О.Пашина ― Добрый вечер. Это программа «Особое мнение», меня зовут Оксана Пашина, в студии журналист Леонид Радзиховский. Здравствуйте. Л.Радзиховский ― Добрый. О.Пашина ― Я уж не знаю, обрадует вас это или нет, но, похоже, начинается предвыборная кампания Путина, хотя сам он пока не заявлял, вроде бы, что собирается участвовать. Но уже выбрали ключевые темы и лозунги для этой кампании – справедливость, доверие и уважение. Ну, справедливость, я полагаю, это наши суды фантастические. Доверие – это когда коррупционер говорит «Я не крал, нет» и все ему верят. Уважение – это, ну, не знаю, разгоны мирных акций граждан. Ну, не знаю. Л.Радзиховский ― Так. Вопрос в чем? О.Пашина ― Как вам эти лозунги? Перспективны ли? Найдут ли отклик у людей? Л.Радзиховский ― Ну, вы всё уже сказали, мне остается только… О.Пашина ― Ну, это было мое особое мнение. Может быть, вы их интерпретируете иначе. Л.Радзиховский ― Ну, тут можно долго изгаляться. Например, как бы это всё (волка, козу и капусту) в одну формулу объединить? Ну, скажем так. Власть доверяет народу право себя, то есть власть уважать (ну, например, вот такое закольцовывание всех этих 3-х слов). Нет, власть доверяет народу право себя уважать по справедливости. Власть доверяет народу право справедливо себя (то есть власть) уважать. Вот, кажется, всё вместил. Ну, можно, я говорю, еще долго изгаляться, но, в принципе, понятно. Справедливость – это когда сын Фрадкова, Иванова, Патрушева и зять Путина занимают те должности и имеют те деньги, которые они имеют. Уважение – это когда Медведев говорит учителю: «Ну, если вам не хватает денег, пойдите в бизнес. Вы же не пойдете?» Это говорит о том, что Медведев уважает этого учителя, потому что он после этого еще добавил: «Это призвание». То есть призвание каждому свое. У Медведева призвание – быть премьером, а у учителя призвание – быть нищим. У каждого свое призвание, и это вполне справедливо. Ну а доверие – это очевидно. Власть, действительно, доверяет народу, зная, что народ всё это преблагополучно сожрет. Высшую форму доверия в свое время Сталин сказал в 1945 году, когда, значит, был банкет. Он поднял тост за великий русский народ и пояснил, что именно ему ценно в этом великом русском народе – его терпеливость. «Другой бы, — говорит, — народ к чертовой матери прогнал таких козлов как мы, а этот народ терпит». Вот это есть доверие. И уважение, кстати. И справедливость, кстати, в этом тоже присутствует, потому что, действительно, справедливо, то есть так оно и было. И, по-видимому, народ считает это справедливым. Но если говорить об избирательной кампании Путина, то… Ну, что тут? О.Пашина ― Во-первых, когда он, наконец, уже объявит официально? Л.Радзиховский ― Ну, это я не знаю. О.Пашина ― Все уже ждут. Почему он не сделал этого на прямой линии? Все думали, что он это сделает. Л.Радзиховский ― Я не Путин, я не Песков, я не Кириенко и давно не вхож ни в какие кабинеты, никакого эксклюзивного знания у меня на этот счет нет. Я думаю, что не сказал он этого, потому что ему надо держать интригу. В обычных выборах, ну, на Западе интрига – это кто победит. У нас интрига – это когда Путин объявит, что он победил, в какой момент? Ну, вот, он держит эту интригу. Значит, его линия проходила так, чтобы… Мне, по крайней мере, понятно, что он, естественно, будет президентом и дальше, потому что если бы он не хотел им быть, то он бы по-другому проводил линию, не так деловито и не так бы глубоко влезал в чужие мусорки и разбирался, что откуда надо выкинуть. Это была линия человека, который в пути, который работает, чертовски хочется поработать и он хочет работать дальше. Так что вопрос, по-моему, о том, пойдет или не пойдет, этот вопрос снят. Но интригу – он держит паузу. Вот. А эти слоганы – они говорят о том, что вы, друзья, как ни садитесь, всё в музыканты не годитесь. Сказать абсолютно нечего. Но это не имеет никакого значения (слоган – это мелочь). Ну, такие слоганы, сякие слоганы. гораздо хуже другое: не сказать нечего, делать нечего. Вот, по этой линии Путина было очень видно всем (это, по-моему, ну, кроме явно находящихся на жестком жаловании журналистов), все отметили: ему просто нечего сказать. То есть никаких планов о том, что делать эти 6 лет кроме как держаться двумя руками за