С.Бунтман ― Добрый день! Персонально ваш Алексей Венедиктов. Алеша, добрый день! А.Венедиктов ― Добрый. С.Бунтман ― Подробности про взрывы в Петрозаводске. Несколько подробностей есть, продолжают поступать. А.Венедиктов ― Да. Сообщает у нас пресс-служба Росгвардии по республике Карелия, портал «Петрозаводск говорит»: «У ларька была обнаружена плотная сумка. В целях безопасности, перекрыв площадь Гагарина, группа разминирования применила аппарат «Разрушитель». Впоследствии выяснилось, что в сумке находились личные вещи». То есть практически Росгвардия разминировала… ну, не было заминировано – уничтожила подозрительную сумку, которая была забыла. Так что жертв нет. Взрыв, действительно, контролируемый… С.Бунтман ― Нет, здесь так-то все правильно. Это ликвидация, что бы там ни было, при соблюдении мер безопасности. Насколько я понимаю, так все и сделано. Алеша, вопросы есть о Белоруссии и из Белоруссии, самое главное. А.Венедиктов ― Да, мне сегодня прислали: я после Лукашенко самый цитируемый на этой неделе «белорус», в медиа Беларуси. С.Бунтман ― Очень хорошо. «Привет из Минска, — пишет Вадим Круг, — Не кажется ли вам, что в целом в России не знают белорусов, а имеют о нас некое устоявшееся лубочное представление?». А.Венедиктов ― Действительно, в медиапространстве нашей страны Беларусь упоминается редко. В этом, на мой взгляд, вина, прежде всего, белорусской стороны. Собственно говоря, не придумывать же за них информационные поводы. Вообще, новости – это конфликт всегда. Это что-то новое, значит, это конфликтное. Белорусское руководство не хочет делать публичными конфликты, и поэтому новости не появляются. Это правда. И это вопрос к белорусам, к тому, что у них происходит, а отнюдь не к российским медиа. С.Бунтман ― Вот еще вопрос по Белоруссии. Просто говорят о Будапештском меморандуме. Там какие-то непонятки образовались у слушателей… А.Венедиктов ― Какие непонятки? Просто люди не привыкли работать с информацией, а привыкли работать со своими фантазиями наши слушатели, некоторые из них, которые мне пишут: «Как же так? Лукашенко вам сказал, что он подписал Будапештский меморандум, а он еще не был президентом, а вы не проверили». С.Бунтман ― А ты проверил? А.Венедиктов ― Естественно. Я всегда проверяю. Вообще, если нет мозгов, то включайте не мозги, а компьютер – помогает. Будапештский меморандум – замечу я – между Великобританией, США, Российской Федерацией и Беларусью – это отдельный документ от Будапештского меморандума с Украиной. Это два разных документа. Это не совместный документ. Беларусь не присоединялась к какому-то меморандуму. Документ был подписан 5 декабря 1994 года. Лукашенко стал президентом за 6 месяцев до этого, 10 июля 94-го года. Со стороны Великобритании подписал Мейджер, с российской – Ельцин, с американской – Клинтон, и с белорусской стороны – Александр Лукашенко, президент Белоруссии. С.Бунтман ― Уже полгода почти. А.Венедиктов ― Он уже полгода был президентом Беларуси. Поэтому мозги включайте, компьютер включайте, в любом случае, прежде чем пытаться поймать меня на том, что я с фактами напутал. С.Бунтман ― Давай еще раз включим что-нибудь такое – или электронное или естественное, — потому что дискуссия разгорелась и продолжается… А.Венедиктов ― По поводу? А.Венедиктов: Навальный в Гиркине видит радикальную реинкарнацию политики Путина на Украине С.Бунтман ― По поводу возможных или реальных дебатов Навального и Гиркина. А.Венедиктов ― Ну… и что? С.Бунтман ― Твое мнение: надо, не надо?.. Как это расценивать? А.Венедиктов ― С точки зрения Навального? Но я не его пресс-секретарь как бы все-таки. Я считаю, что позиция Навального, которые объясняет свое решение, убедительна. Ведь что видит Навальный в Гиркине? Навальный в Гиркине видит радикальную реинкарнацию политики Путина на Украине. И Навальному нужно очень развернуто выступить по этому вопросу, который разделил российское общество, причем драматично разделил российское общество. И в этой связи, поскольку во-первых, Гиркин предложил, а, во-вторых, Гиркин для Навального, насколько я понимаю, является той военной, милитаристской стороной Владимира Путина, и полемизировать он, конечно, будет не с Гиркиным, а заочно с Путиным. И в этом смысле, конечно, поскольку на площадке мы имеем двух политиков – Путина и Навального, — и поскольку нет возможности ему дебатировать: Путин просто сказал, не упоминая, что человек не предлагает конструктивной повестки, поэтому… его нету, — он будет значит, полемизировать с выразителем взгляда Путина, причем, повторю, радикальной части… С.Бунтман ― Ему тогда придется с каждой реинкарнацией Путина полемизировать? А.Венедиктов ― А что такое «с каждой реинкарнацией»? С.Бунтман ― Ну вот здесь – с военизированной реинкарнацией Путина. Экономической реинкарнацией Путина. А.Венедиктов ― Да, он выбрал такую позицию. Или не полемизировать вообще. С.Бунтман ― Как ты относишься к мнению, что это для того, чтобы укрепить среди националистического электората позицию Навального? А.