О.Пашина ― Я приветствую наших слушателей и зрителей, меня зовут Оксана Пашина, и это особое мнение главного редактора «Новой газеты» Дмитрия Муратова. Здравствуйте. Д.Муратов ― Добрый вечер. Здравствуйте, Оксана. О.Пашина ― Давайте начнем с Рамзана Кадырова, защитника мусульман Мьянмы и мусульманского мира в целом. Как вы думаете, вступления Кадырова в защиту мусульман были согласованы с Кремлем? Или это его самодеятельность? Д.Муратов ― Мне это неизвестно. Мне известно и понятно другое. Рамзан Ахматович Кадыров, безусловно, не является руководителем одного из субъектов Федерации. Он для себя создал куда более значительную и масштабную роль. У него есть международный аэропорт, у него есть армия, у него есть теперь (мы видим это) самостоятельная международная повестка, связанная с ситуацией, которую мало кто знает у нас в стране (у нас не так много по ней экспертов) в связи с Бирмой, Мьянмой. Но мы видим, что Рамзан Ахматович Кадыров расширил обычные полномочия главы дотационного региона, он скорее главнокомандующий и этот главнокомандующий претендует на одну из руководящих, лидерских ролей в мусульманском мире. О.Пашина ― То есть он вышел на международную арену? Д.Муратов ― Безусловно. Никаких сомнений нет по этому поводу. О.Пашина ― Ну, а мог бы он это сделать без разрешения своего лучшего друга, старшего товарища? Д.Муратов ― Вы знаете, я бы хотел сказать, что никто не регулирует и не управляет тем, что делает Рамзан Кадыров, кроме, пожалуй, в большой степени президента России. Множество вещей, которые делает Кадыров, безусловно, делаются им самостоятельно. У меня по этому поводу нет никаких сомнений. Ну, попробуйте, например… Вы же не можете, Оксана, утверждать, что один из основных свидетелей по делу Немцова не является в суд по приказанию, например, Путина? Нет. Туда не допускают следователей, и не приезжает один из главных свидетелей господин Геремеев. Не приезжает, потому что так решил Кадыров. Вот и всё. У него самостоятельное поведение. О.Пашина ― А это связано каким-то образом, ну я не знаю, с мусульманами, с исламским миром? Можно ли сказать, что в таком противостоянии либералов, властей появилась некая третья сила – мусульмане? Или это личный пиар Кадырова? Тогда зачем он ему? Д.Муратов ― Слушайте, Рамзану Ахматовичу Кадырову тесно в рамках, которые отведены ему Конституцией, еще раз, как главы одного из 80 с лишним регионов России. Он вышел на другой оперативный простор. Его войска показали себя во время грузинской кампании, во время кампании на Донбассе, во время сейчас военных действий в Сирии, где батальон военной полиции сформирован из лучших сил чеченских подразделений. Д.Муратов: Кадыров расширил полномочия главы региона, он претендует на роль лидера в мусульманском мире Следующий логичный шаг, раз уж у человека под командованием армия, которая успешно участвует в различных боевых действиях, это заявить лидерскую роль главнокомандующего. Это произошло. О.Пашина ― И в то же время создается впечатление, что Путин его одернул, когда он сказал «Это личное мнение гражданина России». И тут же Кадыров сказал: «Мусульманам не нужна политика, им нужна гуманитарная помощь» и отправил туда делегацию. Какие-то странные взаимоотношения. Вот, спрашивает здесь Аня (удачно, мне кажется, сформулирован вопрос): «Какова роль Путина в политике Кадырова?» Д.Муратов ― Я не знаю, как ответить на этот вопрос. И все, кто думают, что знают, что думает Путин, являются шарлатанами и звездочетами. Но мы видим то, что мы видим. Мы видим жесткое, смачное высказывание Кадырова, что если Россия не солидаризуется с мусульманами Мьянмы, то он будет против позиции России. Что бы он ни говорил затем после этого, он вполне определенно высказал свою позицию. В наше время, знаете, Оксан, сейчас востребованы люди, у которых принципиально отсутствуют убеждения. Они не имеют по принципиальным позициям никаких убеждений. Их называют там «технократами», «новыми менеджерами». Кадыров не собирается скрывать своих убеждений, он идет с ними наперевес, передергивая им затвор. О.