А. Дурново ― Это программа «Военный совет», всем добрый день, Анатолий Ермолин и Алексей Дурново, традиционный состав ведущих программы. Сегодня будем говорить о зенитно-ракетных войсках, с начальником зенитно-ракетных войск командования войск ПВО и ПРО Воздушно-космических сил, генерал-майором Сергеем Бабаковым. Сергей Викторович, здравствуйте. С. Бабаков ― Здравствуйте, здравствуйте уважаемые радиослушатели. А. Ермолин ― Сергей Викторович, ну вот мы уже не первый год говорим про новый облик вооруженных сил. Можете вот для начала рассказать, собственно, что представляют из себя ракетные войска структуры, какие задачи выполняют? Вообще что поменялось за последние 5-6 лет? С. Бабаков ― Зенитно-ракетные войска, можно сказать началом их существования мы считаем – это заступление на боевое дежурство системы «С-25″, на обороне города Москвы, Центрального промышленного района, что это произошло в 1956 году. Вот с этого времени они наверное ведут свою историю, когда они пришли на смену зенитной артиллерии. Сегодня зенитно-ракетные войска структурно состоят из полков зенитно-ракетных, в которые соответственно входят дивизии ПВО, и в армии ВВС и ПВО военных округов. А. Ермолин ― А какая система, вы сказали? С. Бабаков: «С ―25″, (неразборчиво). А. Ермолин: «С ―25″. А сейчас что? Какие вооружения представлены? С. Бабаков ― Ну, сейчас мы прошли большой путь в развитии, благодаря нашим конструкторам, нашей промышленности, и сегодня у нас на вооружении самые современные… Наверное одни из лучших в мире, если не лучшие в мире системы и комплексы — это «С-400″, «С-300″ всех модификаций, и зенитно-ракетные пушечные комплексы «Панцирь». А. Ермолин ― А против каких угроз вы работаете? Вот какие цели способны поражать, в каком масштабе? С. Бабаков ― Зенитно-ракетные войска, основное предназначение их – это несение боевого дежурства по ПВО крупных промышленных, административных, экономических объектов нашей страны. То есть, они осуществляют объектовую противовоздушную оборону от возможных ударов, или полета тех, кому это не следует делать, скажем так. Потенциального противника. А. Ермолин ― А это что, преимущественно самолеты, ракеты, крылатые ракеты? С. Бабаков ― Ну, начинали мы с того, что несли дежурство по предотвращению полета авиации противника, все мы помним историю со сбитием американского разведчика «У-2″, пилотируемым летчиком Пауэрсом в 61-м году, 1 мая. Ну, с развитием средств воздушного нападения, соответственно классы целей, о которых мы прикрываем объекты – расширяются, и сейчас это не только самолеты, это и могут быть крылатые ракеты, тактические, баллистические ракеты, беспилотные летательные аппараты. В общем, достаточно широкий класс воздушных целей. А. Ермолин ― А вы как-то прогнозируете… Ну, развитие, в том числе этих угроз, и каким образом планируете развитие техники, которая стоит у вас на вооружении? С. Бабаков ― Ну, наша техника и наши войска – они и развиваются вслед за развитием средств воздушного нападения. Естественно производится анализ, работают научно-исследовательские институты, работают соответствующие структуры, которые определяют перспективу наших угроз, и в соответствии с этими угрозами мы работаем над развитием вооружения военной техники. А. Ермолин ― А вообще, о каких скоростях можно говорить, вот на какой скорости движутся те цели, по которым вы можете успешно работать? С. Бабаков ― Ну, от скоростей близким к нулевым – это мы говорим о малоразмерных, маловысотных и низкоскоростных целей. Это близко к нулевым – это (неразборчиво) различного класса, маленькие беспилотные летательные аппараты, (неразборчиво) тактическо-баллистических ракет, у которых скорость свыше 1000 метров в секунду. А. Ермолин ― И как вот живой человек может на это реагировать? Такое ощущение, что компетенции человека уже стремятся к нулю, в связи с такими скоростями. С. Бабаков ― Естественно, наша техника с каждым годом все более и более автоматизирована. Многие процессы, которые происходят при боевой работе в зенитно-ракетных системах автоматизированы максимально. И участие человека, в общем-то говоря, сводится в основном к принятию решения. Поскольку на таких скоростях, при такой динамики противовоздушного боя, возможно или противоракетного боя, конечно же человеческая реакция имеет свои границы. А. Ермолин ― А сколько времени есть на принятие решения? С. Бабаков ― Даже не десятки секунд, это секунды буквально. А. Дурново ― Вот погрузились немножко в специальный такой разговор, я вас ненадолго выведу их него. Дело в том, что многие наши слушатели слышат часто словосочетание ПВО и ПРО, не все понимают, что это в общем-то не одно и то же. Поэтому если можно, в двух словах объясните, в чем отличие противовоздушной обороны от противоракетной обороны? С. Бабаков ― Ну, вы сами сказали, что аббревиатура сейчас ПВО и ПРО, она через дефис пишется. И как бы они настолько сблизились, что сфера вооруженной борьбы воздушно-космическая, она, (неразборчиво) размывается. Сейчас таких четких границ нет уже, что это противовоздушная оборона, это противоракетная. Ну, во-первых и наш потенциальный противник, конечно же имеет широкий набор различных средств, которые по своим