Венедиктов ― Я думаю, что это тоже является частью задачи любого политика – расширять свой электорат. Но мы ведь не знаем, чего он скажет. Давайте подождем, чего скажет Алексей Навальный в этих дебатах. Вот и всё. Фантазировать по поводу того, что он скажет и как его позиция – останется прежней или изменится ли и так далее… С.Бунтман ― Чтобы это узнать, нужны дебаты. А.Венедиктов ― Ну, конечно. Дебаты нужны ровно для того. С.Бунтман ― Заочно это узнать нельзя никак. А.Венедиктов ― Да. Как известно, мы предложили свою площадку, но я думаю, нам откажут. Тем не менее, мы поосвещаем активно эти дебаты, если они состоятся. С.Бунтман ― Пишут: «Правильно Навальный взялся дискутировать с Гиркиным. Посмотрим, кто кого размажет». А.Венедиктов ― Проголосуй. С.Бунтман ― Давай проголосуем. А.Венедиктов ― Да, давайте спросим, считаете ли вы правильным, что Навальный согласился дебатировать? С.Бунтман ― Итак, если вы считаете это правильным, тогда – 660 06 64. Если вы считаете это неправильным – 660 06 65. Начнем голосовать… Подведем итоги достаточно скоро, потому что интенсивно идет голосование. А.Венедиктов ― Я пропустил почти всю эту дискуссию. Там вставил свои пять копеек… Посмотрим. С.Бунтман ― Ну вот сейчас посмотрим и какой-то определенный итог подведем. Скажи, пожалуйста, Навальный сказал кое-что о своей позиции, о том, что он должен делать, если они изберется президентом. Как тебе кажется его позиция?.. А.Венедиктов ― Теперь можно конкретно?.. С.Бунтман ― Он сказал: первое и самое главное – это судебная реформа. Второе: на вопрос о сопротивлении – тут же перевыборы… А.Венедиктов ― Ну, судебная реформа – только ленивый об этом не говорит, включая членов Верховного и Конституционного судов, насколько я понимаю. А в чем реформа? С.Бунтман ― Независимость суда. А.Венедиктов ― А у меня сразу вопрос: люстрация? С.Бунтман ― А вот это вот… А.Венедиктов ― А как я могу тогда дать мнение, если я не понимаю, в чем реформа? С.Бунтман ― А как ты считаешь, удастся?.. Потому что Навальный настаивал на соблюдении всех абсолютно демократических норм и даже их расширение при проведении реформ. А.Венедиктов ― Я не понимаю этих слов. Понимаешь, я задал вопрос. Вот судебная реформа. Судьи, которые исполняли указания вышестоящей власти – но доказать это невозможно, как мы знаем, вот физически, — они будут отстранены, они будут уволены? Я хочу понять, в чем судебная реформа. Каким образом обеспечить независимость судебной власти? Что в этом видит Навальный с учетом того, что случилось. Поэтому у меня нет отношения… Да, судебная реформа… Вода должна быть мокрой. А чего? Ну, должна. А.Венедиктов: Приговор по делу Немцова закрывает возможность искать организаторов и заказчиков С.Бунтман ― То есть для тебя это очевидные вещи, но нет инструментария. А.Венедиктов ― Я не знаю. Может, он есть, но он не назван. С.Бунтман ― Пока не назван. Здесь Виктор из Саратова говорит, что и на сайте «Эха» идет голосование. Ничего страшного. Сейчас очно проголосуем. А.Венедиктов ― Решим проблему. С.Бунтман ― Здесь Олеся пишет: «Люди ожидали от Навального хоть моральную альтернативу Путину. Мы ошиблись». А.Венедиктов ― Я не понимаю, Олеся, что такое моральная… С.Бунтман ― Из-за чего? Из-за того, что он разговаривает с Гиркиным. А.Венедиктов ― Послушайте, я вам отвечу вот как: президент России – я это всегда говорил – должен быть президентом всех россиян, включая преступников, которые уже сидят по приговору. Кстати, напомню вам, что у президента существует право помилования, еще раз: всех россиян. Поэтому моральная альтернатива… Моральную альтернативу не выбирают голосованием, Олеся, на мой взгляд. Моральная альтернатива либо существует в вашем понимании кого-то, либо не существует. Потом, я вообще не понимаю, что такое моральная альтернатива. У вас есть какие-то, наверное, моральные взгляды, этические, скажем так. И уже существуют люди, которые для вас являются примером, но они существует вне зависимости от поста президентского или какого иного поста. Поэтому я не очень понял ваше замечание. Но если вы ищите ангела в белых одеждах, то среди человеков вы их не найдете, этих ангелов. Не найдете просто потому, что не найдете. С.Бунтман ― Евгений пишет: «Не надо Навальному идти на эти дебаты…». А.Венедиктов ― Он сам решит. С.Бунтман ― «…его могут убить». А.Венедиктов ― Его могут убить не только там. С.Бунтман ― Его могут убить где угодно, как мы знаем по последним событиям последних лет – где угодно. Кстати говоря, давайте такой небольшой оффтоп перед проведением голосования. Объявлен не только вердикт, но и приговор всем тем, кто обвиняется непосредственно в убийстве Бориса Немцова. Как ты относишься к этом приговорам? Потому что тут тоже есть много соображений по этому поводу: почему не пожизненно и так далее? А.Венедиктов ― Я не готов вступать в какие-то идиотские рассуждения. Я говорил и повторяю: мне бы хотелось, чтобы присяжные не договорились по приговору, потому что это закрывает вопрос о поисках организаторов и заказчиков. С.Бунтман ― Этого не случилось. А.Венедиктов ― Этого не случилось. Поэтому этот приговор – я им недоволен. Я это уже говорил. Вот и всё. Уровень доказательств по участию этих людей, за исключением Бахиева, для меня достаточен. Эти люди принимали участие в слежке и, следовательно, в организации убийства Бориса. Но это лишь маленькая видимая часть айсберга. Этот приговор, на мой взгляд, закрывает возможность, сильно осложняет возможность искать организаторов и заказчиков. С.