<
Сергей Бунтман — Персонально ваш — Эхо Москвы, 29.07.2017
Опубликовано в рубрике: Новости Москвы

 К.ЛАРИНА – Ну что же, мы начинаем программу «Персонально ваш». С вами осталась Ксения Ларина, чтобы вместе с вами, дорогие друзья, послушать начальника транспортного отдела. С.БУНТМАН– Нет, ты будешь говорить, да. К.ЛАРИНА – Итак, Сергей Бунтман сегодня обсуждает вместе с вами и со мной главные события прошедшей недели. И, естественно, поскольку мы в прямом эфире, всегда готовы принять любые ваши предложения по темам или вопросы, любые провокации – пожалуйста. +7 985 970 45 45. С.БУНТМАН– Ну, так уж любые провокации… К.ЛАРИНА – Но на СМС не страшные провокации. Мы что-то заметим, что-то не заметим. Естественно, много вопросов пришло до начала программы и на сайт. Я тоже кое-что, наверное, возьму. А начать, наверное, стоит с трагических вестей, с непонятных вестей; трагических – потому что это связано со смертью, с мученической смертью человека. Я имею в виду Михаила Лесина. Новость, которую мы вчера вечером начали обсуждать в нашем эфире, когда вдруг подтвердилось, что смерть была не просто насильственной, а была просто страшная… С.БУНТМАН– Не подтвердилось, потому что BuzzFeed написал свое собственное расследование… К.ЛАРИНА – Ты посмотрел всё это внимательно, да? С.БУНТМАН– Я посмотрел все внимательно. Вчера Алексей Венедиктов говорил об этом достаточно подробно, и он прав, что требуются разъяснения всевозможные. Но первое, что мне хотелось… Я не так пристально следил за деятельностью BuzzFeed. Если залезть на сайт, то сразу ощущение таблоида, а оказывается, нет – это никакой ни таблоид… К.ЛАРИНА – А что это за ресурс, вообще? С.БУНТМАН– Это замечательный ресурс, который лет десять существует, и он развивается очень бурно. Я посмотрел, сколько у них, например, подписчиков на их канал YouTube. Привет YouTube! Канал у них каждый раз на порядок увеличивается чуть не каждый год. Сейчас 10 миллионов. Потом я посмотрел сразу, за что их критикуют, в чем их упрекают. Ну, думал, непроверенные данные, кто-нибудь судится… Нет, упрекали раза два в плагиате. А в плагиате таком… не типа «Диссернета», а плагиат там – переписывание у некоторых авторов в Википедии, там других ресурсов, обильные цитаты из общепринятых ресурсов. Но в этом я могу упрекнуть и коллег некоторых. И я бы тоже преследовал переписывание Википедии. Но по своим данным, те расследования, которые они ведут, они даже критиками признаются серьезными. Я сегодня почитал, например, еще в дополнение голосование Маккейна. Чудеснейшее голосование Маккейна… Вообще, какой мужик! К.ЛАРИНА – Это вот когда он пришел уже после больницы. С.БУНТМАН– Когда он после операции пришел на заседание сената, и там должны были затоптать Обамакэр… К.ЛАРИНА – И его голос был решающим. С.Бунтман: Кого выбрали, того выбрали. Всё происходило в биениях до 99го года между думой и президентом. Это нормально С.БУНТМАН– Его голос был решающим. Он вышел на середину зала, как в добрые старые, 1776 года времена какие-нибудь – вышел и сделал вот так — показал, как в Римском сенате, в римском цирке большой палец вниз. И забодал он проект Республиканской партии. А почему забодал? А потому что он не проработанный. И вот человек, который приходит с операции сейчас, человек высокопоставленный, человек известнейший, кандидат в президенты был… Кстати, интересно, какой бы он был президент. Вот маккейновцы меня теперь начинают убеждать в том, что, может быть, это было бы очень интересно. К.ЛАРИНА – Принципиальный человек. С.БУНТМАН– Да, он такой, жесткий человек вполне. Но вот почему… Потому что, он говорит, всё это сляпано на коленке, всё это сделано за закрытыми дверями. И он говорит американцам: «Да, система Обамакэр мне не нравится. Слишком она и расплывчатая и слишком много поедала средств, но ничего взамен пока не предлагают, и как американцы будут лечиться, совершенно непонятно». Потом он совершенно обозлен был против многих действий Трапа, конечно и против его высказываний гомофобских и достаточно расистских. Вот то, что, например транссексуалов, тех, которые с переменой пола… трансгендерных не будут, например, на воинскую службу… Он был совершенно взбешен. Вроде бы консервативный человек вполне – Маккейн, – и сам старый вояка и вообще… И тут он голосует… Проголосовал – и поехал дальше лечится в Аризону. Всё. Посчитал своим долгом прийти и… К.ЛАРИНА – Обрати внимание, кстати, как его встречали там. Просто овации были. С.