ручки кресла, никаких других планов нет. Наверное, это справедливо. Справедливо то, что степень распада государства и общества сегодня таковы, что Путин еще не уходит. Надо, чтобы еще 6 лет продолжался этот распад, и через 6 лет уже будет понятно, что ему придется уйти. Значит, мы еще 6 лет будем рассыпаться и опадаться в государственной сфере, в социальной сфере, в экономической сфере, а, главное, в психологической сфере. Нужно еще 6 лет распада для того, чтобы до большинства, наконец, дошло, что мы, собственно говоря, распадаемся. До сих пор, по-видимому, это дошло до некоторой части людей. Соответственно… Знаете, как есть такая знаменитая формула «Всё действительное разумно, всё разумное действительно»? Вот, с точки зрения многих людей (уже, действительно, очень многих) правление Путина не разумно, поскольку ему нечего делать, ему нечего сказать, у него нет никаких планов на эту страну. Все планы относятся к тому, как нам троллить Запад. В Сирии потроллим, еще где-то потроллим. Л.Радзиховский: На Западе интрига – это кто победит. У нас интрига – это когда Путин объявит, что он победил Но троллинг Запада – это очень малая часть государственной деятельности, а больше нам делать нечего. Ну, еще отмечать 9-е мая и спорить, что лучше, челюсть Поклонской или грудь Кшесинской и так далее. То есть… О.Пашина ― А, вот, раз уж про прямую линию мы заговорили, как и откуда взялись эти крамольные смски на экране? Сначала сказали, что это технический сбой, потом источники, которые работают на телевидении, сказали «Ну что вы, если бы это был сбой, там бы всё в считанные секунды ликвидировали». А это, вот, шло потоком всю дорогу. Как раз там и спрашивали: «Не засиделись ли вы на троне?», «Не пора ли вам уйти?» Л.Радзиховский ― Это никакой не сбой, это естественное решение Кириенко, которое он согласовал, очевидно, с Путиным, и Путин дал «добро». Значит, они чувствуют настроения людей, и они понимают, что обычный холуяж, когда человек встает и спрашивает про ту же мусорку (ровно про ту же мусорку), но перед этим 5 минут из своей мусорки пищит, как он любит Путина, а потом еще 10 баб спрашивают: «Владимир Владимирович, скажите, пожалуйста, вот, вы что больше любите, варенье вишневое или черешневое?» Вот такие холуйские безумные вопросы сегодня не ко двору – они людей раздражают. Это знают (есть социологи, есть опросы), и поэтому сказали: «Не будет холуйских вопросов. Вопросы будут те же самые, что обычно, но отрезана вводная холуйская часть, которая занимает 10 минут». Значит, Путин показывает, что он по-прежнему, еще раз повторяю, собран, конкретен, энергичен, с любой мусоркой легко разберется, и это соответствует настроениям людей. Безумный холуяж и желание вылизать языком подошвы больше настроениям не соответствует. Но! С другой стороны, никакого раздражения и никакого массового настроения «Вы тормоз, уходите, вы свое сделали», такого массового настроения нет. Соответственно, если тех людей, те группы людей, которые считают, что его правление не разумно, достаточно мало, то оно остается действительным, и разумность этого правления, как я понимаю, на следующие 6 лет будет заключаться, еще раз повторяю, в том, что темп осыпания государства, всех его институтов и осыпания общественных настроений, вот, движение этой общественной депрессухи, рассчитанное на 6 лет, будет таково, что к концу этого периода, вот, к концу этой 6-летней общественной депрессухи отношение будет такое же, как было к позднему Брежневу, к раннему Черненко и так далее. Тогда в соответствии с замечательной формулой Гегеля неразумное станет недействительным, и Путин должен будет уйти. Конечно, это довольно дорогое удовольствие, потому что 6 бессмысленно потраченных лет для 150 миллионов людей – это 900 миллионов человеко-лет. Довольно большая цифра, но она соответствует вот тем общественным настроениям, той степени полураспада общества, которую мы имеем. Полураспада. Вот. Но есть надежда, что будет полным, наконец. Ну и последнее, значит, что вопросы о том, что не пора ли Путину уйти и так далее, легитимировались, что означает огромный сдвиг в общественном сознании, потому что пару лет назад эти вопросы были изменой, предательством и прямой проплатой ЦРУ. А сейчас это можно спрашивать. О.Пашина ― Спрашивать можно. Л.