Д.Пещикова ― Здравствуйте! Это программа «Особое мнение». Я Дарья Пещикова. А со своим особым мнением в этой студии политик Владимир Рыжков. Здравствуйте, Владимир. В.Рыжков ― Добрый вечер! Д.Пещикова ― Ну что, нас ждет большой показательный процесс из-за акций массовых 26 марта? Вот есть уже информация, что обвинение предъявили четверым задержанным, а затем и арестованным. С Мальцевым ситуация тоже похожая, потому что говорят, что связано его задержание с делом о нападении на сотрудника правоохранительных органов на акции 26 марта. Что теперь? Еще какие-то задержания? В.Рыжков ― Да, складывается впечатление, что после нескольких недель раздумий после массовой акции в стране 26 марта власть приняла решение запустить новую волну политических репрессий. И число допрашиваемых, арестовываемых растет. И к Славе Мальцеву, которого я лично знаю, в лучших традициях 37-го года ранним утром работники репрессивных органов приезжают на квартиру, «болгаркой» вскрывают дверь, задерживают человека. У Мальцева случается сердечный приступ. Мы сегодня все видели эту фотографию, где ему оказывают неотложную помощь врачи, на носилках грузят его в самолет, этапируют его в Москву. Это означает арест. В.Рыжков: Власти решили отреагировать на массовые протесты, на массовые недовольства людей новой волной репрессий Притом, что объяснения Следственного комитета не выдерживают никакой критики. Они говорят, что обыск и арест проходят в рамках какого-то уголовного дела, которое, кстати, не названо, что нарушает закон о якобы сопротивлении или избиении полицейского, что не подтверждено вообще ничем. Потому что довольно много уже прошло времени с 26 марта. Никаких, повторяю, свидетельств того, что Вячеслав Мальцев не подчинялся, а тем более, нападал на работников полиции, нет. То есть это в чистом виде репрессия. Это в чистом виде полицейский произвол. И то, что это сопровождалось еще несколькими арестами его соратников, показывает, что власти решили отреагировать на массовые протесты, на массовые недовольства людей новой волной репрессий. Вполне возможно, что будет раскручиваться новое масштабное уголовное дело против оппозиции. Я хорошо помню «Болотное дело», я ходил на суд. Я как мог старался помогать арестованным… Д.Пещикова ― Это дело еще не завершено. В.Рыжков ― Это дело еще не завершено. Часть людей вышла. Вот недавно вышел Леонид Развозжаев, но часть людей остается в местах здесь заключения. Поэтому власть приняла решение ответить волной репрессий, судя по всему, уже меньше, чем за год до президентских выборов. Это ничего хорошего не сулит, во-первых, обществу, потому что будет раскручиваться атмосфера страха. В атмосфере страха невозможно никакое социальное, культурное экономическое развитие. То есть эта волна репрессий со стороны власти, со стороны Кремля, силовых структур еще больше ударит по перспективам… ничего хорошего не сулит самой власти. Я историк, поэтому я могу судить об этом из истории – что когда власть, теряющая популярность, обращается к репрессиям, то она еще быстрее теряет популярность, еще быстрее теряет поддержку в обществе. Представьте себе, и у Вячеслава Мальцева и у всех этих людей есть родные, близкие, однокашники, одногруппники, если речь идет о студентах – все эти люди будут вовлечены теперь в политику, и все они будут вовлечены в политику против этой действующей власти. И чем жестче будут репрессии, чем они будут массовее, чем они будут более противозаконными, как сегодня это происходит, тем более радикальным будет недовольство, тем более радикальным будет сопротивление людей. Я, например, не исключаю, что если к 12 июня, когда Алексей Навальный призвал всю страну, всех своих сторонников выйти на День России с антиправительственными и антикоррупционными лозунгами, что волна репрессий выведет еще больше людей на улицы страны, то есть достигнет прямо противоположного результата, к которому стремятся власти. Власти, по всей видимости, стремятся погасить недовольство репрессиями, что называется, задушить на корню. Но русская история знает немало примеров, что как раз это