БУНТМАН– Да. Он тогда бродил, бродил – пошел к демократам тогда, уже показывая… Когда его спросили перед заседанием сената, он сказал: «Смотрите на представление… спойлером не буду. Смотрите, как это все будет». И его уговаривали, его уламывали, ему звонили все. Ему звонили помощники президента, сам президент, и его уламывали как могли. Но он сказал: «Сырой проект не пройдет». К.ЛАРИНА – А вот скажи мне, это вот противостояние, которые мы наблюдаем в Америке между исполнительной и законодательной властью… С.БУНТМАН– Это не между ними противостояние. Это противостояние между системой… между противовесами: между демократической системой и Трампом. Вот. К.ЛАРИНА – То есть это не между институтами, что называется. С.БУНТМАН– Это не между институтами. Потому что если президент – институт, это замечательно… К.ЛАРИНА – Ага. Я думаю, какие были аналогии в нашей истории. Ну, конечно, сразу приходит в голову период Верховного Совета хасбулатовского и Бориса Ельцина. Помнишь, чем это кончилось. С.БУНТМАН– Там было другое. Нет-нет, подожди, там это было другое. Конечно, это должно было кончится несколько по-другому, что бы не говорили все те, кто… Мы потом все-таки вернемся к BuzzFeed и стоит ли доверять этому изданию. Так вот, рад, что ты спросила, что тогда было. Там совсем другое было. Там очень молодые институции были все, что президент, что парламент, настоящий парламент. Когда у нас последний раз был настоящий парламент? К.ЛАРИНА – Это был настоящий парламент? С.БУНТМАН– Это был совершенно настоящий парламент. Во-первых, Верховный Совет РСФСР, потом Российской Федерации и Съезд депутатов – это выбраны на самых настоящих выборах был тогда. Президент был выбран на самых настоящих выборах. И вот два молодых института сцепились тогда, в 92-м году, сцепились страшно. И не нашли способы это решить. И потому до сих пор сейчас те, кто помнит, со стороны Верховного совета и парламента говорит, это был переворот со стороны Ельцина; те, кто реформаторы тогдашние, без всяких кавычек, вспоминают, что это было подавление путча со стороны и парламента и, в общем, такой реакционной штуки. Это очень печальный факт, потому что с него началось срезание углов. И тогда никто не смог эту ситуацию ввести в рамки, я бы сказал, настоящего диалога и поиска компромисса, и поиска того, чтобы было утверждение институций и разделение властей. Путин потом, меньше чем через десять лет после этих событий… К.ЛАРИНА – Устранил все эти проблемы. С.БУНТМАН– Он устранил эти проблемы. Начиналось устранение потихоньку, начиналось с 93-го года, потому что тогда в пользу президентской власти был решен этот вопрос. Выбрали… ты помнишь, какую думу выбрали тогда? Бабах! К.ЛАРИНА – «Россия, ты одурела!»  — да. С.БУНТМАН– А ничего не одурела, потому что кого выбрали – того и выбрали. И всё это происходило в биениях и в борениях аж до 99-го года между думой и президентом. Это нормально. К.ЛАРИНА – Это нормально. Но сегодня никакого нет противостояние. Непротивление, полное согласие. Абсолютно карманный парламент. С.БУНТМАН– Да, потому что да, это дикий сад, где сорняки борются на всех участках с культурными растениями, и непонятно, кто из них культурный, а кто из них сорняк. Когда они борются, для этого нужно садоводство и агрономия. А не то, чтобы это закатать и сделать из этого просто парковку такую. К.ЛАРИНА – Плитку постелить. С.БУНТМАН– Да. И где выходят условные такие таджики каждый день и вырывают – такие «таджики в погонах» — и вырывают все, что просачивается сквозь асфальт. Вернемся к BuzzFeed. Стоит ли доверять? Стоит присмотреться очень внимательно. Я сегодня прочитал всю эту публикацию про Михаила Лесина. И то, что они выявляют… да, они ссылаются на анонимные источники в ФБР. Но они приводят еще и документы, например, на что Алеша вчера обращал внимание. Это дополнение к вскрытию, которого полностью нет, кстати говоря. И то, что сказали, что у него были поломаны ребра. Это серьезная штука. К.ЛАРИНА – И нос, и ребра, и потом там еще – то, что я прочитал – подъязычная какая-то косточка, которая свидетельствует о том, что была попытка удушения. С.БУНТМАН– Попытка удушения. Это вот первое, что страдает. И там впервые была приведена… не знаю, впервые, но так, явственно было – орудие, то что его избили. Плюс еще важная деталь  — что перед встречей с Министерством юстиции. С.Бунтман: Cколько веревочка не вейся, в общем-то, конец будет, несмотря на упования на Трампа, если они были К.ЛАРИНА – Перед дачей показаний. С.