О.Журавлёва ― 21 час и 4 минуты в Москве, вас приветствует программа «Невзоровские среды», меня зовут Ольга Журавлёва, и из Петербурга у нас на связи Виталий Дымарский. В.Дымарский ― Я надеюсь, что нас хорошо слышно. О.Журавлёва ― Отлично. И Александр Невзоров. Здравствуйте, Александр Глебович. А.Невзоров ― Да, я здесь. Привет, дорогие мои, привет, рад вас слышать. Мы в отеле Гельвеция, в царстве, в царстве современного Данте Юниса, который прославился своим монументальным трудом о внутренних конструкциях отелей и о всем, что с этим связано. То есть, вот, долг мы уже отдали, теперь мы можем переходить к теме. Единственное, что поскольку у меня всё время спрашивают про всякие лекции мои, я напоминаю, что мои ближайшие лекции… В.Дымарский ― Я спрашивал. Лично. А.Невзоров ― Да, Дымарский сегодня еще меня пытал по этому поводу. Это в Америке, это будет в Америке, начиная с конца, если я не ошибаюсь, ноября в 7-ми или 8-ми… О.Журавлёва: 30 ―го, по-моему, лекция. А.Невзоров ― Да, да. В 7-ми или в 8-ми американских городах и с жутким графиком, когда я просто прилетаю, читаю лекцию и лечу в следующий город. В.Дымарский ― Если отпустят, конечно. А.Невзоров ― И, вот, кстати говоря, понятно мне теперь стало, что, конечно, Америка не понимает, что она делает. Она тратит доллары впустую, потому что так осрамить и так опозорить Россию могут, конечно, только патриоты. И подкармливать следовало бы только вот этих патриотов-державников, чокнутых на русской идее и на русском величии. То, что тут в воскресенье в Петербурге происходила восхитительная сцена, бродил какой-то хмырь по Невскому, внешне абсолютно вменяемый, который вел на поводке седого, обрюзглого, страшного, полуголого бомжа в маске и в прическе Трампа. О.Журавлёва ― О, господи? А.Невзоров ― Да. И причем надо сказать, что питерская пресса каким-то образом зафиксировала этот момент. Но поскольку на фоне вообще всего творящегося маразма это не производило особого впечатления, и дело не получило раскрутки. Он за поводок дергал этого бомжа, он кричал ему «К ноге!», бомж плевался и пытался кусать прохожих. А человек периодически останавливался и декларировал, что поскольку эта тварь враг России, то все враги России должны быть посрамлены и унижены. Самое интересное, Дымарский, друг мой, Оля, что это был не просто какой-то городской сумасшедший, это был бывший мэр города Архангельска Александр Донсков. О.Журавлёва ― Господи, боже! А.Невзоров ― Да, да, да. В.Дымарский ― А чего это его? А.Невзоров ― Вот, представить себе более гротескную и более жалкую ситуацию, когда проворовавшийся, осужденный, наколобродивший в своем маленьком Архангельске… О.Журавлёва ― Да он уже в Москве наколобродил, Александр Глебович, он уже тут наоткрывал музеев. А.Невзоров ― Да, я просто знаю про Архангельск – там до сих пор подпрыгивают крышки на канализационных люках, когда недалеко звучит фамилия Донскова. И, вот, он изображает на Невском проспекте Петербурга эту позорную сцену. Хотя, понятно, что в реальности если бы он попробовал поводить этого Трампа на поводке, понятно, что с ним произошло бы в одну секунду, да? Вот этих вот жалких и совершенно безусловно гнусных ситуаций довольно много. Вот, кто-нибудь бы научил российских мэров задирать ножку только строго в установленных местах, потому что вот если вы бывали в Европе или бывали, там не знаю, в Вене… Недавно я был, меня поразило: нагадит какая-нибудь собачка, и тут же полиэтиленовая рука, дама в кудрях, в прическах, мужики в роскошных бабочках и бантах тут же, значит, собирают за этой собачкой дерьмо. Но, вот, за российскими мэрами следы их жизнедеятельности и оставлены. В.Дымарский ― А кто их учить-то должен? Кто их учить должен? А.Невзоров ― …Оставленное ими дерьмо на продуктах России уже никто убрать не в состоянии. Почему? Да потому что, вы знаете, Дымарский, что в Орловской области сейчас какое соотношение чиновников и тружеников? Семь к одному. То есть никогда за всю свою историю Россия не имела такой численности чиновничьей армии. Официально, может быть, там число где-то не превышает 3-3,5 миллионов. Но не забывайте, что есть же еще бесконечные секретутки, машинистки, курьеры, обслуга, вот, все эти госслужащие. Армия их невероятно велика. В.Дымарский ― Охрана. А.Невзоров:Никогда за всю свою историю Россия не имела такой численности чиновничьей армии А.Невзоров ― Да, охрана. То есть понятно, что любое министерство и ведомство имеет разветвленную кадровую систему везде. Потом есть же всякие предприятия, в которых частичный государственный капитал. Вот, никогда такого огромного количества чиновников, причем чиновников, поражающих нас тупостью. Вот, вроде, вот, Алдин петербургский. Ну, вот, поверьте, я с ним знаком, ну, не такой он плохой. Но так подставить задницу с этой историей, когда уже никто больше не называет известный стадион, недавно построенный, иначе как «Баклан-арена», да? Вот, как такое могло прийти в голову? Понятно, что, может быть, если нормальных детей приносят аисты, то будущих чиновников приносят бакланы, и это совершенно безусловно. Хотя, надо сказать, что мы не одиноки в маразме. Обратите внимание на моего любимца красавчика Макрона, который ухитрился за месяц потратить на собственное благообразие и красоту 28 тысяч евро. Хотя, мы не знаем… О.Журавлёва ― Александр Глебович, ну, он же вам понятен. Вы же любите красивые вещи. Вы бы тоже как пират украсились. А.Невзоров ― Нет, мне… В.Дымарский ― А сколько вы потратили на себя, Александр Глебович? А.