28 января 2017 года В прямом эфире радиостанции «Эхо Москвы» — Ирина Петровская, телекритик Эфир ведет Лев Гулько Л. Гулько ― 11.07. Ирина Петровская на своем месте. Здравствуйте, Ира. И. Петровская ― Доброе утро. Л. Гулько ― Переходим к нашему главному в это время предмету. Это телевизор. Ну и, пожалуйста, что было самое главное. И. Петровская ― Я считаю, что когда-нибудь надо начинать с того, что достойно не только упоминания, но и добрых слов. И это, безусловно, то, как некоторые каналы отметили международный день памяти жертв Холокоста. Я считаю, что это правда очень важная акция я бы сказала. И отметила бы среди, в общем, немалого количества фильмов и программ на эту тему в первую очередь фильм, который показал Первый канал. Правда, печально одно – что всегда показывается все, что имеет хоть какой-то смысл, а тем более важный показывается глубоко в ночи. Но я очень надеюсь, что зрители все-таки дожили до этого, посмотрели фильм, который до этого многократно становился лауреатом разных фестивалей, в частности стал лауреатом в номинации, по-моему, «научно-просветительское кино» на Артдокфесте и это фильм совместное производство Польша-Россия-США. «Ян Карский. Праведник мира». Польский режиссер Славомир Грюнберг, по-моему, продюсер с нашей стороны Евгений Гиндилис. Это фильм, который рассказывает о польском в прошлом офицере, который вначале чудом избежал печальной участи других своих соотечественников в Катыни. Сумев оттуда бежать. Потом также чудом избежал мученической смерти в гестапо, потому что туда попал и подвергся пыткам жестоким. А потом стал связным между сопротивлением польским и в частности европейскими элитами, потому что он первый в 42-м году, когда он очень сложными путями добрался до Лондона, пытался донести сведения, которым он был очевидец. Он до этого был свидетелем, как было разгромлено Варшавское гетто, он видел, как уничтожают уже массово евреев. Вот он пытался донести до европейских и западных элит правду о масштабе этих преступлений и этого кошмара, который уже творился на оккупированных территориях. Он прожил довольно долгую жизнь, фильм построен в частности на его воспоминаниях и снят он был, кстати, к столетию Яна Карского. И других людей, которые рассказывают о том, как это все происходило. Но просто это очень важно мне кажется видеть людей, которые, несмотря на угрозу своей собственной жизни принимают на себя, их никто не заставляет, эту миссию потрясающую. Спасения людей. Второй фильм, который я тоже, безусловно, отмечаю. Я его видела раньше, и Яна Карского, естественно тоже видела раньше. Это «Список Киселева», фильм, который показал канал «Культура», я не могу сейчас вспомнить, показывало ли его уже наше телевидение. Но фильм, по-моему, 2009 года производства. Продюсером его был Яков Каллер, который в первые дни нового года ушел из жизни. Он очень этот фильм ценил, всячески пытался его продвигать. Говорю, не помню, показало ли при жизни Якова этот фильм телевидение. Это свой праведник мира, наш уже. Это политрук, партизан Николай Киселев, который тоже кажется в 42-м году, рискуя бесконечно жизнью, вывел из белорусского местечка Долгиново, вначале было 270, по-моему, евреев, которым чудом удалось бежать. Во время того, как они совершали этот чуть ли месячный или может быть больше исход многокилометровый, часть людей погибла, потому что они нарывались на засады. И много чего там было. Но 218 человек Николай Киселев вывел и спас. И в этом фильме в основном свидетельствуют, потому что уже Николая Киселева нет, он в 1974 году ушел из жизни. В основном свидетельствуют те, уже очень пожилые люди, которые в то время были детьми и то, что они помнят, что происходило во время именно этого исхода. Это, на мой взгляд, тоже очень важное и очень хорошее кино. Даже НТВ показал фильм «Холокост — клей для обоев». Это известная история. Эти вообще показали в два с чем-то ночи. Кстати, по-моему, тоже не первый раз. По крайней мере, в принципе телевидение не помню, кто первый показал. Эта история про то, как быстро все забывается, а некоторые не знают и не помнят