Радзиховский ― Спрашивать можно, об этом говорят, это уже больше не предательство и не измена, потому что власть должна идти в каком-то соответствии с общественными настроениями. Она идет в соответствии с этими настроениями. Не глушит эти настроения. Вы хотите об этом говорить? Пожалуйста. О.Пашина ― Только на эти вопросы мы вам не ответим, и президент никуда не уйдет. Л.Радзиховский ― Почему не ответим? Ответим. Раз большинство, арифметическое большинство так не говорит, то в соответствии с пожеланиями этого арифметического большинства президент останется рассказывать, что делать с мусоровозками еще 6 лет. О.Пашина ― Мы прервемся на несколько секунд, а затем вернемся в эту студию. РЕКЛАМА О.Пашина ― Это особое мнение Леонида Радзиховского. Итак… Л.Радзиховский ― Быстренько вы. Я думал, у нас реклама. О.Пашина ― А нет, у нас теперь очень короткий перерыв. Л.Радзиховский ― Ах, вот так? Интересно. О.Пашина ― Да. Времени на то, чтобы собраться с мыслями… Л.Радзиховский ― Нет совсем. О.Пашина ― …нет совсем, да. Л.Радзиховский ― Ну, буду тогда говорить правду, значит. Буду говорить, что думаю, а не собравшись с мыслями. Значит, смотрите, еще такой вот тоже любопытный вопрос, который часто задают. Чего привязались к Путину? Ну, уйдет Путин. Во-первых, значит, первая фишка – кто, если не он? Но это, правда, немножко потускнело за эти годы, эта фишка немножко потускнела, потому что как-то до людей дошло, что если не он, то любой крупный чиновник, которого он назначит (будь то Дюков этот, которого, вроде, в преемники, значит, определяют, будь то Трутнев, будь то Хлопонин, будь то Собянин, Козак, Шойгу и еще 20 фамилий я могу перечислять). Значит, этот вопрос как будто немножко остыл. Вдруг выяснилось, что если не он, то многие… Володин там. Если не он, то многие. Если не он, то любой из тех, кто громче всех кричит «Кто, если не он?» и разрывает на груди рубаху. «Вот, ты будешь. Вот, ты кричишь «Кто, если не он?», вот ты и пойдешь». Значит, этот вопрос, как бы… Но народ говорит другое: «Ну и что? Шило на мыло. Какой в этом смысл? Ничего ж не изменится». Л.Радзиховский: После ухода Путина будут перемены никак не меньшие, чем те, которые были после прихода Путина Значит, с моей точки зрения, действительно, здесь надо разделять, что может измениться, а что не может измениться. Вот, после ухода Путина может измениться сырьевая зависимость российской экономики? Нет, не может. Россия как была сырьевой страной, так и останется. Технологическая отсталость может измениться от ухода Путина? Нет, не может: какой была, такой останется. Та самая знаменитая коррупция, которая никакая не коррупция, а рентно-номенклатурный капитализм или рентно-номенклатурный феодализм может измениться? Нет, не может: каким был, таким и останется. Так что же может измениться? Очень многое. Далеко не всё в руках одного президента, и политика Путина в огромной степени была не его политикой, а он шел по той колее, которую проложил, кстати, отнюдь не Ельцин, а которую проложила, намыла русская история, и из этой колеи фиг выскочишь. Это надо быть Петром, там, Лениным, Сталиным, чтобы ломать колею, и то не сломали. Но уж обычный человек, естественно, ее не сломает. Но в пределах этой колеи бывают очень большие вихляния, и они полностью зависят только единственно и исключительно от первого лица, и больше ни от кого. Таковы исторические прецеденты, которые мы все знаем. Когда умер Сталин и пришел Хрущев, это была резкая перемена политики, это был мощный импульс, который дал Хрущев. Через несколько лет это превратилось в суетливое метание, в маразм, и его скинули. Когда пришел Брежнев, это был мощный импульс. Это была реформа 1965 года экономическая, это было успокоение после этих идиотских метаний, это было прекращение хулиганского поведения на международной сцене, это были большие перемены. Потом это всё быстро затухло, превратилось в стагнацию, потом в труху и так далее. Когда ушел Брежнев и пришел Андропов, это был тоже сильный толчок. Он не изменил сути системы, но это был сильный толчок, многое изменилось. Ну, о Горбачёве я вообще не говорю, потому что система просто развалилась в его умелых руках, она распалась. О.Пашина ― Ну, даже когда пришел Медведев, начались изменения, которые потом отменил Путин, который вернулся обратно. Л.