Невзоров ― Понятно. Мне очень нравится Макрон, но мне очень любопытно, на что мужик может вбить 28 тысяч евро? Может быть, мы чего-то не знаем. Может быть, у него гипертрихоз. Гипертрихоз – это, знаете, абсолютное сплошное оволосение туловища и лица, когда только глаза остаются. Потом вы знаете, что существуют синдромы человека-слона, да? Это известная болезнь, которая называется либо Синдром Протея, либо нейрофиброматоз, да? Это когда у человека начинают неконтролируемо разрастаться кожные покровы, и тогда для того, чтобы вырезать из этого человека-слона красивое личико, действительно, приходится тратить усилия огромного количества хирургов, пластических хирургов. Может быть, по ночам из человека-слона заново каждый день вырезают Макрона, потому что иначе эти гигантские суммы не объяснить. Но он по-прежнему хорош. В.Дымарский ― Ну а красивая одежда, модная одежда, модная прическа? Бабочка. А.Невзоров ― Нет, он замечательный парень. Бабочки ему тоже, кстати говоря, очень хорошо подбирает. Ну, вот, был один такой святой православный Мирон Кизический назывался – его долго обтесывали. Его обтесывали… Это было тоже во времена императоров, когда христиане еще пытались периодически впадать в мученичество, и вот этого Мирона Кизического — с него срезали каждый день какие-то килограммы мяса. Он всё равно оставался жив. Ну, понятно, что там уже христианское вранье перешло все границы в вопросе Мирона Кизического. Но мы этого еще коснемся… У нас же будет раздел Поповедение. В.Дымарский ― Ну да. Здесь вот нам, знаете, пишут, что чиновников приносят не бакланы, а стервятники. О.Журавлёва ― Они их уносят. А.Невзоров ― Стервятники? В.Дымарский ― Вот, кто их уносит, я бы хотел узнать? А.Невзоров ― Вот, кто их уносит? Ну, я надеюсь, что их со временем, все-таки, из истории этой несчастной страны унесет. В.Дымарский ― Просто сами унесутся. А.Невзоров ― Я, честно говоря, основные надежды, все-таки, возлагаю на развитые системы городской канализации. Но только городской. О.Журавлёва ― С этим тоже есть проблемы. А.Невзоров ― Есть проблемы, потому что опять, значит, наша козочка Васильева, которая министр всеобщего образования… Конечно, худшего и более бредового персонажа, чем Васильева, придумать было невозможно. Она елейным голоском тихонько, значит, доложила Медведеву, который в этот момент, вероятно, играл с уточкой или примерял новые кроссовки, она радостно доложила, что, оказывается, 3 тысячи… Ну, 2700 школ в России не имеют к 1-му сентября ни канализации, ни отопления. О.Журавлёва ― Чудно. А.Невзоров ― Вот такое было прелестное заявление министра образования. При этом при всем, ну, она чего-то еще дежурным образом поврала про то, что зарплата у учителей необычайно сильно поднялась. Но мне, честно говоря, нет дела до зарплаты учителей. Возникает вопрос, почему нет в школах канализации? И почему нет в школах отопления? О.Журавлёва ― Можно подумать, что в домах есть. А.Невзоров ― Нет, ну ладно. Там, понимаешь, всегда мы привыкли к тому, что школа являлась неким священным, сакральным местом и… О.Журавлёва ― Очагом культуры. А.Невзоров ― Да. И можно было лишить весь поселок чего угодно, но в школе это должно было быть. И вот здесь возникает вопрос «А где деньги, собственно говоря, Зин?», потому что для того, чтобы обеспечить эти школы канализацией, хотя бы какой-то видимостью отопления, нужно было там всего-навсего 350 миллионов рублей. Ну, это ж по сегодняшним меркам, по меркам сегодняшнего воровства абсолютные копейки. И я вот тут покопался, и куда, собственно говоря, они могли деть эти 350 миллионов рублей? Вы знаете, они, в общем, очень легко обнаруживаются. Мы выясняем, что на поповские игрища так называемые, представительства русских духовных скреп за границей ежегодно тратится 69 миллионов рублей. О.Журавлёва ― Так? А.Невзоров ― На закупку и издание, и финансирование Православной энциклопедии, совершенно бессмысленных кирпичей, которых никто никогда не открывает, которые на всю жизнь обречены сгнить на полках, содержащие, ну, ничтожную и малонужную на сегодняшний момент информацию, еще 135 миллионов. Еще какие-то безумные деньги тратятся на другие скрепообразующие. Там как раз вот те самые 350 миллионов, из-за которых школьники вынуждены ходить в очко в школьном дворе в XXI веке. Всё это… О.Журавлёва ― Послушайте, Александр Глебович, но если вспомнить, как торжественно открывали водяную колонку в одном прекрасном российском городе, потому что теперь, вот, радость-радость и в шаговой доступности у людей будет вода на улице таким вот образом подведена, то что вы хотите? Ну, если в городе, вот, в принципе нет водопровода, ну, что вы хотите? А.Невзоров ― Нет, я восхищаюсь, потому что есть поводы для восхищения. Знаете, что сейчас происходит в Самаре? В Самаре православные активисты страшно возбудились и пожаловались в прокуратуру как вы думаете, на что? О.Журавлёва ― На что же? А.Невзоров ― Они пожаловались на смазку для анального секса. О.Журавлёва ― О, господи! Где они ее взяли? А.Невзоров ― А, вот, вы знаете, вот я, например, дожил до своих 99-ти лет и… В.Дымарский ― С половиной. А.Невзоров ― …и не имел представления о том, что вообще такая существует, и что такая может быть нужна. Но православные активисты, вероятно основываясь на глубоком личном опыте и на тяжелых переживаниях, связанных то ли с отсутствием, то ли с избытком этой смазки, обнаружили ее в магазинах Саратова. Обратились в прокуратуру… О.Журавлёва ― Подождите, Самара или Саратов? Путать Самару и Саратов – это последнее дело. А.