Евангелие от Луки, из главы 18. Два человека вошли в храм помолиться: один фарисей, а другой мытарь. Фарисей, став, молился сам в себе так: Боже! благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как этот мытарь: пощусь два раза в неделю, даю десятую часть из всего, что приобретаю. Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо; но, ударяя себя в грудь, говорил: Боже! будь милостив ко мне грешнику! Сказываю вам, что сей пошел оправданным в дом свой более, нежели тот: ибо всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится. ОТЕЦ М. КОЗЛОВ: Сегодня, дорогие радиослушатели, воскресенье, которое является по церковному календарю первым из череды подготовительных воскресных дней перед началом великого поста. Их будет несколько. Вот сегодняшнее по тому отрывку, который мы только что с вами слышали, называется воскресеньем, или, по-славянски, неделей о мытаре и фарисее. О двух людях, о которых апостол Лука рассказал нам сегодня, и которые вошли в храм ветхозаветный иерусалимский помолиться и молились несколько различным образом. Фарисей в молитве Бога благодарил за себя, за то, что он хороший человек, за то, что он не грабит, не обижает, не прелюбодействует. И тут он не удержался без того, чтобы даже в молитве не сказать «как этот мытарь». Тот, видимо, мозолил ему глаза. Здесь еще раз напомню, что мытарь – это не несчастный бродяжка, не нищий, не бомж, а высокопоставленный чиновник, но нелюбимый. Не буду приводить названий ныне нелюбимых чиновников, но каждый может себе представить кого-нибудь, кто в социальной лестнице занимает положение высокое, но вместе с этим, как цену за свое высокое положение, испивает и стабильную нелюбовь населения. Так вот, фарисей не любил мытаря, предателя родины, сотрудника римских оккупантов, сборщика налогов, не забывающего и себя – было за что не любить. Равно как что же было оправдывать прелюбодеев, обидчиков? И вот он и не удержался. «Благодарю, Боже, что я не такой». Перечислил, чем он хорош: то, что постится два раза в неделю, то есть вдвое больше, чем полагалось по ветхозаветному закону, десятину дает из всего, что приобретает – а немалая жертва, между прочим. Мытарь же стоял вдали от него. Несмотря на свое высокое социальное положение, его внутреннее устроение было далеко от благостности фарисея. Он стоял, не чувствуя себя ни хорошим, ни оправданным, и говорил только одно, ударяя себя в грудь: «Боже, будь милостив ко мне, грешному». Вот удивительным образом резюме, которое завершает сегодняшний евангельский рассказ, нравственная максима, которую произносит сам Спаситель, заключается в следующих словах: «Сказываю вам, что сей (то есть мытарь) пошел оправданным в дом свой более, нежели тот: потому что всякий, возвышающий себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится». Это Евангелие, очевидное в своем внутреннем содержании, напоминает нам о необходимости нескольких констант внутреннего существования и внутреннего бытия человека. Во-первых, обратим внимание на, может быть, не так лежащее на поверхности обстоятельство. И мытарь, и фарисей, каждый, по-своему были простыми людьми. Мытарю не была свойственна некая переусложненность, так замутняющая сознание современного человека. Когда-то он в жизни своей много грешил, и сейчас, наверное, много грешил. Собственно, выбор деятельности уже означал принятое решение: согласен на грех. Но при этом он не стал оправдывать себя, не стал себя тешить мыслями, что иные больше еще грешат, что он, достигнув высокого положения, может принести немалую пользу родине, что обстоятельства таковы, что он стоял перед неизбежным выбором: дети, семья, жена – куда было деваться? Ничего подобного он не говорил. Он тяжко грешил, но и сокрушенно каялся, никак не оправдывая свою греховность. И в этой простоте покаяния, именно в простоте, не в самооправдании, этот человек и вышел не от себя, но от Бога оправданным более, чем другой. Фарисей, собственно, тоже не был слишком мудреной личностью. Он мыслил и поступал так, как мыслили и поступали сословия, как действовали те, кто жил рядом с ним. Следовало соблюдать законы и посты – он и соблюдал их. Полагалось изучать Священное Писание, он изучал, и делал это тщательно. За это причиталось ему признание и уважение – он принимал их как должное. Он жил сознанием того, что он хороший человек, который творит богоугодные дела. Чего еще можно от него требовать? И за все это – мы можем сказать, что и в некой душевной простоте – он благодарил Бога. Думается, что полностью соответствовать ни одному из этих двух типов сознания современному человеку уже не удастся. Даже тот, кто живет по-фарисейски, все равно теперь обладает некой многослойностью. Ведь человек, которого можно в наше время уподобить фарисею, почти наверняка читал Евангелие, знает эту притчу, будет рассуждать, ну, примерно так, скажем: «Я, конечно же, фарисей. Посты, уставы церковные соблюдаю, деньги жертвую, принимаю участие во всем, что делают современные фарисеи. С другой стороны, я же себя за это фарисейство и осуждаю. Но, с третьей стороны, отказаться от него не могу. А с четвертой, сознаю свою отвратительную интеллигентскую расслабленность и корю себя за нее». И таких слоев у кого-то будет до десяти, а у кого-то и до сотни, как в торте «Наполеон». Так же и грешник сегодняшний, подобно мытарю, тоже часто не способен раскаяться в душевной простоте. Грешить он, конечно, будет, не перестанет, но будет осознавать, что нарушает волю Божию, примется по этому образу рефлексировать. И лишь приобретет какие-нибудь новые комплексы. А вот Евангелие сегодняшнее, помимо очевидного, на поверхности лежащего смысла, говорит: «Хочешь от этого избавиться – будь прост. Замечаешь за собой грех – просто осуди его в себе. Примечаешь за собой ложное благочестие – сумей просто от него отказаться и быть честным перед Богом». В позапрошлом веке оптинский старец Амвросий сказал ставший крылатым афоризм: «Где просто, там ангелы со сто, а где сложно, там ни одного». И еще об одном в связи с сегодняшним Евангелием коротко хотел бы вам сказать. Обратим внимание, в каком внутреннем расположении стояли и, скорее всего, ушли два этих человека из храма. Фарисею было хорошо. Он помолился, можем предположить, что на уровне психосоматики ощутил некую теплоту душевную. Побыл, сколько полагалось, в храме, и ушел, вероятно, с ощущением, что Бог его слышит, его, хорошего человека, принимает. Он ушел с ощущением внутреннего душевного религиозного комфорта. А мытарь – совсем нет. Эти удары себе в грудь, этот вопль «Боже, милостив буде мне грешному», никак не завершается, по крайней мере в этот момент, никаким катарсисом. Мы знаем, что о нем Бог решил, но он-то не знает. Он уходит с таким же внутренним неспокойствием и дискомфортом. Сегодняшнее Евангелие, неслучайно ведущих православных христиан к посту, как раз и к этому тоже призывает: убегать хотя бы в области религиозного мировоззрения поиска комфорта. Помнить, что христианство – религия не успокоенности и осознания себя не таким, каким Бог меня хочет видеть, и осознанием себя человеком, идущим по пути, падающим, оступающимся, соскальзывающим, которому плохо и больно от этого, но который идти по этому пути должен, потому что там в конце свет и радость. Сегодняшнее Евангелие было прочитано Дарьей Куликовой.

Ссылка на источник