А.Венедиктов ― 17 часов, 6 минут. Всем добрый день! У микрофона Алексей Венедиктов. Это программа «Без посредников», где вы задаете мне вопросы, а я отвечаю по работе радиостанции. Напомню средства связи: +7 985 970 45 45, не забывайте подписываться, это СМС. Аккаунт vyzvon в Твиттере. Мы идем в YouTube, есть чат. Можно помахать – меня просит Роман Фролов. Роман, хао! Я помахал. Всё работает. Пока вы набираете, у меня есть вопросы из ВКонтакте. Есть вопросы из Одноклассников, есть вопросы с Фейсбука, есть вопросы с сайта. Я постараюсь каким-нибудь образом это соединять. Там был такой важный вопрос от нескольких людей из разных источников: «Каким образом осуществляется управление «Эхо Москвы», как функционирует радиостанция?» Наверное, чуть подробнее. У нас много, на самом деле, новых слушателей. Я чуть подробней на этом остановлюсь. Радиостанция или, вернее, ЗАО (Закрытое акционерное общество), которому принадлежит радиостанция, — сейчас у них 2 акционера. 66,5% , это «Газпром-Медиа», который принадлежит «Газпромбанку». Вы знаете, что председателем совета директоров там является Алексей Борисович Миллер, «Газпром», можно сказать. Это 66,5%. 33,5% принадлежит российской компании, в которая находятся акции журналистов, в том числе, и моих журналистов, соответственно 33,5. И в этой кампании у меня 49% — половина. Дальше акционеры избирают совет директоров, как вы знаете. У нас 4 представителя от контролирующего акционера, от »Газпром-Медиа» и один от журналистов, то есть от меня, от миноритарных. А дальше – главный редактор. Главный редактор избирается на собрании журналистов. Сейчас это у нас — раз в 5 лет. Следующие выборы в 19-м году, после президентских. Любые 5 журналистов, которые работают в штате, могут выдвинуть любого кандидата: хоть Владимира Путина, хоть Барака Обаму, хоть Константина Эрнста. Дальше – тайное голосование. И вот та кандидатура, которая наберет больше половины голосов, она отправляется на совет директоров, которые ее должен утвердить или не утвердить. Вот вся история. По закону Российской Федерации за политику редакционную отвечает главный редактор, в данном случае я, один человек – ни совет директоров, ни акционеры, ни генеральный директор, имейте это в  виду. Поэтому да, за все, что происходит на »Эхе», за всех журналистов, которые работают на »Эхе», отвечаю я. Более того, для того, чтобы, действительно, у главного редактора была возможность отвечать – вы, понимаете, что нанимает и увольняет журналистов генеральный директор, — в уставе была принята норма, что генеральный директор может уволить или нанять журналиста исключительно по представлению главного редактора – исключительно. И вот с этим связан, собственно говоря, — тут спрашивали, — мой конфликт с Михаилом Лесиным, который два года был председателем совета директоров «Эха Москвы» и руководителем правления всего «Газпром-Медиа», который потребовал увольнения от меня журналиста Плющева. И когда я отказался, он дал приказ (или попросил генерального директора) уволить журналиста. В данном случае не важна причина и даже не важна формальность. Но я отказался это сделать. Естественно, отказался признать это решение законным. Конфликт дошел до президента. Насколько я понял – поскольку не я доводил до президента, — президент сказал: «Поступайте по закону». А закон – это устав. А по уставу – нет. Вот, собственно говоря, всё. Вы можете, кстати, зайти на сайт «Эхо Москвы» и посмотреть там всю эту перипетию, а также ознакомиться с программой «Сотрудники», которая выходила на »Эхе», где приходили журналисты и так далее. Мне говорят, Обама не гражданин России. Верно. По новому закону только гражданин России и, более того, человек, не имеющий второго гражданства, может быть главным редактором российского СМИ. Но выдвинуть-то его могут? А избрать нет. То есть даже избрать могут, а утвердить – нет, скажем так.. А.