Бунтман ― На какое-то долгое время, наверное, это все обрублено. А.Венедиктов ― Ну, обрублено, не обрублено, Сережа, но понятно: «Мы наказали убийц — вот вам разговор – мы же убийц наказали…». С.Бунтман ― Мы много раз видели такие… Я помню, как с Галиной Старовойтовой было точно так же: «Мы же наказали убийц». А.Венедиктов ― Там заказчика нашли все-таки. С.Бунтман ― Сколько лет прошло… А.Венедиктов ― Сколько надо… Вот тут я тебе возражу: сколько надо, столько и прошло. Так же, как по самолету МН17: вот сколько надо лет… вот прошло 3 года – через два дня 3 года, что ли – вот сколько надо, чтобы найти настоящих убийц. Важно видеть, что есть желание найти. По убийству Немцова мы видим, что судья Московского военного суда не горел желанием найти организаторов – вот и всё. Мягко говоря, не допускал возможности для присяжных услышать иные истории из расследования – вот вся история. С.Бунтман ― Кстати, об МН17 очень бы хотелось, если дебаты состоятся, чтобы задан был такой вопрос Гиркину. А.Венедиктов ― Сережа, но это — к Навальному. С.Бунтман ― Я в воздух… Можно мне через радио передать привет Алексею Навальному. А.Венедиктов ― Я думаю, что Алексей задаст этот вопрос, это очевидно. Но, на самом деле, ведь не важно, в данном случае, что скажет Гиркин, важно – задаст ли этот вопрос Навальный. И вот это правда. С.Бунтман ― Подводим итоги голосования между тем. Уже очень много проголосовало, и здесь картина ясна. Считают, что Навальный прав, соглашаясь на дебаты с Гиркиным 84,3% А.Венедиктов: Евгений не будет выдвинут, либо его кассируют, либо просто: «Чего ты подписи-то не собрал, парень?» А.Венедиктов ― Ого! У нас было, по-моему – вот Алексей Нарышкин, который безмолвной тенью Алексея Соломина, Алексея Голубева… Алексеи все присутствуют здесь – по-моему, у вас было голосование, Леша, 50 на 50 было, когда только это было? Нет, не помнишь… Я точно помню… в интернете точно, на сайте – 50 на 50 на подобное голосование. С.Бунтман ― Вообще, хорошо так проверять пульс время от времени. А.Венедиктов ― Люди задумываются, меняют точку зрения, ищут новый аргументы, изменяют точку зрения – не только меняют, а изменяют: меняют для других, изменяют – для себя. Я считаю, что слушатели «Эхо Москвы» вполне заслуженно будут… Это у нас, какое было голосование? 63 на 27… Это сейчас на сайте? С.Бунтман ― Это на сайте. Хорошо, Это мы проголосовали. Вообще, я считаю, что дискуссия по поводу дебатов абсолютно позитивная. А.Венедиктов ― Она полезная. С.Бунтман ―…Как и все, что должно окружать любую политическую кампанию. Она должна проводиться во всевозможных дискуссиях. Скажи, пожалуйста, в связи с выборами тоже. Тут какая-то происходит малопонятная история, на мой взгляд, удручающая с выдвижением Евгения Ройзмана. А.Венедиктов ― Что тебя все удручает? С.Бунтман ― Удручает! А.Венедиктов ― Хорошо, движуха! С.Бунтман ― Движуха… Но меня удручает… А.Венедиктов ― Какой ты удрученный… С.Бунтман ― Здесь недоделали, тут недоделали, тут прозевали… А.Венедиктов ― Так как раз всё доделали. С.Бунтман ― А там всё доделали? Кто доделал? А.Венедиктов ― Как кто? Администрация Свердловской области. Можно сказать, цветочки… С.Бунтман ― А почему же она всё доделывает, а не кто-нибудь еще? А.Венедиктов ― Во-первых, у нее в руках был очень мощный административный ресурс. Напомню, в чем там была история. История была в том, что по закону Свердловской области выдвигать кандидата на пост губернатора перед муниципальным фильтром могут только политические партии. То есть нельзя выдвигаться самовыдвиженцем. Поэтому любой кандидат, включая мэра Екатеринбурга Евгения Ройзмана, ему нужно было выдвигаться от какой-нибудь политической партии. Он договорился с партией «Яблоко». Региональное движение должно было его выдвинуть. И, собственно говоря, только после выдвижения по закону можно собирать муниципальные подписи, проходить муниципальный фильтр. А Свердловской области 126 нужно набрать подписи, включая сельские районы, удаленные районы. 10-го числа был выдвинут Куйвашев, ныне действующий и исполняющий обязанности губернатора. И вдруг региональное отделение «Яблока» откладывает выдвижение сначала на 3 недели, на 28. Вмешалось федеральное…, вмешался Явлинский. Они решили выдвигаться 17-го, и в этом время происходят два события. В период между 10-м и 17-м, то есть между выдвижением Куйвашева… путем административного ресурса выбраны почти все муниципальные подписи всех муниципальных кандидатов. Городами подписывали! Приезжали с нотариусом в муниципальные советы и говорили: «Так, садись напротив. Паспорт – подписывай за Куйвашева…» или там… не важно. В общем, они выбраны были вот до 17 числа, до момента попытки выдвижения Ройзмана. Параллельно с этим внезапно, в тот момент, когда Явлинский прилетает с Екатеринбург, сходя с трапа ему объявляют о том, что региональное отделение «Яблоко» самораспустилось: оно не может выдвигать. И еще время уходит. Мы сейчас даже не будем говорить, почему с ними так случилось, но так случилось, бывает: гроза прошла. Федеральный совет «Яблока», с точки зрения федерального законодательства имеет право – выдвигает Ройзмана, но: а) уже нет количества: понятно, что время потеряно, подписи административно собраны, и б) Центральная избирательная комиссия говорит: «Нет-нет-нет! Вы неправильно все делаете, у вас там ошибочки. Это не очень точное выдвижение. Вы лучше создайте там региональное отделение, скажем, из трех человек, быстро зарегистрируйте до 21-го числа, — сегодня у нас какое?..» С.