Пашина ― А почему его, грубо говоря, никто не поставит на место в этой ситуации? Д.Муратов ― Некому. О.Пашина ― Перед выборами не хотят обострять эту ситуацию? Д.Муратов ― Некому. Еще раз: некому. Просто некому. Нет таких сил, которые могут что-либо сделать с Рамзаном Кадыровым. Еще раз, безусловно, отчасти (и это, на самом деле, так), с ним может управляться только один человек. О.Пашина ― Чем дело кончится? Стоит ли нам ждать его в президенты, преемники, премьер-министры? Д.Муратов ― Кого? Рамзана Ахматовича Кадырова? О.Пашина ― Конечно? Д.Муратов ― Ну, послушайте, это мелкий пост. Пост премьер-министра для него, конечно, мелковат. О.Пашина ― Понятно. Д.Муратов ― Ну, что такое премьер-министр у нас? Ну, что это такое? О.Пашина ― Ну да. Д.Муратов ― Понимаете? Вот, над его дачами геликоптеры, там, эти квадрокоптеры летают. Ну, попробуйте полетайте над Кадыровым. Нет-нет-нет, это он уже перерос, Оксана. Всё. О.Пашина ― Какой же пост ему по плечу и по размерам? Д.Муратов ― Он один из лидеров мусульманского мира, он так себя позиционирует. Он так побеждает на скачках, он так держит себя во всем мире. Еще раз повторю, он формирует для своей республики, главой которой он является, он формирует внешнеполитическую повестку. Д.Муратов: Кадыров не собирается скрывать своих убеждений, он идет с ними наперевес, передергивая им затвор О.Пашина ― Ну, мы-то здесь все его знаем, уважаем и извиняемся в случае чего. А во всем мире-то его знают? Д.Муратов ― Я думаю, что после ряда серьезных вещей, связанных с правами человека в Чеченской республике, в мире его знают неплохо. Кто-то его за это только сильнее стал уважать, кто-то там возмущается тем, что он никак не укладывается в Конституцию. Ну, Конституция расходится просто на нем, понимаете? О.Пашина ― Тоже узковата? Д.Муратов ― Безусловно. Да, это не тот камзол. О.Пашина ― Раз уж мы упомянули о Борисе Немцове, не могу не сказать о том, что табличка появилась на его доме, где он жил, и московские власти уже собираются ее снимать, говорят «Это незаконно». Жители дома говорят «Это наша собственность, мы так решили». Это только лишь боязнь чиновников любой неорганизованной инициативы снизу или тут что-то большее? Д.Муратов ― Конечно, мы знаем, что Борис Ефимович Немцов был ярчайшим представителем политики, оппозиционного сегмента политики. И доска его на доме – это, конечно же, политическое, вполне определенное, конкретное высказывание. Превращение фасадов или трибун стадионов, или знаменитый подход парня на День десантника к корреспонденту НТВ и использование эфира для своего понимания, как правильно кинуть руку, это настораживает, безусловно, безусловно настораживает власти. Безусловно. Потому что посмотрите. В эфире федеральных каналов нету в повестке гибели подводной лодки «Курс», но болельщики Зенита придумывают блистательную абсолютно акцию и разворачивают плакат на игре на трибунах стадиона, и это, безусловно, очень важное высказывание, общественное, социальное высказывание. Доска Немцова – безусловно, это высказывание тоже. Никто не хочет превращать публичное пространство в экран. Телевидение у нас целиком находится под контролем. А эти пространства? Газоны? А скоро начнут лазером на небе высказывания рисовать. Вот, что, мне кажется, вызывает такие волнения. Почему-то при этом мне кажется, что с жителями придется идти на компромисс. Если сначала какие-то тайные силы чиновничества высказываются против таблички, то когда собственники жилья говорят «Не, ребята, мы всё это согласовали», то тогда получится конфликт между властью и людьми, а не между властью и табличкой. А на конфликт с людьми вряд ли пойдут. Но как? Что? Сносить эту стену? Сносить этот знак? Установят новый. Я думаю, что тут надо идти на компромисс. Напомню одну вещь, не было согласовано с властями, когда одна из оппозиционных сил через короткое время после гибели Ани Политковской на ее доме на Лесной установила мемориальную доску. И это не мы делали, это сделали по инициативе одной из партий. Эта доска там так и висит. С этой доской смирились и мне кажется, что правильно сделали. Д.