Венедиктов: Конфликт дошел до президента. Он сказал: «Поступайте по закону». А закон – это устав Вот так управляется «Эхо Москвы». Если главного редактора увольняют, — а уволить главного редактора, то есть меня, совсем просто, проще, чем любого сотрудника: это решение совета директоров, кстати, без объяснения причин… Это законы Российской Федерации. Но опять-таки, по уставу «Эха Москвы», который может изменить только 75% акций, — а я напомню, что у »Газпром-Медиа» 66,5% акций, — тогда до избрания нового главного редактора первый зам начинает исполнять его обязанности на автомате. Если это случается с 1 января до 1 июля, — это Сергей Бунтман первый зам, а с 1 июля до 1 января – это Владимир Варфоломеев. У меня два первых зама. Поэтому в этом смысле, если по закону, что называется, там жесткая трактовка, написано: «исключительно»… еще раз: «исключительно»… Ну, вот… так, такая история. Так управляется. «Как принимаются решения по новым программам?» Вот я вам скажу, принималось решение по развитию канала YouTube или про любые соцмедиа. Каждую неделю проходит моя встреча с заместителями или помощниками, где они могут предлагать свои управленческие идеи, и эти управленческие идеи там и обсуждаются, они и принимаются ровно там в рамках того бюджета, который нам выделяет генеральный директор. И почти все – прежде всего, это Таня Фельгенгауэр, мой заместитель, Леша Соломин – они настаивали на развитии контента. Я долго сопротивлялся, но они меня победили. И Алексей Соломин, хорошо вам знакомый, назначен был замом главного редактора, — у него, вообще, очень много должностей, по-моему, больше, чем у меня, — который отвечает за развитие YouTube. Все, что происходит с видеоконтентом, имеет свое… Тут мне пишут: «Как Веня кинул Лесина…». Ну, не я… Все-таки, давайте скажем, что Лесина кинули Добродеев и Громов, а мной как публичным элементом воспользовались они, но  я и не сопротивлялся сильно. Так вот, поскольку Лесин собирался превратить радиостанцию… изменить ее формат — он об этом заявил в своем интервью, — и, собственно говоря, что же вы хотели, чтобы я не защищал свою Россию? Как это вы себе видите? Как, вообще, вы видите, когда вы не защищаете свое дело, кто вы такие тогда? Возвращаясь ко всем прочим историям, вот так было принято решение. Мы также обсуждаем вопросы… вот я вынес вопрос о новых больших проектах. Конечно, я принимаю решение окончательно, кого куда поставить, какие программы поставить, кого снять, кого назначить. Это по закону — я и по смыслу — я, и по уставу — я. Но, конечно, все основные, серьезные вопросы я обсуждаю со своими заместителями. И бывают довольно часто случаи, когда им удается меня переубедить, не часто, но удается. Там нет голосования, потому что, повторяю, итоговое решение все равно на мне, потому что ответственность на мне. Но я часто прислушиваюсь, может быть, не сразу. И вношу свои предложения. Василий: «Про Веллера еще не спрашивали. Может, хватит его прятать?» Ну, я так его спрятал… Знаете, у него все СМИ перед ним, кроме «Эха». В Москве только 54 радиостанции. А вот я закрыл ему вход сюда, только на одну. Он может на любую из 53, если его зовут (чего-то не зовут), выступать, получать программы. Чего ж так? Пусть коллеги зовут. Это у меня Василий из Москвы. Я уже начал читать вопросы, которые идут сейчас: «В ночном эфире Алексей Соломин сказал, что он уходит в отпуск, но не сказал, кто будет вместо него, отослал к вам. Можете ли вы раскрыть, кто будет на замене?» Если вы имеете в виду замену ночного эфира, то пока не знаю. Я этим занимаюсь в понедельник. Но я знаю, что с пятницы на субботу в »Одине» буду я – вот с будущей пятницы на будущую субботу. Это я вам могу сказать. Когда мне говорят: «Что-то вас стало много…», — ну, много. Люди в отпуске. А что, вы, что ли, выйдете? Вы ничего про это не знаете, как таким образом работать. Да, важный вопрос. Вы жалуетесь очень часто и очень много, что я не отвечаю на те или иные вопросы, и вообще, мои ведущие, ведущие «Эха Москвы» (ваши ведущие) не берут ваши вопросы. А, может быть, вы научитесь их задавать? Вот если бы я сейчас вам показал некоторые вопросы, которые сейчас идут сюда, то вам это сильно не понравилось бы, потому что это не вопросы, это заявления. Тут пишет мне Сергей Александров из YouTube: «А как скоро вас Соломин подсидит?» А я же вам объяснил процедуру. Если обычно, он меня подсидит – ну, может быть, не только он  — в марте 19-го года, если не до того, если меня не уволят, и я сам не уйду, то следующие выборы в марте 19-го года. Ну, пусть собирает своих людей, пусть предлагает свои программы. Вы знаете, это же очень важно для главного редактора, который идет на выборы, на тайное голосование, не только программу предложить, но и объяснить, как в нынешней ситуации можно сохранять рабочие места. Мы же видим, что происходит в других СМИ. Видим? Видим. Вот так. А.