вызывает обратный эффект. И дальше это может пойти такая спираль эскалации, то есть падение вниз. То есть больше репрессий – больше протеста, жесткие репрессии – более радикальное сопротивление. Дело может дойти до проявления насилия. Мы все помним из русской истории 9 января 905-го года «Кровавое воскресенье», помним, что именно »Кровавое воскресенье» привело к падению династии Романовых и к разрушению Российской империи. Я просто хочу предупредить и руководителей страны и руководителей администрации президента и парламента, что если вы начали в условиях углубляющегося экономического кризиса волну репрессий, вы должны быть готовы к еще более жесткому непримиримому, не побоюсь этого слова, революционному сопротивлению народа. Д.Пещикова ― Давайте обратимся все-таки, раз вы к истории обратились, тоже к истории, но к истории не столь далекой, опять же к тому самому «Болотному делу», к 12 году. После 12-го года ведь не произошло никакого серьезного подъема протестной активности в ответ на это закручивание гаек. Наоборот, сработало все именно так: люди стали меньше выходить на улицы. В.Рыжков ― Я объясню, почему нынешняя ситуация принципиально отличается от ситуации после 12-го года, когда была волна первых запретов и репрессий. Дело в том, что какое-то время после 12-го года экономика росла. Экономика замедлялась, она остановилась в 13-м году, и начала сокращаться в 14-м году и продолжает сокращаться по сей день. Но тогда была иллюзия, что экономика все-таки пойдет в рост и жизнь будет улучшаться. Тем не менее – недавно были опубликованы цифры о том, что с 12-го года по 16-й года – вот за эти 4 года – количество бедных в России увеличилось почти на 6 миллионов человек. Средний класс за эти же 4 года сократился в два раза. Жизнь становится все хуже. И поэтому я бы увязал протесты 26 марта, когда вышло очень много молодежи, с протестом дальнобойщиков. Казалось бы, где молодежь, а где дальнобойщики? Но это связанные между собой процессы. Напряженность в обществе растет, недовольство в обществе растет. И поэтому нельзя сравнивать весну 17-го года, когда общество недовольно в значительной степени, с 12-м годом Д.Пещикова ― То есть другой социально-экономический контекст. В.Рыжков: Эта волна репрессий ещё больше ударит по перспективам, ничего хорошего не сулит самой власти В.Рыжков ― Вторая причина – Крым. Крым – это был такой укол глюкозы или я не знаю… мельдония или с чем это… или наркотика, и где-то он играл на струнах нашей постимперской души года два. То есть он играл с весны 14-го года по весну 16-го, может быть, по лето 16-го года его хватило до думских выборов, когда еще более-менее народ верил тому, что мы великие, во-вторых, верил тому, что, как Путин сказал, два года – и кризис закончится. Прошло три года, кризис не заканчивается. И вот эти два фактора отличают нынешнюю ситуацию от ситуации 12-го года: нарастающий кризис в экономике; прошла эйфория от Крыма, и люди, как в сказке Пушкина, начинают осознавать, что они у разбитого корыта. Ни во внешней политике толком ничего не получается, ни в экономике толком ничего не получается. А на этом фоне власть начинает арестовывать детей, власть начинает арестовывать критиков, власть начинает расширять политические репрессии. Поэтому еще раз повторю: другая совершенно качественная ситуация, и в этой ситуации, как я думаю, чем больше будет применять репрессии власть, тем более сильным и радикальным, и неблагоприятным для власти будет ответ общества. Я бы не рекомендовал раскручивать «Болотное дело №2″. Д.Пещикова ― О новых протестах и новых репрессиях еще поговорим. Это особое мнение политика Владимир Рыжкова. Сейчас небольшой перерыв. РЕКЛАМА Д.