а в… в октябре… А. Соломин ― Хотя я должен отметить, что задумка-то его была, она ведь позитивная. Вообще изначально предполагалось, что «Scour» позволит обмениваться домашними файлами, документы рабочие. Да? Ну, то есть организовать процесс… А. Нарышкин ― Упростит коммуникацию. Да. А. Соломин ― Да. Ну, естественно, что стали передавать друг другу люди. А. Нарышкин ― Да. А. Соломин ― Контент, защищенный авторским правом. И именно из-за этого начались проблемы. Поскольку… А. Нарышкин ― Ну, проблем серьезных… там была реально возможность даже сесть в тюрьму или по крайней мере стать, не знаю, продать жилье и оказаться на улице, но владельцы «Scour», вот партнеры вместе с Калаником, они поступили очень мудро. Они просто этот «Scour» обанкротили. И поэтому уже судиться было не с кем. Прошло несколько месяцев и Каланик уже работал над новым файлообменником, который назывался «Red Swoosh». А. Соломин ― То есть который он назвал даже своей местью. А. Нарышкин ― Ну, да. Ну, то есть принцип на самом деле тот же самый. И тоже его друзья помогали ему этот бизнес развивать. Потом уже через 7… 7 лет Каланику удалось продать этот сервис за 23 миллиона долларов. И таким образом он, ну, впервые в своей жизни… А. Соломин ― А почему? Почему месть, ты знаешь? А. Нарышкин ― … заработал миллионы. Нет. А. Соломин ― Почему месть? А вот эта компания «Red Swoosh», она фактически распространяла… Этот компания с огромной базой пользователей, ну, файлообменник с огромной базой пользователей. Он заключал договоры. Он сотрудничал с теми компаниями, обладателями контента авторского, которые против него когда-то подавали иски. И он помогал этим компаниям. Он брал у них деньги и помогал им распространять контент. Вот «Fortune» пишет, что 23 из 29 судившихся со »Scour», с прошлой компанией… А. Нарышкин ― Да. А. Соломин ― … Каланика компанией стали клиентами «Red Swoosh» или периодически распространяли с ее помощью свой контент. А. Нарышкин ― Ну, со 2-й компанией Каланика «Red Swoosh» тоже все было непросто, потому что он поссорился за годы работы в этом старт-апе со своим партнером, бизнес-партнером, столкнулся с рыночными проблемами, юридическими, налоговыми и даже финансовыми сложностями. Там интересная деталь: потенциальный инвестор, как пишут, летел на самолете, на том самом самолете, который использовался для теракт 11 сентября. Поэтому компания фактически… кампания по привлечению инвестиций тогда фактически прекратилась. Также говорят, что он использовал… вообще в принципе, не только в этом случае с »Red Swoosh», Каланик использовал деньги, предназначенные для налоговых отчислений, для инвестирования в новые проекты. Но… А. Соломин ― И в этом случае… А. Нарышкин ― … тоже в этой связи его предупреждали, что это такие как бы опасные схемы, такие махинации, за которые он может присесть. А. Соломин ― Но в случае с »Red Swoosh» все-таки все закончилось намного лучше, чем в случае со »Scour». Да, она была на грани банкротства. Ему даже пришлось перевести своих сотрудников в Таиланд, потому что и жить было дешевле, и в принципе поменять нужно было атмосферу, как-то поднять боевой дух своих коллег. Но они как-то из этого выкарабкались, и в 2007 году компанию «Red Swoosh» даже продали, продали за 23 миллиона долларов. Вот это 1-й, 1-й такой случай… Не случай. Впервые Каланик стал миллионером. А. Нарышкин ― Да, да. Ну, я просто сказал уже об этом. И еще вот за время руководства «Red Swoosh» он даже, Каланик, пытался начать политическую карьеру, и хотя друзья его отговаривали, в 2003 году зарегистрировался как независимый кандидат на посту губернатора Калифорнии. Я не помню, тогда уже там вроде Шварценеггер был. Но в итоге Каланик пролетел. Ничего из этого