Невзоров ― Нет-нет, Саратов-Саратов. Прошу прощения, это, все-таки, город Саратов. Я извиняюсь перед Самарой. Самара еще дойдет до этого, у нее еще всё впереди, потому что скрепы обладают ползучестью и мы это знаем, что они медленно, но верно захватывают и одикаривают несчастное российское пространство. Это в Саратове. Более того, мало того, что был написан донос в прокуратуру, еще собираются по тревоге поднять Саратовскую Облдуму с формулировками, что зрелище наличия смазки для анального секса является отрицанием семейных ценностей и вызывает половое влечение. У кого оно вызывает половое влечение, это совершенно… О.Журавлёва ― А мы знаем, у кого. Кто в прокуратуру писал, тот и крайний. А.Невзоров ― Да. Судя по всему, да, потому что… В.Дымарский ― Не, ну это главное, что это считается плохо. А.Невзоров ― Да. Да, совершенно верно. В.Дымарский ― Это считается недостатком крупным. О.Журавлёва ― Простите меня, джентльмены, я, наверное, очень испорченная женщина, но я вам скажу, что смазка так называемая для всевозможных утех – она не имеет определенной, как бы сказать, направленности. Она просто смазка. В.Дымарский ― Адресности-адресности. О.Журавлёва ― Да. Она просто смазка, и она, действительно, может продаваться в любом магазине, простите, на кассе. Вместе с презервативами. А.Невзоров ― Так нет, насколько я понимаю, это вот то, что называлось раньше в России грубым и понятным словом «вазелинчик», да? О.Журавлёва ― Лубрикант. А.Невзоров ― Потому что когда… Да, да. Нет, ну, есть понятие «вазелинчик», потому что когда в той или иной степени, там например, православные иерархи отличаются игрищами с мальчиками, то в семинарии даже есть такая поговорка, что вот такой-то, такой-то пришел ночным келейником к владыке такому-то, и туда вазелин ведрами носили, — говорят семинаристы скорбно. В.Дымарский ― Поговорка такая. А.Невзоров ― Это нормальная семинаристская подготовка. Но зато теперь, вот, благодаря всем этим скрепным нашим делам у России появилось новое, ей присвоено новое очередное звание «страна-агрессор». Присвоено, и теперь уже официально. Но надо сказать, что вместо стыда… О.Журавлёва ― Я, вот простите, я не успела заметить переход от вазелина к стране-агрессору. Простите. Как это произошло? А.Невзоров ― А то, и другое является скрепами. А.Невзоров: Те, кто объявили Россию страной-агрессором, теперь официально закрепят за ней этот титул О.Журавлёва ― А! Угу. А.Невзоров ― Да. Причем, является скрепами примерно равноценными. В.Дымарский ― И смазка, да. А.Невзоров ― В сегодняшнем мире агрессивная внешняя и внутренняя политика, и протест против существования смазки как таковой – это примерно одно и то же, это скрепоносные вещи. Но как вы понимаете, те, кто объявили Россию страной-агрессором, теперь официально закрепят за ней этот титул. Они же играют в совершенно беспроигрышную игру. У меня здесь нет никаких особых пристрастий, но, ведь, сейчас военные преступления, любые военные преступления приобрели поразительную и безупречную вещность, благодаря тому, что каждый идиот теперь селфится с трупами. Теперь каждый идиот имеет возможность запечатлеть себя на фоне расстрелянных украинских солдат со спущенными штанами, отрезанными лицами. Этим занимались довольно долгое время донбасские так называемые добровольцы, то есть те подонки, которые хлынули из России в Донбасс и которые там совершали чудовищные преступления. Мы помним все, даже по религиозным вопросам люди, которые никак не были замешаны в украинском сопротивлении, – я имею в виду семейку баптистов, которую в Славянске еще до его освобождения просто расстреляли за то, что они как-то не так верят. Мы помним несчастную даму-косметолога, у которой нашли украинский флаг в доме и которую привязали на несколько суток к фонарю, к позорному столбу, и любители русского мира имели возможность бить ее ногами, да? Вот, всё это зафиксировано и всё это уже никуда не денется. И социальные сети, и интернет, и мировая пресса полны этих свидетельств, поэтому теперь отмываться от всего того, что на Донбассе ухитрились учинить сторонники русской идеи, будет практически невозможно. Ну, как известно, вообще у нас Шойгу недавно заявил, что он где-то прекратил гражданскую войну. В.Дымарский ― В Сирии. А.Невзоров ― Да. Но я считаю, что, как бы, прекратить… Самый лучший способ прекратить гражданскую войну – это просто уничтожить граждан. Тогда не будет гарантированно никаких причин эту войну вести. Зато, вот, смотрите, у нас еще одна скрепа появилась, которую, возможно, надо бы предложить геральдической комиссии Вилинбахова обсудить: может быть, двуглавому орлу, все-таки, убрать несколько устаревший скипетр, да? Можно в одну лапу ему, во-первых, предложить смазку, а во вторую… Теперь есть прекрасная вещь, изобретена машина для борьбы с населением. Концерн Калашникова, причем не имея никаких руководящих указаний из Кремля, изобрел потрясающую вещь. О.Журавлёва ― А, вот этот вот большой автомобиль со щитами вот с этими, да? А.Невзоров ― Да. Это громадный тягач, у которого на кран-стреле размещается конструкция металлическая, способная полностью перегородить улицу, и имеющая высоту, по-моему, 4,5 метра, то есть ее не преодолеть. А если еще этой машиной совершать на толпу поступательное движение, то как раз тогда можно будет вообще подавить всякое инакомыслие, причем подавить его не только в переносном, но и в прямом смысле этого слова. В.Дымарский ― А кто эту машину сделал? А.Невзоров ― Концерн Калашников. И уже, и уже… О.Журавлёва ― Кстати, Калашникову памятник, вот, в смысле Калашникову самому памятник будет в Москве. Уже прям вот уже… Салават Щербаков уже вложил весь свой гений в это. А.