Пещикова ― И снова программа «Особое мнение». Свое особое мнение представляет политик Владимир Рыжков. Владимир, по поводу этого уголовного дела, в рамках которого задержали и арестовали активистов. Вы говорите, непонятно, какое дело. Я вам могу зачитать фрагменты официального сообщения Следственного комитета. Значит, «уголовное дело расследуется по фактам совершения противоправных действий участниками несанкционированного массового мероприятия по трем статьям: хулиганство, посягательство на жизнь сотрудника правоохранительных органов и применение насилия в отношении представителя власти». Еще один важный, мне кажется, пассаж в этом же сообщении: «Следственный комитет отмечает, что организаторы незаконного мероприятия вводили граждан в заблуждение, утверждая, что акция согласована в сластями города в установленном порядке. В ходе следствия эта информация находит свое подтверждение. Расследование продолжается». Это что значит, что Навального тоже, возможно, скоро опять задержат и опять арестуют? В.Рыжков ― По пунктам. Во-первых, то, что произошло 26 марта в Москве – а я подчеркну, что не только в Москве, а в десятках городов страны, – это была провокация власти. Потому что Конституция России гарантирует право гражданам страны мирно, без оружия проводить митинги и демонстрации. Более того, Конституция гарантирует, и есть соответствующее решение Европейского суда по правам человека, чьей юрисдикции мы подчиняемся (сегодня было решение по Беслану), что без уважительных причин власти не в праве оказывать организаторам в том месте, которое они просят. И сразу же был пример. Когда Алексею Навальному отказали провести мирную акцию в центре Москвы, а через несколько дней после теракта в Санкт-Петербурге (причем были нарушены сроки подачи заявки: не позднее за 10 дней) дали самый центр Москвы антитеррористической акции. То есть явно двойные стандарты. Д.Пещикова ― Ну и не только в Москве дали. В.Рыжков ― Поэтому, когда власти ссылаются на несанкционированную акцию, это не выдержит никакой проверки в ЕСПЧ. А я уверен, что так же, как «болотники», люди которые сейчас подвергаются преследованиям и будут осуждены, обратятся в Европейский суд и выиграют в Европейском суде, потому что дело аналогичное тому, что было по другим подобным делам. То есть первый пункт: что несанкционированная акция – это нарушение закона не со стороны участников, а со стороны властей. Второе: никаких нарушений даже с этой с точки зрения не было, потому что люди не перекрывали проезжую часть, люди не совершали никаких противоправных действий. Провокации в их отношении были исключительно со стороны правоохранительных органов, которые выхватывали людей из толпы, бросали их в автозаки, устраивали давки, устраивали беспорядки. Поэтому и в этой части это абсолютно лживая интерпретация событий со стороны следственных органов. И, в-третьих, что касается насилия, я уже сказал: если было насилие, покажите, докажите, но не опирайтесь на лжесвидетельства работников полиции, как это всегда происходит, когда полицейский, который в глаза не видел подсудимого, показывает подсудимому, который в глаза не видел этого полицейского – я сам много раз бывал в этих судах, я видел эти случаи, когда подсудимый первый раз видит работника полиции, работник полиции первый раз видит подсудимого и лжесвидетельствует под присягой, что якобы этот человек сопротивлялся или нападал на него. Это все рассыпалось бы в независимом суде на мелкие крошки, в муку бы рассыпалось, в прах, но не в наших судах. Поэтому, слава богу, что мы пока еще входим в Совет Европы и в юрисдикцию Европейского суда по правам человека, где это тоже все рассыплется. В.Рыжков: Когда власть, теряющая популярность, обращается к репрессиям, она еще быстрее теряет популярность И всякий раз, когда это происходит, число сторонников власти сокращается. И всякий раз, когда это происходит, число противников власти растет. Я очень сожалею, что руководство нашей страны малообразованное, малокомпетентное и плохо знает российскую историю. Я сейчас дал бы совет руководителям страны, руководителям силовых структур: садитесь ребята, читайте книжки. Прочитайте хотя бы две-три книжки хорошие по русской истории. Тогда ваши действия будут более адекватными. Сейчас надо было бы действовать совершенно в другом направлении, а именно: расследовать все громкие скандалы вокруг коррупции; отправить в отставку тех людей, которые в этом замешаны; перестать кошмарить людей, как