скоростным, высотным характеристикам, дальностным тоже не имеют четкого разграничения воздушная цель это, либо это какая-то ракета, либо это (неразборчиво) цель. То есть, исходя из этих угроз, у нас и сформированы войска ПВО, ПРО. Мы решаем общую задачу, ну естественно системы какие-то у нас имеются, которые ближе к решению задач противоракетной обороны, а какие-то, может быть большая часть из них возложена на противовоздушную. Но я скажу, что современные комплексы имеют достаточно широкий спектр решения задач. А. Ермолин ― А вы делите свои задачи, на скажем такие точечные? Ну, в общем-то сейчас угроза терроризма достаточно вероятна. Ну, про те же квадрокоптеры говорите, в общем-то это такие технические средства, которые могут быть легко превращены в вооружение. И ну, какая-то масштабная атака, если уж какой-то серьезный конфликт прогнозировать. Все равно вы как-то должны это делать? С. Бабаков ― Естественно, на нас возложены задачи, в том числе и по борьбе с террористическими угрозами, которые могут происходить с воздуха, в воздушной сфере. Естественно стоят такие задачи, и мы прорабатываем тактические приемы, способы прекращения этих угроз. Делаем это совместно с другими силами, структурами, в общей как говорится, области решения этих задач взаимодействуем. Ну, и еще раз повторюсь, это является одной из задач зенитно-ракетных войск. А. Ермолин ― Ну, в основном вы работаете по крупным промышленным районам, да? и Центральным районам? С. Бабаков ― Не по районам работаем, а по защите этих районов. А. Ермолин ― Ну, да. Ну вот тот же квадрокоптер, он же очень маленький, и… С. Бабаков ― Ну, вот наши конструктора работают над этими вопросами, и мы учимся обнаруживать и маленькие, сверх-маленькие цели, и мало-скоростные. А. Дурново ― А дроны например, да? Сейчас многие опасаются возможных (неразборчиво). С. Бабаков ― Дрон – это отдельная тема. Я думаю, что борьба с дронами – это комплексная задача не только зенитно-ракетных войск. Это задача комплексная, которая должна возлагаться на все силовые структуры. Начиная от того, что наверное нужно регулировать… Все-таки наверное нужно регулировать продажу этих дронов, соответственно наверное нужно допускать к эксплуатации этих дронов не всех. Ну, это опять мое личное мнение. Я думаю, что со временем мы придем к тому, что применение этих дронов будет жестко регламентировано. А. Ермолин ― Ну, я недавно в новостях у нас слышал о том, что подготовлен законопроект, который… Когда ты обязан регистрироваться там с любым (неразборчиво). С. Бабаков ― Ну мы надеемся. Что он в ближайшее время будет принят. А. Дурново ― Ну, вообще всех пугает слегка вот свобода дронов, скажем так. И свобода в обращении с дроном многих приводит (неразборчиво). А. Ермолин ― Ну, сейчас же его в детском магазине можно купить дрон, который по крайней мере ну я не знаю, 200 грамм взрывчатки точно может нести А. Дурново ― Да, запросто. С. Бабаков ― Многие знают уже опасность… Возможные угрозы с этими дронами, поэтому я думаю, что порядок будет наведен. А. Дурново ― А давайте вот, о чем поговорим. А как происходит подготовка подразделений и расчетов зенитно-ракетных войск? Как они реальную практику получают? С. Бабаков ― Подготовка расчетов подразделений, частей зенитно-ракетных войск производятся в соответствии с планами, которые утверждаются у нас ежегодно. Существуют программы, курсы подготовки, там четко расписаны перечни упражнений, задач, которые должны отрабатывать боевые расчеты. Так же расписаны, и имеются у нас теоретические вопросы, которые обязаны знать военнослужащие как по призыву, рядовой сержантский состав по контракту, офицеры, прапорщики. Ну, и подготовка производится планово, ежедневно. Высшей формой этой подготовки естественно являются тактические учения. Ну и пиком этих тактических учений – тактические учения с боевой стрельбой, которые мы выполняем на полигонах учебных центров воздушно-космических сил. Это два полигона у нас, обычно Теленба, бурятская республика Бурятия, и Астраханская область Ашулук. Там выполняем боевые стрельбы. А. Ермолин ― А вообще вот ваши специалисты, если так в самом широком смысле говорить об этом. В основном, вам нужны профессионалы, я так понимаю, да? То есть, речь идет о подготовке. С. Бабаков ― Да, конечно. У нас высокотехнологичное оружие, оно достаточно сложное, и к эксплуатации его допускаются… Основу эксплуатирующего личного состава составляются-таки инженеры, и техники. Это значит высшее инженерное образование, высшее техническое образование, либо среднее техническое образование. Да, конечно же большой процент наверное… Боюсь ошибиться, но процентов наверное 80 должны быть профессионалы, однозначно. А. Ермолин ― А какие учебные заведения обеспечивают вас личным составом? С. Бабаков ― Первичное высшее образование и подготовку получают у нас в Ярославском высшем военном училище ПВО. Там есть факультет зенитно-ракетных войск, и на различные специальности, системы производится подготовка, в течение 5 лет. Квалификация инженер по выпуску из этого учебного заведения. Причем не бакалавр, а сразу магистратура… Как… А. Ермолин ― Специалист, да? Специалитет. С. Бабаков ― Специалист, (неразборчиво) заканчивают, да. То