М.Ганапольский ― Филипп Киркоров всегда вызывал у меня уважение. Да и сейчас вызывает – он настоящая звезда, прекрасный профессионал. Если и существует у меня какой-то вопрос к нему, то это не к нему, а ко всей нашей эстраде  — где новые лица и голоса. Но  я понимаю, что происходит – молодые, которые устали от привычных лиц, они давно в  интернете, где другие потребности, идеи, лица и авторитеты. А Киркоров и все подобные эстрадные авторитеты, да простят они меня, они в телевизоре и их смотрят пенсионеры. И  Киркоров это их застывшее время как плато, которое они носят десятками лет – зачем покупать новое, если это можно еще носить. Но  это я так, без осуждения, потому что в  эстрадном деле у нас рынок. Если бы появилась звезда, ставящая на колени страну, как поставила страну в  свое время Алла Пугачева, то кто ей запретит ей появиться? Но нет людей такого масштаба, поющих о главном – либо у разных слоев общества сейчас главное свое, непохожее. Рассылалась нация, рассыпалась и  эстрада. Но пишу я об этом потому, что случилась история с Киркоровым и Маруани. И  тут я хотел сказать, что, не вдаваясь в саму историю, Киркоров выбрал наихудший вариант – участие силовых органов для задержания артиста. И здесь неважно, артиста нашей страны, артиста другой страны. И, кроме того, неважно, кто сядет в результате, или не сядет. Для меня теперь Киркоров будет человеком, от которого стоит держаться подальше. Потому что если что-то у меня с ним пойдет наперекосяк. То появятся силовики и запихнут в машину. Возможно, что Маруани был сильно неправ, но Киркоров не понял, что он не Сечин. Сечин, расправившись с  Улюкаевым, не выйдет перед миллионами петь о любви. А Киркоров выйдет. И когда он запоет о разбитом сердце, или о том, что «ты у меня одна», то я буду видеть не человека чувства, а дяденьку, который может вызвать ОМОН, если что. Вот такая песня получается. Это программа «Итоги недели без Евгения Киселева», в которой журналисты «Эха» выбирают наиболее значимые события последних дней для последующего голосования. Алесей Нарышкин, Алексей Соломин и Матвей Ганапольский. Добрый день, здравствуйте, уважаемые коллеги. А.Соломин ― Хочу вам рассказать новость. М.Ганапольский ― Ну, давай. М.Ганапольский ― Сегодня «хейтеров» у вас будет немножко больше, потому что мы в «Фейсбуке» запустили прямую трансляцию. Если откроете, сможете непосредственно получать себе сообщения от самых прожженных наших критиков. М.Ганапольский ― А что такое «хейтеры»? От слова «хейт», «ненавидеть»? А.Соломин ― Можно и так интерпретировать это понятие. М.Ганапольский ― А какой есть другой смысл? А.Соломин ― Нет, в  общем-то, вы угадали, верно подметили. М.Ганапольский ― Ну, у нас на всякий роток не набросишь платок. Пожалуйста, пусть пишут, что хотят. Наша передача, как и в интернете, как и в «Фейсбуке», как и в обычном эфире, а потом на сайте – это повод для того, чтобы аудитории поговорить. А уж о чем она там разговаривает, это ее личное дело. Давайте, поехали. «Событие недели». М.Ганапольский: Киркоров-застывшее время пенсионеров, они носят его десятками лет – зачем покупать новое А.Соломин ― Конечно же, мы сделали «Событием недели» послание Путина Федеральному собранию и народу, граду и миру. На этой неделе так сложилось, выпало то самое число, когда президент обращается с неким текстом, формулирующим задачи на ближайший год. И многих комментаторов, как мне показалось, это выступление разочаровало. Хотя там были некоторые важные вещи, например, сообщение о начале налоговой реформы, о том, что в  17-м году пройдут ее обсуждения. Также просьба Путина к Следственному комитету и прокуратуре не  устраивать шоу из задержаний и вообще не устраивать шоу. Немного сказал он о культурных дискуссиях последнего времени и призвал тех, кто считает себя умнее, держать себя в руках, а тех, кто умнее себя, видимо, не считает, прекратить заниматься вандализмом в общественных местах. Но в целом, как мне показалось из того времени, которое было потрачено этому грандиозному выступлению, к которому президент готовился достаточно долго, прошло как-то без искринки,  — помните, в свое время объявляли о возвращении выборов губернаторов и все на Болотной площади начали топтаться на месте, улюлюкая в  поддержку этим решениям. В другие оды были какие-то другие свершения. Здесь многие отметили, что было достаточно скучновато и в пределах новостей одного дня эта тема и рассосалась. Но поскольку мы еженедельная передача, которая обсуждает недообсужденные события, естественно, мы решили сделать это «событием недели». А.