Бунтман ― Сегодня 15. А.Венедиктов ― «…Вот у вас еще неделька есть, и вот вы его зарегистрируете». Подписей нет уже вообще. Еще раз: их нет уже вообще. То есть это называется глумление, и это называется злоупотребление законом очевидное. Поэтому мой прогноз: Евгений не будет выдвинут, либо его кассируют, потому что его выдвигало Федеральное бюро, либо просто: «Чего ты подписи-то не собрал, парень?» Помнишь, я сцепился с Медведевым, когда вводился этот муниципальный фильтр? Я ему ровно об этом говорил: «Представьте себе, крупный политик, неоднократно избиравшийся федеральный от партии, которая зарегистрирована. Зачем нужен муниципальный фильтр губернатору, тем более, что муниципальные депутаты отделены по закону от системы государственной власти?» — «А вот во Франции…». Я говорю: «Вы мне рассказываете, что во Франции? Это вот вы – вот мне?» С.Бунтман ― Поясни, как во Франции. А.Венедиктов ― Ну, там генеральные советы в основном: сенаторы, депутаты, генеральные советы и только на президентских выборах, только для президента. Поэтому, на самом деле, это все от лукавого. Поэтому, я думаю, что за отсутствием подписей Евгений Ройзман не сможет стать кандидатом… Внимание! Мэр столицы области не может стать кандидатом на пост губернатора. Вот для чего вводился Медведевы муниципальный фильтр. Ну, при Медведеве – скажу аккуратнее. Но дискутировал-то я с Медведевым тогда в РИА «Новости», как сейчас помню. Поэтому вот такая история, вот для чего нужны муниципальные депутаты. С.Бунтман ― Скажи мне, пожалуйста. Все-таки знали, с кем связываются… А.Венедиктов ― Кто знал? Кто с кем? С.Бунтман ― «Яблоко» то же самое знало… А.Венедиктов ― Нет, ну подожди! «Яблоко» наверняка не знало, что себя так поведет региональное отделение: люди, вообще, на доверии. И что этих людей либо купили, либо запугали – это очевидно. Но это было проведена как спецоперация, я бы даже сказал: спецлюдьми. Это первая история. Вторая история. Ну, слушай, это первый раз, когда в город приезжает чиновник с нотариусом и собирает муниципальных депутатов. Такого еще не было. Это новация. Ну вот… Поэтому это не политическая борьба, конечно. Тут нет никакой политики. Это чисто административный ресурс. Сидят мужики, которых избрали муниципальными депутатами в каком-нибудь Верхотурье. Им говорят: «Мужики, если не подпишите, то…» — то что? Хотелось бы услышать. Никто запись не вел. Может быть. А, может быть, в конечном итоге в интернет кто-нибудь выложит: мы увидим подобный разговор. Будем надеяться. С.Бунтман ― Как минимум: «Ну, вы понимаете…». А.Венедиктов: Урин сказал, что балет был снят по согласованию с Серебренниковым. Вопрос: «Это правда?» А.Венедиктов ― Знаешь, это люди самостоятельные… «Мы, дебилы, не понимаем… Вы нам объясните». С.Бунтман ― Это не всегда легко сказать. А.Венедиктов ― Это всегда легко сказать. С.Бунтман ― Когда имеешь определенную тренировку и настроенность. А.Венедиктов ― Нет, когда ты идешь во власть и ты уже депутат. Не надо этих людей защищать, Сережа! С.Бунтман ― Я их не защищаю. А.Венедиктов ― Ты их защищаешь. Это наши коллеги учителя, это наши коллеги врачи, это наши коллеги инженеры… С.Бунтман ― Да, это та же история, то я защищаю несчастных учителей… А.Венедиктов ― Это та же история абсолютно… С.Бунтман ― Я не защищаю их. Я просто… А.Венедиктов ― Вот вы с Навальным поднимали зарплату до 25 тысяч рублей в своей программе… С.Бунтман ― Ты знаешь, всегда есть рыба крупнее всегда окажется… А.Венедиктов ― Я тоже так думаю. С.Бунтман ― Этим способом никогда сознание не поднимаешь. Скажи, пожалуйста. Поэтому, наверное, важно участвовать в кампании по выдвижению муниципальных депутатов. А.Венедиктов ― Да, это очень интересно. Как раз есть еще один более важный факт. Я хочу, чтобы меня москвичи, в первую очередь, услышали. Бюджет, который распределяют муниципальные депутаты в Москве, в годовом исчислении – 10 миллиардов рублей. За криком и гамом Собянин передал многие полномочия, в том числе и бюджетные, на местный уровень, на уровень муниципалитета. Я всегда говорил, что это абсолютно правильно. Недостаточно для Москвы, небольшая сумма. Но если вспомнить, как пишет Дима Гудков, что весь бюджет Твери 7 миллиардов, а в Москве муниципальные депутаты распределяют 10 миллиардов — детские площадки – вот это все, — вот они принимают решение. Это важно. И я хочу сказать, что люди из так называемого списка Гудкова сейчас на 1500 мест уже зарегистрировано 27 кандидатов. Начался процесс регистрации. «Единая Россия» в этот раз приняла решение не самовыдвиженцев делать, а выдвигать от партии 1500 кандидатов для того, чтобы своих идентифицировать было бы легче. Так что в Москве муниципальная кампания и идет. И история со Свердловской областью очень интересно нам демонстрирует, что у нас будет через год, когда начнутся выборы мэра и нужно будет пройти муниципальный фильтр. С.