Муратов: Доска Немцова – безусловно, это высказывание. Никто не хочет превращать публичное пространство в экран О.Пашина ― А почему вот сейчас такая резкая реакция и такое противодействие? Может быть, действительно, грамотнее было бы не заметить? Ну, захотели жильцы и повесили там что-то. Список жильцов, табличку бывших жильцов. Какая разница? Д.Муратов ― Мне кажется… О.Пашина ― Всё успокоится? Д.Муратов ― Мне кажется, что в этой ситуации пойдут на компромисс с жильцами дома. О.Пашина ― Много вопросов о Юлии Латыниной. Спрашивают наши слушатели: «Найдены ли виновники поджога машины? Как вы думаете, кто инициирует эти нападения?» Д.Муратов ― Сегодня день солидарности, международный день солидарности журналистов. Поздравляю… О.Пашина ― Спасибо. Д.Муратов ― …с печальным праздником. И сегодня прекрасный пианист Кисин играет в Малом зале Консерватории концерт в честь солидарности с журналистами. И там кроме одной из съемочных групп (я не знаю по фамилиям ребят, которые работали в Сирии) премия Ани Политковской будет вручена Юлии Латыниной. О.Пашина ― Мы прервемся на несколько секунд и затем продолжим. РЕКЛАМА О.Пашина ― Это особое мнение главного редактора «Новой газеты» Дмитрия Муратова. Мы о Юлии Латыниной говорили. Д.Муратов ― Да. О.Пашина ― Спрашивают, как вы думаете, кто инициирует все эти нападения? Д.Муратов ― Давайте сначала посмотрим, как реагируют на это должностные лица и правоохранительные органы. О.Пашина ― Ну, по-моему, никак не реагируют. Д.Муратов ― А, ведь, они обязаны нам сказать, кто исполнитель и кто заказчик этих преступлений. Август прошлого года, Латынина – вы знаете, она обозреватель «Эха Москвы» и она штатный обозреватель «Новой газеты» — она едет на эфир к вам на радиостанцию. На стоянке возле гостиницы Украина на скоростном скутере 2 человека набрасываются на нее и обливают дерьмом из канистры. Латынина за ними побежала, но не догнала. Ну хорошо, Латынина не догнала, потому что они спрыгнули… Так бы, если бы бегом, мало бы никому не показалось. Мне звонит (я в это время был в командировке на Алтае), звонит тогдашний начальник Главного управления внутренних дел по Москве господин Якунин и говорит: «Брошены лучшие силы. Мы непременно это дело расследуем». Значит, прошел год. Я 2 недели назад обращался с официальным письмом уже к новому руководству московского полицейского Главка с просьбой познакомить меня и Латынину, а как проведено расследование? Ведь, там непростые люди на нее нападали, Оксана. Они на скутере на скорости ушли в один из подмосковных городов, там был гараж, в котором они спрятали этот скутер. Потом они уехали на машине, которая там, на грузовичке, в который они переселились. То есть они действовали… О.Пашина ― То есть это всё было подготовлено и продумано? Д.Муратов ― Да. В следующий раз у них будет ствол с глушителем, а не канистра с дерьмом. О.Пашина ― То есть это не хулиганская выходка? Д.Муратов ― Это была отлично подготовленная, профессионалами спланированная и дерзко исполненная акция устрашения и компрометации, как они думали, журналиста вашей радиостанции и нашей газеты. Отправляем запрос – получаем ответ, что ваше заявление отправлено в ОВД «Московский» — это Переделкино, там, по месту жительства. Причем здесь ОВД «Московский», когда нападение было возле гостиницы «Украина» в центре города? Это наглая, просто омерзительная для меня отписка. Я напомню, я еще являюсь членом Общественного совета МВД. Я отлично знаю свои права. Мы, безусловно, так подобную вещь, когда так общаются с людьми, не доводят ничего до конца, а потом бюрократически пытаются спихнуть, значит, на ОВД «Московский», это дело так не пройдет, естественно. Теперь то, что касается нападения в годовщину того нападения фактически. О.Пашина ― Ну да. Д.