не вышло. Деньги потратил. Но тем не менее… тем не менее вот такая у него есть строчка в биографии. После того, как он от «Red Swoosh» избавился… А. Соломин ― Он начал наслаждаться жизнью. Первое время… А. Нарышкин ― Да, да. А. Соломин ― … развлекался, путешествовал. Он в разных странах побывал. Вот тут у меня даже есть список небольшой: Испания, Япония, Греция, Исландия, Гренландия и так далее. Там огромный список. Он еще написано, «Business Insider» тоже пишет об этом, играл в стимулятор большого тенниса на »Nintendo», вел блог «Обойти» о мире и о своих взглядах на бизнес. У него был, кстати, блог. Да, его цитируют периодически то… вот ту страничку, которую он вел. В то время было популярно. А. Нарышкин ― Ну, да. А. Соломин ― Сейчас это так архаично уже выглядит. А. Нарышкин ― Ну, да, да. В принципе Трэвис Каланик, он есть в социальных сетях. И такие важные заявления, связанные с »Убером», он часто делает как раз посредством этой социальной сети. Программа «48 минут». Алексей Соломин и Алексей Нарышкин. Мы рассказываем вам про Трэвиса Каланика, бывшего гендиректора компании «Uber». Вернемся после новостей и рекламы. ********** А. Нарышкин ― Продолжается эфир «Эха Москвы». Программа «48 минут». Здесь в студии Алексей Соломин и Алексей Нарышкин. Мы рассказываем вам сегодня про Трэвиса Каланика, бывшего гендиректора «Убера», который ушел, ну, не то, чтобы с позором, но ушел на фоне многочисленных скандалов, которые в последнее время обрушились на »Uber» и на руководство этой американской компании. Собственно мы с тобой перешли к моменту, когда Каланик уже решил создавать «Uber». А. Соломин ― … в самом начале назывался «UberCab». Cab – это… Cab – это по-английски, ну, такси. Можно и такси говорить. Но когда говорят «cab», подразумевают все-таки извозчика частного, который с лицензией и за деньги, доставит вас в какую-то точку города. Это стало определенной проблемой потом, потому что собственно в США власти встали на сторону таксистов и запретили называться «UberCab», использовать в названии «cab» потому, что в »Убере» возможность подвозить людей получили водители, которые не обладают соответствующей лицензией, а соответственно людей таким образом вводили в заблуждение. И поэтому власти запретили пользоваться таким названием, и он стал называться «Uber». Надо отметить, что степень влияния «Uber», она огромна еще и потому, что в языке появилось очень много слов, связанных с… содержащих в себе это название. Ну, в английском языке в большей степени шутки появились различные, появились термин «уберизация», который парадирует, я так понимаю, термин «урбанизация», во всяком случае созвучен с ней, но означает вот изменение… организации перевозок, связанные с приходом «Убера» в тот или иной город. «Uber»-то он не везде работает еще. А. Нарышкин ― Ну, да. Интересны самые первые, наверное, шаги по созданию «Убера» в 2009 году. Друг Каланика Гаррет Кэмп безуспешно пытался вызвать такси в Сан-Франциско. И в этот момент не Каланику, а именно Кэмпу пришла к голову идея сервиса для вызова такси со смартфона. И наш сегодняшний герой первоначально не очень заинтересовался проектом, вложил деньги, но не планировал руководить компанией. И вот в 2010 году, когда «UberCab» запустился, и сервис приобрел безумную популярность именно в Сан-Франциско, и собственно сам Каланик, и другие инвесторы уже поверили в этот старт-ап. А. Соломин ― Ты рассказал об истории с Кэмпом в Сан-Франциско. Это когда он… Действительно они пытались заказать машину, не могли. Потом еще возмущались ценой. На Новый год нанял с друзьями лимузин с водителей за 800 долларов. Это, видимо, уже сама история создания «Убера», придумывания «Uber», она тоже часть мифа, возможно, теперь