Т.Фельгенгауэр ― Здравствуйте. Это программа «Особое мнение», меня зовут Татьяна Фельгенгауэр, и я рада приветствовать в этой студии главного редактора журнала «The New Times» Евгению Альбац. Здравствуйте, Евгения Марковна. Е.Альбац ― Здравствуйте, Татьяна. Т.Фельгенгауэр ― Ну что? 7 месяцев фактически отсутствия каких-либо отношений с Турцией. Вот, кажется, забрезжило перемирие? Е.Альбац ― И слава богу. Слава богу, потому что, честно говоря, я думала, что эта конфронтация дойдет до какой-нибудь локальной войны, честно говоря. Мне казалось, что настолько стороны с двух сторон границы были напряжены (я имею в виду те, кто работает на российской базе в Сирии, и турки), что я очень боялась. Честно вам говорю, я ожидала, что это закончится войной. Поэтому, господи, да слава богу. И замечательно. И молодец Эрдоган. Рано или поздно он должен был, конечно, извиниться. И то, что они взяли человека, который, вроде бы, убил российского летчика – это всё говорит о том, что Турция пытается демонстрировать жесты доброй воли. Слава богу. Т.Фельгенгауэр ― Ну и с нашей стороны, судя по всему, тоже есть готовность к нормализации отношений? Е.Альбац ― Ну, мне так кажется. Хотя, я совсем не специалист в вопросе. Я надеюсь, что это так. Т.Фельгенгауэр ― Хорошо. Еще одна международная новость, про которую отчаянно тоже все пишут, это, конечно, выход Великобритании, Объединенного Королевства из Евросоюза. И сегодня продолжаются комментарии. НАТО говорит, что «Ну, мы надеемся, что Великобритания продолжит финансирование военных проектов в прежнем объеме». А с другой стороны, европейские бюрократы говорят «Слушайте, ну, давайте уже побыстрее начнем процесс выхода». Опять же, никто ж никогда не выходил из ЕС. Как? Как это всё будет? Е.Альбац ― И вчера Англия проиграла в футбол. Т.Фельгенгауэр ― Исландии, да. То есть дважды вылетели из Евро. Е.Альбац ― Да. Просто не позавидуешь им. И фунт стерлинга – 1,32. Т.Фельгенгауэр ― Ну и бешеные потери финансовые. То есть похоже, такого эффекта на ждал никто? Е.Альбац ― Нет. Откровенно говоря, я думаю, что абсолютное большинство наблюдателей полагали, что Великобритания, все-таки, проголосует за то, чтобы остаться в составе Евросоюза. Вспомните, что Великобритания присоединилась к общему рынку в 1973 году. Вообще первый общий рынок – ведь, это было всё создано, по-моему, в 1955-м или в 1957-м году. И одним из инициаторов всей этой истории была прежде всего Германия. Бельгия, Германия, Люксембург, Италия, Нидерланды и Франция, да? В 1957-м году, да. Ведь, почему? Потому что Европа пережила 2 тотальные войны, 2 страшные войны, которые разрушили континент – Первую мировую войну и Вторую мировую войну. И стало понятно, что надо придумывать вариант, чтобы смотреть друг на друга не через прицел винтовки, а что-то более доброжелательное. Известно, что торговля – это один из лучших способов предотвращения войн. Когда люди торгуют, у них есть какие-то интересы, они обмениваются, кто-то дает товар, кто-то деньги и так далее. Это очень хороший способ предотвращения войн. Собственно, вот эта идея сначала common market, а потом и Евросоюза – она и родилась из понимания того, что надо каким-то образом предотвратить третью разрушительную войну на европейском континенте. Мы знаем, что совсем это не удалось, потому что в Югославии творился полный кошмар. Но тем не менее, в масштабах континента 71 год войны уже нет. Это колоссальное совершенно достижение. Потому что есть теория, которая говорит, что постепенно накапливаются там долги, плохие балансы, плохие кредиты, плохие долги, избыток оружия и так далее, и рано или поздно для стерилизации денежной и оружейной массы включается такой инструмент стерилизации как война. И Европа хорошо знает, чем это заканчивалось. И поэтому один из смыслов Евросоюза заключался ровно в том, чтобы предотвратить войну. Е.