про двух сестер. По фамилии кажется Каратыгины. Которые пришли на телевизионное шоу и должны были отвечать на разные вопросы. На эрудицию. Когда дошло до вопроса: что такое Холокост. Там кажется были варианты ответов, и вот они выбрали – клей для обоев. Ну девушки такие, в общем, совершенно как бы сказать растительного свойства. Но, увидев, это вначале фрагменты шоу «Быть красивыми» или что-то такое, такое пустенькое тупенькое шоу появились в Интернете, все ахали, охали. Кто смеялся, кто ужасался этой совершенной безмозглости, не знаю, как назвать. Абсолютной безграмотности подрастающего поколения. А журналист радио «Свобода» Мумин Шакиров, ему пришла в голову идея этих девушек свозить на одно из самых страшных мест преступления и кошмара. В Освенцим. Что он и сделал. Я не буду оценивать художественное достоинство этого кино, но там вот есть важная эволюция можно сказать, а можно и революция, которую претерпевают мозги этих героинь. Когда им открывается вся эта страшная картина этого преступления, когда они стоят перед стендами, где в навал детские ботиночки, ну, в общем, описать невозможно, что там видят люди. Но, по крайней мере, видно, что они потрясены и они переживают определенное потрясение, которое возможно сделает из них в дальнейшем нормальных людей. И.Петровская: Печально одно – что всегда все, что имеет хоть какой-то важный смысл, показывается глубоко в ночи Л. Гулько ― Хотелось бы верить. И. Петровская ― Еще раз повторю, что только канал «Культура» показывал это в приличное время, а все остальные, к сожалению, показывают в глубокой ночи. И понятно, что туда и так приходит адресная аудитория, которая ищет в зрелищах смысла и хочет каких-то иных эмоций, нежели те, которые нам бесконечно на блюдечке с голубой каемочкой преподносятся. А с другой стороны я понимаю логику программистов, которые таким образом ставят помимо того, что думают о рейтинге, об аудитории, есть довольно большое количество людей, которые реально не хотят, они не то что не хотят знать это, они не хотят тратиться, что называется, душевно. И поэтому многие, когда они случайно или из какого-то интереса первоначального наталкиваются на подобного рода фильмы, они выключаются и переключаются по этой самой простой причине. Говоря, что ой, нет, это мои нервы не вынесут. Я не хочу, не, нет. Это такая довольно распространенная мотивация для несмотрения того, что необходимо видеть помнить и знать. Л. Гулько ― В Иерусалиме есть Яд ва-Шем, и вот туда специально привозят, в том числе и приезжают делегации школьников и младших и средних из других стран. И израильские дети, начиная с определенного возраста, приходят. Чтобы помнили, это называется и знали. И. Петровская ― Понятно, что это израильские дети… Л. Гулько ― Но там даже израильские дети, их туда направляют. И. Петровская ― Это очень грамотно, правильно. Но и в той же самой Германии входит посещение концлагерей. Изучение этой всей страшной истории не только Холокоста, а вообще гитлеровского периода. Это входит в школьные программы. Я видела тоже неоднократно сюжеты, как школьников, старшеклассников привозят и в Дахау и другие лагеря, для того чтобы действительно это не выветривалось из головы. Чтобы это помнили, чтобы это воспринимали как предостережение будущим многим поколениям. Ну и тут уж волей-неволей приходится обратиться к теме, которая… Л. Гулько ― А можно, Ира, вернемся к Николаю Киселеву. Я уточнил, я помню, что он там… И. Петровская ― Кто? Л. Гулько ― Памятник Николаю Киселеву, памятный камень стоит рядом на Новом Арбате. Этот скверик чуть правее нашей высотки, перед бывшим Грауэрманом, там такой скверик небольшой и там стоит камень, занесенный снегом, его поставили не так давно. Это памяти Николая Киселева, который Праведник мира. За то, что он вывел людей. И. Петровская ― Очень интересно. Я сегодня пойду когда с »Эха», специально подойду, посмотрю, потому что я даже не знаю, где там скверик, честно говоря. Л. Гулько ― Если встать лицом к Новому Арбату, спиной к нашему дому чуть правее маленький скверик. И. Петровская ― Через Большой