Нарышкин ― Мы были вынуждены. Нам заплатили. М.Ганапольский ― Ну, по традиции, давайте объявим вопрос. Потому что смысл у нас в этом – мы выясняем что-то для того, чтобы выяснить общественное мнение. В этом мысль нашей программы. Я тут разговаривал с людьми, они спрашивают, почему вы там не глубже, — ребята, глубже до этого всю неделю обсуждают аналитики профессиональные, которые смотрят справа и слева, потом, в  пятницу и субботу мощные визиты всяких замечательных товарищей, которые знают все это до тонкостей. Наше журналистское дело – размять эту историю, раздразнить вас своими мнениями для того, чтобы вы потом проголосовали. А.Нарышкин ― Конечно, все ради вас. М.Ганапольский ― Да, такая передача. А.Нарышкин ― Голосование. Вопрос не по каким-то конкретным тезисам Путина в послании, а вообще про этот формат общения. Исходим из того, что про послание слышали все. И даже если кто-то не смотрел, представляют, о  чем там шла речь. Как раз вокруг этого и вопрос — интересно, вы смотрели послание полностью в прямом эфире, или отделались выпусками новостей об этом мероприятии, или читали потом какие-то короткие материалы в интернете. В  общем, первый вариант – если смотрели послание президента полностью, — 660-06-64, если отделались выпусками новостей, или смотрели в  укороченном формате — 660-06-65. Понятно, то если вы голосуете по первому варианту, то вы большой фанат Путина. М.Ганапольский ― Или? А.Нарышкин ― Или настоящий политический гурман, или журналист настоящий. А.Соломин ― Или человек, который беспокоится, которому важно, что происходит в стране и который не пропускает подобного рода уровня мероприятия. Совершенно необязательно смотреть на следующий день встречу на совете по культуре. Но послание это ежегодное грандиозное событие. И в прямом эфире его посмотреть – мало ли что, к каждому нюансу прислушиваются, каждый моргнувший в зале будет посчитан во время произнесения важного текста. М.Ганапольский ― И заснувший. А.Нарышкин ― Да, конечно. М.Ганапольский ― Заснувший. Все никак их посчитать не могут – они в первых рядах сидят, заснувшие. Пока голосуют, обсудим. Я вот все думал, с чем мне сравнить это послание, которое каждый год, наверное, по традиции, которую описывает Белковский — он называет это таким ритуалом, такой скучный Путин, которому уже ничего не интересно, для него есть какие-то внутренние вехи, и он ходит от какой-то одной вехи к другой. Ну, вот это послание, потом есть еще общение с народом — вот эта история. А.Нарышкин ― Пресс-конференция. М.Ганапольский ― Да, пресс-конференция. Все думаю, с чем бы сравнить? Ну, чтобы не осуждать, а  вот такая у нас жизнь. Думал, с чем бы сравнить и понял, — слушатели знают, что я живу сейчас в Киеве, но в Киеве у меня нет своего жилья, я тут снимаю квартиру. И вот я переезжал тут с одной квартиры на другую и сейчас, когда я посмотрел дайджест, почитал, чего он говорил, понял, что это мне напоминает – это мне напоминает, когда я уезжаю с  квартиры. Когда свое жилье, любимая своя квартира — твоя – то ты полон идей, они брызжут из  тебя, ты видишь все нюансы, хочешь ее улучшить, думаешь о том, какой краской покрасить стены, какой кран поставить, унитаз чешский или финский или наш, бюджетный. А когда уезжаешь из квартиры — вот знаешь, я  купил люстру недорогую, она там висела, думаю – ну, что я ее буду с собой брать? пусть висит. Или поцарапал что-то – ну и ладно, они сделают. Краник оставил для очистки воды – сейчас мне должны его передать, потому что он дорогой. Знаете, такое – ликвидация, переезд. То есть, это съемная квартира, ты переезжаешь – чувств у тебя никаких к этой квартире нет. Когда пришел хозяин я ему говорю – вы не хотите сделать тут ремонт? Он пожал плечами, очень хороший дядька, и  говорит: зачем делать ремонт? Тут более или менее прилично, — вот эта его хорошая фраза, — «Люди снимают. Вы же сняли». И я хочу сказать, что то, что говорил Путин – он не любит эту страну. Он относимся к ней как к вот этой квартире съемной. А.