Муратов: Фактически это нападение уже было связано с угрозой для жизни детей и пожилых людей Д.Муратов ― Значит, я напомню, что был облит дом и автомобиль Латыниной нелетальным боевым веществом. Я могу вам сказать прямо, я туда, уже когда несколько дней после этого прошло, приехал к Юле и сунулся в эту машину. Это один из самых… Много я где побывал. И много я чего видел. Но это реальный жуткий абсолютно запах, который вытравить нельзя. Эту машину не принимали даже на мойке. Кроме пожилых родителей Юли Латыниной в том доме… Это маленький дом, в котором живет еще одна семья, в этой семье есть двое детей, в этой семье есть пожилые люди. Они жутко от этого пострадали. То есть фактически это нападение уже было связано с угрозой для жизни детей и пожилых людей. О.Пашина ― И вещество, видимо, такое, которое не купишь где-нибудь там в хозяйственном магазине. Д.Муратов ― Это да, это не опрыскивательный баллончик «Скунс», который тоже издает этот омерзительный запах. Это такие вещества, которые нужны для разгона демонстраций, для остановки войск противника, поскольку вызывают паническое настроение, люди перестают собою владеть, поскольку этот запах – ну, он такой, что он вызывает полный отказ от всех боевых функций, условно говоря. Невозможно в таком состоянии в этом запахе что-то делать и функционировать нормальному человеку, просто хочется убегать сразу же, бежать с поля боя. О.Пашина ― То есть это профессиональное какое-то вещество? Д.Муратов ― Я считаю, что да. И понимаете, мы уже знаем, что это за вещество. Мы уже знаем. Мы самостоятельно это обследование, эти анализы провели. Мы пока не оглашаем весь этот состав, мы ждем: «Господи, а когда же эти люди, которые приехали туда в многочисленном числе дознавателей и всех остальных, выяснят, что это такое? У кого это вещество есть?» Оно должно было оставить следы. О.Пашина ― Кто имеет доступ, да? Д.Муратов ― Конечно. Может, это частная военная компания чья-то. Ну, например. Я так вот предположу вам, да? О.Пашина ― Просится, правда, другая версия, что поджигатели ищут тех, кто поджигает. Ну, так, например, тоже. Д.Муратов ― Нет, я так не думаю. О.Пашина ― Не думаете? Д.Муратов ― Нет, я так не думаю. Теперь про машину. Вы помните, что Алла Латынина, Юлина мама… Они вообще люди очень спокойные и крайне адекватные, они ничего никогда не плюсуют, у них нет возбуждения от опасности, они говорят «Ну, может, это самовозгорание». Ну, все-таки, вдруг у этой машины после того, как ее обработали… А вообще-то на машине ездить-то было нельзя – она всё равно уже была утрачена как имущество. Потому что как? Запах не выветривается. На мойке не брали, потому что невозможно. О.Пашина ― Отмыть невозможно. Д.Муратов ― Невозможно! Самовозгорание, и полиция тоже так, весело говорит: «Ну, может, это самовозгорание». Я звоню дознавателю. Знаете, кто занимается всем этим? Этим занимается дознаватель пожарных, МЧС Московской области. Этим занимается не полиция, хотя, нам уже известно, что в машине обнаружено 3 очага возгорания. То есть она сожжена в ночи. Опять никому нет до этого дела. А если мы посмотрим, выйдем за пределы Юлии Латыниной, имея в виду День солидарности журналистов, то 6 лет назад, ну, например, был убит известный прекрасный главный редактор «Черновика» дагестанского Хаджимурад Камалов. О.Пашина ― Да. Д.Муратов ― На совещании… У нас будет материал Павла Гутионтова об этом в газете. На совещании с силовиками Ченчик (он тогда возглавлял ГУВД по Северо-Западу, а теперь он у нас начальник главного штаба войск национальной гвардии России), генерал Ченчик, теперь он уже генерал-полковник Сергей Ченчик – он заявил: «3 месяца нам дайте, мы найдем убийцу». Прошло 20 раз по 3 месяца. Никто не найден. В Дагестане погибло с начала века 14 журналистов. 14 человек. Скажите, пожалуйста, где заказчики (ну, я-то считаю, что это было не избиение, а покушение на убийство) нашего коллеги Кашина? 