Альбац: Есть вопросы, которые просто нельзя выносить на референдум Поэтому, конечно, это вызвало оторопь. И я сужу по своей очень интернациональной ленте в Facebook и в Twitter’е. У европейцев это вызвало совершенно какую-то ужасающую реакцию, да? Одна наша коллега, американская журналистка, которая много работала в нашей стране, написала «Ну, наверное, как и наши предки мы сможем нашим детям рассказывать о предвоенном периоде между двумя войнами». Понимаете, есть страх, что если произойдет коллапс Евросоюза, то рано или поздно это закончится войной. Вот. Поэтому, конечно, это вызвало оторопь. Ну и плюс ко всему колоссальная теперь неопределенность. Есть огромный корпус договоров, которые существуют между Великобританией и другими странами Евросоюза, да? Мы живем в условиях неполных контрактов, когда вы всё не можете прописать на бумаге. Но при этом было, так сказать, общее какое-то понимание: вот, есть там наш общий дом многоквартирный, есть у нас ЖЭК там где-то в Брюсселе. Ну, прямо скажем, дорогостоящий ЖЭК, ну, прямо скажем, лезет иногда куда не надо, но, в принципе, так сказать, более-менее это многоквартирный дом, так, вполне уже как-то обустроились. И вдруг один из ключевых игроков этого дома из него выходит. Это вызывает дикую неопределенность. Неопределенность на рынках всегда связана с волотильностью, с нестабильностью, вы не понимаете, что будет происходить с вашими контрактами. Поэтому там из Великобритании стали уезжать уже какие-то компании, какие-то банкиры (никто ж не понимает, чего будет). Обрушился фунт стерлингов, одна из… Т.Фельгенгауэр ― Вот эта вот непонятность и неопределенность – одна из главных угроз, собственно, всему, что сейчас существует. Е.Альбац ― Ой, нет. Я боюсь, что главная-то угроза связана с тем, чтобы, не дай бог, это не привело вообще к распаду Евросоюза. Я отношусь к тем, кто считает, что наличие общих обязательств и общих интересов, хороших торговых отношений и так далее – это то, что предотвращает войны. Поэтому это самая страшная угроза. Но, конечно, Кэмерон заявил, что выход, собственно, осуществлять выход Великобритании из Евросоюза это будет уже следующий премьер. Съезд Консервативной партии Великобритании в октябре. Тогда будет понятен новый лидер и тот, кто заменит Кэмерона в офисе премьер-министра. Т.Фельгенгауэр ― Сегодня была новость, что до 9 сентября они озвучат новое имя премьер-министра. Е.Альбац ― Ну да. А в октябре у них, собственно, съезд. Ну вот. Ну, кто-то говорит «Нет-нет, давайте быстро-быстро». Французы говорят «Нет, ребят, давайте это всё спокойно сделаем». Идут всё время разговоры, какие можно придумать варианты… Там вот не совсем, как бы, не член Евросоюза, но где-то там какие-то сохраняются здесь отношения, там отношения и так далее. В общем, конечно, не здорово. И это колоссальный, конечно, проигрыш Кэмерона, который мог не идти на этот референдум или его могли подготовить значительно лучше. Он, конечно, сыграл в рулетку и проиграл. Т.Фельгенгауэр ― Похоже, в русскую рулетку играл, судя по последствиям. Е.Альбац ― Во всяком случае… Понимаете, есть вопросы, которые вот так вот просто в результате «Да или нет» не решаются. И это то, что называется «правило большого пальца», когда большинство, которое не обязательно право… Это вот Путин Владимир Владимирович совершенно это не понимает (концепцию репрезентатива и демократии или либеральной демократии). И есть вопросы, которые просто нельзя выносить на референдум. Т.Фельгенгауэр ― Сейчас сделаем перерыв несколько минут. Это особое мнение Евгении Альбац. РЕКЛАМА Т.Фельгенгауэр ― Продолжается программа «Особое мнение», и это особое мнение главного редактора журнала «The New Times» Евгении Альбац. Еще один короткий вопрос по выходу Великобритании из Евросоюза. А нам с того что? Е.Альбац ― Ну, вы знаете, мы опрашивали… Когда мы готовили в пятницу как раз эту тему, мы опросили довольно много политтехнологов и экспертов, и политиков, и, в общем, все говорили, что «Нам что?» Потому что у нас очень много завязано и на Евросоюз, и на Великобританию. И, вот, Арбатов считает, что, конечно для нас это совсем не хорошая ситуация. Учитывая, что у нас и так с экономикой черт знает что, это скорее только ухудшит ситуацию. Е.Альбац: Один из смыслов Евросоюза заключался ровно в том, чтобы предотвратить войну И Федор Лукьянов, например, главный редактор журнала «Россия в глобальной политике», такой, вполне прокремлевский политолог, он говорит о том, что это даст усиление НАТО. Кстати говоря, ведь Великобритания же не выходит из НАТО, правда? НАТО останется единственной, как говорит Лукьянов, организацией, которая объединяет всех. И это приведет к усилению НАТО, что вряд ли – цитата из Лукьянова – «Это Москву не порадует». Конец цитаты. Т.