Афанасьевский? Л. Гулько ― Через, да, Арбатский переулок. И. Петровская ― Там Большой Афанасьевский. Хорошо, это интересно. Л. Гулько ― Выходите и направо. Маленький скверик. Перед питейным заведением, забыл, как называется. Бывшая шаурма. И. Петровская ― Понятно, найдем. Л. Гулько ― Там стоит памятник Николаю Киселеву, командир партизанского отряда «Мститель». И. Петровская ― «Месть», по-моему, назывался отряд. Л. Гулько ― Теперь… И. Петровская ― Теперь, тут совпало, что именно в эту неделю, а это не один день, то есть день конкретный памяти, а, в общем, неделя памяти международная жертв Холокоста. И именно накануне этих дней и в эти дни высказался нынешний вице-спикер Петр Толстой. И собственно это не стоило бы нашего упоминания, если бы это не был телеведущий. А он довольно долгое время провел в этом качестве. И, собственно говоря, на этой волне, на волне не скажу популярности, я никогда не слышала, чтобы зрители говорили, что они обожают Петра Толстого, но, тем не менее, очевидно сработал этот еще и эффект узнаваемого лица. Потому как ни крути, но мелькание в ящике ежедневное, оно к чему-то и приводит и плоды свои какие-то дает. И поэтому Петр Толстой очень успешно избрался, разумеется, от »Единой России» в ГД. И теперь он себе позволил это совершенно какое-то дикое высказывание. Но все знают, я надеюсь, хотя скандал был в основном сетевой в Интернете. Я не слышала, чтобы его обсуждали в эфире. Хотя это было бы достойно. Он сказал, касаясь вопроса передачи Исаакиевского собора РПЦ, что его поражает (я сейчас своими словами пересказываю), что против этого выступают те же люди, чьи предки когда-то в начале прошлого века с наганом выскочили из мест оседлости и громили храмы. Примерно так. Разумеется, начался скандал, потому что теперь уже это говорит не телеведущий, а государственный деятель. Разумеется, в этом многие усмотрели признаки на некоторое время такого заснувшего и казалось, может быть, даже исчезнувшего государственного антисемитизма. Еврейские общины, активисты возбудились и стали говорить про это. Потом как-то все это замирилось, он объяснил, что вначале его начальник Володин сказал, что он имел в виду совсем не евреев, а политкаторжан. Лучше бы не говорил. Потом он сам как-то объяснился, что его не так поняли. Вообще любимое занятие ляпнуть, а потом объясняться, что их как-то не так поняли. И.Петровская: Не слышала, чтобы зрители говорили, что они обожают Петра Толстого, сработал эффект узнаваемого лица Л. Гулько ― Хорошо, что не сказал, что у меня даже друзья есть евреи. И. Петровская ― Ну естественно. У каждого есть свой друг еврей. И поэтому ни в коем случае нельзя считать произнесшего эти слова антисемитом. А я подумала, что это закономерно, что именно он это произнес. Потому что наши телеведущие сегодня и сам Толстой во время этих ток-шоу, они ведь ведут ток-шоу политические, несут черт знает что. Им все можно. Вот если доказали свою лояльность, если они не трогают главные святыни сегодняшние, то они могут говорить все, что угодно. Им все это сходит с рук. И, по-видимому, пока еще Петр Толстой не отрешился от этого ощущения абсолютной вседозволенности. Я подчеркну, это не имеет отношения ни к какой свободе слова. Это имеет отношение именно к их осознанию того, что если они не посягают на устои, то они могут говорить и нести черт знает что. Л. Гулько ― Он же подставил своего главного начальника. И. Петровская ― Кого? Л. Гулько ― Владимира Владимировича нашего президента. Потому что Владимир Владимирович никогда не числился по разряду не только  государственного антисемитизма, а вообще человеческого антисемитизма. Поэтому совершенно пошел куда-то в другом неуловимом направлении ветра. Вдруг неожиданно плюнул против. И. Петровская ― Тут два варианта. Либо он не уловил направление ветра, либо уловил такое пока что еще где-то глубоко там затаившееся это направление. Л. Гулько ― Да нет, уже ветра, против которого он дует, уже не осталось этих людей практически в стране. Их всего 250 тысяч на всю страну. Какой там ветер в их сторону. И. Петровская ― Дело в том, что