много раз призывает на словах наша власть перед тем, как начать их кошмарить; не раскручивать волну насилия. Потому что есть простой закон общества, простой закон истории: Кто сеет насилие, тот пожнет насилие. Я не хочу приводить тяжелые примеры, потому что и так тяжелая атмосфера в стране. Все понимают, о ком я говорю, кто применял насилие и кто как после этого кончил. Один пример я уже привел – Николая II, который допустил кровопролитие в январе 905-го года и кончил тем, что вся его семья была расстреляна в екатеринбургском подвале какое-то количество лет спустя. Поэтому эти обвинения, которые вы сейчас процитировали, они выеденного яйца не стоят, и любому человеку понятно, что это в чистом виде фальсификация. Д.Пещикова ― Вы говорите об истории. Вы говорите об идеальном правоприменении. Но, к сожалению… В.Рыжков ― Я говорю вообще даже не об идеальном правоприменении, я говорю о здравом смысле. Д.Пещикова ― Но вы же понимаете, что у нас не работает это все, о чем вы говорите. Да, ЕСПЧ может принять решение в пользу этих людей и пример, скорей всего. Но им же это не поможет, если они будут сидеть, какой-то срок отбывать в этот момент. Все равно для них будет создано огромное количество проблем. В.Рыжков ― Поэтому, если вы заметили, я апеллирую не столько к правовым аргументам, хотя я их тоже применяю, я больше апеллирую к угрозе, которую власть создает сама для себя Еще раз повторю: чем большее число людей вы втягиваете – я обращаюсь сейчас к нашим силовикам – в репрессии, тем большее число своих противников вы плодите. То есть каждый арестованный, каждый допрошенный, каждый уволенный вокруг себя имеет 10-15 человек друзей, родственников, которые после этого откажут вам в доверии и будут вас ненавидеть. Д.Пещикова ― Тихо ненавидеть дома или выходить все-таки на улицу – важный вопрос? В.Рыжков ― Количество переходит в качество. Мы видим… никто не ожидал, что такое количество людей на фоне экономического кризиса и проблем, которые у нас сейчас есть, выйдет 26-го. В десятках городов страны люди вышли на так называемые, подчеркну, несанкционированные акции, хотя эти акции были законными, потому что Конституция прямо разрешает право выходить мирно оружия на улицы наших городов. Десятки тысяч человек вышли. Это значит, накопился определенный потенциал. Если власть хочет погасить его насилием, она пожнет бурю. Это было с Романовыми, это было в десятках других стран. И тот, кто не учит уроки истории, того история жестоко за это наказывает. В.Рыжков: То, что произошло 26 марта в десятках городов страны, – это была провокация власти Д.Пещикова ― То есть вы полагаете, что из-за этих действий, из-за такой реакции властей 12 июня на улицы выйдет гораздо больше людей? В.Рыжков ― Я не предсказываю, я этого не исключаю. Я боюсь того, что это породит новую спираль конфронтации в обществе. И, на мой взгляд, если уж мы говорим о Путине, как о руководителе всей этой системы, то последнее, чего он должен хотеть, это раскручивание холодной гражданской войны за 11 месяцев до своей избирательной компании. Вот хуже для себя он ничего не сможет сделать, как создать атмосферу страха и ненависти в России накануне президентских выборов. С чем он пойдет на эти выборы? С внешнеполитическими победами, которых нет? С внутриэкономическими успехами, которых нет? Или с имиджем человека, которые преследует людей только за то, что они смеют высказать свое мнение и только за то, что они смеют выйти на улицы городов родной страны выразить свое гражданское мнение? Ну это же хуже для президента ничего не придумаешь. Д.Пещикова ― Все-таки с вашего позволения я вернусь к вопросу, который вам задавала: что Навального ждет, могут ли его, действительно, посадить до 12-го числа? В.Рыжков ― Я очень боюсь за Алексея Навального, я боюсь за его жизнь. Я боюсь не только за его свободу, я боюсь за его жизнь. Если эта логика эскалации внутри страны – вот сейчас все говорят, международная эскалация – а внутри страны, если пойдут репрессии, это что, не эскалация? Это такая же точно эскалация. Поэтому я боюсь за его жизнь, за его здоровье. Ему надо будет сейчас очень беречь себя, свою семью. И я не исключаю, что могут быть другие меры вплоть до арестов, посадок и так далее. Д.