уже, потому что времени достаточно много прошло. И есть еще версия другая о том, что сам Каланик пытался вызвать машину в Париже, и у него ничего не получилось. И он был страшно зол. Шел дождь, а он был недоволен. И вот… А. Нарышкин ― Весь до ниточки промок. Ну, понятно. А. Соломин ― Весь до ниточки промок. И потом тоже что-то был недоволен стоимостью работы таксиста. И вот так, дескать, появился «Uber». Можно придумывать кучу всяких разных историй, но одного факта это не меняет. А. Нарышкин ― Мы… А. Соломин ― «Uber» был создан. А. Нарышкин ― Да. А. Соломин ― И причинил множество проблем… А. Нарышкин ― Геморроя. А. Соломин ― … традиционному виду такси. А. Нарышкин ― В начале вот этого пути, связанного с »Убером», он доказал, что может отходить от каких-то норм, от общепринятых правил и даже пренебрегать какими-то требованиями законодательства. Вот как он на первых порах расширял аудиторию, скажем так, «Убера», клиентскую базу. Например, «отправлял в разные города рекрутеров, которые искали профессиональных водителей и приглашали в компанию. Сотрудники действовали наскоком, предлагая работникам такси большую зарплату с обход работодателей. Кроме этого Каланик пошел наперекор строгим правилам, в которых тогда существовали такси. К примеру, они подобно автобусам могли парковаться только в специальных зонах. И Каланик эти нормы проигнорировал. И уже к осени 2010 года это привлекло внимание властей. Это был один из 1-х конфликтов с властями. Тогда старт-ап обвинили в том, что он не соблюдает правила работы и не имеет нужной лицензии. Чтобы не рисковать, Каланик сделал простой, но эффективный ход — сократил название компании до »Uber». То есть убрал вот это окончание cab, «такси». И компания получила то название, которое сейчас за ней и закрепилось. А. Соломин: В 10 ―м году, когда прошло всего 4 месяца после запуска, и возникли первые трения у них с регуляторами, там же это происходило в Сан-Франциско, Комиссия по вопросам деятельности коммунальных служб Калифорнии и Департамент транспорта Сан-Франциско вызвал, как пишет «Wall Street Journal», вызвал Каланика на ковер. Была встреча. Каланик сам вспоминает, что там была очень разгневанная женщина, отвечающая за работу такси. Но она ничего не добилась. «UberCab» не владеет машинами и поэтому не является таксомоторной компанией, и не может подчиняться регуляторам в этой сфере. Соединенные Штаты – не Россия, захотел закрыть компанию, закрыл. Там так не получается. Если нет возможности подкопаться со стороны регуляторов с… тех ведомств, которые… А. Нарышкин ― Ну, да. А. Соломин ― … регулируют деятельность таксомоторных компаний, то и не получается. Ну, значит, компания работает. Все, что не запрещено, то разрешено. А. Нарышкин ― В принципе с 2010 года, если смотреть на различные статистические данные, то мы видим, как у »Убера» из года в год увеличивается количество клиентов, увеличиваются города, которые «Uber» завоевывает, и увеличивается выручка. Например, к концу 2011 года… То есть сколько там? Год с лишним компания работает. Ей удалось привлечь… ей удалось заработать 44 миллиона долларов, а уже через 3 года к 2014 году сумма увеличилась до более чем миллиарда, причем тогда же компания стоила 18 миллиардов долларов. Я напомню, что сейчас она оценивается в 70 миллиардов долларов, причем опять же, и это важно подчеркивать, до сих пор «Uber» не может выйти на такой безубыточный уровень. Там есть вот проблема как раз за счет того, что они пытаются держать цены ниже рынка, и это с одной стороны устраивает клиентов, с другой стороны на финансовых показателях компании это сказывается не лучшем образом. А. Соломин ― Имеется в виду, что пока она тратит средства инвесторов… А. Нарышкин ― Да. А. Соломин ― … вложенные в нее. То есть если компания, конечно, будет продаваться, я так понимаю, что эти средства будут возмещены, но вот в операционной работе своей прибыль пока компания не приносит ее владельцам. А одна интересная особенность, которая тоже связана с Калаником, – это его тонкая такая чувствительность и впечатлительность от мира бизнеса, потому что он столкнулся с достаточно серьезной махровой такой, я бы даже сказал, сферой, ну, организация перевозок, такси, бизнес… такси, индустрия такси. Он писал, что… или говорил в интервью «Fortune», что в индустрии такси столько коррупции, блата и засилья регуляторов, что попроси разрешение на что-то полностью легальное, никогда его не получишь. И он еще после этого тоже в одном из интервью говорил, что иногда встречался с представителями разного бизнеса, ну, приглашают на встречу, сотрудничество или там в разных странах, и он говорит, что впервые видел, что из себя представляют мафиози. То есть они выглядели как настоящие мафиози. Компания «Uber», конечно, не смотря на весь эксцентризм собственно ее основателя или основателей, как хотите, да и многие другие компании, где есть весьма специфические тоже руководители, но тем не менее это компания нового формата. И на мафиозные структуры они, наверное, не похожи. Хотя в случае с Калаником мы знаем, проблем с этической точки зрения, в общении со своими сотрудниками тоже есть, причем достаточно неприятные вещи происходили. Вот мы можем послушать, я думаю, запись разговора… А. Нарышкин ― С водителем. Да. Собственно сам Каланик, он не брезгует тем, чтобы воспользоваться своим сервисом. В начале этого года Каланик остановил, остановил с помощью своего сервиса одну из машин, и у него произошел неприятный разговор с водителем, который как раз… Водителя звали Фоузи Камель. Ему 37 лет. Он работает в »Uber» с 2011 года. И он обвинил главу сервиса в том, что «Uber» каждый год снижает тарифы, из-за чего водители, а не только этот конкретный водитель несут большие убытки. Фрагмент был опубликован агентством «Bloomberg». Давайте сейчас его послушаем. Звучит запись разговора Я потерял 97 тысяч долларов из-за вас. Я обанкротился из-за вас. Да-да-да. Вы меняете все каждый день. — Секунду, что я поменял в Uber Black? — Вы изменили весь бизнес. Вы обрушили цены. — Вы начали с 20 долларов. Сколько сейчас стоит миля, 2,75? — Знаете что? — Что? — Некоторые люди просто не любят брать ответственность за свое собственное дерьмо. Они винят во всем, что происходит в их жизни, других. Удачи! — Good luck to you too! But I know you don’t get to go far. А. Нарышкин ― Программа «48 минут». Мы говорим про Трэвиса Каланика, бывшего директора компании «Uber». Сейчас вы слышали фрагмент общения как раз Каланика с водителем, который упрекнул владельца компании и ее основателя в том, что из-за тарифом водители несут большие убытки. Сам Каланик на этом видео… Это вот камера обычная наблюдения, которая вешается в машине – да? – чтоб там не было никаких нарушений. Видно, что Каланик едет вместе с двумя девушками, и как раз идет обсуждение работы сервиса. Это вот один из последних скандалов, после которых Каланику тоже пришлось приносить извинения. В общем, он высказался в том духе, что вот лучше бы вот этого всего не было. «Я бы преуменьшил, если бы сказал, что мне просто стыдно, — заявил Каланик в своем письме, — Я должен вести себя как ваш лидер, и вести себя так, чтобы вы все были горды. Это не то, что я в этой ситуации сделал». А. Соломин ― Такая же проблема, мне кажется, есть и у других. Вот мы сегодня сравнивали Каланика с Илоном Маском, хотя, наверное… А. Нарышкин ― Да. А. Соломин ― … все-таки Илон Маск – фигура куда более крупная