БУНТМАН– И потом я посмотрел… Проверяешь всегда то, что знаешь хорошо. И когда там путь Лесина… к власти, из власти, мимо власти, около власти представлен очень и очень грамотно. Это все-таки то, что происходило на наших глазах. Здесь бы  мы могли выбрать слабину любую, если бы она была. Поэтому к этому надо присмотреться. Почему сейчас? Понятно… К.ЛАРИНА – Прошло столько времени уже. Почти три года. С.БУНТМАН– Нет, не почти три года. Почти два, потому что в ноябре 15-го это все произошло. В 16-м разбирали. Было дело закрыто. Но сейчас есть все шансы, что дело будет снова открыто. Где – не совсем понятно. Опровержение вашингтонской полиции, конечно, есть, но шевеление тоже присутствует. Естественно, все это происходит на фоне чрезвычайного интереса к такой подпольно-подземной России, к тому, что она делает в мире. К.ЛАРИНА – Потому что еще один «кровавый русский след» сейчас начнут расследовать. С.БУНТМАН– Через каждый абзац идет: «И вот те 14 преступлений, — какие-то явные, какие-то сомнительные, – на территории союзника Соединенных Штатов Великобритании». Это все поднимается. Вообще, сколько веревочка не вейся, в общем-то, конец будет, несмотря на упования на Трампа, если они были. И то, что усиление санкций сейчас… и там я видел, задают вопрос… К.ЛАРИНА – Какие ответы будут? С.БУНТМАН– Ну, какие ответы – это понятно. Но сейчас дежурная высылка… К.ЛАРИНА – 742 дипломата, склад в Чертаново… С.БУНТМАН– Склад в Чертаново и дача В Серебряном Бору. Давайте мы у вас отберем дачу теперь. Вы жили у нас на госдаче, а теперь вы не будете жить на госдаче. Ну, сейчас дежурно: те пошумели – эти пошумят, эти ответили… Но настоящее, конечно, происходит не в этом, а в том, что, конечно, не надо путать санкции и санкции. У меня такое ощущение, что уже совсем запутались. И этот прелестный ход антисанкционный Россия сделала и наложила эмбарго на  всевозможные продукты. Санкции-то против больших компаний, санкции-то против больших чиновников, санкции-то не серьезные промышленные группы А — вот это все важное, что существует для чиновников, для российского государства. А здесь собственными руками ударили для того, чтобы «Как, они не чувствуют санкций? А вот пусть почувствуют». Это плевать на то, что фермер будет возмущаться в ЕС. Это все факторы внутренней политики, это для того, чтобы российские граждане все на свете перепутали и санкциями считали именно эмбарго на импорт… К.ЛАРИНА – На помидоры. С.БУНТМАН– На помидоры, на сыр и так далее. К.ЛАРИНА – Кстати, буквально вчера мы обсуждали тот сюжет, который абсолютно иллюстрирует работу санкций, чтобы люди понимали тоже, как работают санкции. Вас разворачивают в самолете в воздухе и отправляют обратно, что произошло с господином Рогозиным. С.БУНТМАН– Он стишок написал. Я готовлю себя, здесь надо упражнения сделать всякие, аутотренинги, чтобы я приготовился к чтению стишка, который написал Дмитрий Олегович… К.ЛАРИНА – Ну-ка. С.БУНТМАН– Нет, приготовиться. Я еще его не читал. К.ЛАРИНА – А он что, написал. С.БУНТМАН– Он написал стишок по этому поводу. К.ЛАРИНА – Он там в Твиттере написал, что-то типа «Готовьтесь, гады!» С.БУНТМАН– Я не знаю, длинные или короткие, может быть, это хайку, может быть, это танко, я не знаю, что он написал, но это надо приготовиться. У нас, вообще, очень много поэзии процветает в стране. Вот Захарова у нас – пиит главный. Вот Дмитрий Олегович тоже собирается поэзией заниматься. Конечно, разворачивают. И это то, о чем мы говорили, начиная с 14-го года прямо. Сейчас будут по формальному признаку за каждый чих, за каждый вздох, включая допинг скандалы… Ну, сколько раз мы говорили, что есть определенное пространство для манера. Проверять можно два раза в год, а можно 365 раз в год. Вот теперь по верхней планке все будет. К.ЛАРИНА – Не могу найти. Здесь есть только ссылка, цитаты. Название стихотворения «Пониженной социальной ответственности люди». С.БУНТМАН– Я не готов… К.ЛАРИНА – К приятию прекрасного? С.БУНТМАН– Я не готов к восприятию поэзии Дмитрия Рогозина, я  не готов. К.ЛАРИНА – Вот скажи, по-моему, это первый случай такого очевидного разворота человека из санкционного списка? С.БУНТМАН– Не знаю, я не считал, честно говоря. Но вот над Румынией не пролетишь. Всё. К.ЛАРИНА – Ну да. С.БУНТМАН– А-а, я куда хочу – туда и полечу! Нет, не полетишь. Почему над Румынией? Потому что через Украину нельзя лететь. К.ЛАРИНА – Какие могут быть всерьез ответные меры? Потому что не может же быть, действительно, всерьез высылка дипломатов и закрытие складов. Ничего нельзя? С.