Радзиховский ― Нет, Медведев никуда не приходил. Медведев пошел, но запутался в кроссовках и упал, так что вопрос закрылся сам собой. А, вот, когда пришел Путин, это был сильный толчок. Перемены после Ельцина с приходом Путина были большие. Следовательно, после ухода Путина будут неизбежно перемены никак не меньшие, чем те, которые были после прихода Путина. Это новая энергетика, это новые люди, это просто психологическое ощущение у 150 миллионов людей, что что-то меняется, что какая-то движуха. О.Пашина ― А если опять преемник, какой-нибудь, вот, опять Медведев опять запутается в кроссовках? Л.Радзиховский ― Нет, не Медведев, конечно. Медведев – человек конченный, но преемников можно найти много. Я только что перечислил 10 фамилий. Можно 20 перечислить. Ну вот. Это новый энергетический импульс. Если компьютер завис, то его надо перезагрузить. Это не означает смены жесткого диска, это не означает смены самого компьютера, это не означает смены программы, но перезагрузить его надо. Компьютер завис – надо перезагружать. Но нам предстоит в зависшем состоянии провести еще 6 лет, которые нужны для того, чтобы большинство общества, действительно, осознало, что компьютер завис. Вот в этом смысл смены начальства. И я думаю, что новый начальник будет вынужден начать с того, что сделает перезагрузку компьютера нашего регулярной, а именно отменит 6 букв, на которых держится российское псевдогибридное самодержавие. Эти 6 букв напоминаю: «подряд». Вот, в Конституции России записано, что «президентом нельзя быть более двух сроков подряд». Уберите слово «подряд»: «Президентом нельзя быть более двух сроков». Всё, тема самодержавия закрыта, тема вечного правления пожизненного в России закрыта, мы отрываемся от наших уважаемых коллег в Средней Азии и приближаемся к нашим уважаемым коллегам в Молдавии и на Украине, совершаем таким образом существенный политический переход. О.Пашина ― А за эти 6 лет что должно произойти? Рост общественного недовольства? Л.Радзиховский ― Да, разумеется. Рост маразма, рост недовольства, рост застоя. То есть за эти 6 лет не разумное должно стать не действительным в сознании людей. Люди должны почувствовать, что это правление не разумное. Конечно, могут быть серьезные накладки, потому что 6 лет – это большой срок. Кстати, и срок президента разумный, конечно, не 6, а 4 года. Никто, ведь, так и не объяснил, почему вдруг 4 превратили в 6, с какой такой радости? Это осталось абсолютно загадочным. Так вот, 4 – это нормальный срок. Кстати, это исторически так. 4 на 2 – 8. Вот, первые 8 лет Хрущева были вполне разумные, как и первые 8 лет Брежнева. А уж первые 8 лет Путина с 2000-го по 2008-й были просто идеальные. Это было идеальное правление Россией. Конечно, можно найти массу ошибок, массу неправильных решений, но это, все-таки, не идеальный газ, это человеческая идеальность. Это были самые оптимальные годы. Разумные экономические законы, разумный налоговый закон. Вот. Ну и кроме того это просто совпало с восстановительным ростом экономики, ну и, естественно, с ростом цен на нефть. Но кроме того это было разумное государственно-экономическое управление. А после этого пошло всё ниже и ниже, и ниже, а последние годы просто очевидный застой без всяких планов, без всяких проектов. Ну, завис. Завис и висим. О.Пашина ― Есть такие опасения, что после перезагрузки может быть только хуже, потому что 46% нашего населения восхищаются, любят и уважают Сталина. Может быть, после этой перезагрузки захотят жесткой руки? Л.Радзиховский: Срок президента разумный не 6, а 4 года. Никто ведь так и не объяснил, почему вдруг 4 превратили в 6 Л.Радзиховский ― Ничего они не захотят, никого они не любят и не уважают. Телевизор им рассказывает – они повторяют. Начнет рассказывать другое – будут повторять другое. После этой перезагрузки очевидно, что маятник поедет в противоположную сторону. Сейчас в троллении Запада, или в гибридной войне с Западом мы дошли до некоторой крайней точки. Дальше надо реально ругаться. Реально ругаться с Западом, естественно, никто в России не хочет и не может. Значит, остается троллить Запад еще 6 лет так же вяло и бессмысленно. После этого маятник поедет в обратную сторону налаживания отношений с Западом, чего, кстати, Запад очень и очень хочет. И любому российскому лидеру после Путина будет выдан сразу громадный кредит доверия как выдавали всем – как выдавали Путину, как выдавали Ельцину и так далее. О.