Фельгенгауэр ― Давайте к нашим гостям теперь. Тут закон Яровой, пакет Яровой, как его называют, несмотря на то, что его со свистом везде принимают, тем не менее, его также активно и критикуют, в том числе люди достаточно неожиданные. Ну, например, Минтимер Шаймиев раскритиковал, сказал, что не надо поддерживать этот закон. Про этот же антитеррористический пакет сказал сегодня глава Минкомсвязи, который сказал, что мы просто в такой хронологии не успели даже подготовить поправки, но мы их обязательно будем готовить, потому что, как бы, не очень хороший этот пакет. Е.Альбац ― Я только не понимаю, что господин Никифоров… Где российское правительство было, когда этот закон вносили в Государственную Думу? Насколько я понимаю, Минкомсвязи не против, чтобы данные сохранялись там полгода. Изначально в пакете предполагалось сохранять данные 3 года. Удалось скостить это до одного года. И это ставит на счетчик российские интернет-компании, которым, по-моему, если мне память не изменяет, в ведомстве подсчитали, что это обойдется больше, чем в 3 миллиарда долларов. Безумно дорогостоящая вещь. Гипотеза состоит в том, что, на самом деле, конечно же, это невозможно хранить весь этот объем данных, но таким образом это дает возможность ФСБ, которая, как мы видим, очень сильно активизировалась в последние недели, выборочно перлюстрировать данные, переписку и всё остальное по тем людям, которые ФСБ интересуют. Вот, я думаю, что, собственно, так было при советской власти, когда КГБ имел право перлюстрировать почту. То есть они не имели права это делать, но они это делали. И это было абсолютно тотально. Точно так же, как прослушка… Понятно же, что не слушали всех, но кого надо, ставили на прослушку. Я думаю, что точно такой же… Мы же видим всё время, что востребуются те методы, которые были у КГБ, которые были отобраны у Комитета в результате демократической революции начала 90-х годов, и которые теперь ФСБ всеми способами себе обратно возвращает. Идея очень простая – чтобы все боялись, чтобы любого и каждого можно было взять, когда понадобится. Вот и всё. Т.Фельгенгауэр ― То, как активизировалась ФСБ в последние недели, да и, на самом деле, вообще в последнее время, это что? Это такой вот реванш за начало 90-х? Это они нам мстят теперь? Е.Альбац ― Ну, «реванш»… Какой там реванш, Таня? КГБ пришел к власти, то, что я называю, так сказать, «тихим переворотом Путина» — это произошло в 2005-2006 году. А, на самом деле, когда представители конторы взяли командные посты во всех основных агентствах и ведомствах. Сейчас какой реванш? Всё давно произошло. Вы посмотрите, руководит администрацией президента выходец из конторы, спикер парламента – выходец из конторы. Как было при советской власти, все замминистра, те, кто контролируют финансовые потоки, все выходцы из конторы. Ну и так далее, и так далее, и так далее. Всё давно произошло. Просто сейчас, поскольку сам пирог… Раньше много чего можно было доить, да? Благодаря нефтяным ценам. Сейчас сильно пирог уменьшился. Ну и, соответственно, нужно перераспределять потоки. Поэтому мы и видим… И, причем, мы видим, что ФСБ крайне усилила Службу экономической безопасности. Ее шестая служба, которую называют «Спецназом Сечина», собственно, осуществляет… Ну, так вот ее. Это на сленге конторы это называется «Спецназ Сечина». Осуществляет аресты всех губернаторов, включая, кстати, и Никиту Белых они же брали. Это совершенно не прозрачная служба, как всё, что связано с ФСБ. Абсолютно бесконтрольная. Вот. Так что… И сейчас там, мы видим, идут пертурбации и уходят ставленники прежних олигархов во главе наиболее вкусных ведомств. А Служба экономической безопасности – самое вкусное ведомство ФСБ так же, как и аналогичное в МВД. И на их места приходят новые люди как, например там, тот же самый Иван Ткачев, который должен возглавить Службу экономической безопасности. Ну и так далее. Т.