есть, наверное, какие-то особенности у этих людей, а может быть проблема воспитания, проблема каких-то укорененных… Л. Гулько ― Семейные дела. На бытовом уровне. И. Петровская ― Вот именно это бывает такой бытовой стихийный антисемитизм. Я очень хорошо помню, когда например, я в школе училась, то тоже ведь не было никогда такого официального, казалось бы, но я помню, как школьники, дети произносили слова, не вкладывая в них как будто бы никакого националистического или антисемитского смысла. Что у тебя за еврейский портфель. Такого рода. И совершенно очевидно, что это шло от того, как говорят в семье. Как относятся дома. Хотя повторю, у нас, я думаю у вас тоже, в школе в классах, в общем, никакого деления на национальности не было. И никто никогда не… Л. Гулько ― В классном журнале было. А у нас не было. И. Петровская ― И в классном журнале у нас не было. Л. Гулько ― Я просто помню, у нас было. И. Петровская ― Не знаю, Лева. Вы постарше, видать. У нас национальности не было точно. Но по фамилиям можно было определить. Но никому это не приходило в голову. И тем более какие-то дразнилки этого уровня не приходили. Но при этом все равно этот бытовой такой стихийный антисемитизм на уровне «еврейский портфель» или что-то в этом духе. Он все равно присутствовал как некая краска, и можно было по тому человеку, который это употребляет, как я сейчас понимаю, тогда это особо не шокировало, но говорят глупости и говорят. Можно было определить некое настроение, которое присутствовало в этот момент у этих людей в семьях и дома. Л. Гулько ― Конечно. И. Петровская ― В то же время, например, бабушка еврейская маленького мальчика, это была бабушка моей подруги, когда он пришел и гордо сообщил в классе в первом или втором, сказал громко: бабушка, я еврей. И бабушка ему закричала: тихо, тихо. То есть это присутствовало, на всякий случай не буди лихо, пока оно тихо. В общем, эта тема уже можно сказать, что мы ее закрываем. Просто лишний раз говорит о том, во-первых, той безответственности, с которой иные наши теперь уже государственные деятели бросаются разными словами и обвинениями и какими-то идиотскими историческими якобы аналогиями. То ли их не зная, не могу я допустить, что Петр Толстой этого не знает, что такое черта оседлости. Л. Гулько ― Это он точно знает. И. Петровская ― Лишний раз говорит о том, что надо как-то включать голову, когда ты выступаешь публично, дома я не знаю, что вы произносите. Это нас не интересует. А когда вы говорите публично, то, собственно говоря, вы себе создаете, и без того репутация не ахти, а еще дополнительно к этому эти красочки такие вносятся. И.Петровская: Как ни крути, но мелькание в ящике ежедневное, оно к чему-то и приводит и плоды свои какие-то дает Л. Гулько ― Тем не менее, это не помешало назначить господина Толстого в делегацию ПАСЕ, ОБСЕ, как там с ним будут разговаривать, интересно. И. Петровская ― Я думаю, что назначения произошли чуть раньше. А потом уже теперь в его бэкграунд это неотъемлемой частью будет входить. Если даже он после ничего не сделает, не скажет и будет вообще шелковый, то все равно это будут ему вспоминать. Ну думаю, всю оставшуюся его жизнь. Л. Гулько ― Была национальность в классном журнале, — пишет Алла. И кто-то пишет, даже до 1991 года была графа. И. Петровская ― Это лишний раз говорит о том, что даже если она была, на нее никто внимания не обращал. Потому что журнал никогда не являлся неким таким для служебного или с грифом «секретно» документом и была радость большая, когда тебя посылали за журналом, а ты его по дороге еще и изучал, чего там написано. Правда, не помню абсолютно, хоть ты меня убей. Л. Гулько ― Я просто случайно помню то, что видел однажды. Классный журнал нес и полистал. И. Петровская ― Помню, что сведения о родителях, да, были где-то в конце. Это совершенно не помню. Л. Гулько ― Ну конечно, были, Виктор, из Ярославля, 25 января фильмы и передачи, посвященные памяти Владимира Семеновича Высоцкого. Конечно, были. На телевидении. Но мы об этом позже скажем. И. Петровская ― Да, еще будут. Л. Гулько ― Просто через полминутки