и, наверное, здесь… А. Нарышкин ― Ну, он более разноплановый. А. Соломин ― и он более весомый с точки зрения того, что он… чем он управляет. Да? Потому, что дело не только в разноплановости, дело и в масштабах бизнеса… А. Нарышкин ― Ну, да. А. Соломин ― … и в масштабах проектов. Все-таки согласись, там не знаю, «SpaceX» какой-нибудь – это немножко не то же самое, что… Вот там «Теслу» можно сравнивать с уберизацией и прочим, потому что «Тесла» — это тоже такой новый совершенно продукт. Дело в не в том, что это просто автомобиль электрический, а в том, что это автомобиль – тире – iPhone. Ну, то есть какой-то… какое-то электронное устройство, которое постоянно обновляет прошивки свои, – да? – постоянно улучшается. Тебе не надо менять железо. Железо остается тем же, а машина становится лучше. Совершенно другой подход. Но Илон Маск тоже фигура весьма противоречивая и в плане отношений с женщинами, и в плане отношений с сотрудниками. Ему же приписывают эту фразу, не знаю, насколько это правда или нет, о том, что вы должны работать так долго и так упорно, чтобы у вас болела голова, чтобы вы засыпали с головной болью. И тогда… А. Нарышкин ― Маск… А. Соломин ― Да, Маск. Только так мы можем изменить мир. Только так мы можем сделать что-то, что изменит мир. А. Нарышкин ― Пахать и пахать. А. Соломин ― Пахать и пахать. Он очень требователен. И он безжалостно расстается с сотрудниками, которые позволяют себе вести себя не так, как он… вести себя не так, как он этого хочет. А. Нарышкин ― Давайте сейчас слово предоставим Юлии Латыниной, которая в своей программе субботней «Код доступа», как раз суммировала, подытожила все скандалы, которые обрушились на Каланика с начала этого года. И тоже такой с ее стороны небольшой вывод. Она говорит, что история с тем, что фактически Каланика лишили… отстранили от руководства компанией, и она во многом является для США прецедентной. Юлия Латынина. Юлия Латынина ― Вот, первая проблема у компании началась в январе, потому что был тогда указ Трампа о запрещении мусульманской миграции. И у JFK собрался многотысячный митинг. Собственно, цель митинга была практически перекрыть дорогу в аэропорт. К митингу присоединились таксисты нью-йоркские, прямые конкуренты «Uber». То есть, собственно, цель митинга была дезорганизовать работу аэропорта, наказать тысячи пассажиров. А »Uber» продолжал работать. Более того, он увеличил цену в связи с увеличением спроса (это его обычная практика). И вот собственно именно тот факт, что компания продолжала выполнять свою прямую функцию и в процессе этого давала людям возможность улететь из перекрытого протестующими аэропорта – это было первое начало травли. От »Убера» тогда отписались сотни тысяч человек, в рейтинге мобильных приложений его обошел главный конкурент «Lyft», и заработки водителей стали падать. Следующая беда случилась через 2 недели. Значит, некая дама, которую зовут Сьюзан Фаулер, которая 2 года в »Uber» отработала, опубликовала на своей страничке в сети совершенно чудовищный пост о том, какая плохая компания «Uber». Ее беды начались с того, что в первый же день ее работы ее начальник послал ей серию мессаджей, из которых следовало, что, дескать, вот его партнерша по сексу быстро находит других любовников, а ему самому это сложно удается. А Мисс Фаулер, однако, как следует из ее отчета, была честно убеждена, что ее частные отношения со всеми служащими «Uber» должны служить главной цели существования компании «Uber». Она быстренько немедленно сделала скриншоты этого чата и доложила в отдел кадров. И представьте себе, каково было негодование этой девушки, которая в первый день вышла на работу, когда вместо того, чтобы уволить ее начальника за sexual