Фельгенгауэр ― А если эти люди уже на таких, ответственных постах и уже у них, в общем-то, работа налажена, зачем нужны такие вот целые пакеты законов антитеррористических как вот этот пакет Яровой? Е.Альбац ― Понимаете, смысл этих законов… Ведь, обратите внимание, что все эти законы безумно плохо прописаны с нашей точки зрения. То есть они такие, (НЕРАЗБОРЧИВО) расплывчатый характер, да? Кто под это попадает, как попадает – это всё чрезвычайно расплывчато. Когда у вас закон не четкий, под него можно подвести кого угодно. Да? Е.Альбац: Мы же видим всё время, что востребуются те методы, которые были у КГБ Ровно такой же принцип существовал и при советской власти. Существовали какие-нибудь там статьи 190-я или 70-я, да? И под них попадали и черные, и белые, и серо-буро-малиновые. В этом же абсолютный смысл. Чем более расплывчата норма, тем легче под нее подводить неугодных, инакомыслящих, диссидентов и так далее. Т.Фельгенгауэр ― Тогда давайте про Никиту Белых, все-таки, еще хотела я уточнить. Вот это самое шестое управление… Е.Альбац ― Шестая служба. Т.Фельгенгауэр ― Да, шестая служба, прошу прощения. Е.Альбац ― Да, это раньше были управления, теперь службы. Т.Фельгенгауэр ― Шестая служба. Для них это всего лишь, ну, такой, очередной губернатор? Все-таки, был уже и Хорошавин, и Гейзер. Е.Альбац ― Да. Но понимаете, ведь, каждый губернатор – за ним стоят какие-то группы интересов. Вот, мне любопытно, что сейчас следствие утверждает, что Никита Белых, якобы, получил взятку тремя траншами. Первый транш был в 2014 году на сумму 200 тысяч евро, второй транш, якобы, был в мае этого года на сумму 50 тысяч евро, и третий транш – вот то, что нам показали фотографиями, замечу, а не видеопленкой, да? Ну, я не понимаю. Если в 2014 году уже было известно, что ему была передана взятка, как утверждает следствие, а после этого Путин его всячески, значит, хлопает по плечу и говорит, какой он хороший, на Петербургском Экономическом форуме. Это как? Т.Фельгенгауэр ― Давайте вот на этом вопросе мы сделаем паузу, но обязательно эту тему продолжим через несколько минут. Это особое мнение Евгении Альбац, никуда не уходите. НОВОСТИ Т.Фельгенгауэр ― Продолжается программа «Особое мнение», и это особое мнение главного редактора журнала «The New Times» Евгении Альбац. Тут наши слушатели хором прямо защищают Следственный комитет, говорят «Ну, они просто, вот, только недавно узнали про первый транш. И как узнали, так сразу давай, значит, это дело открывать». Е.Альбац ― Как только недавно? В том-то и дело, что, понимаете, там это очень мутная история. Мы не понимаем… Какая-то выдается следствием, именно следствием информация, и трудно понять… Еще раз. Вот, следствие утверждает, что первый транш был передан в 2014 году, да? И что очевидно совершенно, что после этого этого немецкого бизнесмена, который из бывшего нашего народа из Гомеля, его взяли каким-то образом под контроль. Вызывает огромное количество вопросов всё, что происходило. Потому что Белых в своей прошлой жизни был бизнесменом, был руководителем Союза Правых Сил. Он человек совсем не глупый – я его знаю. Ну, как и многие из нас (мы его знаем). Т.Фельгенгауэр ― Ну, в общем, да. И я его знаю. Е.Альбац ― Значит, чтобы он… Вот, вообще вся эта история в Lotte Plaza, которая напичкана подслушивающей, подглядывающей, ну и прочей аппаратурой примерно так, как в советское время «Интурист», надо быть совсем больным и сумасшедшим, чтобы если он решил взять взятку, чтобы это делать в Lotte Plaza. Почему немец передает ему деньги наличными, если в таком случае он мог бы перевести на какую-то… зарегистрировать какую-нибудь компанию на Пупкина-Завалдайского, и с помощью Завалдайского-Пупкина перевести? Всё это как-то безумно странно, понимаете? У нас есть 2 фотографии того, как он показывает там руки, и там деньги лежат. Но мы не видим этой видесъемки, мы не знаем, что там на самом деле Белых говорил. Да? Дальше мы уже видим съему Следственного комитета, готовые камеры, которые всё это дело снимают. Е.