есть, нет необходимости заканчивать еще магистратуру. Оперативно-тактическую высшую подготовку для руководящего состава специалисты зенитно-ракетных войск, проходят офицеры, уже послужившие в войсках. Это военная академия военно-космической обороны имени Жукова, которая находится в городе Твери. Ну, в Твери там, в этой академии соответственно еще и готовят у нас и курсантов. Специалистов по автоматизированным системам управления. То есть, там и офицеры проходят подготовку, и курсанты. А. Ермолин ― А какой конкурс в этом году? Пользуется ли популярностью ваша специальность? С. Бабаков ― Да, конкурс в этом году особенно велик, вот среди девочек в академию Тверскую, у нас конкурс более 15 человек на место. Причем девочки такие, что большинство из них являются медалистками, великолепные результаты в спорте показывают. Вот сейчас у них идет как раз процесс сдачи экзаменов, начальник академии говорит, что конкуренция просто там (неразборчиво) баллов наверное будет. А. Ермолин ― Не вытеснят девушки мальчиков со временем? С. Бабаков ― Мы выделяем жесткое количество мест, на котором они могут справляться со своими функциональными обязанностями. Ну и мальчиков в конкурс до 6 человек на место, в нашем учебном заведении. А. Ермолин ― Ну, прилично (неразборчиво). А. Дурново ― Время нашего традиционного вопроса, хотя ответ мы его уже знаем. Но мы его переформулируем: а на какие специальности обучают девушек? С. Бабаков ― Девушки в основном специальности – это автоматизированные системы управления. То есть, они работают в системах АСО на командных пунктах. Это вот основа их подготовки. А. Ермолин ― А они обслуживают АСО, или работают как операторы? С. Бабаков ― Ну естественно, они же (неразборчиво) дежурство. Они получают инженерное образование, соответственно они эксплуатируют достаточно сложные системы, и несут боевые дежурства, в том числе. А. Ермолин ― А вот с точки зрения ну, физиологии женской, там специфики их организма, это как-то влияет? Вот с одной стороны есть преимущество, а с другой стороны женщина есть женщина. С. Бабаков ― Ну, законодательно это закреплено, все особенности женского как вы выразились организма. Они точно так же могут выходить замуж, быть мамами, уходить в декретный отпуск, но сроки эти все оговорены контрактом. То есть, все это регламентировано. И в общем-то говоря, девочки выполняют… Ну, девушки уже выполняют достойно свои функциональные обязанности в рядах вооруженных сил, в частности ПВО. А. Дурново ― А до какого звания может девушка дослужиться? С. Бабаков ― Ну, звание зависит от должности, каждой должности соответствует свое воинское звание, но у нас есть девушки и женщины, которые… Звание полковник например есть, подполковник. А. Ермолин ― Ну, то есть практически… С. Бабаков ― В зависимости от своих профессиональных качеств… А. Ермолин ― Практически любые получаются. С. Бабаков ― Да, она значит то же самое, делает свою карьеру. С достижением каких-то служебных высот, ее повышают в должности, соответственно повышают в звании. Командуют мужчинами. Некоторые, вот я знаю, у меня были подчиненные… Молодая женщина в звании капитана была командиром роты связи, и справлялась со своими обязанностями не хуже мужчины. А. Ермолин ― А в подчинении были… С. Бабаков ― Все. А. Ермолин ― Все мужчины, да? С. Бабаков ― Ну и женщины, и мужчины были в подчинении. А. Ермолин ― А вообще, вот процентный состав сколько женщин там, вот… Ну, в таком, самом штатном подразделении, которое является основным у вас? С. Бабаков ― Ну, процент не очень большой, командные пункты… В подразделениях практически нет женщин у нас в подразделениях, в дивизионах зенитно-ракетных. Ну, там может быть 4-5 человек на подразделение. А на командных пунктах, в подразделениях связи автоматизированной системы управления, их может быть там до 10-15%. А. Ермолин ― А вот мы сейчас упомянули дивизионы, вот уже не применительно только к женщинам, вот как построен рабочий день? Вот чем занимается офицер, когда он приходит на службу, и заступает на боевое дежурство? С. Бабаков ― Ну, дежурят у нас подразделения не все сразу, и не все 100%. А существует график, они посменно дежурят там по месяцу, и мы уже говорили, касались вопросов боевой подготовки, основная задача офицера, прапорщика, солдата, сержанта – это боевая подготовка. И неделя жестко регламентирована, расписана, есть дни, выделяются для обслуживания техники и вооружения, есть (неразборчиво) дни, есть дни тренировок, тренажей, есть дни теоретической подготовки. То есть, вся служба направлена на повышение уровня боевой подготовки, боевой выучки. А. Дурново ― Вот вы сказали месяц, а в течение какого периода этот месяц? В течение года, в течение полугода, или месяц через месяц? С. Бабаков ― Ну, как правило смена производится… Подразделение месяц несет дежурство, потом заступает другое подразделение, вот таким образом. А. Дурново ― То есть, месяц через месяц получается? С. Бабаков ― Да, ну в зависимости от количества этих подразделений. Существуют графики, которые регламентируют очередность. А. Ермолин ― Вот вы упомянули тренинги, а наверное у вас есть и какие-то современные тренажеры. Вот что они из себя