О.Журавлёва ― Добрый вечер. Это программа «Особое мнение», меня зовут Ольга Журавлёва, у нас в студии журналист Юрий Сапрыкин. Здравствуйте. Ю.Сапрыкин ― Здравствуйте. О.Журавлёва ― Алексей Навальный мало того, что назвал ложью высказывание бизнесмена Алишера Усманова, так еще и призвал россиян присоединиться к новой акции против коррупции аж 12 июня с флагами пройтись и так далее. Имеет смысл какая-нибудь акция против коррупции еще? Ю.Сапрыкин ― Ну, вы понимаете, я думаю, если бы 26 марта мы опросили всех пришедших на акцию во всех городах, за что эта акция или против чего, то, наверное, слово «коррупция» было бы не единственным вариантом ответа. Понятно, что речь идет не только о коррупции, но и о самых разнообразных негативных вещах, которые ассоциируются с нынешней властью. Ну, возможно, ходить с российским флагом против какого-то незаконного обогащения чиновников как-то не очень изящно, но ходить… О.Журавлёва ― Почему же? Ю.Сапрыкин ― …но ходить с российским флагом против того, что люди делают с Россией и как они крадут у нее будущее, ну, вполне, по-моему, резонная постановка вопроса. О.Журавлёва ― Вы бы присоединились к такой акции? Ю.Сапрыкин ― Да. Почему нет? О.Журавлёва ― Ну, потому что у нас ужесточается в том числе законодательство касательно всевозможных акций. Ю.Сапрыкин ― Да, и это продолжается, вот, на моей памяти последние лет шесть. И заметьте, чем сильнее оно ужесточается, тем меньше у людей страха выходить даже на несанкционированные акции, как показало 26 марта. Ю. Сапрыкин: Говорить о том, что всех гонят по разнарядке и за 400 рублей, это некоторое преувеличение О.Журавлёва ― Как вы считаете, будет разумно, если акция будет разрешена? Ю.Сапрыкин ― Ну, понимаете, я бы на месте властей и 26 марта бы разрешил, и вообще бы не чинил таких абсурдных препятствий всем людям, которые, как бы, не по команде сверху пытаются где-то собраться. Наверное, поэтому я и не на месте властей. Вот. Да, разумно было бы разрешить. Но разумно не интересно, а интересно, как бы, следовать логике политической борьбы, которая заключается в том, что, ну там, если Навальный скажет, что демонстрация будет в Марьино, то ему запретят в Марьино и разрешат в Бутово. Если он скажет, что демонстрация будет в Бутово, ему запретят в Бутово и разрешат Тверскую. В общем, нужно сделать обязательно что-то, что помешает первоначальным намерениям вот этих акционистов. Поэтому, конечно, не разрешат или разрешат, но не сразу, не там и не тогда. О.Журавлёва ― Замечательно. Скажите, пожалуйста, а вот этот вот перенос выборов на 18 марта – он что должен символизировать? Ю.Сапрыкин ― Он должен символизировать благодарность россиян нынешнему президенту за величайшее историческое деяние XXI века – присоединение Крыма. Поскольку явно никакой интриги вокруг этих выборов не вырисовывается, то очевидно, что, ну, главным (ну, пока что так всё выглядит), главным движущим мотивом, который по мнению кремлевских технологов должен привести людей на избирательные участки, должна стать благодарность. Да? Не конкуренция, не какой-то образ будущего, не ужасное слово, какая-то новая повестка… Вот, для меня всегда повестка – она в военкомат или куда-нибудь в прокуратуру. О.Журавлёва ― В суд. Ю.Сапрыкин ― Да-да-да. Но почему-то сейчас этой повесткой размахивают все, кому не лень. Вот, какая-то новая должна быть повестка, и ее как-то не нарисовывается. И даже некоторая угроза внешняя или внутренняя со стороны агрессивного американского империализма или пятой колонны – это тоже карта, ну, елочные игрушки, которые уже не радуют, как в известном анекдоте. Вот, поэтому, наверное, пока всё выглядит так, что эти выборы будут проходить по самому такому, дружелюбному, уютному, плюшевому, не конфронтационному сценарию, и люди должны прийти, как бы, не выбрать, не отстоять, не поддержать, а просто, как бы, поблагодарить. А за что у нас благодарить? А вот дата 18-е марта – она вам сама это и сообщает. И плакаты, которыми будет увешана вся страна, будут одновременно призывать на избирательные участки и напоминать о том, какая радость у нас случилась в этот день 4 года назад. Вот. И праздничные концерты, митинги, народные гуляния все тоже будут приурочены, конечно, не к президентским выборам, а к тому, что вот это такой светлый праздник. О.