новости. И. Петровская ― Да, а потом перейдем к основной теме недели, потому что она достойна изучения и первоначального анализа. Л. Гулько ― Так что давайте мы подождем новости. НОВОСТИ Л. Гулько ― Продолжаем нашего «Человека из телевизора». И. Петровская ― Наоборот, не человека, не до человека из телевизора. Л. Гулько ― Тут всякие разные sms приходят. Может, о революции поговорим. И. Петровская ― Есть у революции начало. Имеется в виду, конечно, революция, но такая условная в некоторых кавычках, которую я думаю с изумлением наблюдали зрители Первого канала, начиная с понедельника. Понедельник вообще без объявления в программе, без анонсов, все полетело. Зритель у нас, как я много раз говорила такая собака Павлова. Он живет согласно своим безусловным, условным рефлексам. У него конкретные есть уже, ему не нужно программу смотреть. Есть такие… Л. Гулько ― Реперные точки. И. Петровская ― Абсолютно. Вырвали, сняли с языка. Народ знает, во столько-то он сядет и увидит Гордона, например, кто поклонник его. Во столько-то он сядет и увидит Юлию Меньшову. Во столько-то… Л. Гулько ― Гузееву. И. Петровская ― Гузеева безусловный хит Первого канала. Безусловный. Причем в течение довольно большого количества лет. И вдруг в понедельник Юлия Меньшова выходит в 12.15. Л. Гулько ― В полдень. И. Петровская ― Да. Ее до этого поменяли местами с Гордоном. Она выходила в 17, а стала в 16. И соответственно на 17 перенесся Гордон. Теперь она выходит в 12.15. Дальше идет в 16 часов «Мужское-женское» Гордона, а потом вдруг совершенно неожиданно, я помню этот момент, потому что я сижу у компьютера, а у меня за спиной телевизор включенный. И вдруг я с изумлением наблюдаю, что там появляется Артем Шейнин, который вел «Время покажет». При этом оно сохранилось, причем трижды появляется, начиная с 13.20, с перерывом на двухчасовые новости, на трехчасовые и длится ровнехонько до начала Гордона теперь наверное. У меня уже у самой все путается. Короче говоря, в 16.50 объявляется премьера «Первая студия», я поворачиваюсь, — там огромная сияющая студия, которая сияет огнями, переливается какими-то разными цветами. Л. Гулько ― Концертная. И.Петровская: Любимое занятие ляпнуть, а потом объясняться, что их как-то не так поняли И. Петровская ― Да, такая светящаяся большая как бы если не красная, то светящаяся дорожка посреди, стеклянные стоят барьерчики, за которыми расположились стоящие эксперты. Народ в студии сидит. И нам объявляется старт нового политического шоу. «Первая студия». Это в плюс к тому, что только буквально час назад закончилось «Время покажет». Где отличие в том, что эксперты сидят, а не стоят. Л. Гулько ― Но тоже политическое. И. Петровская ― Конечно, и обсуждают все те же самые темы: Трамп, Украина и прочее. Дальше, я не буду пока говорить, о чем они говорят, разумеется, говорят о Трампе, Украине, хорошо говорю, что не буду говорить, но начинаю говорить. Я сейчас пока о внешних формальных признаках. Дальше новое потрясение, потому что в шесть часов вечера тоже абсолютно священная корова – новости, большой новостной шестичасовой выпуск. Они прерываются на этот выпуск. Но он сокращается вполовину. И снова возвращаемся в эту «Первую студию». Дальше я уже сижу и жду, а что дальше. Что будет, неужели на Малахова наше все покусятся. 19.50, много лет подряд старожилы уже не припомнят, когда на  этом месте было что-то другое. Уже не одно поколение выросло зрителей на этом, так вот 19 примерно 50 выходит еще один выпуск новостей. И я уже дико волнуюсь – где Малахов. Верните Малахова. С опозданием на  14 минут выходит-таки Малахов. То есть на Малахова если и покусились, то только небольшой кусочек от него отрезали. Потом начинается, естественно, гадание на кофейной гуще, что это все значит, надолго ли такие изменения, вернут ли в эфир свах. И вот этот матримониальный контент, продукт. На следующий день более-менее становится понятно, что да, «Первая студия» надолго и всерьез. Л. Гулько ― Так и называется. И. Петровская ― Да, переезжает на 17 с 18.45 Гузеева. Со своими женихами и невестами. А вот уже после этого в 18 начинается «Первая студия», она прерывается на новости и действительно у Малахова-таки отрезали 14-15 минут, это очевидно. Вопрос: зачем это все делается. Тем более как я говорю про собаку Павлова, зритель живет привычкой и в этом смысле довольно долго прайм-тайм Первого канала не менялся. И он был выстроен из расчета, что все-таки его смотрят люди менее политизированные. Так назовем их, не вкладывая никакой негативный смысл – обыватели, домохозяйки, пенсионеры. Люди, которые возвращаются с работы. Да, им это интересно, им интересны эти чудики, которые там женятся, женихаются. И.