БУНТМАН– Для них высылка дипломатов это… К.ЛАРИНА – Уязвимое место у Америки — какое? Куда мы можем… вот ахиллесова пятка? С.БУНТМАН– Мы уже попробовали. И согласно теории профессора Шевченко мы уже выбрали Трампа для того, чтобы у них там был бардак. К.ЛАРИНА – А, то есть вот это. С.БУНТМАН– Да. Так что это мы сделали. Я не знаю, куда могут. А зачем? Я не уверен, что Россия может ввязываться в такую длительную перепалку. Она всегда гибельная для нашего собственного государства. Но если решили вести себя как хулиганы…, что ж теперь делать-то? Вести себя как сосед алкоголик. Ну что делать с соседом алкоголиком? Что делать, если он газ забывает? У него чайник заливает огонь, у него газ идет. Ну, что делать? «Ну и что! Это мой газ: что хочу, то и делаю». Вот эти все вещи. Который там с топором ломится к соседу, потом рассказывает: «Я ничего не помню. А вообще, это комната была в 1932 году… мне ее обещали». К.ЛАРИНА – Но опасно, конечно. Все эти бесконечные сравнения, то с пьяным мужиком с топором, то с обезьяной с гранатой, — это всё, конечно, неприятно. С.Бунтман: Cогласно теории профессора Шевченко мы уже выбрали Трампа для того, чтобы у них там был бардак С.БУНТМАН– Нет, обезьяна с гранатой – не надо. Обезьяна умная. Я недавно слышал интересно очень про шимпанзе, которая разговаривает. И даже, собственно, мне больше все понравилось составление собственных ругательств из понятий «грязный» и »туалет». Это они собственного производства. Так что обезьянок давай не трогать. К.ЛАРИНА – Но, с другой стороны, про санкции опять же. Меня сегодня поразило… Ира рассказывала Петровская в нашей передаче, что она смотрела вчера: было расширенное заседание наших пропагандистов на телевидении, программа «60 минут» шла 120 минут, но при этом, как по свидетельству Ирины, это был какой-то невероятный восторг от самого обнародования этого пакета санкций. То есть люди были крайне возбуждены, как будто они только этого и ждали. С.БУНТМАН– Они всегда возбуждены. Ксюша, там возбуждение, там «психопатологик», он просто там царит. Люди всегда возбуждены. Если не возбужден человек, значит, он не существует просто. Ты видела кого-нибудь, кто будет тебе говорить спокойно, кто-то с кем-то спорить? Да нет, спокойно говорит только Никита Сергеевич Михалков в »Бесогоне» или где-нибудь еще. Спокойно говорят у нас всевозможные прелаты, которые вещают… Спокойно говорят вот когда «Пушкинский союз» теперь… А вот это всё – оно же такое! Здесь блатная истерика все это. Конечно, естественно. К.ЛАРИНА – А люди почувствуют на себе какие-то изменения? С.БУНТМАН– Какие? К.ЛАРИНА – Ну вот реальные – что зарплаты, пенсии будут меньше; продуктов будем меньше, продукты будут дороже, еще какие-нибудь лекарства…, повысится плата за жилищно-коммунальные услуги… К.ЛАРИНА – Они и так все дороже. Так это не из-за санкций. Это опять же совокупность мер. Вот когда мы отказываемся покупать то-то и то-то. Мы отказываемся, Россия, а не какие-нибудь Штаты нам не продают. Они нам продают. То, что для людей и Штаты и Европа, они готовы продавать это – то, что для людей. Это не против тебя санкции, не против меня, не против Маши, ни против никого… К.ЛАРИНА – А если ты в одном самолете окажешься с Рогозиным? С.БУНТМАН– И что теперь? К.ЛАРИНА – Получается, и против тебя санкции ввели. С.БУНТМАН– Замечательно! Да-да-да. Это называется: «Я на одном самолете?» «Да чтобы я на одном самолете!..» К.ЛАРИНА – Мы же все заложники тогда, получается. С.БУНТМАН– Нет, понимаешь, человек, который на тебя косо смотрит за то, что ты из России, например, за что угодно – за Башара Асада, за Крым, за Донбасс, за Иловайск, за что угодно, когда тебе надо говорить на какой-нибудь украинской таможне, когда говорит: «Вы журналист? А вы честный журналист?» Я говорю: «Откуда я знаю. Почитайте». К.ЛАРИНА – Вот справка. С.БУНТМАН– Справка от кого? Он Службы безпеки? Нет, это бредятина. Что значит, ударяет? И ударяет… даже если и ударяет этими самыми действиями и противодействиями – да. Так что дальше? К.ЛАРИНА – Понимаешь, мы же все время привыкли жить в таком государстве, что мы ждем от него подлянки. И сейчас, в данный момент я тоже себя ловлю на этой мысли, что я жду, когда мне объявят, чем я поплачусь за это, что Америка ввела санкции против нашей страны, я как гражданин. С.БУНТМАН– А тебе не о чем больше подумать, Ксюша? Нам не о чем больше подумать, чем думать об этом? Есть масса вещей, которыми можно и нужно заниматься. К.