15 лет расследовалось дело о том, кто заказчик убийства нашего журналиста, гениального парня Игоря Домникова. Нашли, выяснили – вице-губернатор Липецкой области Доровский. Но так долго шло следствие, что истек срок давности и он по нереабилитирующим обстоятельствам ушел из зала суда. Так он до сих пор вдове не может выплатить несчастные 1,5 миллиона, значит, рублей потери кормильца, там, ну, всего, да? Вот этого самого морального вреда уже по гражданскому иску. Нет! Он даже этого не делает. Д.Муратов: Мы имеем дело не с маниакальной женщиной. Мы имеем уже фактически боевую организацию Никакие ни судебные приставы, ни правоохранительные органы, никто этим не занимается. Никто этим не занимается. Вот, приблизительно так у нас обстоит… О.Пашина ― Дело с журналистами и с солидарностью. Д.Муратов ― Да, обстоит дело с журналистами и с солидарностью. О.Пашина ― Ну, у нас самые страшные преступники обычно не те, которые машины поджигают, избивают, те, которые выходят на акции. А еще у нас поджигают кинотеатры, студии режиссерские. Алексей Учитель говорит, что в России под видом религиозных организаций формируются террористические организации, уже жалуется в МВД, и в ФСБ уже пошел адвокат. Кстати, коллега Нателла Болтянская сказала, что, возможно, так спокойно относятся к этим поджогам и ко всем этим акциям, потому что любые беспорядки – это повод закрутить гайки, всё запретить, всё взять в свои руки. Вы согласны с этим? Д.Муратов ― Я думаю несколько иначе, чем дорогая моему сердцу Болтянская. Мы разбирались с этой ситуацией, мы очень внимательно ее исследовали. Поклонская входит в состав одной из радикальных групп внутри РПЦ, Русской Православной Церкви. Это имперская такая группировка, в которой есть культ императора. В этой группировке очень много военных, в этой группировке много бывших силовиков. Эта группировка характеризуется силовыми ухватками, непреклонностью, непримиримостью. Это такое накаленное христианство (давайте так попробую сформулировать). О.Пашина ― Это православные талибы. Д.Муратов ― Это очень… Я бы так пока не формулировал, но то, что они всё время идут на жесткие и активные действия, то, что они являются идеологами во многих общественных организациях, то, что у них теперь есть свое представительство в Государственной Думе Российской Федерации в лице госпожи Поклонской, вот это абсолютно точно. О.Пашина ― Ну, это какая-то организованная преступная группа. Д.Муратов ― Это новая полиция нравов, религиозная полиция нравов. Причем, что нравственно, а что не нравственно, для всей страны определяют они. Не для себя, не для своего поведения, не для своего комьюнити и круга, а для всех нас. Они экспортируют свое понимание о религиозности, о нравственности, о том, кто настоящий герой, а кто не настоящий герой, на страну в целом. Они заполняют как газ, значит, пустое пространство всё вот это дело целиком. И РПЦ не спешит, ни капли не спешит от них отмежеваться. У РПЦ сейчас много вопросов по собственности, продолжается процесс передачи туда лакомых неплохих активов. И эта группа и в этом смысле играет там свою очень значительную роль. О.Пашина ― А светские власти в курсе, что, вот, такая организация есть? Д.Муратов ― Ну, если светские власти… А насколько я знаю, светские власти читают газеты и смотрят, значит, различные сайты, и слушают «Эхо». То, пожалуйста, вот теперь они в курсе. О.Пашина ― Если до этого не знали? Д.Муратов ― Если до этого не знали, да. О.Пашина ― Хорошо. Я не знаю… Д.Муратов ― Вот, с чем имеет дело Учитель. Мы имеем дело не с маниакальной женщиной, которая, может быть, ей кажется, что она родственница императора. Есть такое у меня уже глубокое ощущение, поскольку она несла его портрет на акции «Бессмертный полк», где люди несли своих самых близких родственников, погибших на Великой Отечественной войне. Значит, видимо, Поклонская считает себя наследницей, значит, она считает себя родственницей. Может быть, это какая-то таинственная семейная история? Но это всё для мелодрамы. А в данном случае мы имеем уже фактически боевую организацию. О.