Пещикова ― Это особое мнение политика Владимир Рыжкова. Еще один перерыв сейчас сделаем и вернемся через несколько минут. НОВОСТИ Д.Пещикова ― Это программа «Особое мнение». Со своим особым мнением политик Владимир Рыжков. Владимир, вы говорите, власти должны вместо того, чтобы этим всем заниматься, с коррупцией, в частности, бороться. Но вы же видите, сколько у нас уже губернаторов сняли. Дела новые появляются. Вот даже против Леонида Маркелова – в последнее время если посмотреть, что происходило – завели дело. Подозревают его в получении взятки. Это какая-то попытка создать альтернативу тому, что делает Навальный с его расследованиями? Что мы тоже вот с коррупцией боремся. В.Рыжков ― Есть знаменитая история с Ли Куань Ю, который истребил в Сингапуре коррупцию. А Сингапур был довольно злачное место. Военные моряки, торговцы, порт, опиум, проститутки, бордели – в общем, все как надо. И это был любимые его вопрос, он любил на него отвечать: мол »как вы в таком злачном месте, в таком притоне смогли истребить коррупцию?» Он сказал: «Очень простой рецепт: начинайте с самого верха, потому что если вы не начнете с самого верха, низы будут воровать. Потому что низы будут смотреть наверх: если наверху воруют, почему нам-то нельзя?» А у нас, заметьте, откуда пытаются бороться с коррупцией – снизу. Вот гаишники, вот преподаватели вузов. Вот сейчас доросли мы до губернаторов. Вот говорят нам: Видите, борьба с коррупцией. А вы мне назовите хоть один случай борьбы с коррупцией в высших эшелонах власти, когда речь идет о уровне руководителя администрации президента, руководителе правительства, вице-премьере. В.Рыжков: Несанкционированная акция – это нарушение закона не со стороны участников, а со стороны властей Д.Пещикова ― Пока в правительстве у нас один пример такой яркий – с Улюкаевым. В.Рыжков ― Да, с Улюкаевым. Да и то какая-то мутная история. А вот заметьте, что, например, генпрокурор Чайка. Интереснейший был фильм, полстраны его посмотрели. Сын его, как оказывается, очень талантливый бизнесмен. В любой бы другой стране и папа и дети бы уже сидели и сидели бы пожизненно. У нас они прекрасно руководят бизнесом и ключевой правоохранительной структурой. Поэтому я не верю в такую борьбу с коррупцией, где наказывают 2-й, 3-й, 5-й, 15-й эшелон власти. Серьезная борьба с коррупцией только тогда, когда под суд идут руководители, как это, допустим, происходит сейчас в Южной Корее, где президент под судом, в Бразилии, где судят президента. Вот это борьба с коррупцией — когда никто не защищен иммунитетом. Вот скажем, тот же Китай – его часто приводят в пример – в Китае уже, между прочим, насколько случаев, когда в тюрьму посадили членов Политбюро, причем посадили людей из первой десятки. Там даже сел за многомиллиардную коррупцию директор местного китайского ФСБ, то есть главный силовик страны. А у нас да, это народу бросают кость, что вот мы бояр отдельных – причем не любимых, не самых близких… Д.Пещикова ― Не самых результативных. В.Рыжков ― Вы знаете, я не согласен с этим. Я уже говорил в этом эфире, что я, например, не верю в виновность Никиты Белых абсолютно. Считаю, что это политически сфабрикованное дело. Его наказывают за то, что он либерал. Он хороший был губернатор. Я был у него в Кирове. Я знаю, как много он там сделал. Поэтому результативность совсем не при чем. Просто недовольство населения настолько сильное с социальным расслоением и коррумпированностью элит, что нужно что-то демонстрировать и вот берут второй эшелон власти и кого-то для виду наказывают. Ребята, Ли Куань Ю отвечал так: «Вот когда я посадил своего друга за коррупцию, когда я посадил своего родственника за коррупцию – вот тогда началась борьба с коррупцией». Начинайте с самого верха. Пока самый верх защищен у нас иммунитетом и может воровать бесконтрольно и беспрепятственно на глазах всего мира и всей страны, это нельзя считать борьбой с коррупцией. Д.