Журавлёва ― Скажите, а вот эти официальные мероприятия… Ю.Сапрыкин ― Другой вопрос, а подействует ли это? О.Журавлёва ― Вот! Вот, вопрос. Ю.Сапрыкин ― Потому что это, конечно, очень хитрый план, но, насколько к марту 2018 года все, действительно, будут, как бы, преисполнены благодарности по поводу случившихся 4 года назад событий, не заслонят ли их какие-то другие, ну, я бы на это крупную сумму денег не поставил. О.Журавлёва ― А, вот, по поводу официальных мероприятий и массовых гуляний. Скажите, а, действительно, уже власть не надеется, что публика выйдет просто по зову сердца, что называется? Ю.Сапрыкин ― Не, почему-почему? Вот, кстати, у меня совершенно нет ощущения, что, вот, они могут только за деньги через Массовки.ру. Ю. Сапрыкин: Нынешняя власть разговаривает сама с собою через телевизор Мне кажется, когда наш уважаемый коллега Саша Плющев, горячо мною любимый, и совершенно несправедливо ругаемый за его посты… Но мне кажется, что, ну, вот так вот решительно утверждать, что на все проправительственные акции ходят одни и те же люди, они ходят туда, потому что это у них работа такая и они ходят туда за деньги, ну, это не вполне правда, и еще это, наверное, немножко обидно для тех людей, которые ходят туда не за деньги, да? Такие есть. И такие были на Манежной, люди, которые просто пришли с цветами положить их к Могиле Неизвестного солдата, к стеле города Ленинграда, потому что услышали об этом по радио. И такие (я в этом абсолютно уверен), были 18 марта на концерте на Воробьевых горах. Я в этом уверен не просто так, потому что, совершенно забыв об этом концерте, пошел с приятелем гулять на Воробьевы горы в этот день. О.Журавлёва ― И как бы невзначай… Ю.Сапрыкин ― Нет-нет-нет, мы не ходили на концерт, мы просто видели людей, которые туда идут. Нет, там не было ощущения, что это всё организованные колонны, которых специально туда подневольно гонят. Более того, если вы вспомните, как рекламировалась эта акция на улице, то это была реклама, ну, похожая на афиши какого-нибудь веселого летнего молодежного фестиваля, там даже слова «Крым» не было. Фестиваль «Весна», какие-то там фудкорты, воркшопы, пицца и группа «Бурито», «Приходи, вход свободный. Повеселимся!» Вот. И я абсолютно уверен, что многие люди шли туда, вот, не бить челом президенту, а шли просто провести время весело на бесплатный концерт с какими-то их любимыми артистами. Да, у этих артистов тоже есть свои любители, как в это иногда ни сложно поверить. О.Журавлёва ― У нас в студии с особым мнением журналист Юрий Сапрыкин. Мы продолжим этот разговор после небольшого перерыва. Пишите ваши письма, +7 985 970-45-45. Скоро вернемся. РЕКЛАМА О.Журавлёва ― И снова с вами программа «Особое мнение», в студии журналист Юрий Сапрыкин, и мы уже начали в первой части разговор о том, что люди выходят в том числе и на провластные мероприятия по зову сердца в том числе. Ю.Сапрыкин ― Люди выходят по разным мотивам, и не все за деньги. Говорить о том, что всех гонят по разнарядке и за 400 рублей, это некоторое преувеличение, и я бы сказал, что это так же несправедливо, как говорить, что к Навальному все вышли, потому что он школьникам пообещал 10 тысяч евро. И с той, и с этой стороны есть некоторый полемический перегиб. Вот. О.Журавлёва ― Но! Есть другая проблема. Вот, когда нам Кудрин говорит про глобальное недоверие к власти, у власти есть точно такое же глобальное недоверие к народу. И поэтому любые, даже самые правильные, естественные и очевидные мероприятия вызывают у чиновников какую-то странную реакцию, необходимость разослать разнарядки, необходимость согнать там всех в какую-то точку, утвердить плакаты или еще что-нибудь в этом роде. Это о чем говорит? Ю.