Пашина ― И никакой реакции властей? Д.Муратов: Солидарность коллег по цеху с Серебренниковым – это очень важный репутационный момент Д.Муратов ― Ну, если… Почему? Есть реакция президента, есть реакция Кремля о том, что это… О.Пашина ― «Это возмутительно». Д.Муратов ― «Это возмутительно», да. О.Пашина ― Но дискуссия возможна. Д.Муратов ― Дискуссия – вот, она вот так вот идет, что сейчас ряд регионов, опасаясь… Чего опасаются регионы? Они же опасаются не того, что кино посмотрят, а они опасаются, что беспорядки будут. О.Пашина ― То есть эта организация распустила еще (НЕРАЗБОРЧИВО). Д.Муратов ― А чего? Вот, пожалуйста вам, в нескольких регионах страны уже боятся власти показывать фильм, опасаясь беспорядков. Один из критериев работы губернатора какой? Чтобы не было беспорядков, не дай бог какие-то политические акции с битьем кинотеатров, значит, витрин или встречи зрителей у зрительного зала или возле кассы. О.Пашина ― Нам нужно прерваться. Мы вернемся после небольшого перерыва. НОВОСТИ О.Пашина ― Мы продолжаем, и это особое мнение главного редактора «Новой газеты» Дмитрия Муратова. Очень много вопросов о деле Кирилла Серебренникова. Ваши прогнозы? Чем дело кончится? Д.Муратов ― Я про это уже говорил. Вчера у Кирилла Семеновича Серебренникова (я с ним лично не знаком)… О.Пашина ― Был день рождения. Д.Муратов ― Я поздравляю его с днем рождения. Я очень хочу, чтобы затем все вот эти жуткие вещи, которые происходят с ним… И не только с ним. Мы должны говорить, безусловно, не только о Кирилле Серебренникове, но и о Малобродском, и о Битине, и о Масляевой, потому что сколько уже ни говорили, сколько про это ни велись дискуссии, сколько ни декриминализовали различные составы, но по-прежнему считают, что людей нужно держать под арестом, по-прежнему их нужно держать за решеткой, хотя они не представляют никакой опасности для общества. По-прежнему агрессивное такое желание показать силу, которую невозможно преодолеть, вот эти ночные аресты, вывоз на воронке компании, как я понимаю, Мерседес ночью из Петербурга в Москву. Всё это показывает: «Вот вы у нас где! Вот вы у нас в каком кулаке!» Серебренников поставил, и была 5-го марта премьера, и спектакль этот будет играться очень редко. Мне просто счастье выпало, я был на нем. Называется спектакль «Похороны Сталина» о тех студентах, которые 5-го марта 1953 года пошли хоронить композитора Прокофьева, а не Сталина. Замечательный, потрясающе сделанный спектакль. Вот, действительно, вот эта память у силовиков виляет. Бродский когда сказал, что «Память – это хвост». Значит, вот этим хвостом мы виляем перед этой силой, перед тем, что органы всегда правы, тем, что у нас органы ошибаться не могут. А у органов, видите, что получается? У органов на сегодняшний день самая главная вещь – это признание. А признание добывается с помощью того, что людей, у которых есть проблемы со здоровьем как у той же Масляевой… Мы же видим это. Ну, мы же видим! Это же на глазах всей страны же. Мы же всё вот это видим. Вот это странный пыточный подход к людям, которые не собирались, там, скрываться, давить на свидетелей. Они безоружные люди. О.Пашина ― А привлечение ФСБ к этому делу – это зачем? МВД не справляется? Это вообще знак чего? Для чего это? Д.Муратов ― Я вам скажу прямо. И это связано с этой избирательной кампанией, и это связано с тем, что не могут никак найти тех, кто выжигает глаза зеленкой тому же самому Навальному. Тем, что политические процессы в стране взяла в свои руки специальная служба – ФСБ Российской Федерации. Я смотрю и вижу это именно таким образом. Видимо, была какая-то, как я предполагаю, некая дискуссия между новыми управленцами в Администрации президента и силовиками, и в какой-то момент возобладала точка зрения о том, что за резонансной политикой в стране у нас должно приглядывать ведомство, как было во времена бывшего Пятого управления КГБ СССР. Что я жду от этого