Петровская: Если доказали свою лояльность, не трогают святыни сегодняшние, то они могут говорить все, что угодно Л. Гулько ― Потому что такие же рядом живут. И. Петровская ― Многие мечтают туда попасть. Некоторые считают, что там артистов показывают. Неважно, это род развлечений и такого релакса. Притом, вы понимаете, ни одной секунды и минуты я не являюсь поклонником этого формата. Он довольно глуп, мне кажется. Временами абсолютно идиотские там бывают коллизии. Ну, имеет право, более того, зритель наш, привыкший тем более к этому, имеет право вот так развлекаться. И так отдыхать после работы. Дальше вспоминается интервью, которое накануне нового года, по-моему, а может быть, сразу после дал газете «КоммерсантЪ» зам. генерального директора ВГТРК и программный директор Александр Нечаев. Который сообщил, что впервые к концу года, впервые за многие годы Второй канал чуть-чуть, на какие-то доли сотые, я плохо в дробях разбираюсь, вот в этом вечернем прайме обогнал Первый. И, по его мнению, это стало возможным, потому что они грамотно выстроили этот прайм-тайм. Я имею в виду канал «Россия-1″ постоянный и главный конкурент Первого канала. Они шли долгое время ноздря в ноздрю, и Первый чуть-чуть, а иногда и не чуть-чуть в каких-то своих слотах опережал Второй. А здесь чуть-чуть вырвался вперед все-таки канал «Россия» и программный директор сказал, что они собираются в будущем году или наступившем этот успех каким-то образом закрепить. И идти дальше. И причина по его мнению успеха в том, что они грамотно выстроили свой прайм-тайм. Потому что у них после Корчевникова с »Прямым эфиром» начинается «60 минут», где как он сказал, приведена и воспроизведена некая матрица, обсуждение серьезных тем в обстановке семейной, имея в виду, что ведут эту программу Скабеева и Попов. Они семейная пара, муж и жена. Он считает, что эти «60 минут» логично подводят зрителей и готовят к »Вестям» к информационному выпуску. Уже после чего зритель задерживается на сериал, и после автоматом переходит на Владимира Соловьева с его уже ток-шоу. И по-видимому, на Первом канале что называется взыграло ретивое у его топ-менеджеров. Л. Гулько ― Почесали репу. И. Петровская ― И они решили ничего нового не придумывать, бить врага или конкурента его же методами. И работать собственно, на его территории. В смысле воспроизвести эту самую матрицу телесмотрения. То есть у них теперь также идет «Давай поженимся», потом «Первая студия», она автоматом перетекает в новости и в любимца публики Малахова. Дальше программа «Время». И вот теперь общественность замерла в ожидании, как говорят, любимая фраза «запасемся попкорном», ожидают, кто кого переборет. Кит слона или слон кита. Потому что это такой прямой… Л. Гулько ― Это отстраненная общественность, а та общественность, которая смотрит это все, она мне кажется в растерянности, чего делать, когда два канала, куда бечь. И.