Венедиктов: Гомофобия очень сильно существует в стране. И  ее всячески поддерживают федеральные каналы В »Одине» да, я буду… Попробую в »Одине» быть. Это не моя передача в смысле физиологии. Это 3 часа, но я попробую. Меня более молодые коллеги научат. Вот Алиса Пересмешник меня спрашивает: «Планируется ли программа для молодежи?». Вы знаете, я не очень хорошо понимаю, что такое программа для молодежи, Алиса, вы только не обижайтесь. Потому что, на самом деле, я знаю огромное число людей, молодежи, которые слушают наши обычные программы. Что такое «отдельно для молодежи»? Я должен вырубить ваших родителей, бабушек и дедушек какими-то программами? Мне кажется, что это неправильная история. «Эхо Москвы» — это не простое радио, это радио для людей сомневающихся, для людей раздумывающих, для людей сложных. Простакам здесь не место. Простакам… мы не для них. Поэтому нам неважен возраст. Я могу сказать, я был совершенно удивлен, когда мы запустили «Открывашку» — Сережа Бунтман ее придумал… Ну, мы решили: детская передача – и сделали оформление детское и так далее. Так вы знаете, чего я вам скажу? Семьями слушают – и дедушки, и бабушки, и папы, и мамы – мы же это слушаем. Поэтому, Алиса, отвечаю вам – это Алиса ВКонтакте написала – я понимаю, что можно делать обзор стипендий, профессий, учебные программы – в этом смысле, наверное, вы правы. В этом смысле, может быть… Надо над этим подумать. В принципе, я вам говорю, я сейчас думаю о программе по сериалам, я думаю по программе, которую мне предложила Юлия Латынина по истории религии (и мы пока с ней не сходимся). Мы думаем с Ильей Новиковым о программе об истории государства и права. Мы думаем с Екатериной Шульман о программе. Это все сложно, на самом деле. Не просто так – сел к микрофону и лялякаешь, не лялякаешь… Марат Хан мне пишет: «Кто вам посоветовал идти в Телеграм?» Я в Телеграме в двух видах, могу вам сказать. У меня есть собственные телеграмм, где я переписываюсь. И мне посоветовал, будете смеяться, Павел Дуров. И, поскольку я в этом полный дебил, он лично мне своими пальчиками установил Телеграм и объяснил, как в нем жить. И  когда у меня возникали и возникают вопросы, я пишу: «Павел, извините меня, дебила. Вот если мне нужна такая функция…», — он мне пишет: «Значит так, Алексей Алексеевич, делай раз: смотришь в верхний правый угол…» ну, и так далее, собственно, как для дебилов. Это, собственно, Телеграм. А что касается телеграм-канала, то Катя Кобзева, моя помощница и тоже заместитель главного редактора, она довольно долго – несколько месяцев – ныла, что мне пора завести телеграм-канал. Я не понимал, зачем и до сих пор не понимаю, зачем, но веду. Но там я пишу не все. Что я говорю, не все, что я пишу в открытую. «Что с Орехом?» Орех в отпуске. Ребята, у нас очень много людей… Сейчас вот август – самое тяжелое время: сейчас масса народу будет в отпуске. Собственно, поэтому я и заменяю. Я же все на заменах сижу. У меня нет своей программы. Я напомню, что моя программа, скажем, с Натальей Ивановной Басовской, наша историческая программа… — сейчас Наталья Ивановна в отпуске. Поэтому Виталий Дымарский и Максим Кузахметов (история династии Романовых) — пишут мне пишут: «спасибо!» — закрывают, замещают. У нас вот Бычкова выходит, Журавлева уходит. Журавлева на следующей неделе в отпуске. Огромное число людей… Очень важно. Матвей Ганапольский… Кстати, меня очень много спрашивают про программу на украинском языке. Матвей Ганапольский уходит в отпуск до конца месяца, поэтому, конечно же, на программе «Ганапольское» в следующее воскресенье, вы будете смеяться, я его заменяю. В следующее воскресенье я буду с вами в 17 по радио, и в 19 опять же по радио но в «Ганапольское». А.Венедиктов: Тут у меня дырка есть на следующей неделе в »Одине». Предложу-ка я Евгении Марковне И поэтому, конечно, без него программы «Шо там у ных», она приостанавливается. Но я признаю ее удачной, и она возобновиться. Она двойная: она на украинском языке и на русском. Она приостанавливается до возвращения Матвея. И с сентября, когда он вернется в свой Киев, она возобновиться. Поэтому не думайте, что какой-то заговор. Люди имеют возможность отдыхать. Пишут мне: «Хочу Проханова услышать, Лимонова». А оба приглашены – и оба не приходят. Они боятся наших журналистов, видимо. Здесь же вопросы задают не так, скажем, где они бывают. Можете ли создать передачу про судопроизводство и судостроительство и позвать вести Лизу Пескову? Я понимаю ваш «хмык», но я хочу сказать, что я, на самом деле, всем понятно, что я не могу быть в этом смысле объективным, потому что я дружу с Дмитрием Песковым, хотя у нас абсолютно разные взгляды на многие события и на политику, и мы часто спорим с ним и друг друга ухайдакиваем и в публичной плоскости и не в публичной плоскости. Но это, на мой взгляд, очень интересный вызов, когда