Альбац: Уходят ставленники прежних олигархов во главе наиболее вкусных ведомств Мне пока, мне, честно говоря, кажется, что это очень странная история. Я понимаю, что Белых был встроен в эту систему. В коррупционной системе существует система перераспределения взяток снизу вверх, да? Для того, чтобы принимались нужные тебе решения, тому или иному губернатору, или делались трансферты, или, я не знаю там, решали проблему невыплаты зарплаты или еще чего-то чего-то, всякому губернатору нужны ресурсы, как всякому руководителю предприятия государственного нужны ресурсы для того, чтобы решать свои проблемы. Да? Это понятно. Поскольку мы знаем, что вся система в нашей стране построена на взяточничестве, странно было бы думать, что Белых был вне ее. Но просто вызывает какой-то… Пока это выглядит каким-то поведением либо идиота, либо… Ну, не понимаю. Либо… Вот, у меня была еще гипотеза (опять, это гипотеза), что кто-то Белыха попросил взять деньги, кому-то передать. Что это всё происходило, на самом деле, с разрешения какого-то высокого человека, для которого Белых это делал. Он, конечно, полный идиот, что он на это пошел. Но почему-то он, очевидно, не может об этом говорить. Во всяком случае, ну, может оказаться самая банальная вещь. Может просто оказаться, что Никита Юрьевич Белых – банальный взяточник, который к тому же еще чрезвычайно неумный человек. Может оказаться? Может. Но пока мы ничего не знаем, к нему не допускают… Опять же, почему к нему не допускают адвоката? Почему адвокат Вадим Прохоров должен был получить разрешение у следователя? С какого бодуна у следователя надо получать разрешение адвокату для того, чтобы защищать подзащитного, с которым у него заключен договор? Е.Альбац: Надо быть сумасшедшими, чтобы сейчас повышать налогиПочему вчера Прохоров не мог пройти к нему в Лефортово? Говорят, что там появлялся адвокат по назначению. Мы знаем, какую роль в судьбе Светланы Давыдовой сыграл адвокат по назначению, да? Что мама грудного ребенка была арестована непонятно за что, а потом она полностью была оправдана и так далее, да? Короче, какая-то это очень мутная история, мне непонятная. Ну вот, собственно. Т.Фельгенгауэр ― Политическая история? Или здесь просто меняются какие-то правила игры, и это такая?.. Е.Альбац ― Любая история, связанная с губернатором, безусловно, политическая история. Безусловно, политическая история. Другой вопрос, что за всем этим стоит? Ну, вот, пока непонятно. Т.Фельгенгауэр ― Тогда про другую политику давайте. Тут Вячеслав Володин неожиданно абсолютно оказался в списках «Единой России». Ну, вообще там много всего происходило на этом съезде «Единой России». Но про Володина прям самые громкие были заголовки. Хотя, конечно, присутствие его в списке совершенно не означает, что он будет работать в Госдуме. Но говорят, что он будет тестировать таким образом избирательную систему, практически эксперимент на живом Володине. Е.Альбац ― Вообще сегодня была встреча главных редакторов с Володиным, и насколько я понимаю, Вячеслав Викторович совершенно не скрывает, что он не собирается работать в Государственной Думе. Но насколько я понимаю, он таким образом хочет помочь партии, одним из руководителей которой он был на протяжении долгого времени, в округе, где он сам избирался, где он популярен. Мне кажется, что это какое-то странное решение. Мне кажется, что как минимум те губернаторы и те чиновники, которые идут паровозами, то есть те, кто будут демонстрировать лицо, но которые совершенно не собираются работать в Государственной Думе, они как минимум обязаны уйти в отпуск, потому что в противном случае это очевидно конфликт интересов. Но правда и то, что в 2011 году таких паровозов было, по-моему, 57, а в этом году паровозов будет 20, по-моему. 19 или 20. Ну да, конечно, и наблюдается некоторый прогресс. Но вообще, конечно, эта система паровозов… Т.Фельгенгауэр ― Не, ну, мы помним, чем закончились выборы 2011 года. Е.Альбац ― Мне кажется, что система паровозов – это обман избирателей. Ну, обман избирателей. Ну, нельзя… Понимаете, кто-то понял, что там губернатор Санкт-Петербурга идет паровозом (он первый в списке, да?). А кто-то это может и не понять. Решит «Ну да. Вот, если главный начальник идет первым, то, наверное, надо за это голосовать». Мне кажется, что это нечестная игра. Е.Альбац: Я понимаю, что Белых был встроен в эту систему Т.