harassment, отдел кадров ей говорит: «Ну, слушайте, ну, вот этот человек очень хорошо работает, мы его не собираемся увольнять. Хотите, переведитесь в другой отдел». А она говорит: «Нет, я хочу оставаться в этом отделе». Ей говорят: «Но вы понимаете, что если вы останетесь в этом отделе, то, пардон, объясняя простыми словами, вы на этого человека стукнули. Наверное, он будет к вам, может быть, плохо относиться». И дама этого просто не могла перенести. Она была потрясена тем, что этого человека не уволили. Это был страшный сексизм. Уличив таким образом «Uber» в сексизме, значит, мисс Фаулер двигается дальше. Она там еще системно критикует ею покинутую компанию. Она утверждает, что в ней хаос, в ней проекты начинались и заканчивались без толка, что сотрудники не понимали, что делать. Ни одного примера эта женщина не приводит. То есть это такой пост инфантильной дуры, которая искренне считает, что компания «Uber» существует затем, чтобы карать ее сексуальных обидчиков. Вот на фоне общей травли «Uber» вот этот пост инфантильной дурочки оказался спичкой, брошенной в бензин. «Ах, они еще и сексисты!» Значит, быстро было найдено подтверждение: в компании «Uber», – кто бы мог подумать! – женщин-инженеров было меньше, чем инженеров-мужчин. Ну, конечно, исключительно из-за страшного сексизма. Кстати, «Uber» пытался поправить положение. Для внутреннего расследования, когда стало ясно, что это серьезно, пригласили экс-генпрокурора США Эрика Холдера. Холдер – креатура Обамы, понятно, был нанят скорее для лоббизма, чем для расследования: «Посмотрите, какие мы хорошие». Уволили 20 сотрудников – травля не прекращалась. Любое, что делала компания, только подливало масла в огонь. А в июне был – вот, только что, – Совет директоров «Uber, и на нем была член совета директоров, основатель «Хаффингтон Пост» Арианна Хаффингтон, то есть суперлевая. И обсуждался вопрос о включении в Совет директоров еще одной женщины. И, значит, госпожа Хаффингтон заметила, что вот да, есть много данных о том, что если в состав Совета директоров вошла одна женщина, то гораздо более вероятно, что в нее войдет и другая. И другой член Совета директоров Дэвид Бондерман, сооснователь «TPG Capital» просто пошутил, он говорит: «Слушайте, гораздо более вероятно, что в таком случае будет больше болтовни». То есть у всех присутствующих уже шок, потому что компания в состоянии травли. В СМИ буря дерьма. Бондерман вынужден уйти из Совета директоров. А дальше началось больше. То есть «Uber» обвиняли во всем, в чем угодно. Например, в краже технологий. Значит, если вы думаете, что ж там «Uber» украла? Из Google, точнее из его компании «Waymo» ушли инженеры, создали стартап, который «Uber» купил за 680 миллионов долларов. И собственно это характерное для любого высокотехнологичного бизнеса разбирательство, которых в Кремниевой долине очень много, потому что это стандартная ситуация. Талантливый инженер уходит из больших компаний, создает свой стартап. Большие компании после того, как они добьются успеха, подают на них в суд с формулировкой, что, знаете, эта идея им пришла еще во время работы на нас, поэтому она принадлежит нам. То есть воровство «Uber» в данном случае заключается в том, что он заплатил авторам стартапа 680 миллионов долларов за то, что «Google» хотел отобрать у них даром. И вдруг то, что есть обычная разборка между двумя высокотехнологическими компаниями, вдруг превращается опять в медийный скандал. Хотя, единственное, что можно сказать, – да? – что в принципе, ну, мягко говоря, это может быть… Если уж тут морализировать, то только на тему того, как крупные компании терроризируют своих бывших сотрудников и отбирают у них то, что они создали. Абсолютно так же были