Нарышкин ― Ну, нет. М.Ганапольский ― Он понимает, что он навсегда, но он временно. Все мы временно. И  он вот  так вот. Он  не брызжет никакими идеями. А.Нарышкин ― Зачем же  Путин занимается этим делом, сидит в Кремле? М.Ганапольский ― Ну, хозяин моей квартиры не дарит ее мне, правда? Это его квартира, она ему приносит какие-то бенефиты. Но самое интересно, что не только хозяин не любит эту квартиру, но и я ее не люблю. Потому что она для меня чужая. И граждане наши они не любят страну, — то есть, да, это Россия, великая. А.Нарышкин ― Граждане не любят страну? М.Ганапольский: В любимой квартире ты  полон идей. А уезжаешь — что я люстру буду брать? Поцарапал что-то – сделают М.Ганапольский ― Граждане не любят. Потому что эта страна не заботится о них. Она нелюбимое дитя и они у  страны нелюбимое дитя. А.Соломин ― Почему? М.Ганапольский ― Кто любимый, они видят – Сечины. А.Соломин ― Дмитрий Киселёв — разве страна не заботится о нем, разве он не любит страну? Он любит страну. М.Ганапольский ― Еще раз. Не уведешь меня от этой темы. Потому что тема о том, почему мы так живем, это главная тема для всех нас. Общая нелюбовь. Общее непринадлежание этой земле. Потому что земля,  — уж сколько времени прошло с большевистских времен, а земля так и не стала принадлежать людям, богатства так и не стали принадлежат людям. Конечно же, я говорю не о какой-то большевистской идее «фабрики рабочим», — это все принадлежит кому-то, кто этим рулит. Людям объясняют, что у них замечательная жизнь. Вот почему самому Путину скучно, ему неинтересно всем этим рулить Единственный нюанс, что он всю эту конструкцию нелюбви сделал сам. А.Соломин ― Подведу итоги голосования. 21% наших слушателей сказали, что послание президента смотрели полностью и  внимательно. 79% предпочли ознакомиться с ним в выпусках новостей, что радует. М.Ганапольский ― Как ни странно, я  бы предложил сделать еще одно голосование, короткое  — только тенденцию. Почувствовали ли они в выступлении Путина вид будущего страны? Послание в президентской республике это абрис будущего, это картинка, пусть расплывчатая, картинка будущего страны. Почувствовали ли это граждане – те, которые нас сейчас слушают. А.Нарышкин ― Хорошо. Если вы почувствовали в послании президента образ, вид будущего страны  — 660-06-64, если вы этот образ в словах Путина не увидели, не услышали — 660-06-65. У меня одно соображение, с которым я  поделился с  вами перед эфиром, у меня впечатление от послания неизменно на протяжении нескольких дней – я  выхватил единственную инициативу, или наказ Путина, который он дал парламентариям и всем тем, кто сидел в Кремле и слушал слова президента. Он сказал про очереди в поликлиниках — у него был такой пассаж, что не должно быть очередей в поликлиниках. И я подумал, что конечно, это очень грустная история. Потому что если президент занимается такой совсем бытовой вещью как очереди в поликлиниках, то значит, — получается, что никто кроме президента не может сделать так, чтобы ситуация изменилась. Путин сколько лет находится во власти, а у нас по-прежнему очереди. У нас много претензий к работе поликлиник. И почему-то, пока Путин об этом так громко, на всю страну, всем депутатам, всем сенаторам, губернаторам, не скажет, ничего меняться не будет. И даже если он скажет, ничего не  будет меняться, скорее всего. Но это ужасно, когда президент и глава государства такой большой страны во всех смыслах, не только территориально, занимается такими вещами бытовыми, прикладными. Это ужасно. Но это проблема Путина, потому что эта страна, сколько лет работает именно при Путине. М.Ганапольский ― Это называется на ручном управлении. А.Нарышкин ― Значит, он  не вырастил чиновников, которые могут исправить ситуацию. Значит, он  говорит о проблемах, в которых виноват сам. М.Ганапольский ― Наверное, ты прав. Обама, когда говорил о медицине, — пусть это было более удачно, или менее удачно, — вот Трамп заявил, что он оставит, — он же сначала хотел прихлопнуть вообще инициативу Обамы, потом сказал, что какие-то черты от этого дела оставит, потому что от  8 до 11 миллионов вообще не застрахованы и это проблема. Но это было решение о медицинской реформе. А здесь  — ты абсолютно прав, — разговор о том, что на  16-м, 16-м, 285 году царствования Путина очереди в поликлинику. Ну, так мы живем. В нелюбимой Путиным стране. Если бы любил, этого бы не было. Если бы любил, то  эта самая богатая страна, или можно сравнить ее с США по богатству – со всеми медведями, лесами, и прочее,  — она была бы помесью с Сингапуром, Японией. Турцией и так далее. Ни-че-го. Народ и Путин слились в нелюбви к собственной стране. А.