Сапрыкин ― Это говорит о том, что целью этих мероприятий является не дать людям выразить свою скорбь или свою радость – это какая-то вторичная цель, не главная. Она тоже, наверное, присутствует, но не ради этого это делается. Делается это, во-первых, для того, чтобы вся вот эта вертикаль чиновничья была при деле. Ну, то есть она должна периодически демонстрировать свою способность мобилизовать людей на то и на это. За это они зарплату получают. Вот. А во-вторых и в главных, это всё нужно, чтобы создать телевизионную картинку, да? И, конечно, когда речь идет о создании телевизионной картинки, тут на самодеятельность масс полагаться очень недальновидно, товарищи, да? Нужно, чтобы всё было организованно, и пришло именно то количество народа, которое попадает в камеру, и они стояли бы с правильными плакатами. Вот. Это же нынешняя власть – она очень сильно (извините за умное слово) медиатизирована, да? Она, как бы, разговаривает сама с собою через телевизор, да? О.Журавлёва ― И поэтому 26-го числа по телевизору не показывают, что происходит на улице? Ю.Сапрыкин ― Да. И поэтому… О.Журавлёва ― И этого, как бы, нет. Ю.Сапрыкин ― Да. И поэтому у тех шести миллионов людей, которые, как следует из последних рейтингов, смотрят программу «Время», а также у нескольких десятков человек в больших кабинетах есть ощущение, что, в общем, всё норм, ничего не произошло. А то, что по этому поводу думают остальные много миллионов, которые узнали об этом иными способами или которые в этом принимали участие, это уже, ну  как бы, их личное дело. О.Журавлёва ― Это опасная тенденция? Ю.Сапрыкин ― Да. Ну, нет, она не то, чтобы опасная, она недальновидная, она немножко такая, страусиная. Вот. Я не думаю, что из-за этого случится какой-то полный коллапс чего бы то ни было. Но то, что картинка в телевизоре всё сильнее разъезжается с картинкой, которую мы видим на улицах или с тем, что на самом деле у людей в головах, да, эта пропасть будет всё сильнее расти. О.Журавлёва ― Как вам кажется, а возникают, все-таки, какие-то потуги начать диалог? Ю.Сапрыкин ― Кого с кем? О.Журавлёва ― Начать диалог власти с населением по поводу в том числе внутренних проблем. Помните эти разговоры про то, что телевидение что-то очень увлекается внешней повесткой, надо бы и внутренней тоже заняться? Вот, сегодня сенатор говорит о том, что дальнобойщиков, все-таки, надо бы внимательней послушать и как-то вообще разобраться с этой проблемой «Платона», потому что что-то это как-то не очень хорошо. Ну и еще есть масса таких точек, где люди, вроде бы, говорят власти вполне очевидные вещи, задают конкретные вопросы. Власть уже готова на них отвечать? Ю.Сапрыкин ― Ну, у власти сегодня Тиллерсон приехал, вот, намечается диалог с Тиллерсоном и то нет никакой уверенности, что он произойдет на уровне именно Путина на эту минуту, насколько мы понимаем, да? Когда приезжает дорогой вашингтонский гость, тут, конечно, не до проблем какого-то непонятного народонаселения. Уверен, что, ну, вот, в эпоху столь важных геополитических потрясений, когда тут «Томагавки» летают как пули у виска, конечно, никакой телевизор никуда не развернется. И, конечно, нас или не нас, а дорогих наших телезрителей, будут еще долго кормить рассказами о том, как мы там на последнем рубеже уже против не только мирового терроризма, но и против американского империализма, вот, стоим на бруствере одни и, вот, защищаем, ну, непонятно что, мир и мир во всем мире. Это знакомая с советских времен риторика. Она по-прежнему, ну, для людей, которые застали советские времена, хорошо продается. О.Журавлёва ― Ну, продается-то она хорошо, но советские времена закончились-то как раз довольно скоро после того, как… Ю.