представляют? С. Бабаков ― Тренажеры существуют по всем системам, которые стоят на вооружении у нас. Это позволяет нам экономить внутренний ресурс боевой техники, позволяет больше времени уделять… Значит не привлекать прежде штатную материальную часть практическим навыкам, операторским навыкам личного состава боевых расчетов, и тренажеры – они полностью имитируют боевую технику. Ну, как есть авиационные тренажеры, которые подменяют в какой-то степени кабину пилота, и какие-то этапы полета, так и у нас тренажеры полностью повторяют… А. Ермолин ― Они повторяют, это точная копия, или это некое такое напоминание… С. Бабаков ― Нет, это копия точная, мало того эти тренажеры позволяют создавать учебные надеты электронный целей, которые имитируют любую плотность удара, любое построение, любой класс целей. То есть, достаточно хорошее подспорье, и у нас есть хорошие методики для работы на тренажерах. А. Ермолин ― А что должен сделать… А. Дурново ― А скорость воссоздается? С. Бабаков ― Все полностью имитируется, да. То есть, вся воздушная обстановка имитируется. Ну, мы имеем возможность оценивать боевые расчеты скажем так, не пуская боевые ракеты, не включая материальную часть для проведения тренировок. Ну естественно, самые как говорится ответственные моменты подготовки, это работа на реальной матчасти, и с реальным боевым пуском. А. Ермолин ― А какие решение должен принять оператор, и… Ну, насколько вы довольны тем, как собственно показывают себя именно тренажеры? Потому, что вот с одной стороны летчики говорят, что можно научиться управлять современным самолетом, не летая. С другой стороны, не хочется летать с такими летчиками. С. Бабаков ― Нет, ну я думаю, что летчики конечно, может быть несколько так в шутливой форме говорят. Потому, что ничего не заменит реальной материальной части, и реальной боевой работы. Поэтому, на этих тренажерах они особенно хороши тем, на них нарабатываются первичные навыки. Особенно вот при обучении молодых операторов, молодых солдат, которые только поступили на службу. Конечно, здесь тренажер незаменим. Потому, что мы имеем возможность больше времени уделять на то, чтобы в результате (неразборчиво) какие-то операторские навыки. А. Ермолин ― А какие кстати вот компетенции вас больше всего интересуют? Вот ну, какой набор там я не знаю, моторных способностей. С. Бабаков ― Ну, есть разные операторы, скажем так. Есть расчеты, которые работают на стартовом оборудовании, здесь нужна физическая выносливость прежде всего. Вот умение быстро перемещаться, какая-то моторика нужна определенная. Существуют специалисты, которые сидят в кабинах, это операторы. Здесь естественно мы не всех можем посадить за эти пульты, мы производим отбор. Потому, что не каждый способен быть оператором на том или ином рабочем месте. Нужны соответствующая реакция, зрение, быстрота принятия решения, особенно это касается офицеров, некоторых специальностей. Не все офицеры у нас могут выполнять функции те или иные операторские, скажем так. Потому, что это физические особенности должны соответствовать тем требованиям, которые предъявляются. А. Ермолин ― Я правильно понимаю, что это как бы ключевой специалист, на котором все держится, да? С. Бабаков ― Ну они бывают штучными, да. Каждый командир старается иметь у себя максимальное количество офицеров, способных выполнять те или иные операторские функции. Но их не так много, не все могут это делать. А. Ермолин ― А бывает так, что офицер перерастает? Ну, он же тоже делает карьеру, и ему уже хочется командовать, а не быть оператором, но он настолько хороший оператор, что ему жалко открывать зеленый свет. С. Бабаков ― Для этого существует принцип: подготовь себе замену, и иди выше. То есть, он должен иметь учеников своих. А. Дурново ― А кстати вот в тех учебных заведениях, которые готовят для вас кадры, в них можно пройти переподготовку? Ну вот то, что назвали бы на гражданке курсами повышения квалификации? С. Бабаков ― Конечно, конечно, эта практика существует. И лейтенант запаса, который имеет радиотехническое образование, инженер-электронщик там, или в сфере локаций там, или еще каких-то специальностей. Он может пройти переподготовку в нашем военном училище, может пройти переподготовку в учебном центре зенитно-ракетных войск, у нас есть такой. И быть призванным в ряды вооруженных сил на ту или иную специальность именно противовоздушной обороны зенитно-ракетных войск. А. Дурново ― Нам сейчас нужно будет прерваться. Потому, что у нас подошел к концу первый тайм внезапно, 24 минуты наги дежурные позади, но впереди еще 24 минуты. А сейчас время коротких новостей и рекламы. Я напомню, что мы говорим о зенитно-ракетных войсках с начальником зенитно-ракетных войск командования войск ПВО и ПРО воздушно-космических сил генерал-майором Сергеем Бабаковым, и вот ровно через 5 минут после коротких новостей и рекламы возобновится «Военный совет». НОВОСТИ. А. Дурново ― Продолжается программа «Военный совет». Я напомню, что речь у нас сегодня идет о зенитно-ракетных войсках, и у нас в гостях генерал-майор Сергей Бабаков, начальник зенитно-ракетных войск командования войск ПВО и ПРО Воздушно-космических сил. Анатолий, спрашивайте. А. Ермолин ― Сергей Викторович, ну вот мы перед перерывом так чуть-чуть подняли тему командной карьеры, и технической специализации. В общем не секрет, что еще в Советском Союзе был придуман институт прапорщиков, да? Как людей, которые не будут думать о том, как делать командный рост, но будут очень хорошими специалистами на своем месте. Вот как у вас сейчас с этим обстоят дела? Или все-таки прапорщик – это все-таки не достаточно высокий уровень квалификации среднее… Ну, среднее специальное образование, и вы все-таки делаете ставку на офицера? С. Бабаков ― Прапорщики в наших войсках присутствуют, в подразделениях, в частях. Мы считаем, что институт прапорщиков себя полностью оправдывает, это узконаправленный специалист, имеющий среднее техническое образование, который с большим качеством выполняет тот функционал, ну наверное узкий функционал, который на него возлагается. Поэтому прапорщики у нас есть, мы их готовим, многие ребята, военнослужащие по контракту рядового сержантского состава стремятся занять эту должность, получить звание прапорщик, ну и быть, как говорится полезным на своем рабочем месте. Ну как правило, в подразделении прапорщики – это какие-то техники подразделений, которые выполняют узкий, направленный какую-то функционал, требующий определенного уровня подготовки, скажем так. Это могут быть там специалисты стартового оборудования, специалисты автомобильной техники, и мы видим, что этот институт нам необходим, прапорщиков. А. Ермолин ― А если вот про сержантов поговорить, да? То есть, вот ну, тоже вот опять же в этой студии мы много говорили там о том, что надо выходить на новый уровень, новый статус, что сержант, человек, который работает с личным составом… Как такой, военный педагог, который непосредственно с личным составом находится и в казарме, и… Я не знаю правда, остались ли у вас казармы, или они больше стали общежитием? С. Бабаков ― Конечно, остались. А. Ермолин ― Вот соотношение как раз вот сержант и прапорщик, особенно если и тот, и другой контрактник, вот есть какая-то разница? С. Бабаков ― Ну, разница в том, еще раз повторюсь, что прапорщик, он дожжен иметь среднее техническое образование. То есть, это дожжен быть технически более подготовленный человек наверное, чем сержант. Потому, что сержант, это как правило командир, командная должность, они командуют расчетом, отделением, личным составом. Наверное несколько больше, лучше подготовлены, чем его подчиненные. Но еще раз повторюсь, для сержанта нет требования, иметь среднее какое-то специальное техническое образование. То есть, все-таки прапорщик, это узкий специалист, более высоко подготовленный. А. Ермолин ― Ну, мы так разложили по полочкам, да? Сержант, прапорщик, и офицер. Понятно в общем-то, кто за что должен отвечать. С. Бабаков ― (Неразборчиво) это инженер, прежде всего. Командир, инженер. А. Дурново ― Ну что, перейдем к теме игр, да? А. Ермолин ― «Ключи от неба», был такой замечательный фильм в свое время. А. Дурново ― Да. С. Бабаков ― Честно говоря, мы конкурс назвали именно… А. Дурново ― В честь фильма, да? С. Бабаков ― По названию этого фильма, да. Первый фильм про (неразборчиво). А. Дурново ― Ну, давайте я просто скажу коротко, что речь сейчас пойдет о международных военных играх, которые неумолимо приближаются, и о конкурсе «Ключи от неба», который вот собственно это конкурс зенитно-ракетных войск. Как у вас, Сергей Викторович, прошла подготовка к международному этапу? Кто едет на него от вооруженных сил РФ? С. Бабаков ― (Неразборчиво) этапу мы готовились с начала этого года, проходили соответствующие этапы конкурсов. Первый, второй, третий этап – это в дивизиях, в округах, третий этап – это всеармейский конкурс, проводился под руководством командующего войсками ПВО ПРО, генерал-лейтенанта (неразборчиво), мы проводили его в конце апреля. И победители этого третьего этапа, у нас будут участвовать в международном этапе конкурса «Ключи от неба». Это команда восточного военного округа, на зенитно-ракетной системе «С-300″, и команда южного военного округа, из Севастополя, кстати говоря. На зенитно-ракетной системе «С-300 ПМ». То есть, ну немножко другой системы, в двух номинациях конкурс проводим. А. Дурново ― По-моему в прошлом году тоже был южный военный округ, или я (неразборчиво)? С. Бабаков ― Да, и они победили в прошлом году, это была команда из южного округа, команда из Ростова. Сейчас будут две команды, одна из Комсомольска на Амуре, и другая из Севастополя. То есть это команды, которые заняли первое место в своих номинациях, в третьем этапе конкурса. Ну, и сейчас они проводят активно подготовку, практические тренировки для того, чтобы выглядеть достойно. Участвовать в конкурсе, в этом году у нас будет команда из Белоруссии, команда из Казахстана, и команда из китайской народной республики. Высказывала намерение команда из Ирана, но в последний момент они решили подождать, перенести свое участие на следующий год, поскольку ну, наверное какие-то причины есть. Я думаю, причина наверное в том, что нужно приобрести больше опыт в эксплуатации техники, скорее всего. А. Ермолин ― А боевая техника… Можно ее сравнивать, это наше вооружение, или это какие-то… Примерно одних