Невзоров ― При том, что уже всем известно, кто, на самом деле, изобрел автомат Калашникова, и что спасибо немецким военнопленным, которые вспомнили свои разработки, которые легли в основу, благодаря которым этот автомат вообще на свет появился. Понятно, что Калашников – это такая, чисто декоративная фигура, которую нужно было изобрести точно так же, как нужно было изобрести поднимателей флагов над Рейхстагом, да? А реальный подниматель флагов, тот мальчишка, который это в действительности сделал, как мы знаем, повесился в сортире, потому что он не подходил по каким-то то ли национальным параметрам, то ли по фамилии, то ли потому что он не олицетворял собой дружбу народов. А.Невзоров: Зеленка становится уже легитимным способом наказания за небольшие социальные грехи и преступления В.Дымарский ― Он, по-моему, не повесился, он, по-моему, бросился под поезд. Ну, там разные версии. А.Невзоров ― Нет, Булатов – по-моему, он… В.Дымарский ― Ну, не важно. А.Невзоров ― Все-таки, по-моему, повесился. В.Дымарский ― Кстати говоря, у Казахстана есть своя версия, что там казахский один солдат. А.Невзоров ― Так нет, понятно, что всё, что связано… Дымарский, мы же знаем: всё, что касается вообще истории, это всегда хорошая густая болтанка… В.Дымарский ― А, вот, кстати говоря, сколько? 350 лет расколу, да? А.Невзоров ― Расколу, да, 350 лет. Тогда мы видели, что православие… В.Дымарский ― Если уж об истории заговорили. А.Невзоров ― Да. …в его восточном варианте способно продемонстрировать свирепость и непримиримость, жестокость и… В.Дымарский ― Кто с кем раскалывался-то? А.Невзоров ― А. Дык, а, на самом деле, получается, что раскольники – это никониане, это сегодняшняя современная церковь, потому что это они откололись от массива древнерусской церкви. Другое дело, что если бы эта древнерусская церковь тогда восторжествовала, то мы бы имели, ну, сейчас или в XIX веке до момента разрушения этого всего очередной революцией, мы имели бы такой православный ИГИЛ. Потому что надо очень хорошо знать старообрядцев и знать то, что… Ну, вот, сегодняшний вариант – это, все-таки, лайт, да? Это гораздо более легкий вариант христианства, чем то, что предлагало старообрядчество, и то, что исповедовало. Тогда ничего кроме вшей, лучин, земных поклонов, свирепой ненависти к любым нововведениям, к науке, тогда ничего не было. Но, правда, мы знаем, что вся эта история с расколом обошлась России, ну, там, по-моему, в 20 тысяч официально зарегистрированных смертей, просто убитых, запытанных. А вы знаете, какая?.. Оль, знаете, какая была тогда наиболее?.. О.Журавлёва ― А еще самосожжение не забудьте. Ведь, еще и сами сжигались. А.Невзоров ― Самосожжение – да. Самосожжением занимались те люди, которые понимали, что как только старообрядческие поселки или городки будут заняты стрельцами или представителями власти, начнутся унизительные пытки, утопление в колодцах, требования так называемых отречений от веры. А знаете, какая была самая популярная, вот, хитовая казнь в ту эпоху, да? Это отсечение половины ладони. О.Журавлёва ― Вот как интересно. А.Невзоров ― Отсечение для того, чтобы они не имели возможности складывать персты привычным образом. Поэтому им отсекалась половина ладони и, естественно, никто особо не беспокоился об их ранах, и, понятно, что… В.Дымарский ― Кстати говоря, они формально, ведь, помирились, да? Но всё равно, по-моему, друг друга не любят до сих пор. А.Невзоров ― Нет, ну я думаю, что старообрядцы, конечно, не могут простить никонианам всего того, что с ними сделали, и никогда не простят. Тем паче в сегодняшнем ключе рпцшных интриг, когда вот эти вот вальсы и канканы под руку с латинианами, когда существует экуменизм, когда РПЦ, как бы, и не скрывает своих бизнес-устремлений, объяснений того, что этот бизнес может быть окончательно эффективным только при союзе с Западом. Мы это всё тоже видим. Ну, вот, от этого, вот, от тех времен, когда рубили половину ладони, мы сейчас мягко и ненавязчиво можем перейти к тому, что в России устанавливается новый тип правосудия. Это такое, зеленочное правосудие. Вообще у нас последнее время, вот… О.Журавлёва ― Вы имеете в виду историю с таксистом? А.Невзоров ― Так вообще на каждом шагу. А вы знаете, что этого таксиста выловили и тоже заставили умыться зеленкой? О.Журавлёва ― Знаем. Мы, правда, не знаем, того ли выловили, но про зеленку слышали. А.Невзоров ― Не важно. Но зеленка становится практически официальным, уже легитимным способом наказания за небольшие социальные грехи, хулиганства и преступления. Вот, кровь и зеленка теперь слова этой песни, потому что в картину маразма донесли несколько очень эффектных черт ростовские дамы, ростовские феминисты, которые облили портреты Николая Второго менструальной кровью. Ну, по их уверению. О.Журавлёва ― Ох… А.Невзоров ― Да, нет, ну, подожди. Ну, если уже мы рассматриваем… О.Журавлёва ― Слушайте, ну, у нас по телевидению выносят ведро, простите меня, как говорят, дерьма, но мы не знаем, что конкретно они выносят. Поэтому, в принципе, уже все привыкли. А.Невзоров ― Нет, конечно. Но дамы-то очень светло и разумно мыслящие. Дамы решили таким образом, как они выразились, восстать против гэбистской духовности, против дерьмовых, как они выразились, запретов и попыток обуздать человеческую свободу. И мишенью этого стал, естественно, Николай Кровавый, который, благодаря… О.Журавлёва ― Послушайте, ужасная каша. Ужасная каша. Уже перепутался Николай Кровавый с гэбистами, с феминистками. А.Невзоров ― Вот, поймите. Когда меня спрашивают, почему я в России, почему я не эмигрирую, почему я никуда не уезжаю, имея такую возможность? Вот, знаете, есть зоологи. Настоящий зоолог, настоящий зоолог… В.Дымарский ― Из зоопарка никуда. А.