Сапрыкин ― Опять же, как мы знаем из последних социологических исследований, средний возраст зрителей программы «Время» 63 года. Как бы, я, простите, не хочу разводить никакой эйджизм и говорить о наших родителях, бабушках и дедушках пренебрежительно, но понятно, что для них это понятный язык, это та картина мира, к которой они привыкли, они много десятков лет своей жизни в ней прожили. Вот, она возвращается. Ну, класс. Вот. Но что касается диалога с дальнобойщиками и прочими остальными недовольными слоями народонаселения, не очень понимаю, как он будет происходить. О.Журавлёва ― Ну, у нас был не очень удачный опыт ответа Медведева на обвинения Навального. Как-то плохо срежиссированный, как мне кажется (может быть, у вас другое время). Это было, ну, как бы, логично? Ему дали поручение, что, вот, надо что-то ответить, да? Там, подготовили вопрос (я так понимаю). Или это случилось внезапно, просто вырвалось? Ю.Сапрыкин ― Да нет, ну я… А кто дал ему поручение? Тиллерсон? Трамп? (смеется) О.Журавлёва ― Нет, ну, какой Тиллерсон! Ну что вы, ей-богу! Неужели, это можно без согласования просто, вот, пойти и начать про компот рассказывать на »Тамбовском беконе»? Ю.Сапрыкин ― Я просто не понимаю, а кто согласует Медведеву речь про компот? Где вот эта инстанция? О.Журавлёва ― Интересно. Мне тоже интересно, кто ж такую речь-то?.. Мне кажется, его подставили жестоко. Ю.Сапрыкин ― Да нет, понимаете, вот это как раз хорошо показывает, как происходит этот диалог. Наверное, Медведев, разнообразные чиновники, а, может быть даже, разнообразные люди в телевизоре вообще не против его начать. Но у этого диалога есть столько ограничений, как в известной детской игре. О.Журавлёва ― «Да и нет не говорите». Ю.Сапрыкин ― Черный, белый не берите, да и нет не говорите, Навального называть нельзя, прогибаться нельзя. Если, как бы, дальнобойщики (или не важно, кто) чего-то требуют, то нельзя им ни в коем случае сразу этого давать, а нужно, в общем, попытаться как-то их загасить теми или иными медийными или силовыми методами. Вот, правила ведения диалога таковы, что, ну, вот, получаются бумажки и компот в итоге. О.Журавлёва ― То есть не умеют? Ю.Сапрыкин ― Да не не умеют, ну а просто, как бы, сложилась такая этика, сложилась такая политическая культура, такие правила приличия, да? Умеют, наверное, и уверен, что на муниципальном уровне или на уровне губернии это получается иногда гораздо лучше. Вот. Но, вот, вот так в целом… Ю. Сапрыкин: Когда приезжает дорогой вашингтонский гость, тут не до проблем какого-то непонятного народонаселения О.Журавлёва ― А иногда гораздо хуже. Ю.Сапрыкин ― …на уровне федеральных телеканалов, ну, вот, давайте посмотрим куда-нибудь в сторону ведущих политических ток-шоу и представим себе, как они начинают этот диалог вести. Если у них сложились годами уже выработанные правила, в которых диалог заключается в том, чтобы друг друга переорать, причем желательно потрясая там репликами про бездуховный запад, пятую колонну и Россию в кольце врагов, и чем больше ты это орешь, тем больше ты успешен, или как-нибудь вот так помахать руками перед экраном, чтобы магическими пассами всех развести, да? О каком диалоге?.. Какой диалог они сейчас смогут наладить? Они не в этом жанре работают. О.Журавлёва ― Послушайте, а вот эти вот »они» — это какой-то коллективный Путин? Это какая-то, я не знаю, Администрация президента? Это власть? Как вы себе представляете, кто, на самом деле, сейчас думает, говорить с народом или нет? Ю.Сапрыкин ― «Они» — это… Наверное, кто об этом думает, мы узнаем после очередного выпуска новостей. О.Журавлёва ― После небольшого перерыва, хорошо. Ю.Сапрыкин ― Да. О.Журавлёва ― У Юрия Сапрыкина тоже будет время немножко подумать. Журналист со своим особым мнением. Меня зовут Ольга Журавлёва… Ю.Сапрыкин ― Я возьму минуту на размышления. О.Журавлёва ― Даже не одну, возьмет 4 минуты на размышления, и мы вернемся в эту студию. НОВОСТИ О.