Фельгенгауэр ― Еще одна цитата с этого съезда. Там Дмитрий Медведев выступал (ну, он как никак лидер, все-таки, «Единой России»). Говорит о том, что было бы неплохо (и он, в общем-то, видит перед собой такую цель) перенастроить налоговую систему. Он, в принципе, полицию уже, помнится, перенастроил и время менял несколько раз. Е.Альбац ― Я не видела этой цитаты. Насколько я понимаю, правительство несколько раз заявляло (и Путин это заявлял на Петербургском Экономическом форуме), что налоги не будут повышать до 2018 года. И, конечно, надо быть сумасшедшими, чтобы сейчас повышать налоги. Т.Фельгенгауэр ― Ну, там речь идет не о повышении… Ну, впрочем, если вы не слышали эту часть, тогда не имеет смысла обсуждать. Е.Альбац ― Я не слышала, да. Т.Фельгенгауэр ― Еще одна тема, которую активно просят наши слушатели прокомментировать, это закрытие Открытой библиотеки, Диалогов, вот то, что происходит в Петербурге. Сейчас, вроде, ищут новую площадку. Но тем не менее. Е.Альбац ― Это те обыски, которые производила ФСБ. Т.Фельгенгауэр ― Да. И опять ФСБ. Е.Альбац ― С моей точки зрения, мы наблюдаем, как чрезвычайно усиливается роль ФСБ в российской внутренней политике. Это то, что мне сильно напоминает 1990-й год, когда точно так же резко усиливалась роль Комитета государственной безопасности, который просто занимался всем и считал возможным влезать во внутреннюю политику по самое не могу. То же самое сейчас, на мой взгляд, происходит и с ФСБ. ФСБ явно совершенно то ли по собственной воле, то ли используется крайне консервативными силами как инструмент давления. Как инструмент нагнетания страха. Понятно, что в ситуации, когда ВВП продолжает падать и обнищание продолжается населения, у власти образуются всякие разные страхи. Они начинают видеть врагов везде и повсюду, и угрозы, что завтра бунт или завтра что-то такое страшное произойдет. Я думаю, что ровно поэтому мы и наблюдаем сейчас такое усиление ФСБ. Т.Фельгенгауэр ― Ну, боже мой, встречи писателей, режиссеров и историков, не знаю. Вот, чем они-то им помешали? Е.Альбац ― А чем мешали советской власти люди, которые читали Солженицына? Мы вот знаем, вся страна прочитала Солженицына и ничего не изменилось. А почему те, кто распространял Солженицына, получали лагерные сроки? Ну как? Это та же самая, это логика людей, которые безумно боятся собственного народа, совершенно ему не доверяют, в разум его не верят, и при этом полагают, что кругом враги. Я называю это профессиональной деформацией, понимаете? Люди, которые всю жизнь ловили врагов, шпионов и так далее, у них происходит искривление сознания. Именно поэтому нельзя допускать, чтобы люди из спецслужб были в политике или были в управлении, или были в правительстве. Я уж не говорю о том, чтобы они были президентами, руководителями администраций и спикерами. У них искривленное сознание. Это профессиональная деформация. Они во всем видят какую-то конспирологию, подвох, врагов, задний смысл, угрозу, и они начинают бороться с этими очень часто вымышленными угрозами. Так было при советской власти, так это происходит сейчас. Т.Фельгенгауэр ― Но как же при этом продолжают как-то люди в массе своей верить власти? Е.Альбац ― Во-первых, мы это вообще не знаем. Тань, мы это вообще не знаем. Я думаю, что, знаете, ведь, угрозу контора представляет прежде всего, кстати, для самих людей власти. Вот, я думаю, что о резкой активизации ФСБ должны задуматься члены правительства, члены администрации президента, другие губернаторы, да? Это для них. Они первые, кто оказываются (НЕРАЗБОРЧИВО) как, собственно, мы и видим. А верят или не верят мы совершенно не знаем, потому что социологии в стране нет. Как известно, в авторитарных режимах люди не говорят, что они, действительно, думают. И та социология, которая делает вид, что она опрашивает людей, она, на самом деле, снимает страхи в одном случае или снимает реакцию на различные пропагандистские программы Первого, второго и всех остальных каналов в другом случае. Но никакого отношения к общественному мнению это не имеет. Т.Фельгенгауэр ― Спасибо большое. Это было особое мнение Евгении Альбац, эфир для вас вела Татьяна Фельгенгауэр. До свидания. Е.Альбац ― Спасибо.

Ссылка на источник