Невзоров ― Нет. Он обязан, конечно, жить в Австралии, потому что Австралия предлагает такое количество уникальных видов животных, которые демонстрируют изобретательность эволюции, которые показывают самые невероятные формы жизни и приспособления ее к среде. И точно так же публицист, конечно, должен жить в России, потому что ни одна страна мира больше сейчас не дает возможности так анализировать патологию человека. А патология нам нужна для чего? Для лучшего понимания и постижения нормы. Это как и в анатомии, это как и в физиологии. Изучая патологию, мы начинаем понимать норму. О.Журавлёва ― Александр Глебович, но с другой-то стороны, вот посмотришь историю, например, с ребенком, который умер от СПИДа, потому что родители его отмаливали, а не лечили. Но это же бывает везде. В.Дымарский ― Это, кстати, петербургская. О.Журавлёва ― Да. В.Дымарский ― Это петербургская история. О.Журавлёва ― Но это же бывает везде. И в Америке есть такие люди, которые отрицают, ВИЧ-диссиденты, и еще где-то. Есть и религиозность в разных странах разнообразная, в том числе и фанатичная. А.Невзоров ― И более чудовищная, и более искренняя. Конечно. Но! В.Дымарский ― Но это их не оправдывает. А.Невзоров ― Но Россия – это та уникальная страна, которая почему-то всему этому ухитряется придать такую бриллиантовую огранку. Никому больше в голову не придет хвастаться лечением заспиженного ребенка молитвами, а в России придет и из этого будут делать скрепы. Вот, посмотрите, как у нас всё красиво преподносится. Сейчас православные орут… О.Журавлёва ― Александр Глебович, простите, пожалуйста. Вот здесь мы должны сделать интригующую паузу. Но мы сейчас все внимательно слушаем новости… А.Невзоров ― Да пожалуйста, хорошо. О.Журавлёва ― …а потом возвращаемся в студию «Невзоровских сред». НОВОСТИ О.Журавлёва: 21 ―35, продолжаются «Невзоровские среды». Ольга Журавлёва, Александр Невзоров и Виталий Дымарский из Петербурга. Александр Глебович, мы вас прервали. А.Невзоров ― Да, мы прервали… В.Дымарский ― На самом интересном месте. А.Невзоров ― Прервали меня на том месте, когда я говорил… Вы посмотрите, как всё причудливо представляется. Вот сейчас ведется разговор про то, что православные собрали миллион подписей за запрет абортов. И как торжественно, и как пафосно это преподносится. С учетом того… А если мы теперь посмотрим трезво на ту же самую ситуацию. С учетом того, что в России живет 143, по-моему, миллиона человек, да? В.Дымарский ― Ну, примерно. А.Невзоров ― То есть 1/143-я часть, несмотря на безумный пиар, на истеризм продвижения этой идеи, поддержку этой идеи на всех уровнях, начиная с Госдумы, я уж не говорю про всех там скрепоносцев типа Милонова и Поклонской. Тем не менее, это собирает поддержку, это получает поддержку всего 1/143-й части населения. Хотя, преподносится необычайно торжественно. Вот, кстати, к вопросу поповедения. Мы тут с вами занимаемся таким серьезным созидательным делом в эфире, а, вот, попы петербуржские – они заняты делом гораздо более интересным, потому что у них широкие планы. Они сидят и размышляют, как бы им 12-го сентября поставить город в пробки так, чтобы тысячи, а, возможно, и сотни тысяч людей матерились бы, стояли бы в бесконечных пробках, потому что по Невскому проспекту они, вот, хотят вырядиться в свои, скажем так, костюмы и совершить костюмированное шествие от одной церкви медленным шагом, да? При том, что, как известно, никто еще не объяснил принципиальное отличие крестного хода от гей-парада (и в том, и в другом случае костюмированные люди, намекающие на свою исключительность, демонстрируют себя то, что называется, во всей красе, и принципиальных отличий нет). Но гей-парады разгоняются, а крестные ходы поощряются. В.Дымарский ― И также мешают движению машин. А.Невзоров ― Я думаю, что 12 сентября, конечно, им удастся добиться своего, и Петербург встанет в мертвых пробках, потому что мы знаем, что когда перекрывается эта часть Невского проспекта, соответственно, все подъезды, все возможности сквозного проезда, то… Они ж хотят дойти до Лавры, да? О.Журавлёва ― Угу. А.Невзоров ― Правильно, это Казанского, если я не ошибаюсь, или от Исаакиевского до Лавры. О.Журавлёва ― Практически от начала до конца. А.Невзоров: Веротерпимость – это нормальная вещь, потому что каждый имеет право на свое хобби А.Невзоров ― Да, от начала до конца. Причем, перекрытие начинается задолго до, и далеко не сразу снимается. То есть жизнь они, конечно, попортят очень основательно. Ну, вот, как-то вот нравится им это, им в голову никогда не приходило извиниться. О.Журавлёва ― Александр Глебович, но вот здесь просто сразу же возникает параллель, и наши слушатели ее тут же напомнили. Курбан-Байрам, 1-е сентября. Кто здесь главная скрепа, дети или веротерпимость? В.Дымарский ― Кого передвигать? А.Невзоров ― Нет, у нас же нет никакой веротерпимости. Веротерпимость – это нормальная вещь, потому что каждый имеет право на свое хобби, каждый имеет право придумать себе воображаемых друзей и пытаться с ними разговаривать в различных местах или приносить им жертвы, есть их мясо, воображаемое мясо или пить их воображаемую кровь, расплачиваться с ними за мелкие услуги свечками. Каждый имеет право на свое хобби. Но речь-то идет совершенно о другом, о том, что всё это наступает на цивилизационный порядок. 1-е сентября, несмотря на всю скандалезность и трагичность этой даты… Трагичность для тех, кто в течение года будет постигать науку Васильевой, потому что понятно, что несчастное школьное образование, которое и так было перекособочено, и так было развалено и уничтожено, благодаря усилиям этой безумной дамы превращено уже в абсолютный балаган и цирк, которому нет ни оправдания, ни названия. О.Журавлёва ― Цирк, кстати, возглавит Путин в этот раз. В.