Петровская: У каждого есть свой друг еврей И. Петровская ― Мало того, в связи, видимо, с произошедшими изменениями, которые можно считать революционными, изменил свою сетку и НТВ. То есть со следующей недели их такое трэш-шоу «Говорит и показывает» с Закошанским, где обсуждают, кто кого съел, убил, изнасиловал, ограбил и так далее. Такие бытовые трэшевые истории кошмарные, как правило. Так вот они переносятся на 16.40, их программа в 16 сегодня увеличивается во времени до 40 минут. А дальше это «Говорит и показывает» увеличивается тоже еще на полчаса. Это будет вместо часа или 50 с чем-то минут с перерывом на рекламу. Это будет полтора часа длиться. Фактически у зрителя, а не будем забывать, что есть довольно большое количество регионов, где принимают Первый и Второй как следует. У кого нет спутника, у кого нет других каких-то возможностей, Интернета. То фактически они, если составить, начиная со дня, когда идет «Время покажет», на НТВ «Место встречи» Норкина, где тоже обсуждают примерно, главное поразительно, что темы примерно одни и те же. Редчайший случай, когда кто-то обращается к каким-то внутренним темам. Но основное это Украина, Трамп, Сирия иногда вклинивается. И в редких случаях я вчера включила «60 минут» на Втором канале. И обомлела. Потому что обсуждали этот принятый в  третьем чтении закон о декриминализации побоев. Домашнего насилия. И неожиданно, в общем, в критическом ключе этот закон обсуждали. Противостояла критике Мизулина, одна из авторов или кто там инициаторов. Уполномоченный по правам ребенка Кузнецова, которые, естественно, говорили о том, что семья священна, в нее так вторгаться невозможно, надо дать возможность семье… Л. Гулько ― То есть дал в глаз, это священно все. И. Петровская ― Ну если первый раз дал в глаз, то не исключено, что ничего, заживет и шлепнуть можно ребенка. И статистика, которую приводили люди, в том числе Арбатова, например, ужасающая. Это не единичные и даже не десятки случаев. Это десятки тысяч случаев. В том числе убитых и покалеченных людей, вот в процессе это самого безумного кошмарного домашнего насилия. Но это редчайший случай. Потому что все остальное: Украина, Трамп; Трамп, Украина, и очень забавно это звучало, конечно, в студии этой, когда они вышли, и Артем Шейнин заявил, что Трамп Трампом, но его очень волнует Украина. Хочется сказать: а ты не чеши на самом деле. Как в анекдоте: Гондурас беспокоит. А ты не чеши. Дальше они начали это расчесывать, притом руководствуясь как бы благородными помыслами вернуть доверие между странами. И задружиться снова с братским народом. Как задруживались. Гениально. Шевченко говорит, что там у власти шпана. Кто-то еще говорит, что там военные преступники. Что там они сеют ненависть к России. И единственный здравомыслящий был человек из тех, кто умеет хотя бы как-то донести эту свою точку зрения — Леонид Гозман. Который, пережидая, не перекрикивая, он правильно делает, потому что перекрикивать нереально, пережидая эти злобные выкрики Делягина, того же Шевченко, все-таки пытался сказать, что ненависть, пожалуй, по его мнению, исходит не только с той стороны, она воюющая, и там не до политкорректности. А с нашей стороны эти потоки ненависти вряд ли будут способствовать тому, что в ближайшее время или может быть, даже на жизни еще не одного поколения что-то нормализуется в отношениях. Смотреть это просто невыносимо. Особенно в »Первой студии». Вот тут я поняла, что все познается в сравнении, потому что на фоне этого безумного ора и кошмара, который там творился, в первом выпуске аж три что ли часа получается, «60 минут» выглядят сегодня просто лорды английские и леди. Л. Гулько ― Вот кто выигрывает, оказывается. И. Петровская ― В этом смысле они выигрывают. Но я не знаю, что ближе сегодняшнему зрителю. Вот этот базар и  накал ненависти, который исходит от участников этой «Первой студии» или более-менее, хотя там тоже умеют затыкать, глумиться. Но, тем не менее, более-менее корректный стиль обсуждения, когда не все говорят одновременно. Удивительным кстати образом этот Артем Шейнин знает, когда нужно кого-то лишить слова и сказать «цыц», когда нужно переждать. Вот говорит Гозман, тут все завопили: долой, заткнись. Или что-то в этом духе. И вот он стоит и никак не регулирует. Пусть вопят, и создается такая бесконечная шумовая завеса и такая помеха. Когда все вместе говорят, непонятно, кто чего говорит. Л. Гулько ― Это раздражает на самом деле. И. Петровская ― Только понятно, что все орут, и все исходят беспредельной ненавистью в данном случае к оппоненту Гозману или просто в целом. Не надо даже, особенно им темы не нужны, они изначально уже приходят переполненные вот этой ненавистью, непонятно даже может быть к чему, которую необходимо им выплеснуть. И вот я теперь не понимаю, может быть зрителям как-то это близко. Может быть зрители каким-то образом и свое собственное поведение, глядя на это, оправдывают, потому что мы знаем накал ненависти не только в ящике. Это же все передается. И.