дела? Значит, я понимаю, что у следствия в рукаве, наверняка, есть материалы оперативно-технических мероприятий, что нам будут нечто предъявлять. Но при этом мы должны отлично помнить, что этот ненужный, избыточный менеджмент жестокости, который мы наблюдаем, он уже хлеще любых фактов, которые могут быть приведены стороной обвинения. Я думаю, что неожиданная для многих солидарность коллег по цеху с Серебренниковым… Там есть, конечно, очень странные некоторые люди, но большинство из них, которые готовы поручиться… А, ведь, это очень важный репутационный момент. Что такое поручительство? Это человек своей репутацией, своими деньгами, если понадобится… О.Пашина ― И ассоциируется отчасти с этим же человеком. Д.Муратов ― И, конечно, то, что он принимает на себя то, в чем этого человека обвиняют, эти люди выступают поручителями. Это очень важный институт. Я думаю, вот, нам надо обязательно обратить на это внимание. Это очень достойные, очень серьезные люди. Они разные, они разных взглядов. У одних взгляды, там например, у Могучего, другие взгляды там у Фокина, да? Но эти люди выступили поручителями в этом деле! Вот эта солидарность художников, Чулпан Хаматовой и Федора Бондарчука, Козловского… Это список гордости нашего театрального дела. О.Пашина ― Это красиво, но это, ведь, не работает. Да, они поручаются, они пишут письма с просьбами, а машина эта мелет, мелет, мелет и мелет. Д.Муратов ― Оксан, да. Да. Машина мелет челюстями. Но, Оксана, а что еще могут сделать безоружные люди, профессия и дело жизни и миссия которых – это снимать кино, писать книги и ставить спектакли? Вот, они могут сделать чего? И, вот, они максимально из того, что они могут сделать, они это сделали. И за это мы должны их поддержать. И мы это сделаем тоже. Поэтому, ну вот, всем терпения. О.Пашина ― А вот Иван Вырыпаев предложил бойкотировать власть. Или и это не поможет? Д.Муратов ― Слушайте, это старая дискуссия. Когда-то для меня ее закрыл Бродский, поэтому я в ней не участвую. Бродский сказал: «Идешь в булочную – уже сотрудничаешь с советской властью». Не может театр, репертуарный театр не получать деньги. Когда мы говорим «государственные деньги», Оксан, можно я спрошу, это чьи? У государства нет своих денег, Оксан. О.Пашина ― Народные. Д.Муратов: Должны быть у нас в стране репертуарные театры, должен ставить Туминас, Волчек, Кирилл Серебренников Д.Муратов ― Это деньги наши. О.Пашина ― Да. Д.Муратов ― Поэтому мы доверяем государству распределять наши налоги, налоги с добычи полезных ископаемых, с экспортно-импортных операций, со всего остального. Это наши деньги. Поэтому что значит не сотрудничать с государством? Да, вот это деньги людей, вот эти люди хотят, чтобы были эти спектакли. О.Пашина ― Да большинство людей вообще не знает, кто такой Кирилл Серебренников. Они говорят: «Да а мы не знаем, кто это. А, может, чего-то и воровал. Ну, посадили и правильно», — это такое мнение большинства. Д.Муратов ― Вот это… Я когда-то спросил (я здесь рассказывал в студии «Эха») своего друга Алексея Тарасова. Наш обозреватель – он в Сибири живет, в Красноярске, замечательный писатель. Когда-то в селе Курейка какой-то бизнесмен решил восстановить памятник Сталину, который там зэки скинули в Енисей после того, как он скончался. Я говорю: «Лёш, почему в этих краях, где столько пострадавших, столько лагерей, столько безумных…» Мы там были в экспедиции на стройке 10103 – это безумный проект железной дороги за Полярным кругом, где десятки тысяч людей погибли. И Лёша мне сказал: «В этих местах зэки не выживали, а вохра давала крепкое потомство». Вот это вот крепкое потомство – оно не всегда генетическое. Но вот эта вещь, что органы не ошибаются… О.Пашина ― Она в подкорке. Д.