Соломин ― Предлагаю подвести итоги голосования — 10% слушателей сказали, что видят в  послании, или почувствовали в послании Путина образ будущего страны. И  90% находятся в блаженном неведении по поводу того, что Путин себе нарисовал. Мне кажется, что Пун достаточно предсказуем, несмотря ни на что. Он тактически непредсказуем, но стратегически, по-моему, предсказуем. Потому что это типичный консерватор, тот человек, который откажется от бокала шампанского, чтобы не рисковать. И все его действия, последние заявления об этом говорят. Там другая проблема – отказавшись от бокала шампанского он никому не даст этого бокала шампанского, или будет стараться сделать так, чтобы этот бокал шампанского другим достался с большим трудом. Ну, что делать? Перейдем к следующей теме, если вы не против. М.Ганапольский ― «Герой недели». А.Нарышкин ― Первый раз этот человек, по-моему, оказывается в нашей программе и в этой рубрике – Герман Греф, глава «Сбербанка». Не какая-то конкретная инициатива, связанная с банковскими услугами заставила нас его взять. А.Соломин ― А  «Золотая карточка», выданная тебе перед передачей. А.Нарышкин ― И тебе, кстати. Конечно. Но история такая громкая, резонансная, из которой Греф, мягко говоря, не понят. Вы знаете, как Герман Греф тут на днях надел – это называли костюм «Робокопа», прикинулся инвалидом, зачем-то пришел в одно из отделений, все улыбались, радовались, наблюдатели говорили – что это за чушь, что это за фейк, как можно не узнать Грефа, когда рядом 150 камер, что вообще это бредятина, зачем издеваться над инвалидами и называть это костюмом инвалидов. М.Ганапольский: На 285 году царствования Путина очереди в поликлинику. Народ и Путин слились в нелюбви к своей стране Но если внимательно читать, следить за тем, что сделал Греф и его «Сбербанк», можно было бы понять. Ира Воробьева у себя в »Фейсбуке» правильно говорит, что читать надо дальше заголовков. Греф сделал хорошую вещь, проверил, насколько его «Сбербанк» хорошо взаимодействует с инвалидами, с людьми, у  которых есть ограничения. Очки, маска «Робокопа» это такие специальные очки, это сертифицированные аксессуары, через которые практически ничего не видно. На нем были специальные наушники, через которые практически ничего не слышно. Смысл похода Грефа в банк заключался в следующем: он приходит, садится к сотруднице и  сотрудница должна была сразу переориентироваться. Дело не в том, что сел Греф, дело в том, что сел человек, который вроде как тебя плохо слышит и видит. Сотрудница должна была говорить громче, должна была сделать, где возможно шрифт крупнее, таким образом перестроить свой привычный стиль общения, адаптировать его к  общению человека с особенностями в восприятии. Сотрудница этот тест, насколько я понимаю, провалила. Но  не многие поняли, ради чего это Греф и »Сбербанк» показали, что внутри компании есть проблема — не все готовы общаться с инвалидами, сработать вовремя. Они будут продолжать делать эти тесты, хотят, чтобы крупнейший банк страны был «инвалидфрендли», чтобы инвалид, попадая в отделение «Сбербанка» мог бы получить все услуги и как клиент не отличался бы  от  любого другого клиента, у которого глаза видят и уши слышат. М.Ганапольский ― Хочу сказать важную вещь – очень важно, что ты сейчас сказал о сути, чем занимался Греф. Я-то, как лох, купился на это дело, думал, что передо мной дурной театр. И купились на это очень многие. И это большая проблема. Он не мог заранее сказать, но  потом, наверное, должны были быть какие-то разъяснения. Потому что все написали, что это за дурной театр. А с твоими разъяснениями становите понятно, — наверное, она не сделала те процедуры, которые прописаны и которые полагается сотруднице банка делать, а она их не сделала. Вообще, когда мы выбирали героя – он герой. А.Нарышкин ― Послушаем новости и рекламу и  вернемся к этой теме. НОВОСТИ М.