сконструированы и другие скандалы. Там, обвинили «Uber» в том, что она платила водителям не столько, сколько обещала. «Uber» вынуждена была заплатить 20 миллионов. Оказалось, что «Uber» имеет программу, которая позволяет ей следить за конкурентами и даже переманивать их водителей. Я напоминаю, что деятельность «Uber» вызывает очень часто раздражение у городских властей. Причем чем зарегулированней рынок такси в данном городе, и как следствие чем выше цена поездки для потребителя, тем это раздражение выше. В Париже, например, таксисты во время прошлогодних протестов были не только водители «Uber», они избивали пассажиров при полном попустительстве парижской полиции. А после этого французские власти заявили, что «Uber» – это преступная компания, которую надо отдать под суд. Собственно, вот отношение властей к »Uber», ее аналог служит хороший индикатор вменяемости города и свободы в нем экономики. То есть с Трэвисом Калаником – это поразительная вещь, – случилось то же, что с Михаилом Ходорковским. Да, конечно, Трэвис Каланик не потерял бизнес. Это всё в мягкой форме. Он остается акционером «Убера». И, все-таки, Ходорковского посадили отобравшие его компанию власти, а Каланика сожрали обезумевшие американские левые. Вот это первый раз, когда не российская, а американская компания вместо того, чтобы развиваться, вынуждена воевать, и Каланик – это первый человек, который потерял в Америке дело всей своей жизни из-за своих взглядов. Ну, не потерял дело физически, не потерял состояние, а потерял возможность быть руководителем этого дела. А. Нарышкин ― Программа «48 минут». У нас времени мало остается. Тебе есть, что добавить, Алексей? А. Соломин ― Только единственное, что когда была еще «UberCab», то Каланик и Кэмп, они не встали во главе… ну, непосредственного управления. Гендиректором был нанят другой человек Райан Грейвс. Их это не сильно, видимо, интересовало на тот момент. То есть на самом деле его уход – это, конечно, важная история, но это ни его нисколько не смущает, ни, в общем, ни делает так, что вот основатель проекта навсегда его покинул. Это не так. А. Нарышкин ― Ну, еще надо отметить, что для… для многих в Соединенных Штатах Каланик является такой иконой прогресса, и вместе с популярностью, с ростом популярности самого «Убера» Каланик набирал популярность и в том числе в деловых кругах, бывал и в ночных клубах, где его любили представлять рок-звездой технологического мира. Он заводит, продолжает заводить знакомства с представителями шоу-бизнеса. Например, с актером Эдвардом Нортоном, которого вы знаете по в частности «Бойцовскому клубу». И они в результате этого общения даже приобрели небольшую долю в »Uber». Общается с другими знаменитостями, например, с Леонардо ди Каприо, с Бейонсе и ее мужем рэппером Jay Z. Вообще Каланик, он любит себя окружить известными людьми и даже в свое время хотел предложить известной телеведущей Опре Уинфри место в Совете директоров «Uber». Правильно мы несколько раз за время эфира сказали про Маска. Для меня Маск – человек разноплановый, у которого есть какие-то там солнечные батареи, «Тесла» — электромобили, «SpaceX», и другие разные крупные проекты. И он развивает эти направления с одинаковой, мне кажется, отдачей. Мне хочется верить, что Каланик не просто будет сидеть где-то на даче и, не знаю, и смотреть… А. Соломин ― Отдыхать. А. Нарышкин ― Отдыхать. А. Соломин ― Путешествовать. Почему? А. Нарышкин ― Продолжать общаться со своими друзьями-знаменитостями, а что-то придумает новое и также может привлекать инвестиции, подарит человечеству что-то полезное. Спасибо. Программа «48 минут» на этом завершается. Алексей Соломин и Алексей Нарышкин ее провели. Счастливо!

Ссылка на источник