Дымарский ― Да, но, кстати говоря, еще одна важная вещь. Между прочим, вот эта дама, о которой вы говорите, на сей раз на 1-е сентября назначила Всеобщий вот этот вот урок 1-го сентября, посвященный будущему России. То есть она хочет смотреть в будущее, в модернизированную Россию. О.Журавлёва ― Так этот вот самый… Будущее России – это то, что вот Путин будет выступать (это называется «главный доклад»), а вокруг будут выступать еще другие, другие люди. В.Дымарский ― Ну да, но это в одной школе. Да, это в одной школе. А это будет во всех школах, будет один и тот же урок. О.Журавлёва ― Нет, это будет транслироваться везде, Виталий Наумович. Это будет трансляция в том числе и выступления Путина по всей стране. У кого канализации нет, у того должен быть проектор, я не знаю, телевизор принесут. Что сделают, не знаю. В.Дымарский ― У всех должна быть будущая Россия. А.Невзоров ― Ну, да, я надеюсь, что, все-таки, голос президента будет звучать не оттуда, где нет канализации, надеюсь, что у них хватит корректности не совершить это практически по сегодняшним дням кощунство. Но вообще эпидемия одикаривания – она захватывает. И если вы посмотрите на другие бывшие республики Советского Союза, вот, Рахмон в Таджикистане, Рахмон решил перевести страну на национальную одежду. Поэтому Министерство культуры разрабатывает модели разрешенной одежды. Запрещены будут колечки, длинные волосы, всё должно быть очень национально. Джинсы только по предписанию врача. Никаких коротких юбочек. О.Журавлёва ― Слушайте, ну, в Корее же это действует, в Северной Корее. Там есть модели причесок, утвержденные начальством. И всё. Постригся в парикмахерской, вот тебе 6 вариантов. Постригся и пошел. Удобно. А.Невзоров ― Поэтому я и говорю, что мы… Нет, ну там, все-таки, до такого уж маразма, введения древней национальной одежды как обязательной городской никто еще не дошел. Мне тут гораздо больше нравится Лукашенко и его проделки. Мы же видим, до какой степени правители и деспоты (а он относится, безусловно, к той же самой компании деспотов, что и наше начальство. И всякие там охамевшие турки, которые уже объясняют Германии, что она не всегда имеет право говорить с Турецкой империей. И этот безумный Ким с его ракетками. Ну, конечно, в общем, к этой же когорте относится и Лукашенко, который в очередной раз всех подкупил, потому что теперь понятно, да? Вот, если белорусский спецназ представляет угрозу для лягушек всего мира… О.Журавлёва ― Мы помним, да. А.Невзоров ― Потому что они являются его основной целью, да? То теперь понятно, что было бы, например, с Францией в случае захвата ее Белоруссией. Понятно, что Елисейские поля были бы засажены картофелем. Такая трогательная история, что на своем личном участке в выходные президент Белоруссии собрал 105 тонн картофеля, потратив на это выходной. О.Журавлёва ― Хороший участок, я вижу. А.Невзоров ― Во-первых… Но в этом есть какая-то последовательность и какая-то вот эта детская картофельная непосредственность, когда любые земли вместо строения там шубохранилища засевает картофелем, а потом собирает его. Конечно, в этой поступательной картофелеподобности есть нечто пугающее. Но, все-таки, менее пугающее… О.Журавлёва ― Но и прелесть какая-то есть. А.Невзоров ― Да. Но и, тем не менее, есть, конечно, какая-то прелесть. Вот, я… Ой, ребят, давайте я не знаю, чтоб не забыть сказать. Вышел великолепный… Мы давно об этом не говорили, мы давно не присуждали пальму первенства за лучший материал журналистский. Вот такой материал появился, автор его Денис Коротков – это Фонтанка. Это питерские. Всем очень рекомендую, блестящая журналистская работа, корректная настолько, насколько она вообще может быть, о том, кто такие вот эти вот люди, которые приняли участие… О.Журавлёва ― ЧВК. А.Невзоров ― …которые приняли участие в драке людоедов на стороне одной части людоедов против других в Сирии. Это, вот, Частная военная компания. Материал великолепен, он кристально чистый, он срывает всякие покровы романтизма. Он показывает, что вот эти все люди, которые предъявлены телевидением в их костюмированном героизированном виде, это очень такие, потасканные, спившиеся ипотечники, ломанувшиеся туда от полной безнадеги на эту войну, где одни людоеды убивают других по непонятным нам причинам и без всякого для нас… О.Журавлёва ― По финансовым причинам они туда отправились, по-моему. А.Невзоров ― В основном, они отправились по финансовым причинам и, насколько я знаю, на Дениса Короткова сейчас сильное гонение в интернете, его всяко оскорбляют и унижают, и критикуют. Я подозреваю, он крепкий человек, опытный профессиональный и легко переживет это. Но пусть он знает, что есть люди, которые его материалом и восхищаются, и благодарят его за то, что он нарисовал столь корректную, столь чистую, столь скрупулезную картину вот этих бедных спившихся мужичков, которые по непонятным причинам идут за мясо в войну людоедов. Причем, в статье нет таких слов, статья корректна, она нам просто предлагает несколько портретов, из которых мы можем сделать вывод сами о том, что же за люди ввязались в эту сирийскую потасовку. И потасовку бессмысленную и абсолютно непонятную. О.Журавлёва ― Александр Глебович, есть еще одна тема, о которой я хотела вас спросить. Она, может быть, совсем не такая трагичная и глубокая, но, тем не менее, любопытная. А.Невзоров ― Вы хотите мне рассказать, как Навальный жрал Доширак сегодня? Это, действительно… О.Журавлёва ― Нет, Джабраилов, небезызвестный экс-сенатор… В.Дымарский ― Джабраилов пострелял немножко. О.