человек, который обучался у нас и не у нас маркетингу, идет в совершенно неизвестную и незнакомую область – я имею в виду Лизу Пескову – и попытается продать картинку, что называется. Будем наблюдать. Мне кажется, это важно. Зинаида Прокофьевна спрашивает… Любимая, сколько же вас не было! Зинулечка!.. Как наш папа Прокофий? Все в порядке? «А как вам удалось урвать 49% акций?» — спрашивает Зинаида Прокофьевна. А очень просто, Зинаида Прокофьевна. Вы же знаете, что в этом феврале Роскомнадзор потребовал, чтобы из акционеров «Эхо Москвы»  — у меня было 18% — ушла американская кампания, в которой были сложены акции. В результате обмена акциями и моей собственности другой, которая мне принадлежала и я отдал американским акционерам – и за это получил 49% акций в 33-процентном пакете, то есть ,на самом деле, у меня остались те же 18%, Зинаида Прокофьевна. Так что папе Прокофию привет! Давно не было. Вот Виктор пишет: «Сама сильная девочка – Журавлева». Ну, у нас все девочки сильны. Слабеньких девочек нет. А потом, девочки растут, как вы понимаете. Борис из Перми пишет: «90% авторов «Эхо Москвы» либерал-копрадоры». А вы фашистов хотели, Борис?» Фашистов здесь не будет. И не надейтесь, Борис из Перми. Вы слушайте шансон, это самое ваше радио. Это хорошее радио, вы под него хорошо будете принимать… Вспомнили! «Куда пропала Маша Майерс?» — Витя из Вологды. Маша, ты слышишь? Тебя ищет Витя из Вологды. Маша Майерс родила. Мы с ней недавно встречались по печальному поводу, когда прощались с Антоном Носиком. Она – дома с ребенком. Роман Волгин мне пишет ВКонтакте: «Вы говорили, что тестируете прямые трансляции до 22 августа. Как вы оцениваете опыт сейчас?» Вы знаете, сейчас рано оценивать, потому что моя оценка, Роман — это принятие решений, грубо. Вот завтра по  этому поводу должно было быть совещание, но Алексей ушел в отпуск. Без него мы проводить совещание на эту тему не будем. Но, я думаю, что опыт позитивный в целом, но я пока не очень понимаю… Видите, у меня, скажем, идут вопросы – вот они в бумаге – через соцсети, вопросы с сайта, вопросы, которые идут по СМС и через аккаунт vyzvon в Твиттере, и еще один экран у меня теперь, где идет чат YouTube. В общем, довольно сложна эта история. Александр Рабакидзе пишет: «Как можно дружить с Песковым?» А так – можно дружить с Песковым. Я, главное, это не скрываю. И при этом, вы знаете, что и вся критика того, что делает Дмитрий Сергеевич, на сайте и в эфире «Эха», и, уверяю вас, что от меня он и жестче слышит. Так и можно. Бывает. Я и с Лесиным когда-то дружил, и Лесин со мной дружил. Я у него на днях рождения бывал. А потом стал начальником – стал нас нагибать. Ну вот, здесь как-то не пойдет это дело – меня нагибать… Может быть, вы привыкли – а я нет. «Очень интересно, — спрашивает Алексей (это YouTube), — какой Дуров в жизни?» Вы знаете, очень любопытный. Мы с ним случайно столкнулись. Кстати, я, когда начал с ним разговаривать, выяснилось, что он сын Дурова, которого я знал. Историк Дуров, который написал биографию Нерона, например. Отличная книга, отличная биография. Я бы сказал, наш Светоний, Светоний сегодняшнего дня. И я ему сказал: «Так я вашего папу знаю». И, может быть, стой темы и пошло. А.Венедиктов: Для «Эха» никто не  токсичен Он очень интересно думает вперед. Вы знаете, мало людей на моей памяти, которые не просто думают вперед, а вкладывают средства свои, привлеченные в то, что думают вперед. И уже деньги есть у него, слава тоже есть. Он уже работает, как мне кажется, не только ради славы – конечно, и ради этого, ¬— не только, ради денег – конечно, и ради этого, ¬ — но, мне кажется, он работает еще на вызовы. Я очень уважаю людей, которые берут на себя проекты, которые кажутся неисполнимыми. Собственно говоря, Телеграм в стране Иран внедрить или в Индии мне казалось неисполнимым. А ему удалось. Это очень хорошая история. Тут мне предлагают того, сего… Слушайте, некоторые рожают. Некоторые уходят по другим причинам. «Не о фашистах речь…», — пишет мне Борис. Нет, о фашистах, Борис! О фашистах речь – фашистах, ксенофобах, трусах и мерзавцах речь. Поэтому слушайте ваш шансон. «Почему Ганапольский постоянно унижает Нарышкина? — заступился за него Сергей из Санкт-Петербурга, — Матвей Юрьевич, конечно, гуру, но так нельзя». Ну, у Нарышкина и Ганапольского реально совершенно разные взгляды, разные приемы, разные опыты. Они часто не сходятся. И, собственно говоря, мне кажется, что Алексей Нарышкин вполне достойно отвечает Матвею Юрьевичу. Мне кажется, что так и будет. «Алексей, когда уже Путин объявит себя кандидатом в президенты?» Я думаю, в октябре, так что ждать вам осталось месяца три. Ну, подождите, что вы так это… куда вы бежите? Все равно выборы 18 марта. И мы будем тщательно, очень подробно и внятно их освещать. Мне кажется, что это нужно. «Нельзя ли давать развитие науки…». Ну вот опять… ушла Наргиз – ушла в образование, в свои собственные проекты. И тоже ищем журналистов на программу «Наука в фокусе». Найдем. Да, медленно… медленно мельницы богов мелят. Но все делают. Новости на »Эхе». НОВОСТИ А.