Журавлёва ― И снова с вами программа «Особое мнение», меня зовут Ольга Журавлёва, в студии журналист Юрий Сапрыкин, мы пытаемся разобраться, кто нами правит. Кто такие они… Ю.Сапрыкин ― Нет, кто такие они, у которых не получается вступать в диалог. О.Журавлёва ― …которые всё решают? Ю.Сапрыкин ― Нет, ну, слушайте, кто такие они, которые всё решают, это вот политолог Минченко любит составлять списки Политбюро 2.0 – вот там все перечислены пофамильно. Это высшее чиновничество, которое давно срослось с силовиками с одной стороны, с крупной олигархией с другой стороны. О.Журавлёва ― Так? Ю.Сапрыкин ― Что касается диалога. На самом деле, они бывают разные, и поводы для диалога бывают разные. Вот, есть московская мэрия, например, которая очень любит демонстрировать свою открытость, и иногда в каких-то случаях ее, действительно, проявляет. Вот, мы только что с вами могли проголосовать (а, может быть, и проголосовали), например, за логотип парка Зарядье. О.Журавлёва ― Это важно. Ю.Сапрыкин ― Да. Через систему «Активный гражданин». Вот, по поводу логотипа парка «Зарядье» власть готова вступать с населением в диалог, и в этом диалоге выбирается, к сожалению, самый уродливый логотип в виде разноцветного листика, ну, потому что… Потому что такой вкус. О.Журавлёва ― Я вижу, что вы всерьез углубились в выбор логотипа. Ю.Сапрыкин ― Ну, я, действительно… Меня почему-то это страшно заинтересовало. Там была очень хорошая работа, за которую я болел. Вот. Естественно, она заняла последнее место, а первое место занял разноцветный листик. А по поводу сноса пятиэтажек, например, в диалог вступать не очень получается, потому что, ну как бы… О.Журавлёва ― По-моему, нежелательно. Ю.Сапрыкин ― Да-да-да. Потому что решение принято, и в этом решении задействованы такие ресурсы и амбиции, и масштабы, что, как бы, о чем тут разговаривать? Власть какая-то более федеральная и более силовая – она, допустим, по поводу Чудновец, как мы только что выяснили, или Оксаны Севастиди, она может вступать в диалог. Ну, есть какие-то люди, которым удается до нее достучаться – журналисты, депутаты, правозащитники. С ними этот диалог получается. Ю. Сапрыкин: По поводу системы «Платон» и ее интересантов диалога, в общем, быть не может А по поводу, вот, Никиты Белых, которому в очередной раз продлили срок содержания под стражей и который, кажется, как-то довольно… Какое б приличное слово употребить? …плохо себя чувствует, да? Это прям видно. Вот, по поводу него в диалог вступать никто не хочет. Хотя, наверное, та сторона этого диалога, которая защищает Никиту Белых или Улюкаева, у нее доступа к телу, наверное, побольше, чем у нас с вами, или даже у правозащитников, которые за Чудновец заступались. О.Журавлёва ― А где у них кнопка? Вот, почему, как вам кажется?.. Ю.Сапрыкин ― Нет никакой кнопки универсальной. Нет универсальной кнопки. Есть большие финансовые интересы, есть большие геополитические интересы. Система «Платон»… Ну, как бы, почему с дальнобойщиками нельзя вступать в диалог? Не потому, что они какие-то неправильные или их наняли западные спецслужбы. Не, на самом деле, это, в общем, свои ребята, они тоже на выборах голосуют, и от них, действительно, зависит там снабжение и всё остальное. Но! По поводу системы «Платон» и ее интересантов диалога, в общем, быть не может. Ну, это вопрос решен, да? Это не та история, где возможен торг. О.Журавлёва ― Ну, небольшой торг, все-таки, был. Ю.Сапрыкин ― Потому что сумма вопроса такова, что… О.Журавлёва ― Ну, то есть, грубо говоря, отменить ее нельзя, потому что эта система нужна определенным людям. Ю.Сапрыкин ― Да. О.Журавлёва ― Понятно. Всё. Значит, вот, одна кнопка совершенно очевидная. Ю.Сапрыкин ― Вот. А другим определенным людям нужно, чтобы наши С-300 стояли и защищали мирное небо над Сирией, потому что, ну, в их картине мира это какой-то бруствер и последний рубеж, где мы кому-то противостоим. И это решение тоже нельзя отменить. О.