Бунтман ― Посчитайте это важным. Мы сейчас на пять минут прерываемся. Слушайте новости, а потом продолжится «Персонально ваш». НОВОСТИ С.Бунтман ― Персонально ваш Алексей Венедиктов. И транслирует нас YouTube еще, говорят тут. А.Венедиктов ― Стоило мне отъехать на 3 дня, как вы… С.Бунтман ― Тут все смонтировали. А.Венедиктов ― Кошмар!.. С.Бунтман ― Тут монтажники-высотники, рискуя жизнью смонтировали все оборудование для YouTube и теперь транслируют. Кстати говоря, о других еще способах голосования. Спасибо Владимиру, который нам сказал, что в »Сетевизоре» 76% поддерживают решение Навального пойти с Гиркиным на дебаты. А.Венедиктов ― Но это лишь толкает меня к мысли, что договориться с дебатантами, что мы будем, где бы они не вели, транслировать это в эфире «Эха» или записать и поставить, если это будет в том виде… С.Бунтман ― Я думаю, что обязательно, конечно. А.Венедиктов ― Наши слушатели хотят, хочут, я бы сказал. С.Бунтман ― Всё. У нас есть такое… конституционное большинство среди тех, кто проголосовал. А.Венедиктов ― Да, Владимиру Владимировичу и не снилось, это если упомянуть Владимира Владимировича. С.Бунтман ― Ай-яй-яй… А.Венедиктов ― Ай-яй-яй… С.Бунтман ― Может, нехорошо? Может открутить назад, а то как-то нехорошо получится. А.Венедиктов ― Сотри пальцем. С.Бунтман ― Ты знаешь, здесь такой не оффтоп, а по последним событиям, я бы сказал, не политической, а культурной жизни вопрос ребром: «А что бы вы, Алексей Алексеевич, посоветовали Кириллу Серебренникову в связи с отменой его спектакля?» А.Венедиктов: Я не согласен, что Мальцев – террорист. И он правильно сделал, что покинул Российскую Федерацию А.Венедиктов ― Послушайте, я написал про историю с балетом «Нуреев» в Телеграме. Это получило довольно большой выхлоп уже не в закрытом чате, как у меня, а в открытом. И я знаю, что там Тихон Шевкунов уже говорил, что я вру, как блины пеку… Я не умею печь блины. С.Бунтман ― Это он про тебя говорил – Шевкунов? А.Венедиктов ― Да-да, я удостоился: Владыко обратил внимание. С.Бунтман ― Значит, ты так же врешь, как блины печешь, то есть никак. А.Венедиктов ― Ну, никак, да. Я почитаю его еще – глядишь, научусь. С.Бунтман ― Византийские блины… А.Венедиктов ― Понимаете, что такое «на месте Кирилла Серебренникова»? Я не могу быть на месте Кирилла Серебренникова. Если он хочет сохранить свое произведение, значит, нужно этот балет показать. Я помню, как Юрий Петрович Любимов делал со спектаклем. Надо показать и добиваться того, чтобы этот балет был показан. Это одна история. Но, с другой стороны, не спускать и называть всех тех людей… Я до сих пор не слышал от Кирилла Серебренникова ответа на вопрос – один вопрос. Уважаемый господин Урин сказал, что балет был снят по согласованию с балетмейстером и Кириллом Серебренниковым. Вопрос: «Это правда?» Ответ был такой: «Это решение театра». Я не про это спрашиваю, я не спрашиваю, чье это решение. Я спрашиваю: «Правда, что вы согласились со снятием и было согласовано снятие?» Потому что актеры услышали это вот на этой конференции. Они плакали – я видел кадры, — потому что они считали, что они сделали хорошее произведение. Я допускаю, что спектакль мог быть не готов, но почему такая конспирация? Непонятно. То есть много «почему?» С.Бунтман ― Готов или не готов может решить только режиссер. А.Венедиктов ― Или директор. Я думаю, что у него есть такое право. С.Бунтман ― Тогда директор пусть обоснует, где, в чем не готов? А.Венедиктов ― Он чего-то обосновывал, Сережа. Была большая пресс-конференция. Он объяснял. С.Бунтман ― Ну да,» НРЗБ, дорогой, там не то…, сложно…» и так далее. А.Венедиктов ― Нет, ну как обосновывать неготовность? Это же вкусовщина. Поэтому я был хотел услышать, собственно, создателей: балетмейстера и режиссера, а не директора. Я до сих пор ни от режиссера, ни от балетмейстера не слышал слов о том, что спектакль был не готов или спектакль был готов. Вот и всё. И поэтому на месте Кирилла Серебренникова я бы ответил на этот вопрос. Потому что если спектакль был готов, это выходит за рамки театральных историй. Если спектакль был готов, он остается в рамках театральных историй, он должен быть доведен. С.Бунтман ― Пусть скажут, как дело было на самом деле. А.Венедиктов ― Опять воздух?.. С.Бунтман ― Что меня очень – то, что ты не любишь – удручает, высокопарно говоря, что художник не готов умереть за свой спектакль, хотя бы в общественном смысле, отбивать его всячески. «А, ладно! Я еще 10 штук построю». Может быть, Кирилл Серебренников не так думает, но я слишком часто это вижу. Дожили – но отвыкли бороться. Дожили до того же самого, что при совке — и отвыкли бороться: «А ну его, я еще сто штук сделаю…». Юрий Петрович, которому 100 лет в этом году мы отмечаем – вспомним, что Юрий Петрович грызться всеми правдами и неправдами со всеми демичевыми – министрами культуры и так далее. Грызться надо? Надо, я считаю. А не сохранять какие-то там… Так что, значит, совет у тебя один: сказать ясно. А.