Венедиктов – 17 ―35 в Москве. Алексей Венедиктов у микрофона. Вот я нашему звукорежиссеру Наташе Кузьминой, которая смотрит меня в YouTube, не в живьем, сказал, что сегодня что-то очень много хороших вопросов. Казалось бы такая дыра… Вот две недели августа – всегда дыра. Но я еще раз получаю дополнительно подтверждение, что абсолютное большинство слушателей «Эха Москвы» нормальные. Вот Дмитрий пишет: «Фашистам у вас месте нет, а гомофобам, например, Джемалю, да он и не скрывает этого…». К сожалению, да, Дмитрий. Я не могу говорить про Джемаля, я не слышал последних передач, но, к сожалению, «Эхо» отражает то, что существует в стране. И гомофобия очень сильно существует в стране. И самое главное, что эту гомофобию всячески поддерживают федеральные каналы, и, собственно, многие передачи на них отравляют… эти эфиры становятся в этом отношении токсичными. Ведь согласитесь, до принятия этого закона, в общем, не было никаких дискуссий по этому поводу: люди жили – это их частное дело. Я вам напомню, что именно фашистская Германия уничтожала ЛГБТ, как принято сейчас говорить… вот, кстати, по поводу фашистов. Но у людей есть много фобий и других, не только гомофобия. Есть ксенофобия. Много фобий. Это существует в обществе, и мы обязаны об этом тоже говорить и давать слово людям, к сожалению — не к сожалению, наверное, а это правильно – людям разных точек зрения, если они не призывают к уничтожению или изгнанию из страны других людей. Вот это моя позиция. Не нравится – 53 радиостанции — вперед! Менять редакционную позицию мы не будем. Каждый человек, в том числе со своими фобиями, уникальный. Если он не угрожает безопасности других, то он имеет право на то, чтобы о них говорили и чтобы им  давали слово. Многие обсуждают мою прическу. А что так заботит моя прическа вас? Вы на свои лысины-то посмотрите. «Это нимб, — мне пишут, — просветление». Спасибо! Смешно. Вот Михаил Димич спрашивает из Одноклассников: «Как ваше здоровье?» Ну, обычно отвечают: «Не дождетесь!» Нет, вполне. Могу употреблять много и долго. Если это индикатор, то да. Но вы же следите, наверное — некоторые из вас подписаны на мои телеграмы, на мои твитеры, на мои каналы, – как я перелетаю, как я без ночевок из города в город… Хватает пока сил. Спасибо большое за вашу заботу… ну, хорошо, пусть будет забота. «Хорошо бы…»  — что-то там… обрывается. Ребята, пишите короче, если можно. Из Татарстана Сергей: «В курсе ли вы, что программа Петра Мамонова, имеется в виду «Золотая библиотека», давно превратилась в религиозную?» Я не нахожу. Я нахожу, что это очень хорошая программа. И, мне кажется, Сергей, что то, что вы ее слушаете, это ей большой плюс, я бы сказал так. Из Киева: «Мне стыдно жить в России…». Ну, можно сделать в Киеве передачу: «Мне стыдно жить на Украине». Это вот как раз для федерального канала, если можете. «Почему в эфир допускаете людей с дефектами речи?» — спрашивает Алексей из Москвы? Ну, потому что у вас дефект слуха, Алексей. Я ничего не могу с вами сделать. Речь у людей разная. И у нас был корреспондент Илюша Птицын, который вообще половину букв алфавита, что называется, и звуков не выговаривал. Ну, ничего, будете слушать. «Бунтман в »Одине» великолепен!» — пишет Нина из Пензы. Спасибо большое, Нина. Спасибо, я ему передам. «Может ли »Газпром» продать свой пакет?» Да, «Газпром может продать свой пакет…ЗАО «Газпромбанк» или, вернее, «Газпром-Медиа». Но по закону, поскольку существует закрытое акционерное общество, то первое предложение должно быть сделано миноритариям, то есть нам, то есть мне. И, собственно говоря, я Михаилу Юрьевичу Лесину предлагал продать… Оценить – и продать. Оценили, но не продали. Так бывает. Ну, что делать. Во всяком случае до тех пор, пока я главный редактор, редакционная линия, которую я вам объявил, она вот такая и есть. И не важно, кто акционер. У нас, соответственно, акционером был в свое время Гарри Каспаров, Владимир Гусинский, «Газпром» — редакционная линия не менялась, ни когда был Корзун главным редактором — никогда. А.