Петровская: Телеведущие сегодня и сам Толстой ведут ток-шоу политические, несут черт знает что Л. Гулько ― Рейтинг покажет. И. Петровская ― Да. Но любопытно, что идет такое ноздря в ноздрю в абсолютно одинаковом примерно ключе, в контенте, матрице соревнование. При этом Шейнин дал понять, между прочим, в первом или втором выпуске, собственно, ответ какому Чемберлену эта «Первая студия», когда он сказал, что теперь принято в прайме семьей обсуждать. То есть отсыл некий делает для тех, кто понимает к тому интервью. Ну я свою звал, а она отказалась, сказала, что не приду. Поэтому свою не удалось позвать… Л. Гулько – А ―ха-ха, шутка. И. Петровская ― Да, этот вопль, стон у них шуткой зовется. Л. Гулько ― Тут Ксения просто вопиет… И. Петровская ― Наша? Л. Гулько ― Нет. Наша отдыхает. И. Петровская ― Ну мало ли… Л. Гулько ― «А еще с Первого канала пропала передача «Вечерний Ургант», уточните, пожалуйста, дорогая Ирина». И. Петровская ― Нет, вы плохо смотрите Первый канал, потому что на Первом канале уже пошли анонсы и очень забавные. «Вечерний Ургант» был в отпуске и это логично, потому что то, в каком режиме работает Ургант это я не знаю, как вообще можно уцелеть. И насколько я понимаю, с понедельника возвращается в свой квадратик на свое законное место. Л. Гулько ― До него уже все шоу выдыхаются. До него просто руки не доходят, я так понимаю. И. Петровская ― Нет, в смысле у кого не доходят? Л. Гулько ― «Первая студия» это святое. И. Петровская ― Это ночное, святое. Народ это любит. Иван не касается особенно ничего серьезного, иногда позволяет себе небольшой сарказм или шуточки по поводу происходящего. Нет, Ургант, все на месте. Все придут. Ксения, ждите. Л. Гулько ― Все хорошо. И. Петровская ― Я хорошо как агент Урганта выступаю. Л. Гулько ― Есть несколько вопросов по дебатам Навальный-Лебедев. Чем они закончились. И. Петровская ― Да ничем. Л. Гулько ― На НТВ фильм… И. Петровская ― Ой, это безобразно. Это вчерашнее впечатление последнее. «Гражданин Навральный» они сделали в своем формате «ЧП», и показали, как врет Навальный. Хотя он совершенно не врет, он потом в своем блоге все разложил по полочкам. Самое прекрасное в этом произведении как всегда сделано абсолютно на коленке, это то, что там огромное количество кадров, свидетельствующих о том, что за Навальным следят каждую секунду. Только под одеяло к нему не залезают. Потому что это все оперативная съемка. Навальный на отдыхе, Навальный куда-то едет, Навальный с детьми, Навальный с женой. Не скрываясь. Л. Гулько ― Будем надеяться, что все кроме некролога это реклама. И. Петровская ― Что касается дебатов, это долго сейчас объяснять. Давайте в следующий раз. Потому что Навального на эту дуэль вызвал Артемий Лебедев, известный блогер, дизайнер. Которого в свою очередь Навальный обвинил в том, что он пользуется госзаказами без конкурса и так далее. На мой взгляд, это зрелище было довольно скучным и невыразительным. С другой стороны я приветствую любую форму такого вот прямого разговора вместо того, чтобы стряпать этих «господ Навральных». Теперь поскольку мы уже приближаемся к концу, я должна сказать, что мы уже собственно и сказали, что она этой неделе был бы очередной день рождения у Владимира Семеновича Высоцкого. Л. Гулько ― 25 января. И. Петровская ― И завтра на Первом канале традиционно день Высоцкого. И покажут вначале в 15.20 документальный фильм о его детстве. Вечером уже. После программы «Время» покажут как всегда премия «Своя колея», которую проводит традиционно его сын Никита. И это не только вручение премии, но и еще и концерт с участием Градского, Михаила Ефремова и так далее. Ну а мы помним, мы любим и помним и скорбим, что этот человек от нас так давно и так рано ушел. ПЕСНЯ

Ссылка на источник