ЛАРИНА – Нет, но принимать это решение будет Верховный главнокомандующий. Он же будет решать за меня. Он же будет эти ответы формулировать. Но за мой счет, опять же за мой счет. С.БУНТМАН– Пусть формулирует. Раз он Верховный главнокомандующий, он президент, есть ему отличные там подтанцовки всё остальные, вроде думы-шумумы и прочие Советы Федерации. Всё это есть. Пускай танцуют. Что теперь делать-то? Давайте дойдем до кузницы, в которой не было гвоздя. Давайте дойдем до хулиганского поведения России в 13-м году, в 8-м году. В 8-м году… К.ЛАРИНА – Видишь, ты обижаешься все-таки на мировое сообщество… С.БУНТМАН– Вася, я обижаюсь на мировое сообщество, что в 8-м году они это сожрали. К.ЛАРИНА – Грузию? С.БУНТМАН– Грузию сожрали. Что они это съели. Они к этому отнеслись абсолютно пофигистически, говоря по-французски. К.ЛАРИНА – Но управы-то нет. Смотри, сколько попыток было образумить, угрожать, поговорить, переговорить – ничего не получается. С.БУНТМАН– Ну, решили так делать. Решили – санкции. Можно сколько угодно рассуждать, что они дают Америке, что Америка дозированно это делает, и то, что представляет их жизненные интересы, они никогда под санкции не подведут. Ну и что? Но пока есть такая, такая и такая-то реакция. Переделывают карту, просто переделывают Европу, плюют на соглашения, которые реально существовали. Вот часть… это Будапештское соглашение было. По Белоруссии, которая… да не было ничего, ничего не было… вот, пожалуйста, фотографии. Есть по Украине, соглашение было.  — «Нет, там не сказано». Да сказано, господи… любой текст… Это знаешь, как: нет, дважды два – четыре с  половиной. Перевернул тетрадку по арифметике и посмотрел, там написано: дважды два – четыре. Что еще-то ждать от всего этого? К.ЛАРИНА – Когда будет пять. С.Бунтман: Это не желтое, а новое, мощное – что в BuzzFeed появилась версия про гибель Лесина, надо отнестись серьезно С.БУНТМАН– Когда будет пять? Ну, вот пять… Самое главное – самому не поверить, что пять и говорить: «Ой, меня заставят говорить, что пять!» Да не заставят никого. К.ЛАРИНА – Сейчас – новости, потом продолжим программу «Персонально ваш» и обращусь уже к вашим вопросам. Еще раз напомню: +7 985 970 45 45, пишите, пожалуйста. НОВОСТИ К.ЛАРИНА – Возвращаемся в программу «Персонально ваш». Здесь, в студии «Эха Москвы» — Ксения Ларина и Сергей Бунтман. Видите, новости нам принесли очень печальную весть об уходе из жизни Юрия Рыжова. Это невероятная утрата для нашего общества, и тут, наверное, стоит вспомнить, кем был Рыжов, вообще, для нашей страны. Не просто академиком, не просто дипломатом. Да, Сережа? С.БУНТМАН– Нет, конечно. Это был человек невероятно светлого ума и причем такой устремленности в будущее. Человек, который и в практических своих делах как-то мог всё вокруг себя преобразить. Я помню, что этот, на самом деле, кошмарный бункер, который построили в 70-х годах в Париже под названием посольство СССР. К.ЛАРИНА – Да, он был долгое время послом во Франции. Как раз самое такое романтическое время. С.БУНТМАН– Это хорошее время. Оно было непростое, но это был очень правильный вектор, потому что тогда Россия стала представляться, вопреки тем мифам, которые идут сейчас, необычайно перспективной страной. Перспективной в том отношении, что это огромная страна, которая выбирает цивилизованный путь развития; и которая, несмотря на все сложности, пойдет по этому пути, и через дипломатию она откроется. Она откроется абсолютно не в ущерб интересам страны как таковой. Но я говорю, что этот бункер, который был построен на границе Булонского леса в Париже – новое советское посольство, один вид которого наводил тоску на весь город – он стал, действительно… такое ощущение, что эта серость распахнулась, и в этой серости – ну, какая разница, мало ли существует домов разного вида на свете? – в ней существует настоящая, открытая, нормальная, с взаимным уважением атмосфера. И стало не проще, а сложнее, потому что вот Россия – такая. Она очень сложная, она очень интересная. И Рыжов это умел представить, что это очень сложная страна в очень сложном мире. Умел это и сам осознать, умел это показать, умел это предложить. Конечно, та удрученность, которая была ото всего последнее время, она, конечно, не могла не сказаться. К.