Венедиктов: Давайте скажем, что Лесина кинули Добродеев и Громов Для «Эха» никто не  токсичен. Мне тут пишут: «Ваш гость такой-то – токсичен, ваш гость такой – токсичен…». Мне кажется, что абсолютное большинство наших слушателей вырабатывают у себя такие антитоксины, я бы сказал. Они приличны, они внимательны, судя по всему. Но есть другие люди… А подписываться боимся, да? А телефончик-то я вижу, вижу телефончик… «Почему на сайте исчезли все передачи за 2007 год?» Не знаю, я спрошу. Давайте теперь повернулись в сторону YouTube, я имею в виду в сторону чата YouTube… «Яровая купит ваш пакет. Берегитесь!» Да, денег не хватит. «Очень крутой был эфир Шевченко с Поздняковым». Спасибо. Еще не услышал, не прочитал. «А у Путина рукопожатие крепкое еще?» Крепкое, крепкое. Кстати, меня тут спрашивали – я забыл – для чего была эта фотосессия. Ну, вы знаете, прошли слухи, что он очень болен, что он в корсете. Я думаю, что именно для этого его фотографии были опубликованы в интернете и показали по телевидению – что он здоров. «Токсичность – чушь», — пишет Смирнов. Судя по тому, что вы пишете и как вы пишете, уже слегка отравлены. Я тоже могу сказать, что то, что вы пишете, чушь. Ну и обменялись… «В эфире YouTube правый YouTube покрыт слоем пыли – некрасиво». Что такое правый монитор? А кто из них левый монитор? А-а, этот? Господи боже мой… Значит, отключим YouTube, чтобы не на то не обращали внимание. Разное отношение к Нарышкину Тут очень интересно. Роман из Ростова… Ну, Ростову чего не помахать-то… Ростову помашем… Тут мне пишут: «Я в восторге от Бунтмана», «Фельгенгауэр всех умнее…». Попросите, пожалуйста, в »Один» Евгению Альбац. Хорошая мысль, Галя. Тут у меня дырка есть на следующей неделе в »Одине». Предложу-ка я Евгении Марковне. А что, хорошая мысль. Галя, спасибо большое! Видите, вот когда люди нормальные, они мне помогают очень сильно. Александр Мясников из Фейсбука мне пишет: «Алексей, вчера гораздо интересней, чем вы рассказывала о событиях в Мособлсуде Латынина. Более того, у вас прозвучало, что это бандиты, а это, как сказала, Юля, были «воины ислама». Я совершенно не считаю, что это чему-то противоречит. Воины ислама могут быть бандитами. А во-вторых, я рассматривал, собственно, не те обвинения, которые им предъявляли и в чем они были замешаны, а я рассматривал, собственно, историю в суде. И, мне кажется, я рассказал подробно. А она – про другое. А я – про другое. А почему надо сравнивать? «Нельзя ли организовать финансовую поддержку в YouTube ваших гостей и ведущих?» Мы эту тему еще не разбирали. Я знаю, что есть такие донатики… я не знаю, как они называются. Но, возможно, для того, чтобы у нас было не по одной камере в каждой студии, а по две камеры, возможно, придется что-нибудь организовать. Но я не знаю еще. Но это такая, хорошая история, довольно забавная. «Почему вас не пригласили на рыбалку в Туве?» А почему меня должны были пригласить на рыбалку в Туве? Это хороший вопрос. А почему? Я не ловлю рыбу – я ее ем. В этом разница. Это они для меня, наверное, хотят… «Плющев и Фельгенгауэр — очень талантливые и креативные журналисты, — ну да, — хотелось бы слушать их всегда». Ну, всегда. Алексей спрашивает: «Добрый день! Разве Лесин всерьез решал вопрос владениями акции «Эха»?» Вы знаете, Алексей, он мог решить этот вопрос относительно пакета. Я вам напомню, что Михаил Лесин, будучи в правлении «Газпром-Медиа», руководителем правления, купил «Профмедиа» с огромным количеством каналов и радиостанций. У него были такие полномочия. Поэтому, мне кажется, что да, он мог решать этот вопрос. Но не в смысле купить – хотя, почему бы и нет? – но и продать. «Когда Латынина придет в »Кейс»? А почему Латынина должна прийти в »Кейс»? Вот это точно не ее формат. У вас такое превратное представление о том, как делается радио и продает продукт. Вы же покупатель, а не продавец. Семен пишет: «Эхо» меняется, на мой вкус не в лучшую сторону». Ну, это ваш вкус. Вы имеете право высказывать свою ошибочную точку зрения. Я думаю, что вы стареете, и вам хочется, чтобы все было так же, как было, и вас раздражают молодые голоса, иногда неопытные еще, приходящие в эфир. Но вам придется с этим смириться, как с этим смирился и я. Поэтому… мне тоже не нравится, имея в виду, что приходят молодые, наглые, злые – ну, кому это может понравиться? – и теснят, теснят, теснят нас с вами. Ну, что делать? Так будет. «Алексей Алексеевич, Ельцин Центр будет прекрасной площадкой для «Дилетантских чтений» — Тамара Владимировна спрашивает. Вы знаете, Тамара Владимировна, я думаю, что мы начнем с музея нивьянской иконы, поскольку нам уже предложил эту площадку Евгений Ройзман. Заодно, я думаю, люди увидят музей. А.