Пещикова ― А если Медведев будет отправлен в отставку? В.Рыжков ― Дело же не в отставке, а дело в том, что все факты, которые были приведены в фильме Алексея Навального, должны быть расследованы, им должна быть дана правовая оценка. Будет это сопряжено с отставкой, не будет… Скорей всего, будет. Речь не об отставке, речь о том, что если нет борьбы с коррупцией в руководстве страны, значит, нет борьбы с коррупцией в принципе. Д.Пещикова ― Но Владимир Путин не может Дмитрием Медведевым в этой ситуации пожертвовать? И дело чтобы открылось… В.Рыжков ― Вы меня втягиваете в политические дискуссии, в политическую оценку. А я вам отвечаю на ваш первый вопрос. Борются ли у нас с коррупцией? Ответ: нет. Потому что, когда вскрываются факты с частными самолетами, на которых возят собачек, с недвижимостью руководителей страны за рубежом и их родственников, и когда в силовых структурах обнаруживаются вопиющие факты коррупции и за этим ничего не следует, — это означает, что верхушка защищает свою коррупцию, сдавая шестерок, понимаете? То есть мафиозная такая структура: сдают шестерок для того, чтобы паханы продолжали контролировать свои коррупционные рынки – вот о чем речь. Д.Пещикова ― Сначала же были одни шестерки. Потом дошли до губернаторов. Уже министры. Может быть, мы и выше поднимемся? В.Рыжков: Я очень сожалею, что руководство страны малообразованное, малокомпетентное и плохо знает российскую историю В.Рыжков ― Потому что общество становится все более нетерпимым к этом вещам. И в эту топку надо бросать все более крупные фигуры. То есть сначала жертвовали пешками, потом начали жертвовать слонами и конями… Нет, до ладьи еще дело не дошло, ладьи вполне себе еще стоят на доске и решают свои задачи. Это не борьба с коррупцией. Вообще-то борьба с коррупцией начинается со сменяемости власти. Если у нас один и тот же человек уже 18-й год у власти, то это и есть главная форма коррупции. Несменяемость власти – это и есть главная, основная и самая страшная форма коррупции. У нас Ельцин был 9 лет, а Владимир Путин, включая четырехлетие Медведева, когда он де-факто сохранял власть, он с августа 99-го года. Уже выросло поколение, вот ваше поколение… Д.Пещикова ― Та молодежь, которая выходила на улицы, она никого другого не видела. В.Рыжков ― Вот я помню свое детство. Я впервые понял, что я есть, при Брежневе, когда я себя осознал человеком и похоронил я его, Леонида Ильича дорогого, в 10-м классе. То есть 16 лет моей жизни прошло при одном человеке. Я понимаю, о чем мы говорим. И я понимаю ту молодежь, которая выходит на улицы, потому что они видят, что богатым ты можешь быть, только если ты родственник чиновника или силовика. У простого человека даже очень талантливого нет перспектив в жизни в этой системе, потому что система настолько вся коррумпирована и погнила, что если ты не связан родственными связями с каким-то сильным человеком, ты не пробьешься в этой жизни. Сожжены все социальные лифты, поэтому борьба с коррупцией – это сменяемость власти. Борьба с коррупцией – это назначение по заслугам, а не по родственному принципу или по принципу лояльности. Борьба с коррупцией – это расследование каждого факта. Борьба с коррупцией – это работающий парламент, который проводит парламентские расследования. У нас ничего из этого нет, поэтому о какой борьбе с коррупцией можно говорить? Можно говорить только об имитации борьбы с коррупцией и о том, что жертвуют пешками, в лучшем случае конями, но не трогают основу системы и не трогают тех людей, которые составляют ее ядро. Д.Пещикова ― То есть правильно получается, что эти аресты губернаторов… В.Рыжков ― Это для отвода глаз. Дымовая завеса. Это имитация борьбы с коррупцией, совершенно верно. Д.Пещикова ― А если допустить до выборах 18-го года всех желающих, поменяется руководство страны, как вы считаете? В.