Венедиктов ― Да. Это первый шаг. Потом могут быть любые другие советы. С.Бунтман ― Да, замечательно… Эдуард Бабаджанян спрашивает из Москвы: «Уважаемый Алексей Алексеевич, согласны ли вы, что Мальцев террорист, экстремист, и правильно ли, по-вашему, что он временно покинул Российскую Федерацию?» А.Венедиктов ― Я не согласен, что Мальцев – террорист. Я слово «экстремист» и »экстремист» вообще не понимаю. И он правильно сделал, что покинул Российскую Федерацию. С.Бунтман ― Так. Ответ дан. Теперь несколько слов… уточнилась и, во всяком случае, настаивает «Новая газета» на истории с гомосексуалистами в Чечне. Опять получили ответ, что ничего не было. Лавров сказал, что ничего не было. Кадыров сказал про шайтанов, и что, вообще, шайтанов не водится в Чечне. Вот этот охарактеризовать этап дальнейшей истории. А.Венедиктов ― Для нашего слушателя Сергея Викторовича Лаврова: Абдулмежидов Адам Исаевич, 27.05.1987 года рождения; Абумуслимов Апти Хасанович, 06.02.1989 года рождения, г. Шали, улица Школьная, 16; Абдулкеримов Сайд-Рамзан Рамзанович, 25.03.1990 года рождения, зарегистрированный по адресу: село Курчалой, улица Дохтукаева, 18. Вот трех хотя бы проверьте, где эти люди. С.Бунтман ― Да тебе ответят, что «да из телефонной книги можно было выписать». А.Венедиктов ― Проверьте, где эти люди. Где они сейчас? Что с ними случилось? Проверьте, наш слушатель, член Совета Безопасности Лавров Сергей Викторович. С.Бунтман ― Конкретно людей этих: есть они? Где они? Что они? Вот и всё. Больше об этом нечего говорить – и не про шайтанов… А.Венедиктов ― «Новая газета» опубликовала список людей, по их мнению, убитых в одном месте, вернее, содержавшихся сначала в одном месте, потом убитых в этом месте в одно и то же время. Список у меня здесь, перед рукой. С.Бунтман ― Понятно. А теперь перейдем к видеокультуре. Появилось кино про Трампа и Агаларовых. А.Венедиктов ― Почему кино? С.Бунтман ― Ну, в смысле видео появилось. А.Венедиктов ― А что за видео появилось? Это не в курсе. С.Бунтман ― CNN показало… А.Венедиктов ― Что за видео, Сережа? С.Бунтман ― Показало встречу, как они встречают… А.Венедиктов ― Я это видел давно. Это было еще год тому назад. Известно было, что Агаларов и, соответственно, Трамп встречались в Москве в 13-м году. И это были и фото… С.Бунтман ― А здесь они в Вегасе встречались. А.Венедиктов ― И что? И все знали, что они знакомы. Что доказывает это видео? Все знали, что они знакомы, и общий бизнес в смысле организации… какой-то там красавицы в 13-м году – что они были партнеры. Что это доказывает? С.Бунтман ― А что, вообще, хотят доказать, как ты считаешь? А.Венедиктов ― Кто? С.Бунтман ― Те, кто ведут расследование. Почему для тех, кто пытается что-то доказать, важен эпизод связи с Агаларовыми? А.Венедиктов: Это серьезный виток. Люди Трампа были готовы принять помощь от другой державы в президентской кампании А.Венедиктов ― Ну, история же совсем простая. Дело в том, что в американской прессе были найдены (найдены или вскрыты) документы переписки Трампа-младшего, сына Трампа с театральным агентом Эмина Агаларова, сына Агаса Агаларова. То есть сын-сын. Не папа-папа, а сын-сын. Где этот театральный агент или его менеджер пишет младшему Трампу письмо: «Привет от Эмина. У Эмина есть документы, которые компрометируют госпожу Клинтон, — напомню, что это июнь 16-го года, еще Трамп – аутсайдер, и вот… Еще даже не выдвинут Республиканской партией. – Не хочешь ли ты встретиться с их представителями, которые тебе по поручению российской власти передадут эти компрометирующие Хиллари документы?» Трамп-младший узнал о том, что «New York Times» собирается это публиковать – и сам опубликовал эту переписку, сертифицируя его подлинность, что ему поступило от театрального Эмина Агаларова, которого он знал (и папа-папа тоже знаком) и предложение встретиться на предмет получения компромата на Хиллари от иностранного правительства, потому что в этом письме господин Голдстоун говорит, что это по поручению королевского прокурора. Но, поскольку господин Голдстоун – англичанин, британец, то у них нет понятия «генеральный», у него есть понятие «королевский» — royal. Ответ: «Да, мне это интересно». Это в переписке. И через несколько дней назначается встреча этой дамы — адвоката – Натальи Веселицкой, с одной стороны, которая как бы от Эмина приходит, то есть от знакомого приходит, от »дружбана» приходит и от его папы, который как бы… И, с другой стороны, приходит не только Трамп-младший, но приходит – внимание! – начальник избирательного штаба Трампа на тот момент Пол Манафорт и его зять Джаред Кушнер, то есть самый близки советник. То есть самые близкие люди Трампу встречаются с неизвестным им российским юристом, который якобы – и они знают только это – приходит с компроматом от российского правительства на Хиллари. Вот точка встречи. «То есть вы, ребята, — говорит пресса, — были готовы от иностранного правительства – внимание! – принимать компромат тайно. Через несколько дней «Викиликс» публикует расшифровку писем, снятых с сервера Демократической партии. После не значит, вследствие, но факт есть. Госпожа Веселицкая известна тем, что она боролась за отмену российского