Пашина ― А почему Трамп тогда к нам не едет, раз так хочет хороших отношений? С Порошенко встречается вместо того, чтобы с Путиным встретиться. Л.Радзиховский ― Потому что Трамп уважает Путина, хочет хороших отношений, но еще хочет посидеть в Белом доме некоторое время. Если он попрется к Путину, то он может остаться здесь в качестве вот этого Сноудена, составить ему компанию – в Америку ему возвращаться будет уже нельзя. Кстати сказать, наше активное участие в американских выборах – это была одна из глупейших и грубейших ошибок российской политики. Глупейших, потому что кроме неприятностей Трамп нам ничего не принес, а в особенности ничего не принесло то, что выяснился тот факт, что мы активно участвовали в этих выборах. А грубейших – потому что не смогли концы спрятать. О.Пашина ― А вы думаете, мы, все-таки, там участвовали? Л.Радзиховский ― Ну, естественно, участвовали. О.Пашина ― Или просто нас обвиняли, а мы, как любят иногда террористы, взяли ответственность на себя? Л.Радзиховский ― Мы, конечно, принимали участие. Другое дело, что американцы страшно преувеличивают степень этого участия. О.Пашина ― Масштабы воздействия, да? Л.Радзиховский ― Масштабы, ну, разумеется. Естественно, что причиной победы Трампа стала вовсе не помощь России. Вот, Ле Пен тоже помогали, много это ей помогло? Естественно, победа Трампа – это внутриамериканское дело. Но суета вокруг дивана, которую Россия развила, это, еще раз повторяю, глупейшая и грубейшая суета, которая кроме неприятностей абсолютно ничего нам не принесла. О.Пашина ― Давайте к нашим делам московским перейдем. На этой неделе подвели итоги голосования по реновации, и ходят слухи, что о сносе пятиэтажек предложение вынесут во всех городах-миллионниках (будут их сносить). Вот такое предложение поступит в Совет Федерации. Л.Радзиховский ― Ну, это я не знаю, денег-то во всех городах-миллионниках хватит или нет? Поэтому это вопрос чисто денежный. Что касается Москвы, то там ситуация такая. Вот, вы сказали про голосование. 90% домов согласно голосованию жителей будут снесены, жители хотят, чтобы их снесли. О.Пашина ― Да, там 4 тысячи против 400-500 с чем-то. Л.Радзиховский ― Да. Значит, активность была очень высокая при этом голосовании, вдвое выше, чем на выборах мэра, насколько я понимаю. Голосование было достаточно разумное, потому что люди, естественно, есть, которые всегда голосуют неразумно, но большинство кровно заинтересованы в этой теме и поэтому голосовали осмыслено. Значит, политически пиаровскую и психологическую кампанию мэрия выиграла всухую. Полностью. Кстати сказать, в этом огромном выигрыше мэрии помогли ее противники, как часто бывает, наиболее непримиримые оппозиционеры, которые громко кричали там всякие ужасы типа, что Собянин вывезет москвичей на Бутовский полигон, расстреляет и закопает. Вот эти вопли очень помогли мэрии, потому что первый закон был плохой, и благодаря этим крикам, его изменили, изменили его радикально, и был принят намного более вменяемый закон. То есть это обратная связь, это та самая обратная связь, о необходимости которой так долго говорят большевики. Значит, есть несколько возражений. Некоторые, с моей точки зрения, очень глупые по поводу реновации, некоторые разумные. Значит, глупое возражение заключается в том, что реновация нарушает права собственности, священные и неделимые права собственности. Таких прав собственности не существует и не только в России. Во всем мире, например, есть такое понятие в акционерных обществах (уж самая что ни на есть собственность) «Обязательный выкуп акций». То есть если какая-то группа акционеров или один владеет каким-то огромным пакетом (там я не знаю, в разных по разному) 70%, 80%, он может остальным миноритариям сделать предложение, от которого они не могут отказаться. Они обязаны продать свои акции ему по фиксированной цене, но цена должна быть разумной. Так что абсолютного права вето у миноритария нет нигде, в том числе и в этом вопросе. О.Пашина ― Я тоже должна сделать предложение, от которого мы не можем отказаться, прерваться на несколько минут, а затем мы вернемся в эту студию и к этой теме. НОВОСТИ О.