Журавлёва ― Немножко пострелял. У меня к вам вопрос такой, вот, может быть, глупый. А почему Джабраилов отпущен под подписку о невыезде, который стрелял в гостинице в потолок, был вооружен и, как бы, я полагаю, довольно опасен. А, вот, например, какой-нибудь Серебренников с пакетиком – вот, его только под домашний арест, никакой подписки? А.Невзоров ― Ну, вы знаете, я Джабраилова немножко знаю. Человек он хладнокровный, очень неглупый и довольно сильный. Просто так истериковать по поводу того, что ему прислали не ту уборщицу, он бы не стал. Может быть, он от призраков отстреливался. О.Журавлёва ― Слушайте, у него нашли еще какой-то порошок. Я так подозреваю, что, наверное, не сахар? А.Невзоров ― Это помогает явлению призраков, но мы знаем, что в судьбе каждого из нас (и Джабраилова в особенности) есть много призраков, от которых хотелось бы отстреливаться. Что касается Серебренникова, то эта тема настолько сейчас раскаленная и популярная, и уже все по ее поводу высказались… Я тоже говорил в прошлом «Эхе», я, в общем, так, нехотя, со скрипом, но занял вашу сторону просто из… А.Невзоров: Россия устроена так:вместе с должностью президент, правитель получает механизм фальсификации выборов В.Дымарский ― А зачем ФСБ подключилась? А.Невзоров ― А ФСБ хорошо, что подключилась, потому что это, все-таки, абсолютно другой уровень корректности, это другой уровень отношений с подследственным. В.Дымарский ― Вот, они и говорят, да, что мы привыкли работать с интеллигенцией. А.Невзоров ― Да, это… Ну, во-первых, они говорят правду. О.Журавлёва ― Послушайте, а другой уровень корректности – это что? Иголки под ногти? А.Невзоров ― Нет. Во-первых, никто сейчас никаких иголок под ногти никому не загоняет, тем более их не будут загонять Серебренникову, дело которого, в общем, абсолютно очевидно, и где не хватает только экспертов, которые могли бы объяснить абсолютную условность всяких средств и дотаций в театральном мире, и хаотичность расходов непредсказуемых и кажущихся нормальному человеку абсолютно нереальными, да? В.Дымарский ― И законов, обреченных на их невыполнение. А.Невзоров ― Да. Здесь я подозреваю, что это… О.Журавлёва ― Александр Глебович, я бы согласилась с вами, если бы это не было подразделение ФСБ, которое занимается защитой государственного строя. Вы понимаете? В.Дымарский ― Конституционного, по-моему. О.Журавлёва ― Конституционного строя. Это идеологическая история. А.Невзоров ― Да нет, нет, нет, нет, Недавно в Петербурге, когда охамевшие бизнесмены начали выгонять один из самых прелестных и знаменитых петербуржских театров, и там тоже была крепкая заварушка, делом занималась ФСБ и провела его абсолютно ювелирно, уникально, театр остался жив. Это не потому, что я… О.Журавлёва ― Вы любите чекистов, Александр Глебович. Вы любите чекистов. Я это так поняла. А.Невзоров ― Нет, я в данном случае всего-навсего говорю об объективном, имевшем место факте, да? И поверьте, тому же самому Серебренникову будет гораздо проще и гораздо легче объясняться с ФСБ, чем с МВД. И ФСБ имеет совершенно другие возможности привлечения консультантов, имеет другие возможности оценить тонкость и деликатность ситуации. О.Журавлёва ― То есть у нас такое паршивое МВД, что ФСБ – это лучше? А.Невзоров ― Нет. Ну, вот, давайте… Это ваша точка зрения. Я говорю о том, что вспомните… О.Журавлёва ― Нет, я просто спрашиваю. А.Невзоров ― Подождите. Вспомните двери на Лубянке и вспомните, как, в общем, виновника поджога этих дверей просто спокойно простили. За всю эту историю. И сказали, что, в общем, «Ладно, ребята, вопрос закрыт». О.Журавлёва ― Да, а зато виновника поджога приемной «Единой России» осудили на 20 лет, Олега Сенцова как террориста. А.Невзоров ― Ну, осудили не только за это, осудили за массу надуманных и придуманных, и присочиненных к нему преступлений. Но, вот понимаете, всё то, что мы перечисляем, ведь, не есть какие-то, как ни странно, особенности сегодняшнего дня и особенности сегодняшнего строя. Когда мы обо всем этом говорим, перед нами во весь рост встает вся так называемая историческая Россия, потому что она сделана вот из всего этого – из маразма, из насилия, из всесилия жандармерии и особых подразделений тайной канцелярии, которые могли, по крайней мере, проявить какое-то понимание и какое-то снисхождение там, где это было нужно. Мы же видим, как бы, абсолютно традиционную, традиционную картину. Люди, которые любят Россию, обязаны любить это всё. И обязаны понимать, что… О.Журавлёва ― А слушайте, а прав Вырыпаев? В.Дымарский ― Слушайте… О.Журавлёва ― Я прошу прощения. А прав Вырыпаев, когда говорит, что вот это всё наследники большевиков, с ними вообще не надо иметь дело и только так мы их победим? Вы читали письмо Вырыпаева? А.Невзоров ― Да, я читал письмо, он милейший человек, но он беспробудно наивен как все интеллигенты. Вот, они вечно хотят ковырять у себя чем-то, каким-то острым, как правило, предметом в заду, выковыривая оттуда сгустки еще и покрытые кровью. Им обязательно нужно на каждом шагу вспоминать этого Ленина, вспоминать этого Сталина. Слушайте, ребята, прошло много лет, у нас было несколько шансов абсолютно оторваться, преодолеть гравитацию этих жутких имен и Гитлера, и Сталина, и Ленина, и других кровососов, и других маразматиков того времени, которыми двигали либо глубоко идейные соображения, либо безграничная жестокость и авантюризм. Это всё давно в прошлом. Они не должны были иметь никакого влияния на сегодняшний день, если бы не эти интеллигенты с их вечным идиотским культом покаяния, с их вечными призывами вспоминать старину, еще раз ее переварить и уже выдать в результате этого переваривания некий совершенно особенный, кристально чистый продукт. Да не будет этого! А.