Венедиктов: Конфликт дошел до президента. Он сказал: «Поступайте по закону». А закон – это устав И мы, видимо, с сентября начнем… Это будет уже третий город, где мы будем проводить «Дилетантские чтения». Кстати, хочу вам сказать, что, на самом деле, наши исторические программы и наши исторические авторы благодаря этому выходят на встречу с людьми… Вот была встреча с Натальей Ивановной Басовской на прошлых «Дилетантских чтениях», где мы говорили о Калигуле в Петровском дворце. Следующая встреча будет 23 августа. Алексей Кузнецов, который вместе с Сергеем Бунтманом ведет передачу по истории судебных процессов, как вы знаете, он будет встречаться с аудиторией. Мы будем говорить о судебных процессах времен Ивана Грозного, поскольку следующий номер касается Черчилля и Ивана Грозного. Поэтому, мне кажется, что это такая важная история. И вот у нас в Питере есть, соответственно, и приезжают авторы наших эховских программ. Собственно, «Дилетантские чтения» — это красивое название, это совместное производство «Эха» и журнала «Дилетант», но очень удачное. На мой взгляд. И вот мы договорились с Евгением Ройзманом, что теперь в Екатеринбурге где-нибудь в конце сентября… Между прочим, мы уговорили следователя по расследованию убийства царской семьи Соловьева Владимира провести «Дилетантские чтения» именно в Екатеринбурге, где была расстреляна царская семья и заодно ответить на ваши вопросы. И Сергей Шнур приходил в Питер. Вот представляете, человек — вот уважуха, что называется – человек, который собирает стадионы, он приходит в зал, где 70 человек и выступает там и бесплатно выступает. Вот это важная история. Потому что это «Эхо», потому что это » Дилетант», потому что это Петербург. То есть будет Екатеринбург. Мне кажется, что это интересно. А мы с вами сегодня здесь проводим разные интересные всякие вещи. Сейчас одного чудака отправлю в черный список. Всё, нету тебя! Никто тебя не увидит, дорогой, никогда. Так. «Где в Москве можно купить журнал «Дилетант»?» В киосках и в книжных магазинах, в частности  — в книжном магазине «Москва» и в книжном магазине «Московский Дом книги». Там подешевле будет. Тут дают совет, культуру речи кому-то подтянуть… Ребята, у вас есть 53 радиостанции, где хорошая культура речи. Всем туда! «Премию Соломину, Нарышкину…». Да, Наталья Басовская пока в отпуске. У Ройзмана есть свой канал на YouTube – 30 тысяч подписчиков. А вот мы, когда начинали развивать канал, когда Леша Соломин, надо отдать ему должное, стартовал месяц назад,  — у нас было 40 тысяч подписчиков. Сейчас уже 60 тысяч подписчиков. Спасибо вам! «Вот Шнура на »Эхо» хотим…». Да, мы тоже хотим. Договоримся. Съежу к нему – договоримся обязательно. «Придет Трамп из отпуска  — и »томагавкнет» по КНДР!». Думаю, что уже нет. Чего?.. «Моя девушка в вас влюбилась…». Ну, что – хорошо! Так, берем  — отправляем опять… Вы знаете, с хамством — простая вещь. У нас тут есть такая история: вы хамите – я скрываю вас, вы попадаете в черный список, и вас не увидит ни один ведущий, не только я, но ни один ведущий вообще. Всё, взяли… Вот берем – и отправляем. А, Владимир, ваш телефончик, я записал, потому что это уже просто нарушение Уголовного кодекса, и, я думаю, что я отправлю это ваше послание туда, куда надо – пусть они к вам зайдут. Что еще тут у вас… «Латыину хорошо бы услышать в A-Team». Хорошая идея тоже, опять неплохая идея. Из Краснодарского края Денис говорит: Латынину – в A-Team. Поговорю с ребятами. Это же решают ребята, кого звать, кого не звать. Так делается программа, на самом деле. Дело главного редактора – смотреть, чтобы один и тот же гость не повторялся в разных программах. Если захотели позвать кого-то из »Особого мнения», скажем, в A-Team, должны у меня спросить, потому что он и так имеет часовую передачу. А так – очень хорошо. Пошли смотреть дальше. А-а, что меня просили, да… Смотрите, в среду в 21 час на »Эхе» у нас будет Михаил Ходорковский. Мы будем собирать вопросы, и эти вопросы я буду озвучивать. Но опять-таки, имею в виду, что это будут вопросы, а не крики. Вот Юрий пишет, что «Дилетант» регулярно продается в »Ашане» Спасибо, Юрий. «Всех не перебаните!» А у нас уродов-то мало, понимаете? Вы даже не представляете, как их мало. Поэтому они выделяются здесь. Поэтому я – щелк! – и нету, щелк – и нету. Это большое умение. За 25 лет-то уж как-нибудь научился. Поэтому я их не баню, я их отправляю… То есть они пишут, но они не знают, что их не видят. То есть они тужатся-тужатся – а мимо! «Блог-аут» хвалят. Хорошо. Ореха хвалят – хорошо. Я люблю, когда хвалят журналистов – это правильно. А.