Пашина ― И это особое мнение журналиста Леонида Радзиховского. Мы остановились на том, что жильцам пятиэтажек сделали предложение, от которого невозможно отказаться. Л.Радзиховский: Реально ругаться с Западом никто в России не хочет и не может. Остается троллить Запад еще 6 лет Л.Радзиховский ― Да. Нет, я сказал, что это в акционерных обществах делают предложение, от которого невозможно отказаться, если есть акционер, которому принадлежит 80% акций. А в данном случае голосовали люди… Вот, если 2⁄3 за, то остальная треть вынуждена… Для них это предложение, от которого нельзя отказаться, но его, все-таки, не мэрия сделала, а 2/3 жильцов. О.Пашина ― Но и мэрия тоже. Л.Радзиховский ― Мэрия изначально, потом 2⁄3 жильцов поддержали. Значит, это возражение насчет прав собственности – это, в общем, демагогия, на самом деле. А, вот, другая проблема – да, она вполне реальная. Действительно, те люди, которые против и которые остались в тех домах, которые сносят, им, действительно, не позавидуешь. Человек, допустим, ремонт сделал и остался в дурацком положении. Я очень легко себя ставлю на место этих людей, потому что для меня, например, 2 раза переехать – это как один раз погореть, это просто катастрофа. Тем не менее, их, действительно, подавляющее меньшинство, это правда. Кстати, несколько сотен домов отказались. Значит, я бы сказал так. Политическую, пиаровскую, юридическую и психологическую кампанию мэрия выиграла. Но это начало дела. А дальше всё будет зависеть от того, что они сделают. Вот, как говорил Лужков, «дома выше слов». Значит, мэрия получила (взяла, получила) огромный кредит доверия от населения. Так? Во многом это основано на том, что есть опыт сноса домов. Правда, не реновации, а сноса ветхих домов, который был при Лужкове, который при Собянине продолжается уже там 7 лет. Этот опыт людей устраивает, они это экстраполируют, переносят на… А дальше, вот, как дело пойдет. Если новые дома, которые будут строить, в целом… Понятно, что какие-то будут огрехи, какие-то хорошие, какие-то что-то, но в целом будут лучше (люди так их оценят), то тогда Собянин сорвал банк, он сделал колоссальный для себя рывок, огромный выигрыш получил. Если новые дома будут хуже… О.Пашина ― Слушайте, ну, судя по плитке, которую у нас тут кладут в центре через год перекладывают, тревожные какие-то симптомы. Л.Радзиховский ― Ну, плитка – да, это отдельная песня. Я бы дома разделил. Вот, есть панельки. То, что новые дома будут лучше панелек, это все понимают, поэтому жители панельных домов практически все проголосовали за снос. А, вот, кирпичные дома – это вопрос. Вот там был раскол, как я понимаю: несколько сотен домов отказалось вообще и так далее. Значит, вот, если дома, которые строят вместо кирпичных… Вместо панельных понятно, что лучше будут. А, вот, вместо кирпичных будут в целом хуже, то то доверие, которое сегодня взяла мэрия, тогда оно бумерангом к ней вернулось бы. Если дома будут лучше в целом или, по крайней мере, не хуже, то она, как говорится, оправдает высокое доверие. Я думаю, правда, что такие простые вещи Собянин тоже понимает. Тем более, что программа-то рассчитана на много лет. И если первые, кто въедут, скажут «Батюшки, да куда же мы въехали? Да это ж черти что!», то что будут делать следующие? И что будет делать мэрия в этой ситуации? Поэтому я думаю, что в целом они постараются, все-таки, чтобы массового недовольства не было. А его не будет при одном единственном условии – если дома будут приличные. Ну, понятно, что не премиум-класса, но, все-таки, такие, что люди скажут, что это лучше, чем то, что они потеряли, подавляющее большинство людей, опять же, так скажут. Так что это всё будет зависеть сейчас… Спасение утопающих – дело рук утопающих. Что мэрия сделает… О.Пашина ― То и получит. Л.Радзиховский ― …то и получит. Как говорил публицист Ульянов, «Мы Россию уговорили, мы Россию завоевали. Теперь надо Россией управлять». Они уговорили, они изменили закон, они достаточно демократическим по нашим понятиям методом получили результат, теперь осталось построить. О.Пашина ― Как, кстати, вам закон о засекречивании данных госчиновников, находящихся под охраной ФСО? Л.Радзиховский ― Да, это прекрасный закон. Жалко, что в начале я не вспомнил. О.