ЛАРИНА – Да, я хочу сказать, что вот я открыла, судя по всему, это последнее появление Юрия Рыжова в СМИ – небольшое интервью, которое он дал каналу Саши Сотника «Сотник ТВ». И я вижу, что мысли его были совсем не радостные, и такие же размышления похожие были у Юрия Николаевича Афанасьева вот как раз тоже перед тем, как он ушел из жизни, как-то совсем безрадостно. Я могу процитировать, что говорил Юрий Рыжов буквально 28 июля: «В России чуть ли не тысячу лет люди не жили, а выживали. Народ этот рабский научился выживать. И сейчас он выживет при любых коллизиях с деньгами, с продуктами, с социалкой и медициной, безумным падением образования и всего остального… Самоорганизация в рабской стране – это вероятность около нуля. Будет долгое или короткое гниение – это другой вопрос. В экономике, по обеспечению продовольствием, по медицине, по образованию. Это разные векторы, которые должны обеспечивать безопасность страны в самом широком смысле». В  общем, грустно он оценивал ситуацию здесь. С.БУНТМАН– Да, и перспективу оценивал достаточно грустно, что, в общем, и представляется. Но мы пока живы, и пока мы живем и можем работать каким-то образом и делать свое дело. Вот так потихоньку и полегоньку и очень тяжело каждый может что-то сделать. Вот еще об этих временах… К.ЛАРИНА – О 90-х? С.БУНТМАН– Да. К.ЛАРИНА – Кстати, мы не сказали, что он же был депутатом первого Верховного Совета 89-го года. Это когда интеллигенция пришла туда. С.БУНТМАН– И ты, понимаешь, 89-й, 90-й – вот эти выборы, они были, конечно, образцово показательными. Они заставляют задуматься очень о многом — и о системе выборов, но это материал для отдельной передачи тогда. Еще что я хочу сказать – что ровно сейчас, когда существуют стоны о том, что у нас не получается. У нас нет взаимодействия с классикой. Вышли два фальсификатора истории известных: Тихон Шевкунов и Владимир Мединский. К.ЛАРИНА – Наконец-то этот союз зарегистрирован, этот брак зарегистрирован! С.БУНТМАН– Да. Очень хорошо, да. Вот все это произошло, и называется «Пушкинский союз». Прекрасен наш союз, друзья мои! И вот то, что они говорят, это, конечно, и благоглупость и те самые намерения… Вот строительство дорог – из благих намерений. Вот куда оно приведет, я не знаю. На мой взгляд, никуда. Это совершенно никчемушное занятие. Они хотят толкать в юношеские массы классику – классику в адекватном представлении… К.ЛАРИНА – Чтобы ни-ни! С.БУНТМАН– Тихон Шевкунов как человек гораздо более умный и гораздо более хитрый, чем доктор Мединский, он многого не договаривает. У него такие благостные… «да, это должны…» там все это дело… К.ЛАРИНА – Петруша Гринев… С.БУНТМАН– Нет, про Петрушу Гринева там еще и Мединский говорил, про «честь смолоду…» говорил. Кстати – в скобках – о Петруше Гриневе. Мы очень именно серьезно задумались о поколениях тех, кто делает, работает… Когда снимался «Русский бунт», Петрушу и Машу так и не нашли среди актеров. К.ЛАРИНА – Это когда Прошкин снимал? С.БУНТМАН– Прошкин когда дела. Ты помнишь? К.ЛАРИНА – Там иностранцы были. С.БУНТМАН– Поляки были. Поляки, потому что это ощущение чести смолоду, оно, понимаешь, не делается школами «Единой России», оно не делается церковно-культурно-начальственными постановлениями. А у доктора Мединского проскользнула, конечно, естественно, слишком веселая интерпретация классики. И тут я вспомнил, что сейчас у нас ровно 20 лет назад была вершина, вообще, присутствия и с русской классикой, в том числе, русского искусства в Авиньоне в чемпионате мира по театрам. К.ЛАРИНА – Это вот 97-й год – то, что ты мне напомнил. С.БУНТМАН– 97-й год, ровно 20 лет назад в этом самом июле месяце 97-го года туда поехали… там был и спектакль Васильева «Амфитрион» тогда, о котором можно было спорить сколько угодно. Это явление тогда; спектакль Камы Гинкаса «К. И. из »Преступления» — изумительный спектакль. Тогдашнего Фокина был спектакль в Авангардом Леонтьевым. К.ЛАРИНА – «Номер в гостинице города N». С.БУНТМАН– Совершенно верно. Были фоменковские, кроме других спектаклей, которые они давали; кроме «Двенадцатой ночи», например, их просто торгового знака, были: «Волки и овцы». Молодые тогда актеры. «Волки и овцы» абсолютно непонятная коллизия для тех же самых французов. Была смешнейшая история чудесная, когда начался спектакль с разговоров, разговоров… Перевода нет. И сидят французские зрители, уставивишись в программку, где краткое содержание и пытаются понять, где сейчас находятся. И когда вышла Мадлен Джабраилова, в конце концов, долго читал документ, потом подняла глаза на французских зрителей и сказала по-французски: «Это фальшивка». И тогда великолепный спектакль… это Островский, это «Волки и овцы». А »К. И. из »Преступления»? А то, что делал Кама Гинкас в то время целую серию по »Преступлению и наказанию». Эта танцующая старуха с топором в голове, вы меня извините. Ну, сейчас бы доктор Мединский в обморок бы упал и падучая случилась просто. К.