Ганапольский ― Продолжаем программу. А.Соломин ― И сразу голосование. М.Ганапольский ― Прошу прощения перед аудиторией – у меня такая противная форма бронхита, которая очень долго лечится и побочные явления – сиплый голос. Поэтому простите меня. То есть, наорать на этих козлов я не могу, потому что сорву голос. Я не имею в виду Нарышкина и соломина. А.Нарышкин ― Да, не думайте, что Ганапольский нас уже боится, поэтому ведет себя тише воды, ниже травы. Просто бережет связки. М.Ганапольский ― Просто крика меньше, логики больше. А.Нарышкин ― Запустим голосование. А.Соломин ― Чего в акции Грефа больше, с вашей точки зрения – пиара — 660-06-64, или заботы реальной об инвалидах — 660-06-65. А.Нарышкин ― Я убежден, что помыслы «Сбербанка» и  самого Грефа вполне искренние. Наверное, проблема только  с пиарщиками «Сбербанка», которые не смогли доходчиво донести эту историю. Понятно, что это большая пиар-акция, они рекламируют то, что делают важную вещь, рекламируют, что они хотят совершенствоваться. Но они рассказали это в такой форме, что многие уважаемые люди и неуважаемые, почитали, что Греф издевается над инвалидами, что это непонятная показуха. А.Соломин ― Это очень смешные сообщения – по поводу того, что смеются над инвалидами. Начинают говорить о том, что в принципе инвалидам плохо жить и надо этим заниматься. Но не Греф этим занимается. Греф занимается «Сбербанком», ему нужно, чтобы инвалиды, люди с ограниченными возможностями, чувствовали себя достойно в »Сбербанке», могли сделать то, зачем туда пришли. Нам человек написал: «Мою слабовидящую 19-летнюю дочь в  отделении «Сбербанка» сотрудница начала оскорблять, когда она не смогла сразу расписаться в нужном месте». Вот чтобы таких одиозных случаев не было, это важно. Нет вообще никакой роли и значения, какую сумму человек попросил в кредит. Важно, что на его месте любой инвалид сможет попросить сможет обеспечить, получить необходимый ему кредит. Вот это важно. М.Ганапольский ― Два слова скажу по этому поводу. Знаете, хочется обнять и удушить. И думаешь, что лучше – обнять или удушить. Есть в Киеве у нас на канале девочка, зовут ее Ульяна Пчелкина, молодая девочка, она попала в автокатастрофу и теперь ан коляске. Она ведущая новостей – такое милое лицо, хотя нельзя сказать, что она запоминается. Так у них есть целая группа ребят, которые реально заходят – не в костюме «Робокопа», а  реальные люди,  — заходят и то, что нужно, тестируют. Просто заезжает в  магазин человек без имени – как говорил Гусинский, «Никто, и имя ему Никак» — заезжает и после этого появляется репортаж, тексты, участие в программах. М.Ганапольский: Уважаем инвалидов, пока они дома. А потом поворачиваемся к ним своей людоедской стороной безразличия Я уверен, что если бы обычный человек зашел, а не Греф в костюме «Робокопа», было бы больше толка. Но  поэтому на самом деле не знает Греф, как обслуживают инвалидов. И  эта акция ему не помогла узнать. Вот если бы заехала реальный инвалид, которую бы частно попросил бы заехать Греф лично, никому вообще не сказав, то тогда бы он имел реальную картину. А так я вам скажу что – это послание Путина Госдуме. То есть, большой начальник обратил внимание на то, что к инвалидам надо относиться как к людям. И за это спасибо, — скажу я. Но реально как относятся к инвалидам, он не узнал. А.Соломин ― Повторю вопрос для голосования – чего в акции Грефа больше, если пиара — 660-06-64, если реальной заботы об инвалидах  — 660-06-65. М.Ганапольский ― Пока я хочу сказать, что реальная забота об инвалидах например, в Украине – извините, я  не страну пиарю. Тут, например, идет большая дискуссия по поводу того, что Кличко, мэр, объявил о том, что за большие деньги будет куплено 60 или сколько-то троллейбусов и автобусов с низким полом,  — знаете, такие специальные. А.Нарышкин ― Знаем. По  Москве такие ходят и по другим городам. М.Ганапольский ― Да. Украина здесь вперед не бежит, но, слава богу, что хоть это делает. Так тут возникла дискуссия, покупать или не покупать, а, может, и этими обойдемся, стали говорить, куда им, инвалидам, ездить, — и такое есть людоедское. Но, слава богу, по всей видимости, деньги не украдут, а то Кличко свернет шею и челюсть выбьет. Инвалид тоже человек, надо по-человечески относиться к людям. Знаете, простая фраза, даже глупая. Но  мы понимаем их, любим и уважаем – пока они не выйдут из  дома. А там мы поворачиваемся к ним своей людоедской стороной, стороной безразличия. Вот такая история. А.