Пашина ― Да, это к вопросу о доверии. Л.Радзиховский ― Да. О.Пашина ― И уважении. Л.Радзиховский ― Да. Это к вопросу о доверии. Значит, это означает, первое, что государство очень, реально очень уважает граждан России, потому что оно не хочет отвлекать их на чтение всякой грязной бульварной литературы, которая раздувает, преувеличивает и так далее, выдумывает или просто приводит какие-то цифры, которые при неправильном толковании могут кого-то смутить. Ну, например, у нас министры получают в десятки раз, официально имеют доходы в десятки раз больше, чем обычные граждане. Это понятно: у них ответственная работа, они трудятся, действительно, самоотверженно. И более того, они даже детей на заклание отдают: почти все их дети – государственные служащие. Но эта ответственная работа, эта самоотверженность каким-то популистам и демагогам может не понравиться. И поэтому государство, уважая людей, избавляет их от этих сомнительных разговоров. Это первое. Второе, это означает большое доверие государства. Потому что государство доверяет гражданам, понимает, что граждане это воспримут правильно. Ну и, наконец, это справедливость. Справедливость в том, что отныне если какой-нибудь Навальный будет распространять информацию о квартире Шувалова, то по справедливости отвечать будет не Шувалов, а отвечать будет Навальный по закону, потому что он нарушает закон, совершает государственное преступление. Кроме того, это латентная форма шпионажа, между прочим. Л.Радзиховский: Политически пиаровскую и психологическую кампанию мэрия выиграла всухую О.Пашина ― Слушайте, осталось только еще принять закон о защите чувств коррупционеров. Л.Радзиховский ― Ну, в какой-то степени, я думаю… О.Пашина ― Вот и, собственно, и всё. Тогда будет совсем волшебно. Л.Радзиховский ― Осталось принять закон о защите… О.Пашина ― Обвинил кого-то в коррупции – его чувства ущемил. Всё, отвечай. Л.Радзиховский ― О защите чувств верующих в наше государство. Вот, все наши законы сводятся к этому единственному закону. И отныне те, кто будут распространять ложь или не ложь (это не имеет в сущности никакого значения) об имуществе Якунина, Шувалова, Сечина и так далее, они справедливо, то есть по закону, справедливо де-юре и справедливо де-морале будут преступниками. Нормально. О.Пашина ― Хорошо. Л.Радзиховский ― Строим правовое государство, а не то, что он опубликовал, а к нему прицепились. Ах ты, Кировлес украл. Нет, не украл. Ты совершил преступление, и за это преступление ты ответишь по закону. Правовое государство. О.Пашина ― Хорошо. В этой части тут еще стоит вспомнить про наши суды, которые судят человека за постановку спектакля, которого, якобы, нет, но который идет уже несколько лет на сцене. При этом не принимаются никакие доказательства, свидетельства очевидцев – мало ли, что вы тут напишете и расскажете. Л.Радзиховский ― Ну да, это какая-то странная история. Если спектакль был, то он был. Если его не было, то его не было. Тут какая-то непонятка. О.Пашина ― Ну, там же противоречие сторон. Сторона обвинения говорит, что «Не было спектакля, деньги вы украли». Адвокаты говорят: «Ну, как же не было, когда вот он идет на сцене. И вот пишут на него рецензии, и вот зрители, которые его видели». А обвинение говорит: «Да мало ли, что вы там понапишете». Л.Радзиховский ― Так, может быть, это и есть спектакль? О.Пашина ― В суде? Л.Радзиховский ― Ну да, естественно. Большой спектакль, который вместе поставили режиссер Серебренников и… О.Пашина ― Слушайте, в страшном сне, мне кажется, режиссеру не приснился бы такой спектакль. Л.Радзиховский ― Ну, почему? Вы зря в него не верите. Он, говорят, способный человек. Говорят, правда, некоторые, что не очень способный, но это уже вопрос вкуса. Это, видимо, действительно, такой, большой спектакль, в котором вот… У нас же много есть странных вещей. Ну, вот, допустим, не то этот спектакль был, не то этого спектакля не было. А вот фотографии, которые Путин предъявил Стоуну. О.Пашина ― Да. Не то это Сирия, не то Афганистан. Л.Радзиховский ― Не то Сирия, не то Афганистан, не то мы сбивали, не то американцы. Но возможен, ведь, и другой вариант: что американцы – это просто наш фейк. Что, на самом деле, вся американская война в Сирии – это фейк, который американцы распространяют, а мы таким образом… Ведь, на Луне они не были, это фейк, это доказано. Так? Вот. И в Афганистане их нет. Это фейк. На самом деле, это наши… О.