ЛАРИНА – Можно я скажу, что, конечно же, пока еще театр является такой более-менее свободной территорией и вопреки и не взирая на суждения нашего дорого господина Мединского, приезжают в тот же Авиньон «Мертвые души=» Кирилла Серебреникова и производят там фурор просто. С.БУНТМАН– А про этот фурор – ни слова! К.ЛАРИНА – Ни  слова, да. А мы тут Серебренникова обыскиваем. С.БУНТМАН– Мы вернулись, не будем продолжать вечную нашу пластинку с Серебренниковым… К.ЛАРИНА – Или еще в прошлом году в Вене крупнейший фестиваль театральный. Туда приезжает Тимофей Кулябин со спектаклем «Три сестры». Производит фурор! Люди просто сходят с ума от восторга, от того, что приехал такой удивительный, уникальный русский театра, в котором даже текст не нужно произносить, потому что они играют без текста – они играют на языке глухонемых. Что у нас Кулябин? Кем он у нас считается на родине? Практически врагом русского театра. С.Бунтман: Рыжов умел представить: Россия очень сложная страна в сложном мире. Умел осознать, показать, предложить С.БУНТМАН– Потому что это устройство, эта организация, которую у нас устраивает Мединский с Тихоном Шевкуновым – ну, хорошо, пускай там выделят деньги… они же будут… «Мы не будем давить, — говорит, — мы не будем ничего навязывать, предлагать, но должен быть на доступном языке…». Ну, какой доступный язык?! Это та же самая русская классика, она работает сама по себе. Да  я помню, господи, сочинение про влачившую свое жалкое существование Анну Каренину… Нет… «Поезд долго влачит ее жалкое существование». Я помню этот «Крокодил» наполненный… из сочинений… Я помню, как «История мировой культуры» — Борис Ефимович Щедрин, режиссер, говорил – к нему поступали – Мериме (это имеется в виду Проспер Мериме) писали: Мэри, а дальше – буква «М» с точкой – Мэри М. А кто такая Мэри М? Это делается не так. Вы откройтесь. Само по себе что-то острейшее, острое уйдет в одну сторону, что-то более консервативное уйдет в другую сторону. Будет отбор, будет нормально. А мы здесь сейчас: «Мы будем русскую классику…». Так «береги честь смолоду…» — это сложнейшая штука, как к Пушкину, как к »Капитанской дочке» приходят мальчики и девочки, которые читают не то, что по списку, а когда они читают о таких же мальчишках… Из чего писал Пушкин, кстати говоря, «Капитанскую дочку»? Что основа «Капитанской дочки»? К.ЛАРИНА – Пугачевский бунт? С.БУНТМАН– Да нет. Это исторический роман Вальтера Скотта «Уеверли». К.ЛАРИНА – Да-да-да. С.БУНТМАН– «Уеверли». Он сделал из этого шедевр абсолютный, взяв коллизию «Уеверли» поначалу. Потому что Пушкин читал «Уеверли». К.ЛАРИНА – Это уж точно, Мединский об этом не знает. С.БУНТМАН– Ну, и слава богу, а то бы он сказал, что это неправда. К.ЛАРИНА – Но ты понимаешь, когда люди так настойчиво собираются руководить, все время они почему-то уверены, что они-то уж точно честь смолоду сберегли, и все у них в этом смысле в порядке – с моралью, с моральным обликом, с чувством достоинства и самоуважения… Вот это поражает. С.БУНТМАН– Не надо лезть с этими идиотскими программами, причем дорогущими, дорогостоящими… К.ЛАРИНА – Пилят деньги. С.БУНТМАН– Вот смотри, вот деньги… Это что, бюджет российский давал на фестиваль в Авиньон на все тогда? К.ЛАРИНА – Я тебя умоляю… С.БУНТМАН– Бюджет российский давал тогда? Не бюджет российский давал. Это бегала здесь гениальная женщина — привет ее передаю, пусть она отпразднует это – Консуэло де Хавилан, которая теперь Дуня Костолевская, вот она выбивала спонсоров. Красавица! Хваталась просто и выбивала спонсоров со всех сторон для того, чтобы могли привести. И это огромнейшее хозяйство… И Чеховский фестиваль, который тогда процветал, и Элла Петровна тогда сколько сделала Левина. Потому что это люди, которые устроили некое хозяйство тогда. Да, превратили в хозяйство это, но которое работало и должно работать и может продолжать работать. И не считалось там, простите меня… Я прожектор вместо того, чтобы взять дорогущую аренду, я покупаю… дорогущую аренду должен был на один спектакль взять прожектор… — простую тебе историю даю: осветительную аппаратуру – который я покупаю гораздо дешевле, и он у меня 8 спектаклей работает. НРЗБ К.