Журавлёва ― А вот резонансный законопроект о расширении прав полиции знаете, да? Со стрельбой по толпе, там, и так далее. Ю.Сапрыкин ― Да. О.Журавлёва ― Из Думы отозван. Документ направлен для дальнейшего обсуждения во фракцию и Экспертный совет «Единой России». Ю.Сапрыкин ― Слушайте, у меня… Вот это интересная история. Действительно, всё это звучит исключительно пугающе: закон, который позволяет полиции стрелять по толпе. Но у меня эта новость вызывает сразу много вопросов, на которые не на все из них у меня есть ответы. А, вот, скажем, вот сейчас в отсутствии такого закона если бы там 6 мая 2012 года полиция или омоновцы, ну там, под горячую руку шмальнули бы, не дай бог, в протестующих, кто бы понес за это ответственность? То, что такого закона не было, это как-то обернулось бы для них, ну не знаю, увольнениями, судебными процессами или чем-то? А когда в Новочеркасске стреляли по демонстрации, был такой закон, разрешающий стрелять по толпе, или нет? О.Журавлёва ― Там войска были. Ю.Сапрыкин ― А если вернуться к шестому мая или ко всем последним акциям, а есть закон, который разрешает омоновцам дубасить людей палками резиновыми при задержании, например? Где это, в какой законодательной инициативе это прописано? Или просто брать под видеокамеры человека, который стоит на тротуаре и разговаривает, и затаскивать его в машину, и потом еще усаживать его на 12 суток. О.Журавлёва ― Ну, некоторых на 10 тысяч оштрафовали за такое безобразное нарушение, да. Ю.Сапрыкин ― Кого? О.Журавлёва ― А, вот, девушку, помните, несли вчетвером? Она там с мамой гуляла. Ю.Сапрыкин ― Не-не-не, я просто знаю конкретный случай. Это сын моего знакомого, который я видел на видео, как его задерживали, и за что он присел на 12 суток. Он просто стоял на тротуаре и разговаривал с людьми. У него даже не было никаких отличительных знаков, которые выдают в нем участника этой акции. Это в каком-то законе прописано или нет? Вот. Да, звучит всё пугающе, но у меня, честно говоря, нет ощущения, что всё, что сейчас делает полиция или ОМОН, всё это, ну, регулируется какими-то законами, за нарушение которых следует какая-то ответственность. О.Журавлёва ― Законом о полиции Ю. Сапрыкин: У меня нет ощущения, что всё, что сейчас делает полиция или ОМОН, регулируется какими-то законами Ю.Сапрыкин ― Вот, без этого закона если завтра толпа с дубинками полезет штурмовать здание ФСБ, никто не будет по ним стрелять? Ну, не хотелось бы ставить так вопрос, но он волей-неволей возникает. О.Журавлёва ― Так в чем тогда?.. Ю.Сапрыкин ― Ну, то есть плохо, что есть такой закон, хорошо, что он отозван, но у меня нет ощущения, что это какой-то универсальный ответ на все вопросы связанные. О.Журавлёва ― Тогда зачем он отозван-то, вот непонятно? Ю.Сапрыкин ― А? О.Журавлёва ― Зачем его тогда отзывают? Может, его нужно как раз подужесточить? Ю.Сапрыкин ― Ой, слушайте, ну, вот это для меня совершенно непостижимая вещь, как работает этот думский аппарат. А еще очевидно, что в предыдущем созыве он работал как-то так, а сейчас он работает эдак. Вот там есть какие-то тонкие различия, которые связаны то ли с изменившимся спикером, то ли еще с чем-то. О.Журавлёва ― Ну да. Говорят, что дисциплина стала побольше. Ю.Сапрыкин ― Да, дисциплины стало больше, идиотских законодательных инициатив стало меньше, которые… О.Журавлёва ― Правда, меньше? Ю.Сапрыкин ― Конечно, меньше. Нет, ну, предыдущий созыв – он был рекордный по этому показателю. Ну, там были определенные депутаты, которые… Ну, известная история (я не знаю, это апокриф или правда), что были определенные депутаты, которым там корреспонденты газеты «Известия» просто звонили по утрам, если нечего поставить на первую полосу, и говорили: «А скажите, Евгений Александрович, а вот вы, например… Нет ли у вас какой-нибудь законодательной инициативы?» Он говорит: «Да, есть! Значит, я собираюсь внести инициативу о запрете кружевного белья, например. Или туфель на высоком каблуке. Или…» О.