Пашина ― Это наши в Сирии. Л.Радзиховский ― Это наши в Сирии, которых американцы пытаются нагло выдавать. А Путин Стоуну это разоблачил. Стоун – известный правдолюбец, Стоун знает, что весь мир – это всего лишь заговор ЦРУ. Всё, что происходит в мире, это заговор ЦРУ – это вера Стоуна. И, вот, Путин ему лишний раз лишнее доказательство этой веры, что никакой американской, естественно, операции в Афганистане нет, просто мы в Сирии воюем. О.Пашина ― Кстати про Сирию. В Госдуме заговорили о том, чтобы отправить в Сирию подразделения из Казахстана и Киргизии. Это зачем? Там всё плоховато как-то? Л.Радзиховский ― Ну, это я, право, не знаю. Наверное, киргизы и казахи умоляют, я так понимаю? О.Пашина ― Нет, мне кажется, они еще не в курсе. Это наша Госдума пока обсуждает, а те еще… Хотя, им денег уже дали (Киргизии-то). Может быть, с этим прицелом? Л.Радзиховский: Где Прилепин, там душа России. А где душа России, там Россия Л.Радзиховский ― А думцы не хотят туда поехать? Я так помню, кстати сказать, мне помнится, что Генрихом Шестым был Ричмонду обещан трон английский (тогда еще мальчишкой Ричмонд был). Мне помнится, что Дума планировала провести выездное заседание в Сирии. Да-да, выездное заседание – об этом очень серьезно говорили еще во времена Нарышкина, между прочим. Дума планировала. И после того, как самолет при непонятных обстоятельствах, летевший в Сирию, распался на составные части, думцы сказали, что тем более мы поедем в Сирию, тем более проведем заседание. И почему-то не поехали. Интересная история. Может быть, теперь они вместо себя туда хотят киргизов и казахов? Но вообще, значит, поскольку никто не может объяснить, что Россия делает в Сирии и зачем она туда влезла кроме как троллить Запад… Ну, это универсальная проблема, что вообще Россия делает на международной сцене кроме как пытается в разговор встрять? Моя гипотеза состоит в том, что действия России в Сирии имеют очевидную причину – чтобы было Западу, о чем говорить с Россией, когда говорить абсолютно не о чем. Ну, не о чем. О.Пашина ― Ну, Западу еще об Украине можно поговорить, например, с Россией. Л.Радзиховский ― Бесполезно. О.Пашина ― Например, о том, почему, все-таки, не хотим передать охрану российско-украинской границы ОБСЕ. Л.Радзиховский ― Ну, потому что накануне выборов Путина… Его всё равно выберут так ли, сяк ли, хоть с ОБСЕ, хоть без ОБСЕ. Но ему самому психологически неприятно, отступив, сдав и потерпев очевидное такое, наглядное поражение в Донбассе, идти в президенты. Это как-то нехорошо. Вот, если бы Путин уходил, не шел бы больше в президенты, то было бы вполне логично очистить баланс. Для нового президента баланс должен быть чист, чтобы на балансе России не висел пассив в виде ДНР-ЛНР. Но раз Путин идет по-новой, то, естественно, при себе он этого сделать не может. Это надо было сдавать, сливать в неразберихе 2014 года, когда всё было непонятно. А сейчас там всё уже стабилизировалось, закаменело, можно сказать. Ну, куда уж теперь-то? О.Пашина ― Но если там нет ни наших войск, ни наших вооружений, какая нам разница, кто там будет регулировать границу? Нас всё равно там нет. Л.Радзиховский ― Ну, почему нас там нет? О.Пашина ― Нас там нет. Л.Радзиховский ― Нас там есть. Ну, нас там есть. О.Пашина ― И спектакля нет. И американцев в Афганистане нет. И нас нет в Донбассе. Л.Радзиховский ― Вот, спектакля – это, как говорится, еще раз повторяю, спектакль – он большой, растяжимое понятие. Насчет Афганистана и Сирии, Стоуна и ЦРУ мы разобрались: для Стоуна теперь окончательно очевидно, что заговор ЦРУ настолько изощрен, что, вот, они поставили этот спектакль в Афганистане. А насчет того, что нас нет в Донбассе. Ну, почему? Официальная версия. Там, например, есть писатель Прилепин. А там, где Прилепин, там Россия. Душа России. А Россия, ведь, страна особая, для нас главное – душа. Россия, как говорится, щедрая душа. Где Прилепин, там душа России. А где душа России, там Россия. О.Пашина ― А где Радзиховский, там мозг России. Это был журналист Леонид Радзиховский. Всего вам доброго, до свидания.

Ссылка на источник