параметров, но их собственная? С. Бабаков ― Нет, это техника у них участвует российской разработки, закупленная соответственно этими странами. Это «С-300 КМУ 2″. А. Ермолин ― То есть, здесь элемент честности соблюдается, да? Все с одинаковыми параметрами? С. Бабаков ― Технические характеристики все одинаковые, да. А. Дурново ― Тут бы я должен был спросить, где пройдет международный этап, но я почему-то уверен, что он пройдет на Ашулуке. С. Бабаков ― На Ашулуке естественно он пройдет, правильно. Уверенность у вас абсолютно обоснована, поскольку это предназначенный для таких целей полигон, он обеспечивает и требуемые параметры для проведения конкурса, обеспечивает требование безопасности при пусках ракет боевых, поэтому Ашулук именно, да. А. Дурново ― А откроют ли его в день конкурса для посещения? С. Бабаков ― Да, у нас конкурс будет проводиться в период с 30 июля по 5 августа, и 5 августа будет день, это суббота, когда мы будем проводить финальную часть соревнований наиболее зрелищную, это будут боевые пуски. Устраиваем мы небольшие показные мероприятия, связанные с действиями расчетов зенитно-ракетных войск, связанные с полетами авиации, будет выставлена техника, будут представлены выставки учебных заведений, где будут рассказаны кого готовят, как готовят, с раздачей там рекламной продукции. Оборудованы трибуны для посещения, для посетителей, поэтому мы ждем гостей на этот этап финальный. А. Дурново ― Кто главный конкурент нашей команды? С. Бабаков ― Ну, я бы не сказал, главный конкурент. У нас все конкуренты. А. Дурново ― Ну, вот кого опасаться стоит? А. Ермолин ― Ну серьезные страны, все страны серьезные (неразборчиво). С. Бабаков ― Все очень сильные команды, и белорусская команда очень сильная, она (неразборчиво), и Казахстан, и Китай. Я скажу, что мы не то, чтобы опасаемся, но мы всех воспринимаем очень серьезно, как серьезных противников, подготовленных. А. Ермолин ― Тут наверное фактор погоды и климатических условий будет играть роль. Насколько я представляю, там жара за 40 градусов… С. Бабаков ― За 40, на солнце наверное за 50 уже, поэтому… А. Дурново ― Есть такие места-то, оказывается. С. Бабаков ― Тут как говорится, техника выдерживает, люди бывает по-разному себя ведут. У нас в прошлом году… Ну, влияла конечно погода на результаты, особенно для наших гостей. Потому, что они не привыкли к этим температурам, ну как говорится, конкурс есть конкурс. А. Ермолин ― Ну, Комсомольск на Амуре, тоже не самое жаркое место. А. Дурново ― А что хуже для конкурса, жара, или наоборот как сейчас в Москве непогода, гроза? С. Бабаков ― Я скажу так, жара. Жара… Во-первых у нас кабины оборудованы кондиционерами. А. Ермолин ― Вот как раз хотел спросить. С. Бабаков ― В принципе внутри кабины достаточно комфортно. Тяжелее тем, кто выполняет свои задачи на улице конечно, но еще раз повторю, техника у нас рассчитана на такие температуры, она выдерживает, работает. Ну и люди должны конечно же иметь соответствующую физическую подготовку, обязательно нужно это учитывать. Но мы стараемся естественно в пик жары не проводить мероприятие, мы стараемся какие-то часы выбирать ближе к утренним, либо послеобеденные часы, чтобы соблюсти меры безопасности. А. Ермолин ― А как вот такие, ну скажем так, состязательные квази-спортивные формы подготовки интегрируются вот в боевую учебу? Не путаются под ногами те, кто готовится вот к таким мероприятиям? С. Бабаков ― Нет, не путаются. Конечно, нам пришлось поработать над этим вопросом, потому что конечно же немножко наши состязания отличаются от чисто спортивных состязаний Потому, что это прежде всего соревнования профессионалов, которые должны демонстрировать наиболее высокие результаты в своей подготовке. Ну, и в то же время мы должны были привнести элемент состязательности, то есть продумать мероприятия, которые будут давать эту вот изюминку именно конкурса, чтобы был какой-то азарт у участников, азарт у зрителей, у болельщиков, не нарушая опять же принципы того, что это должна быть обеспечена безопасность прежде всего. Потому, что это все-таки оружие, и с оружием вольности допускать нельзя. Поэтому конкурс конкурсом, а мы остались в рамках эксплуатации нашей техники, вооружения. А. Ермолин ― А вот в системе оценивания боевой подготовленности, это как-то учитывается, если подразделение там, или дивизион побеждает? С. Бабаков ― Конечно, это учитывается. Победитель у нас традиционно командир дивизиона победивший, или офицер, который имеет право по своему статусу служебному поступать в военную академию ПВО, у нас в этом году вот 3 человека поступили вне конкурса. То есть, пройдя какие-то вопросы, связанные со здоровьем, там другими вопросами, но в конкурсе они не участвовали. А. Ермолин ― Серьезный стимул. С. Бабаков ― Да, стимул серьезный. Офицеры, которые показали высокие результаты, значит то же самое, получая продвижение по службе, главнокомандующий у нас не скупится на другие вопросы поощрения стимулирования. То есть, достойные там призы, подарки и так далее. Ну, вот в частности в прошлом году, победители… Начальники, командиры расчетов победивших получили автомобили, главком наградил победителей. А. Дурново ― Соперники российской