Журавлёва ― Доступа в интернет без паспорта. Ю.Сапрыкин ― Да, доступа в интернет без паспорта или чего-нибудь такого. Вот, в предыдущем созыве этого, действительно… Дальше эту инициативу даже не обязательно вносить, да? Депутат, так сказать, прокукарекал, хоть не рассветай. О.Журавлёва ― Просто посерьезней стала работать Дума. Ю.Сапрыкин ― Да-да-да. Но! Как мы видим из вчерашних новостей про депутата Милонова, тем не менее количество этих инициатив не свелось к нулю – оно больше нуля по-прежнему, и заметно пугающе иногда больше нуля. О.Журавлёва ― Скажите, пожалуйста, но, все-таки, ведь это же?.. Давайте найдем в этом позитив. Ю.Сапрыкин ― В чем? О.Журавлёва ― Вот в том, что Дума теперь более серьезная организация. Что уже, вот, меньше всех этих, я не знаю, странных инициатив. Ю.Сапрыкин ― Ну, вот этих цирковых представлений, да. О.Журавлёва ― Цирковых представлений меньше. Это позитив? Или, наоборот, они там сейчас всерьез напринимают чего-то такого, что потом мало не покажется? Ю.Сапрыкин ― Да нет, ну… Понимаете, мы же помним разные парламенты, да? Мы помним парламент, в котором был депутат Марычев, например, совсем-совсем балаганный, да? Но при этом депутат Марычев со всеми своими экстравагантными выходками… Это деталь, которая нам запомнилась, но при этом в этом парламенте были конкурирующие фракции, которые реально, ну там, блокировались или могли что-то принять, а что-то не принять. Там была какая-то борьба. Исход любой законодательной инициативы не был предрешен, да? Вот. А то, что сейчас мы видим, да, это просто… Ну, это просто немножко изменение стиля, изменение правил игры. Мы понимаем, что от того, что какому-нибудь условному депутату «Икс» запретили нести чушь в СМИ в ежедневном режиме, от этого суть этой Думы не изменилась, в ней не появились конкурирующие фракции, в ней не появилась борьба разных точек зрения, в ней не появились какие-то блоки, которые возникают ситуативно вокруг разных законов, в ней не появилось некоторой непредсказуемости. Мы все понимаем, что если не депутат Милонов, а вот там фельдъегерь со Старой площади привезет какой-нибудь законопроект, то что бы там ни было написано, он будет принят. Форма изменилась, суть осталась, в общем, той же, что и в последних созывах. О.Журавлёва ― Скажите, пожалуйста, а какое у вас ощущение? Самим-то не скучно вот в этом отсутствии политической конкуренции? Может, Навальный для того и нужен, чтобы им было как-то интереснее и веселее? Ю.Сапрыкин ― Кому? О.Журавлёва ― Технологам, Администрации. Ю.Сапрыкин ― Нет, про технологов мы знаем, что технологи скучают, потому что им никто не присылает темников, да? Что про них забыла Администрация президента и не дает им ясных указаний. Пропал какой-то тип переживания как у героя «Котлована» Платонова, у которого смысл жизни пропал и, вот, он ходит, истомившись, и не знает, куда жить. Вот. Технологам, наверное, стало не то, чтобы скучно, но как-то непонятно. А люди, которые сидят в Думе, ну, они не ради веселья там сидят, да? У них работа такая. Им что есть этот цирк, что нет его, особой разницы нет. Ю. Сапрыкин: Для меня совершенно непостижимая вещь, как работает этот думский аппарат А людям, которые на всё это смотрят со стороны через телевизор или через YouTube, или через еще что-то, да, им ужасно скучно. И чем моложе эти люди, тем им скучнее. И чем дольше времени проходит, тем больше, кажется, у них создается ощущение, что всё это какая-то нескончаемая тоска, которую навязало им предыдущее поколение непонятно зачем, исходя из каких-то своих страхов, комплексов и фобий, заложенных еще в советские времена. И всё это к ним не имеет никакого отношения. Это, конечно, один из моторов, который выводит людей туда, куда их зовет Навальный. О.Журавлёва ― Это журналист Юрий Сапрыкин со своим особым мнением. Всем спасибо, всего доброго.

Ссылка на источник