Невзоров: Понятие права в России – это понятие абсолютно абстрактное Пока они будут эту старину жрать, переваривать и выкакивать, она всегда будет пахнуть как то, что можно выкакать. И ничего другое. И вот эта дикая наивность… О.Журавлёва ― Но Александр Глебович, вы сами говорите, у нас традиция, Россия всегда так жила, жандармерия, то-сё, маразм. Может быть, они просто тоже в той же струе? Так что логично. А.Невзоров ― Так тогда пусть они идут и начинают брататься со скрепоносцами, потому что, ведь, скрепоносцы просто рассказывают, что весь этот маразм является чудовищным явлением, а борцы говорят то же, что вот этот маразм нам нужно… «Давайте мы еще раз его прожуем, давайте мы еще раз его обмусолим, давайте мы еще раз подчиним всё наше мировоззрение, нас и наших детей этому маразму. Давайте мы не будем уходить за его пределы». Поэтому все эти вырыпаевские вопли – они тоже стоят 2 копейки и не являются ничем целебным для этой страны. Хотя… Ну, понимаете, вообще надеяться на исцеление трудно. Вот, мы все наблюдали сегодня трогательную сцену, как Навальный где-то в одиночестве в бане есть Доширак. Почему-то на банных полках. О.Журавлёва ― Это вы наблюдали. Многие пропустили. А.Невзоров ― Очень трогательно. Ну, вот, его конкуренту, другому протестному принцу Удальцову теперь, вероятно, придется есть кошачий корм из пакетиков, чтобы доказать, что он еще народнее. Но поймите, ведь, вот, совершенно не важна фамилия и фигура президента. Россия устроена так, что вместе с должностью президент, любой правитель получает и механизм фальсификации любых выборов, получает уникальный механизм насилия, работающий бесперебойно. И только дурак не стал бы этим пользоваться. А совсем дурак, в общем, в президенты даже в России не пролезет. В.Дымарский ― Александр Глебович, можно вопрос про искусство? А.Невзоров ― Про искусство? Ко мне? Я ничего в этом не понимаю. В.Дымарский ― Ну как? Ну, смотрите, у нас глава Следственного комитета, как выяснилось, пишет стихи. О.Журавлёва ― И не только он. В.Дымарский ― Причем, пишет стихи про Навального… О.Журавлёва ― Про «Эхо Москвы». В.Дымарский ― А что еще, Оль? Про «Эхо Москвы». А.Невзоров ― Так подождите, а у нас в Следственном комитете… В.Дымарский ― Бастрыкин. А.Невзоров ― …вообще… Нет, ну, Бастрыкин, кстати, очень непростой. Очень непростой и очень много понимающий дядька. В.Дымарский ― То есть ему дело завести мало, ему еще надо стихами… А.Невзоров ― Ну, во-первых, он… В.Дымарский ― …к позорному столбу. А.Невзоров ― Я бы, вот, честно говоря, Бастрыкина бы вывел немножечко за скобки. Это, все-таки, питерский. В.Дымарский ― Ну, понятно. А.Невзоров ― И, все-таки, это он на 99% питерский интеллигент. От того, что он соучаствует во всем этом, это вираж его очень непростой судьбы. Я не знаю, как любой из нас, Дымарский, вы или я вели бы себя, оказавшись на должности председателя Следственного комитета. В.Дымарский ― Я плохо себе представляю. А.Невзоров ― Да. О.Журавлёва ― Я уверена, что Дымарский не писал бы плохих стихов. А.Невзоров ― Дымарский мог бы… В.Дымарский ― Я бы только писал стихи, я бы тогда не занимался следственными делами. А.Невзоров ― Вы знаете, я боюсь, что вам никто бы не позволил заниматься следственными делами и заниматься теми делами, которые на данный момент нужны государству, да? В.Дымарский ― Ну да. А.Невзоров ― При том, что понятие права в России – это понятие абсолютно абстрактное, что было многократно доказано и, вероятно, будет многократно доказано еще раз. О.Журавлёва ― Александр Глебович, у нас осталось так мало времени, а мы же еще не обсудили планету Сирату, пригодную для жизни в будущем. А чего ученые так ищут, где бы пожить человечеству? Всё плохо? В.Дымарский ― Куда переехать. А.Невзоров ― Слушайте, а вы посмотрите в окошко, да? И вы сразу поймете, что, в общем, действительно, одна надежда на планету. Они нашли какую-то очередную планетешку, по-моему, LHS1146. Эта планетешка… О.Журавлёва ― 21490403. А.Невзоров ― Да. Она на расстоянии 40 световых лет. Вы должны понимать, что 40 световых лет с имеющимися сегодня скоростями передвижения в космосе надо будет преодолеть примерно, ну, за 600 тысяч лет, да? При том, что история человечества насчитывает всего там 25 тысяч, да? Я имею в виду уже человечество, которое было на что-то похоже. Да и к тому же еще не забывайте, что вообще весь космос так, вот… Я говорил всегда про высокое ионизированное излучение, я всегда говорил про космическую радиацию. В.Дымарский ― А вам не верили. А.Невзоров ― Но тем не менее, последнее время всё чаще и чаще мои слова подтверждаются статьями в самых авторитетных журналах. И когда я говорю, что космос – это, увы, мечта и, увы, фантазия, вот сейчас еще одно подтверждение, кстати, крайне любопытное. Это удалось выяснить, что невесомость, судя по всем анализам, непредсказуемо меняет белковый состав крови. И организм на невесомость, вот, на молекулярном уровне реагирует как на некую неведомую ему болезнь. Там, естественно, встает дыбом иммунная система, которая не понимает, как реагировать на это на всё, и последствия, скажем так, и в этом аспекте (не только в связи с космической радиацией), последствия дальних космических перелетов, конечно, будут трагическими и всё это на данный момент, увы, фантазия. В.Дымарский ― То есть никуда переезжать не будем. А.Невзоров ― Не удастся. О.Журавлёва ― О фантазиях и реальности говорили мы в этой передаче. Простите, джентльмены. Виталий Дымарский, Александр Невзоров из Петербурга, Ольга Журавлёва из Москвы. «Невзоровские среды» с вами прощаются до следующей среды. А.Невзоров ― До следующий среды. Пока.

Ссылка на источник