закона про запрет на усыновления детей в связке с законом Магнитского: «Вы отмените закон Магнитского, а американцы отменят, соответственно…». Вот это ее известная деятельность, то есть она боролась, на самом деле, за усыновление детей американцами при этом с отменой закона Магницкого. И, собственно, она это сама подтверждает в интервью, что она пришла говорить только про усыновление детей. Поскольку, в России это связанные вещи, понятно, что она пришла… и она сегодня, по-моему, какой-то нашей радиостанции, не помню какой, говорила о том, что она принесла компромат на Браудера. Ну всё. Дальше все становится ясным. По ее словам Трампа-младшего это не заинтересовало. И я его понимаю: «Какой Браудер на хрен!? У нас съезд Республиканской партии! Ты на Клинтон дай чего-нибудь. Какой Браудер?» На самом деле, американская пресса утверждает, что она принесла документы, связанные с финансированием Браудером кампании Клинтон. Но Браудер – американский гражданин. С.Бунтман ― Почему бы ему не финансировать? А.Венедиктов ― …И как известно, внук председателя компартии США – Браудер – или сын, я уже не помню, честно говоря. Но то есть там такая история, но это, конечно, серьезная история, потому что переписка показывает сам факт согласия получить информацию… С.Бунтман ― Факт тот, что они были готовы. А.Венедиктов ― Важно то, что встреча была, а дальше бы взяли, не взяли – никто не знает. Значит, встреча состоялась на самом высоком уровне со стороны команды Трампа. С.Бунтман ― Чем это чревато для Трампа? А.Венедиктов ― Я не думаю, что это что-то добавляет сильно, потому что это его мальчик это сделал; он говорит, что «папе я ничего не говорил». И Пол Манафорт ничего не говорил, и Джаред Кушнер ничего не говорил… С.Бунтман ― Но папа его не выпорол, когда узнал. А.Венедиктов ― А я не знаю, узнал он или не узнал. Когда узнал? С.Бунтман ― Ну вот сейчас хотя бы. А.Венедиктов ― А сейчас – мы не знаем. Мы же его не видим. Может быть, он с фингалом ходит. С.Бунтман ― Нет, он сидит так… хорошо – значит, не выпорол. А.Венедиктов ― Ну, может быть. Не могу это комментировать. И спецпрокурор Мюллер заявил о том, что он хочет заслушать этих ребят: все-таки, о чем шел разговор? Потому что кто-то говорит, 20 минут, кто-то говорит 40 минут. Ну, давайте все… Одновременно Пол Манафорт немедленно зарегистрировался, за несколько дней до этого как иностранный агент в США. То есть получил некий статус, что он имеет право работать с иностранными державами, представлять их интерес, не знаю: Украину или Россию. Это надо посмотреть. То есть, на самом деле, это следующий виток, и это очень серьезный виток. Потому что дело не в том, что противники искали компромат на Хиллари Клинтон. Это нормально. Дело в том, что они готовы, заинтересовались – и это подтверждается перепиской, которую опубликовал один из них, а не газета – были готовы принять помощь от иностранной державы в президентской кампании. Это, конечно, вопрос. И я еще раз хочу сказать, что главный бенефициарий всего этого – это вице-президент Пенс. Ну, если будет импичмент, кто у нас будет президентом в Штатах? С.Бунтман ― Пенс. А.Венедиктов ― Пенс. Будет Пенс. И у него получается шанс на следующие выборы, как у действующего президента. А так ничего нет. С.Бунтман ― Да. Потому что я не знаю, что, вообще, должно случиться – мы ко всему привыкли, — чтобы Трамп второй срок получил. А.Венедиктов ― Может, но НРЗБ про первый срок. С.Бунтман ― Да, мы даже про первый и не говорили. «Самый большой нокдаун Клинтон получила за 10 дней до голосования, когда повторно ФБР возбудилось насчет писем. Кто отдал приказ на повтор так близко к дате голосования?» А.Венедиктов ― Джеймс Коми лично. Лично Коми. История заключается в том, что мы никак не можем привыкнуть, что в США эти службы функционируют достаточно автономно, в том числе, от президента. Я просто обращаю ваше внимание, что одной из главных тем обсуждения, которые немыслимы здесь, это то, что Трамп оставил директора ФБР один на один с собой, попросив его начальника министра юстиции выйти из комнат. Через голову. Это невозможно. Коми говорит: «Я с Обамой один на один за шесть лет встречался, — внимание! – два раза». С директором ФБР – за все 6 лет, пока он директор ФБР – два раза. Нет, на брифингах — конечно, но один на один – два раза. А.Венедиктов: Дело пахнет керосином, если такая компания как «Сименс» может попасть под удар Мы этого понять не можем. Ну, представляете, то Бортников не приходит к Путину. Да каждую неделю приходит, наверное. А по телефону он говорил за все 6 лет с ним один на один тоже раза три. А тут за месяц – 9 раз по телефону и две встречи, а еще в одной, где выгнали твоего начальника. Мы этого здесь не понимаем, поэтому мы совершаем ошибку в оценке ситуации – мы в России: насколько это там воспринимается серьезно. С.Бунтман ― Это воспринимается серьезно, но можно ли это расценивать как попытки все-таки вольно или невольно Трампа сменить алгоритм принятия решений в Штатах? А.Венедиктов ― Они конституционные. Пусть меняет. Но Конституция. Его никто не поддержит. Есть баланс властей, есть соотношение властей. Зачем менять? Не сможет поменять. Это же поправки. Изменение Конституции – это поправки. За 200 лет сколько там поправок? За 250 уже практически… за 240 сколько там поправок – 27, что ли. Всё! Ну, и зачем? С.