Рыжков ― Я за то, чтобы в выборах принял участие Алексей Навальный. Я за то, чтобы в выборах принял участие Явлинский, я за то, чтобы коммунисты выдвинули какого-нибудь левого яркого злого по хорошему кандидата, который будет двигать их повестку дня. Я за то, чтобы все оппозиционные кандидаты объединили усилия по контролю над участковыми комиссиям территориальными и так далее. И тогда я думаю, что на фоне этого тупика, в который зашла страна, массовой бедности… Вот недавно были опубликованы опросы, что у нас 6% не хватает на еду – население. И еще 35% — не хватает на новую одежду. То есть 41% не может себе позволить в полной мере еду и купить новые брюки. А 75% тех, кто работает по найму в бюджетной сфере и на предприятиях – это либо ниже черты бедности, либо на грани черты бедности. 75% людей, которые работают! Их них 80% — в области образования, 80% — в области здравоохранения, 90% в области сельского хозяйства и ЖКХ. То есть у нас страна доведена до нищеты и бедности. И если на президентских выборах все кандидаты, о которых я сказал, будут зарегистрированы и проведут по-настоящему яркую бесстрашную кампанию… Д.Пещикова ― И получат равный доступ к СМИ. В.Рыжков ― И самое главное – смогут проконтролировать фальсификации, которые не исключены, то тогда, я думаю, перемены возможны. Д.Пещикова ― Интересно. Давайте немного о другом – о решении ЕСПЧ. В.Рыжков ― Да, очень важно. У нас осталось 4 минуты. Вот, что я хочу сказать. Я посмотрел сегодня решения. К сожалению, оно пока только на английском. Не все могут прочитать. Но я успел посмотреть. Я очень хотел бы надеяться, что в ближайшее время кто-то переведет качественно этот документ, и он будет в общем доступе. Это исключительно качественное судебное расследование с изучением всем свидетельских показаний, десятки страниц. Это настоящее исследование. И по четырем пунктам Европейский суд по правам человека признал, что российские власти несут ответственность. В.Рыжков: Я не верю в такую борьбу с коррупцией, где наказывают 2-й, 3-й, 5-й, 15-й эшелон власти Пункт первый: была информация, что готовится теракт 31 августа. Первый вопрос, с которым согласился суд, это «Были ли приняты все меры для того, чтобы отреагировать на информацию, которая имелась еще 31 августа?» Пункт второй: Как была спланирована операция по штурму? Европейский суд пришел к выводу, что она была плохо спланирована, и это повлекло массовые жертвы. Пункт третий: Как была использована сила при штурме? Там всё упоминается: и то, что было несколько выстрелов из танков по школе; и то, что были выстрелы из огнеметов. Там был такой интересный эпизод, когда единственный выживший боевик – я не помню, как его звали – говорит о том, что когда был первый взрыв, «Полковник», который руководил террористами кому-то позвонил по-русски и закричал: «Вы что творите?!» Кому он звонил? А еще этот террорист утверждает, что команды полковнику тоже шли по-русски. Кто ему звонил, кто его инструктировал? И четвертый пункт, с которым согласился Европейский суд, это то, что расследование было не до конца полным и не до конца объективным. Так вот Песков уже сегодня обругал Европейский суд. Но надо, наоборот, выразить им благодарность, потому что если извлечь уроки из этих четырех выводов, что нужно более четко реагировать на сигналы до и профилактировать –раз; лучше работать нашим спецслужбам и лучше готовить операции – два; не применять излишнюю силу при штурме и освобождении заложников – три; и проводить объективное всестороннее расследование, что бы те же самые спецслужбы учились на своих ошибках – разве это не патриотично? Разве это не в интересах наших людей? Разве эти четыре вывода Европейского суда не могут нам потенциально помочь быть более эффективными, компетентными при предотвращении, профилактике и борьбы с терактами и уменьшить число жертв, которые у нас получаются при этих терактах? Поэтому я бы сказал спасибо Европейскому суду. Я сегодня весь вечер рекомендую нашим властям и спецслужбам особенно рекомендую: изучите внимательно это решение, потому что оно вам поможет и людям поможет избежать в будущем таких страшных трагедий, которая случилась в Беслане. Д.Пещикова ― Со своими рекомендациями российским властям в этой студии был политик Владимир Рыжков. Мы на этом завершаем. Спасибо большое, до свидания!

Ссылка на источник