Нарышкин ― Нам пишут про Грефа, что ему незачем пиариться, он итак известная личность: «Скорее всего, хочет добиться западного уровня обслуживания в подведомственных банках» — это мнение Натальи. Я с ней согласен, мне кажется, абсолютно искренне хотят улучшить сервис. В прошлый раз мы  с вами говорили о »Почте России», которая, по моим ощущениям, стоит на месте и находится в прошлом веке. В отличие от »Почты России», понятно, что тут разные деньги, но »Сбербанк» все-таки движется – я  как клиент обоих структур доволен направлением, в  котором движется «Сбербанк». М.Ганапольский ― Только что ты прочитал, что в каком-то отделении «Сбербанка» наорали на девочку-инвалида. Ты же понимаешь, что никогда на Грефа, одетого в костюм «Робокопа» не наорут. А.Нарышкин ― Но орут не во всех банках. Если в одном орали — там просто идиоты. М.Ганапольский ― Но он реально не знает. Потому что это должен был быть не он. Должна была зайти инвалид на коляске, обычная. А.Нарышкин ― Это та же история, что если один мент козел, нельзя делать вывод обо всех полицейских в стране. Ну, правда. М.Ганапольский ― Ну, хорошо. Я сказал то, что я  сказал. Чистый эксперимент есть чистый эксперимент. А.Соломин ― 51% наших слушателей сказали, что в этом больше пиара. И  49% видят в  этом реальную заботу об инвалидах. Две минуты назад было 50 на 50 ровно. Идем к следующей теме. М.Ганапольский ― «Редиска недели». А.Нарышкин ― Александр Сокуров, режиссер, стал «редиской» на этой неделе. Коллеги меня отговаривали, но, тем не менее, я убежден, что Александр Сокуров, общаясь с  Путиным на этой неделе на совместном заедании советов при президенте по культуре, искусству и русскому языку,  — скажем так – неправильно воспользовался теми возможностями, которые были ему даны. Вы знаете, возникла дискуссия – это не просто разовое, короткое обращение – была некая дискуссия, возможно, даже сущностная, по поводу Олега Сенцова. Сокуров сказал, что Сенцова неплохо было бы освободить, и  упирал на то, что надо проявлять милосердие – «милосердие выше справедливости» — по-моему, так он сказал. Но Путин был непреклонен, повторял, что суд уже во всем разобрался вместе со следствием, Сенцов террорист, угроза жизни людей. Если бы просто, как я считаю, Сокуров обозначил бы проблему: Сенцов сидит, отпустите его, — нет проблем. Но  Александр Сокуров, при всем уважении, вступил в полемику, в дискуссию, начал давить на жалость, чуть ли – не помню, по-моему, он даже говорил, умоляя. В общем, к сожалению. Начал унижаться перед Путиным. Я не знаю случаев, когда Путина удавалось переубедить в оде общения – вы знаете? Путина нельзя переубедить. Возможно потом, через несколько месяцев он поймет, что Сенцова действительно надо отпустить ради милосердия, и отпусти. Но сейчас мне Сокурова просто было жалко – это было унижение на пустом месте. Переубедить Путина нельзя. И мысль, которая меня интересует – можно ли было на месте Сокурова взять другой аспект? Ведь Соломин наверняка мне скажет, — на подобных советах распределяются роли, кто и что скажет? А.Соломин ― Во-первых, это не  золотое правило. А.Нарышкин ― Ну да, но  у Сокурова ест две минуты, и он сможет обратиться к президенту. А.Соломин ― Обычно определенный порядок все-таки бывает. Недаром Путин, когда говорит  — вот Евгению Миронову 50 лет, давайте с него начнем. Это значит, что заранее решили, что начнут с Миронова. Дальше идет второй человек по списку, третий – запланировано было выступление Сокурова. Но это не значит, что он отчитывался о том, что он будет говорить. М.Ганапольский: Сокуров–режиссер, потративший кусочек нервов не на создание очередного шедевра. Царь отказал. Ну и что А.