Венедиктов: Приходят молодые, наглые, злые – ну, кому это может понравиться? – и теснят, теснят, теснят Иван Воробьев: «Существует ли объективная истина в истории? Я не очень понимаю, что такое объективная истина. Это масло масляное. Мне кажется, что, поскольку история – это наука, то существуют некоторые способы приближения к истине, Иван. И если возникают какие-то вопросы, то надо на них искать ответы. И когда мы будем какое-то событие рассматривать… Вот смотрите, что значит, «событие»? Вот что-то произошло историческое. Что и как мы об этом узнаем? Во-первых, существуют записи, скажем, современников или свидетелей. Во-вторых, существуют люди, которые, по словам современников  — историки там писали летописи, хроники и так далее… В-третьих, существует материальная культура, то есть существуют доказательства материальные, которые изучаются, и это углубляет наши знания. Ну, наконец, четвертое: существуют законы психологии. Знаете, как историк Натан Эйдельман писал: «Было, не было, могло быть». Вот такая история. Мне пишут: «По банам  — достаточно перезайти…». А мне достаточно снова нажать кнопку одним щелчком, а вам – перезаходить. Один щелчок всегда быстрее, чем три, вот и вся история. Мне пишут: «Николая Соболева – в A-Team!» Вот это кто? Вы понимаете, кто это и чем он заслужил A-Team?» Так, про Хуснуллина, реновацию… Позовем, позовем… Пишут, где можно дешевле купить «Дилетант» в Екатеринбурге: на Тургенева-4. Очень интересно. «Слушаю «Эхо» по интернету много лет, — ничего себе!.. – очень раздражает форма подачи рекламы. Ну, дорогой мой, в Гамбурге слушайте… Другого я вам предложить не могу. Слушайте, по теме генетика, кибернетика… Всё рассматриваем. Спасибо, Камиль, за вопросы! Смотрим сюда… Где Туманов? В отпуске. «Что вы думаете про Тулеева», — спрашивает Виктор из Новокузнецка. Слушайте, я про него не думаю, в том смысле, что я думаю, что он уже губернатором не будет, естественно, уже всё. И когда он перестанет быть губернатором, тогда вместе с вами, с людьми из Кемерово, Новокузнецка, мы начнем подводить итоги, что сделал или не сделал Аман Тулеев. Понимаете? Это с вами, которые там живут. Я могу рассказывать о его федеральных подвигах, скажем так, как он в 93-м году себя вел, в 95-м  — это я был свидетелем, это я вам могу сказать. А-а, Николай Соболев – блогер 3 миллиона… Я понял, о каком Николае Соболеве. Почему нет, если они захотят? Ребята, вы по поводу одного и того же персонажа мне здесь не пишите. Чем больше вы пишете, тем больше я думаю, что его не надо звать. Понятно, что я говорю? Была отличная программа по масонам с Мацихом, да, но, к сожалению, вот он ушел из жизни, и увы – никак… Виктория пишет: «Обожаю «Эхо». Плющев – любимец!» Виктория, вы как-то разберитесь с одним. Чего это вы сразу с двумя? «Алексей Алексеевич, я к вам с доносом секретным: Ильинский возвращается…». Ну, Ильинский возвращается – да, и чего? Возвращается. Наиль, возрождение передачи про науку идет плохо, хочу вам сказать, потому что найти свободно говорящих людей на эту тему трудно. Хорошо мне пишут: «Может, Малахов на »Эхо» переходит?» Вы знаете, я считаю, что Малахов – это лучший российский телеведущий. Я считаю, что равных ему на российском телевидении – вот профессионально – нет. Я считаю, что если он уйдет с »Первого канала», это будет лично большая потеря зрителей «Первого канала» и Константина Эрнста, о чем я Константину и дал понять и сказал. Виталий: «Помашите ручкой для кубанцов». Для кубанцов – двумя ручками, тем более, что осталась всего одна минута. Белковский, Шульман, Малахова… Все понятно, кого звать. Это всё понятно, кого звать. «Алексей Кузнецов плюс Сергей Бунтман – отличный тандем». Тут очень много предложений. Видите, я на некоторые уже ответил, сказал спасибо. Передача про кино… Я не знаю, как про сериалы, а вы про кино сразу… Про кино – сами… «Клинч Познер – Малахов». О чем? Вот вы, о чем? Нет, ребята, так не пойдет. Это тоже профессия – делать программы. Я очень признателен абсолютному… я сегодня забанил только трех уродов… ну, сейчас я еще доберусь до ютубных, я имею в виду, здесь… Поэтому я с вами прощаюсь. С вами мы увидимся в следующий раз в программе «Один», ну и в среду в 21, когда я буду вести программу с Михаилом Ходорковским. До встречи!

Ссылка на источник