команды участвовать будут в конкурсе на своей технике, или на российской? С. Бабаков ― Команды Казахстана и Белоруссии будут участвовать на российской технике, она ничем не отличается от той техники, которая у них находится. А команда Китая в прошлом году участвовала на нашей технике, но в этом году решили привести свою. То есть, они вот 8 числа начинают погрузку, 10 июля выдвигаются эшелоном… А. Ермолин ― По железной дороге? С. Бабаков ― По железной дороге, да, со своей техникой, со своими ракетами, они очень серьезно настроены. А. Дурново ― Самое главное-то мы не спросили, а как именно будет проходить конкурс, и чем он в этом году отличается от предыдущего? А. Ермолин ― Ты про мишенную обстановку? С. Бабаков ― Да, про мишенную обстановку, она будет более насыщенна, более динамичная, то есть в финале будут, в каждой номинации будут до 5 воздушных целей, и… А. Ермолин ― На один расчет, да? С. Бабаков ― Да, победитель будет определяться по итогам вот финальных боевых стрельб. В прошлом году мы по совокупности определяли набранных баллов, а в этом году мы в финал допускаем только две команды, набравших наибольшее количество баллов, они вот будут соревноваться в боевой стрельбе, определяться победитель именно по итогам боевой стрельбы, среди двух команд. А. Ермолин ― А расчет – это одна установка, да? С. Бабаков ― Расчет боевой, он сидит на командном пункте, а ракеты естественно вылетают с пусковых установок. Естественно, поэтому там не одна установка, там дается количество ракет, расход на эти мишени назначается, и ими значит стреляет расчет. Причем перерасход этих ракет, у нас наказывается. Если лишнее израсходовали по каким-либо причинам. А. Ермолин ― Я представляю, сколько стоит одна такая ракета, да? С. Бабаков ― Я не хочу сейчас говорить об этой стоимости, деньгах. Главное, что этот конкурс стимулирует на более интенсивную боевую подготовку, а наш личный состав зенитно-ракетных войск, это самое главное. А. Ермолин ― А судейство строгое? С. Бабаков ― Судейство строгое. А. Ермолин ― И как вот… С. Бабаков ― Судьи у нас представлены из учебных заведений, наибольшее количество их – это из Ярославского училища противовоздушной обороны. Это тоже имеет огромную пользу, это преподавательский состав в основном, они являются специалистами, и вот в период проведения конкурса они имеют возможность общаться с войсками, со своими учениками кстати говоря, которых они не так давно выпускали из этого училища. Ну и соответственно, повышают тоже свои профессиональные навыки. А. Ермолин ― А курсанты не пытаются… Ну, старших курсов участвовать? С. Бабаков ― На следующий год у нас будет представлена команда от Ярославского училища. Мало того, командующий войсками ПВО ПРО, генерал-лейтенант (неразборчиво), он поставил задачу выставить команду от преподавателей академии ВКО. А. Ермолин ― Вот народ заволновался, наверное. С. Бабаков ― Не заволновался, будут готовиться. Я думаю, что это тоже будет для них большая польза. А. Дурново ― Я вот знаю, что в этом году отдельные конкурсы международных военных игр проходят… Армейских игр проходят не в РФ, а в других странах, я насколько помню там Азербайджан, КНР. А возможно ли, что со временем «Колючи от неба» тоже пройдут не в России, а в какой-то другой стране. С. Бабаков ― Я думаю, что это возможно. Потому, что по крайней мере на встречах, беседах, вот на прошлом конкурса китайская команда… Их руководители китайской команды высказывали намерение провести такой конкурс в Китае. Они готовятся к нему, и заявляются в 18-й, может быть в 19-й год, что они будут готовы предпринять такой конкурс у себя в Китае. А. Ермолин ― А вы как-то анализируете результаты? И если да, то по каким критериям, вот что вам интересно? С. Бабаков ― Конечно, анализируем. Я же уже сказал, что соревнования, вот эти вот конкурсы, это в том числе обмен опытом. Мы же смотрим, как работают наши товарищи, наши соперники в конкурсе, и кое-что корректируем допустим в своей системе подготовки. На что-то обращаем больше внимания, акценты какие-то расставляем. Конечно, появляются вопросы и к совершенствованию техники, у нас присутствуют на этих конкурсах обязательно представители промышленности, которые тоже свои выводы. То есть, это широкий спектр полезных как говорится таких моментов, от проведения таких конкурсов. А. Ермолин ― А решаются как-то задачи, в том числе боевой совместимости разных международных команд? С. Бабаков ― Ну, пока мы этим не занимались. Потому, что расчет… Особенность, как-то у нас… Ну, до 10 человек расчет там в зенитно-ракетной системе. Это должна быть слаженная, сплоченная команда, натренированная, которая… Ну, как скажем там футбольная или хоккейная команда, если так утрированно сказать, сравнить, что все должны четко понимать друг друга, слышать друг друга, и если вот создать допустим какую-то сборную одномоментно, и посадить на рабочие места, у этого расчета ничего не получится. Потому, что… А. Ермолин ― Я имею в виду сосед слева, сосед справа, вот в таком взаимодействии. С. Бабаков ― Нет, эти вопросы мы не отрабатываем. Сосед слева, сосед справа, в данном случае – это соперники. А. Ермолин ― Ну, а как вы в целом оцениваете… Ну, вот