Нарышкин ― Нет, конечно. Мне просто кажется, что в отношении темы освобождения Сенцова все прекрасно знают, что думает Путин. И, наверное, можно было – я не общался с  Путиным, меня не приглашают на совет ни по русскому языку, ни по математике у президента, — мне кажется, можно было бы какие-то другие вопросы обсудить Путин бы обратил внимание на некую проблему, взял бы себе в голову и потом было бы решение проблемы. На судьбе Сенцова это обсуждение никак не скажется. Сокуров в  каком-то смысле упустил возможность донести что-то важное до Путина. Не буду говорить, что он упал в моих глазах. Просто мне было неловко, когда я  посмотрел это видео и  услышал эти интонации. Ну, правда, не понимаю, зачем перед Путиным надо прогибаться, говорить «пожалуйста, милосердия». ДО Путина не достучаться. Так зачем? М.Ганапольский ― Потому что он интеллигент. Как известно, это интеллигенты это что  — «говно нации»? – как сказал наш большевистский начальничек в свое время, не помню точную цитату. Интеллигент делает то, что он всегда делал – он обращается к  самодержцу за спасением культуры. В широком смысле этого слова. А, по всей видимости, он считает Сенцова не специалистом по взрывным работам, а специалистом по изготовлению кино. Просто все. Знаешь, это как операция. Вот говорят: ее надо сделать, хотя тебе будет больно. Но существует вариант, что ты выздоровеешь. В данном случае виртуальный больной, которому делал операцию Сокуров, умер, я  имею в виду эту просьбу, это нижайшее обращение к царю. Он  — царь, — чего мы голову себе морочим? В меру либеральный, в меру такой упрямый, не идущий, выдумавший себе доктрину, что к народу не надо идти, особенно к определенному, к этим вот, которые против него все это самое. Поэтому вот он обращался, как мог. Поэтому он может быть «редиска» по форме — то, что он делал, по форме «редисочное», унизительное. Но представим себе, что Путин бы пошел ему навстречу. Тогда бы мы немедленно… А.Нарышкин ― Тогда бы я его не стал делать «Редиской». Просто, зная Путина, его реакцию,  — это гиблое дело обращаться, просить о таких вещах. М.Ганапольский ― Каждый из них разошелся при своих. Путин в своем черном и человеконенавистническом. Сокуров – великий режиссер, который потратил кусочек своих нервов не на создание какого-то очередного шедевра, а он снимает такое кино, которое останется, в отличие от того, что мы делаем, в истории. Он просил у царя. Царь отказал. Ну и что? А.Соломин ― Хочу заступиться за  Сокурова и перед вами. Потому что вы сказали, что по форме он »Редиска». Я его не считаю «Редиской» ни по форме, ни по содержанию. Я согласен с  СМС Тани: «Это ни разу не  унижение, а смирение, которым давят, которое «паче гордости». Если вы обратите внимание, Сокуров, якобы умоляющий Путина, не прекратил, не удовлетворился ответом президента, который он дал, а начал с ним спорить, начал достаточно жестко доказывать, обращать внимание на свою позицию. В этом не было никакого унижения, абсолютно никакого. Вы верно заметили, что он интеллигент, и  он  не челобитную царю принес, а  абсолютно по-интеллигентски заступился за судьбу конкретного человека. М.Ганапольский ― Это можно назвать как угодно. Но мы делаем его «редиской» не потому что он  «редиска» на само деле. Знаете вот это знаменитое выражение: «Пять минут позора и обеспечен на всю жизнь». Пять минут позора у него получилось. Ну, позора, понимаете – не его позора, а позорной ситуации. А »обеспечен на всю жизнь» в смысле результата, в смысле выхода Сенцова из тюрьмы не получилось. Вот и все. Вот простая вещь. А.Соломин ― С вашей точки зрения, имеет ли смысл? М.Ганапольский ― Прости, последнее. Я им восхищаюсь. Я не только его фильмами восхищаюсь, которые смотрю с трепетом, потому что в наше время делать некоммерческое кино — боже мой. Я восхищаюсь его поступком. Никогда в жизни я  у этого человека ничего бы не просил. Может быть, если бы какие-то пришли ко  мне люди и сказали «попроси, и тогда он отпустит, потому что он хочет». Например, он хочет видеть, как интеллигенция просит его – вот попросите. Тогда бы  я, условный Сокуров, сказал бы – да, мать, гори ты огнем,  — и попросил бы. Но здесь, чтобы я его когда-то попросил? Да никогда в жизни. А.Соломин ― Как там говорится про Пастернака? «Боря поступил на твердую четверку», — возможно, будут сравнивать. Я хочу запустить голосование — имеет ли смысл подобное обращение к Путину. Если имеет смысл — 660-06-64, если не имеет смысла — 660-06-65. А.