Муратов ― …она сидит в подкорке, потому что людям хочется, чтобы за их нищету, за их страшную, тяжелую жизнь кто-то отомстил. Ну, пускай, например, это будут органы или дай бог, чтобы вернулся Сталин. Это же вот отсюда всё. Поэтому насчет сотрудничества с государством, если это государство для людей, то как с ним не сотрудничать? Да, оно должно давать деньги на спектакли, которые не все… Жаль, что не все увидят, очень жаль. А я бы очень хотел, чтобы посмотрели, например, спектакль «Кафка» или спектакль, на мой взгляд, выдающуюся работу Гоголь-Центра «Кому на Руси жить хорошо?» Это великолепный современный, замечательный, не повторяющийся ни в одном из своих трех отделений, актов спектакль о современной нашей жизни с выдающимися актерами. О.Пашина ― Слушайте, мы »Матильду» смотреть не хотим, женщины-матери пишут письма губернаторам: «Прошу оградить меня от этого возмутительного зрелища». И так же, вот, большинство посмотрит спектакли и скажут: «А что это? Там не понятно ничего. Какая-то белиберда. На что наши деньги потратили?» Д.Муратов ― Я вам хочу сказать, что всегда эта культура не понятна народу. Ну и что? Не понятна. А этой культуре иногда не понятен народ. Они находятся, простите, Оксан, на равных. А если этого не будет, если не будет Дима Быков писать книги как, вот, вышедший на днях потрясающий роман «Июнь»… Просто выдающееся событие в мире литературы. …или не будет ставить спектакль «Кафка» Кирилл Серебренников, то для огромного количества людей, которые не хотят, чтобы у них тромбофлебит в мозгах был, они понесут от этого потери. Должны быть у нас в стране репертуарные театры, должен ставить Туминас, должна ставить Волчек, должен ставить Кирилл Серебренников, должен быть вот этот странный «Гамлет» в Театре наций. Должны ходить люди… Вот, я люблю Самарский Академический Театр Драмы и молодежный там Самарт. Ну, переполненные залы и слава богу. Слава богу. Их надо поддерживать. А давайте тогда… А никто не услышит никогда, например, Евгения Кисина, пианиста. Ну, давайте ему руки отрубим, пальцы. Чего он играет? Потому что народу же всё равно не понятно, верно? О.Пашина ― Угу. Д.Муратов ― Он же еще Рахманинова играет, про которого вообще сказали (про него и про Шостаковича), что это там, простите, сумбур вместо музыки. О.Пашина ― «А Мурку можешь?» Д.Муратов ― Да. Ну, давайте чего тут? Пришли тут, играют еще. Клавиши черные-беленькие. О.Пашина ― Грустный разговор получается. Давайте про праздники, что ли, поговорим напоследок. 700 миллионов рублей на праздник в Москве, на День города. А нужно ли тратить такие деньги на фейерверки и декорации? Вот это как раз народ любит: мишка олимпийский, искусственные цветы. 60 рублей с носа с каждого москвича. Нормально. Д.Муратов ― Значит, я очень внимательно изучал материал Латыниной, который она делала о том, как устроена московская экономика. Значит, как шли на все эти нужды по благоустройству, облагораживанию и праздникам 15% бюджета всю жизнь, так они и идут. Просто почему-то мы их раньше не замечали, а сейчас замечаем. Может быть, потому что лучше стало? То, что касается Дня города, я очень не хочу… Вообще для меня это, знаете, чей праздник? Для меня это праздник вот этих людей. Вот, мы сегодня сделали специальный выпуск. Это те люди, которые по ту сторону строительной сетки. Видите, мы назвали это (Аня Артемьева придумала) «Москвичи», да? Потому что они москвичи, потому что они кладут эту плитку, они высотники, они делают эти газоны. Посмотрите, какие ребята. Вот, я горжусь, мои однофамильцы – альпинисты, которые сейчас делают, создают наш город. Вот это их праздник. Это был не рабский труд, это очень достойная, прекрасная работа и мне кажется, что мы должны за них порадоваться, а не злорадствовать, успеют они к 9-му или не успеют. Видели всюду плакаты, да, Оксан? «Извините за доставленные неудобства»? Вот, я хочу поблагодарить за эти неудобства. Спасибо вам за доставленные нам, снобам, неудобства. О.Пашина ― И поздравляем с праздником, действительно, героев, да? Д.Муратов ― Да, герои. Считаю, герои. О.Пашина ― Это было особое мнение главного редактора «Новой газеты» Дмитрия Муратова. Всего вам доброго. И до свидания. Д.Муратов ― Спасибо.

Ссылка на источник