скажем даже ну, по качеству вы сказали, что это все достойные соперники. А вот ну, у вас же есть наставления стрельб, да? Там вот они совпадают в принципе? С. Бабаков ― Ну, я уже опять же говорил, что образцы техники – это всероссийские техники. Конечно же, наши наставления все, и руководства, они схожи естественно. Ну и естественно, каждая страна дорабатывает их каким-то образом вот свои задачи, там под какие-то особенности. Для того, чтобы не как говорится, руководствоваться каким-то общим документом, мы четко прописали в положении о конкурсе, вот эти упражнения, которые выполняются, четко прописали порядок их выполнения, ошибки, и штрафные баллы. То есть, не из наших руководств мы их взяли, а именно вот порядок выполнения, который понятен всем. И оценок мы не ставим здесь, здесь главный критерий – кто быстрее, меньшее время. Вот таким образом мы ушли… А. Ермолин ― И точнее. С. Бабаков ― Да, и точнее, естественно. Таким образом мы ушли от привязки к конкретным руководствам там, нормативам, и так далее. А. Ермолин ― А критерии выбора, приоритетности целей? Или тут уже все цели одинаково приоритетны? С. Бабаков ― Здесь ситуация, мы назовем ее дуэльной ситуацией. Значит, два подразделения стреляют одновременно по тому намету, который запущен. Ну, то есть вот 5 целей, и каждый командир сам принимает решение, по какой цели ему стрелять в первую очередь, во вторую очередь, и так далее. Это индивидуальное как говорится решение каждого командира… А. Ермолин ― А цели стоят разное количество баллов, или… С. Бабаков ― Нет, они стоят не разное количество баллов, там критерий простой. Количество целей всегда не четное, кто больше сбил, тот и победил А. Ермолин ― Логично. С. Бабаков ― Вот и все. А. Ермолин ― Такой простой (неразборчиво). А. Дурново ― В общем, не у каждого свой набор мишеней (неразборчиво), да? А… С. Бабаков ― Да, 5 мишеней запускаются с определенной очередностью, и вот по этим пяти мишеням одновременно работают два финалиста. То есть дуэльно, скажем так А. Дурново ― Кто быстрее, кто больше сбил? Все просто. А. Ермолин ― А вот за пределами соревнований какие-то мероприятия проводятся? С. Бабаков ― Да, конечно. А. Ермолин ― Там дружеские… С. Бабаков ― Во-первых, команды располагаются… В общем лагере находятся они там, выделены им палатки, специальные места размещения. Ну, палатки кстати кондиционированные, современные, там комфортно достаточно находиться в этом лагере. Проводятся вечера встречи, значит общения, спортивные мероприятия. То есть, программа у нас имеется и на проведение досуга участникам соревнования. А. Дурново ― У нас совсем немного времени остается, мы сейчас придем, что называется, к торжественной части. Еще один вопрос, что в принципе вот в службе, в зенитно-ракетных войсках самое трудное? С. Бабаков ― Ну, я бы не сказал, что самое трудное. Потому, что у нас все являются, все офицеры и военнослужащие зенитно-ракетных войск являются энтузиастами и патриотами своего дела. Но наиболее ответственная задача, конечно же, это несение боевого дежурства, наиболее ответственная задача. И наиболее ответственная задача – это выполнение тактических… Проведение тактических учений с боевой стрельбой на Ашулуке. Это пиковая, финальная оценка скажем так, труда и деятельности повседневной, целых коллективов. Поэтому, вот эти вот наверное… Боевое дежурство, и тактические (неразборчиво) боевой стрельбой, это наиболее ответственные мероприятия. А. Дурново ― Ну, мы поздравляем вас конечно с днем зенитно-ракетных войск, а теперь если вы хотите поздравить коллег, ветеранов, военнослужащих, то прошу вас. С. Бабаков ― Да, я с удовольствием воспользуюсь этой возможностью, хотел бы добрым словом вспомнить наших ветеранов, поздравить нашего патриарха, и председателя совета ветеранов войск противовоздушной обороны, генерала-полковника в отставке (неразборчиво) Анатолия Ивановича, который ныне здравствует, который возглавлял длительное время зенитно-ракетные войска. Генерала-лейтенанта Горякова Александра Юрьевича, генерал-майора Попова Сергея Владимировича, Генерал-лейтенанта Гуменного Виктора Васильевича, и многих других. Хотелось бы вспомнить в этот день, так же наших замечательных конструкторов. К сожалению, некоторые из них… Вернее, большинство из них ушли из жизни, но они были у истоков нашего оружия, это (неразборчиво) Александр Андреевич, Бункин Борис Васильевич, Лиманский Александр Андреевич, Левочкин Семен Алексеевич, Грушин Петр Дмитриевич, Шипунов Аркадий Георгиевич, И ныне здравствующий Светлов Владимир Григорьевич. Хотелось бы пожелать всем ветеранам, прежде всего крепкого здоровья, оптимизма, ну а военнослужащим, всем прапорщикам, сержантам (неразборчиво) зенитно-ракетных войск, пожелать зенитно-ракетного счастья, как мы говорим, иногда выражаемся. Семейного благополучия, успехов в боевой подготовке, ну и чистого неба, которое мы сами должны обеспечить. А. Дурново ― Большое вам спасибо, генерал-майор Сергей Бабаков, начальник зенитно-ракетных войск командования войск ПВО и ПРО Воздушно-космических сил, большое спасибо еще раз. Программа «Военный совет», Анатолий Ермолин и Алексей Дурново, мы прощаемся до следующей субботы.

Ссылка на источник