Нарышкин ― Еще раз хотел бы донести свою мысль. Мне кажется, что Сокурову просто не надо было тратить свое время, взяв кейс Сенцова. Потому что говорить о  милосердии Путину бессмысленно. Когда последний раз Путин проявлял милосердие? Вспомним, при каких условиях была отпущена Савченко? Ее отпустили, там был акт помилования, но  ее обменяли на Ерофеева и Александрова. Вы считаете, это милосердие Путин проявил? Нет, это холодный расчет. Это выгода, абсолютная выгода. Здесь милосердием и не пахнет. Вспомните, как пытались Путина убедить не подписывать анти-сиротский закон на пресс-конференции, семь или восемь раз у Путина спросили про это закон, про его целесообразность. Путин злился, фыркал, ему было неудобно, он ерзал на стуле, в итоге все равно подписал этот закон. Вы не можете переубедить Путина, вы можете его злить, и ничего от этого не меняется. М.Ганапольский ― Это уже вообще другой вопрос – кто есть мистер Путин. Путин это «блэк бокс», это черный ящик, логика которого нам недоступна. Это вот такой – ну, чужой. Как в фильме «чужой, чужие». Это такое существо, абсолютно иррациональное, вернее, рациональное, но в своей логике, в обычной человеческой логике Путин мне непонятен. Наверное. Его понимает только Венедиктов, который периодически разъясняет на сайте «Эха», что думает Путин и почему он так поступает. Но это другая тема, ребята. Идем дальше. А.НАРЫШКИН: Результаты голосования у нас есть — 47% слушателей читают, что подобное обращение к  Путину имело смысл, 53% считают, что это было бессмысленно – обращаться, как Сокуров обращался к  Путину. А.Соломин ― Переходим к следующей теме. М.Ганапольский ― «Не в фокусе». А.Соломин ― Скажу в  двух словах — Европейский суд по правам человека поддержал жертв Евсюкова и вынес решение в отношении правительства России об исках. Потому что российское государство не обеспечило право на жизнь и должно было обеспечит необходимый отбор в правоохранительные органы, чтобы такие люди как Евсюков не получали право на ношение оружия. Эту тему мы хотели разобрать. А.Нарышкин ― И хорошо, что можно достучаться. Напомню фактуру – люди получили деньги, суд решил, что от самого Евсюкова уместно требовать компенсацию, но государство почему-то посчитало, что оно ответственности никакой не несет. Мы помним, что после бойни, которую устроил Евсюков, сменилось начальство в московской тогда еще милиции и вроде какие-то реформы затеялись и  какие-то выводы были сделаны, но  почему-то государство решило, что этого достаточно. А выплачивать деньги тем, кто пострадал, не нужно. Но справедливость восторжествовала – скажу такой штамп, — люди дошли до  ЕСПЧ и в итоге они получат, — наверное, получат по  12 тысяч евро от государства, которое им указывало, вынося несколько раз решение: «мы не несем ответственности за Евсюкова. Евсюков стрелял в вас, и пожалуйста, все вопросы о компенсациях к нему». А те, кто от  него пострадал, считали по-другому. ЕСПЧ решил, что наше государство неправо. Я не знаю, что тут можно объяснять. Ну да, вот  справедливость. Мне кажется, это абсолютно правильное решение. И будет правильно, наверное, несмотря на нормы, которые у нас есть — мы можем не выполнять решения всяких международных инстанций – мне кажется, будет правильным, если эти суммы по 12 тысяч трем истцам российское государство выплатит. А.Соломин ― То есть, ты тоже разделяешь свою ответственность перед этими людьми. М.Ганапольский: Путин — это «блэк бокс», черный ящик, логика которого нам недоступна. Как в фильме «чужой, чужие» А.Нарышкин ― Здесь нет моей ответственности. А.Соломин ― Государственные деньги это и твои деньги в том числе. М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Это наши деньги. И теоретически они должны были нас подвигнуть к вопросу: какого черта мы  выписываем наши деньги, если государство не организовало нормальную работу. Помнишь, я начал программу, говоря о нелюбви граждан к своей стране? Люди не ассоциируют то, что государство работает плохо. И совершив проступок, заставляет платить всех. Но людям как-то все равно: ну и ладно, заплатим. Никакой ассоциации между плохой работы государства и деньгами, которые мы снова и снова платим, нет. Но нам надо заканчивать – давайте любить свою страну, хоть немножко? А.Нарышкин ― Давайте. М.Ганапольский ― Алексей Соломин, Алексей Нарышкин, Матвей Ганапольский. А.Соломин ― Пошел любить.

Ссылка на источник