Бунтман ― Да. Но как-то подспудно он пытался продавить то, продавить сё… А.Венедиктов ― А он и должен так. Нормально для президента. Но есть противовес – разделение властей. И каждая власть пытается инстинктивно под себя подмять другую – это же нормально. Но нет ресурса. С.Бунтман ― Вот предложение двух демократов об импичменте… А.Венедиктов ― Пробный шар. Импичмент — двумя третями. У демократов даже большинства нет. Это пробный шар. С.Бунтман ― То есть совсем наплевательски к этом не стоит относиться? А.Венедиктов ― Нет. Противники Трампа собирают полки и набирают боеприпасы. С.Бунтман ― В перспективе, значит, может и получиться. Скажи, пожалуйста, у тебя есть что-то, — или ты эту историю внимательно не отслеживал? – про «Сименс» и турбины? А.Венедиктов ― Нет, я отслеживал эту историю, конечно, внимательно. И тут, конечно, важна реакция «Сименс», которая может попасть под санкции всего мира. И представь себе рынок «Сименса» в России и рынок «Сименса» в США. То есть всё… Вот ты бизнесмен, у тебя выбор: либо Россия, либо вся Европа и США. Ну, вопрос очевиден. Там всё понятно. Там, как всегда жульничество. Были куплены машины. Видимо, «Силовые машины» их купили с обязательством не поставлять в Крым. После чего были проведены некие технические усовершенствования. Там, предположим, другие гайки, то есть реально что-то было изменено в этих турбинах, добавлено. Прошло новое лицензирование российское: они получили статус российской продукции, потому что было усовершенствование. Они были поставлены в Крым и попали… потому что это все видно. Потому что это другой мир, потому что так не провезешь даже фуру с апельсинами, чего уж говорить про турбины. Это все наплевательское отношение. Я абсолютно уверен, — хотя пока доказательств нет, поэтому пока выскажу это как предположение, а не уверенность, — что вчерашнее задержание и допрос генерального директора «Силовых машин» сначала с обвинением в разглашении государственной тайны, а затем в переквалификации его на халатность, связаны с турбинами. Ну, утечка произошла. Кто-то же должен был ответить. Это же секретная операция была – переброска турбины. Поэтому очень смешно… Поэтому Песков не лжет, потому что по сертификации они — российские. Они так это понимают. С.Бунтман ― Скажи мне, пожалуйста, большой ли ущерб может нанести, если «Сименс» разорвет отношение с Россией? А.Венедиктов ― Это ущерб абсолютно не экономический. Этот ущерб показывает даже тем компаниям, которые заинтересованы в контрабандной торговле с Россией из-за санкций, что дело пахнет керосином, если такая компания как «Сименс» может попасть под удар. И вот эти контрабандные отношения, — а они есть, безусловно, и на примере «Сименса» мы видим – вот они будут еще больше сжиматься. С.Бунтман ― Но турбины в Крыму будут работать. Их уже никто не отзовет. А.Венедиктов ― Слушай, я вот эти тонкости не знаю. С.Бунтман ― Нет, их поставили – будут работать. А.Венедиктов ― Я не знаю. С.Бунтман ― Физически никто не приедет и их не демонтирует. А.Венедиктов ― Я не знаю. Это цена вопроса. Если цена вопроса – чтобы «Сименс» продолжал работать на рынке. Это такая история… Я не знаю, Сережа. С.Бунтман ― Будут взвешивать, конечно. Кое-что мне это напоминает. Знаешь, с 39-го по 41-й года в Англии покупали редкие металлы, которые нужны были для электроники, а потом их кое-куда продавали. Большой-большой скандал… А.Венедиктов ― Это бывало. Там, где санкции, там всегда есть те, кто на этом зарабатывает. А чего? Это контрабанда. Я имею в виду такая перепродажа. Поэтому стоит она дорого. С.Бунтман ― Ну да, российские турбины… В общем, несколько открытых досье у нас остаются. Много вопросов остаются, вот как с тем же самым списком. Я бы очень хотел, чтобы провели… А почему ты обращаешься к Лаврову? А.Венедиктов ― Ты же называл Лаврова – я обращаюсь к Лаврову. С.Бунтман ― А к Москальковой ты бы обратился? А.Венедиктов ― А у Москальковой этот список есть. С.Бунтман ― Но она его не проверяла или проверяла? А.Венедиктов ― А у Москальковой этот список есть, а у Лаврова нет. И я предоставил Сергею Викторовичу… оказал ему информационную услугу. Он же сказал, что ничего подобного нет. Ну, как нет? Вот люди есть. Он просто, может, не знал. И вообще, я не понимаю: это внутренняя политика – а то министр иностранных дел. С.Бунтман ― Нет, ну задали вопрос ему… А.Венедиктов ― Ну правильно. Надо же помочь… Не готов оказался. Плохо его готовят к таким вопросам, значит. Неправильно это. С.Бунтман ― Да. Понятно. Ну, ладно, дорогие друзья, мы с вами расстаемся. А завтра не забудьте, все вопросы, которые касаются функционирования радиостанции «Эхо Москвы»… А.Венедиктов ― Дебатов Бунтман – Шевченко… С.Бунтман ― Да, и так далее… А чего? Сколько можно? Вторую неделю… А.Венедиктов ― Они спрашивают меня… Меня не было тогда… С.Бунтман ― Чудесно, очень хорошо… А.Венедиктов ― Завтра в 17. С.Бунтман ― Завтра в 17-05 будет Алексей Венедиктов в программе «Без посредников». Всё. Спасибо, до свидания!

Ссылка на источник