ЛАРИНА – Ты рисуешь кролика в шляпе? С.БУНТМАН– Крылатого, да. К.ЛАРИНА – Про военное кино. С.БУНТМАН– Ты, понимаешь, я просто очень хотел, я долго говорил еще… На меня невероятное впечатление произвел фильм «Дюнкерк». И мы об этом говорили в программе «Один». Кстати, в этот раз опять «Один» будет мой. Пока Нарышкина нет, я кручу его швейную машинку, но с 23 до 2. И вот мы говорили про фильм «Дюнкерк». Замечательный фильм! И там был чудесный комментарий к посту Сэма Клебанова. Сэм написал замечательную рецензию, очень хорошую… К.ЛАРИНА – Я тебе скажу про рецензию… Как называется фильм? С.БУНТМАН– «Дюнкерк». И комментарий какого-то деятеля был: «Конечно, Франция своим падением позволила перебросить на Восточный фронт дополнительные дивизии». Привет! Это называется: привет историкам вроде Мединского. Где был тогда Восточный фронт? И что делал Советский Союз, который посылал Гитлеру поздравительные телеграммы в связи с падением Франции. К.ЛАРИНА – Что это за эпизод, пожалуйста, напомни. С.БУНТМАН– Дюнкерк – это эвакуация английских войск и части французских, эвакуация абсолютно героическая и безнадежная поначалу, но когда весь английский народ – побережье, — когда они все лодочки… К.ЛАРИНА – Это потрясающая… я хочу показать тебе, нашим слушателям сказать. Вот рецензия на фильм «Дюнкерк». Называется «Сверкая пятками»: Как побег англичан от нацистов превратился в народный подвиг. С.БУНТМАН– А это кто там написал? К.ЛАРИНА – Это «Лента. Ру». Сейчас я тебе скажу, кто… Никого нету… Нету автора! Нету – редакционная статья. С.БУНТМАН– По этому поводу уже Антон Долин писал. Ну вот смотрите, действительно, это сложнейший момент. Черчилль то что приходит к власти, только что он возглавляет правительство. И здесь, оттесненные на маленький плацдарм у Дюнкерка, английские и французские войска. И надо вывозить. Это реальные цифры, которые были предписаны… Черчилль не рассчитывал больше, чем на 30 тысяч. Отвезли сначала 300 тысяч на всем, что плавало – на спичечных коробках и мыльницах – отвезли английских солдат. Потом да, французских солдат оттесняли и не давали им погрузиться. А потом вывезли, кого могли – французов, — из чего деголлевская армия появилась. К.ЛАРИНА – Чувствую, Мединский скажет, что это тоже миф. У каждого своя мифология. У нас – 28 панфиловцев… Вот разница подходов, можно ее как-то определить? С.БУНТМАН– Существуют документы. Я вам скажу, что этот фильм изумительный. Я не буду сейчас об этом ничего говорить, потому что в 16 часов я решил сегодня повторить «Битву за Британию». И вот то, как это происходило и сколько там изумительной игры – в  Дюнкерке…, и когда заканчивается тем, что мальчик, выживший солдат получает свежую газету – в окно поезда ему суют, когда их везут, и он читает текст этого знаменитого выступления Черчилля «Плохие вести из Франции…», это где «Мы никогда не сдадимся». И он читает эту газету, и думает, что их все сейчас просто здесь растерзают, что они ушли из Франции, что они проиграли – а их встречают как своих родных, как героев. И Англия будет сражаться одна до 41-го года, не считая Балканских стран, и весь 41— год – одна до 22 июня. Единственная из великих держав, при поддержке США, получается. С.Бунтман: Строительство дорог – из благих намерений. Куда оно приведет, не знаю, никуда. Это никчемушное занятие И здесь это абсолютно мерзопакостное отношение. Потому что такая гигантская операция по спасению своих солдат, она что, по определению не могла быть? Как превратили в подвиг… Да, это подвиг – спасти. Если бы из котла вывезли… Да, вывозили жителей из Ленинграда… Мы дорогу жизни представляем? Дорога жизни в Ленинграде блокированном – это было связано, конечно, и с поражением в начале войны и с тем, что окружили и блокировали Ленинград. И мы считаем это героизмом? Мы считаем это героизмом. А вывоз раненых через обстреливаемую Волгу под Сталинградом мы считаем героизмом, притом, что прижали к Волге тогда немцы? Мы считаем и правильно считаем. А эти снобы и пижоны, которые пишут – пишут, что под язык попадет, и что под клавишу компьютера ляжет. А Мединский способствует распространению этого дерьма, простите, его растеканию по мозгам. Вот, в чем дело-то. К.ЛАРИНА – Наши слушатели тем временем обнаружили слабое место американцев. С.БУНТМАН– Обнаружили? Ну, где? К.ЛАРИНА – Нравственность. У нас нравственность выше. Надо нам нравственностью бить по их безнравственности! С.БУНТМАН– Если бы у нас было хоть 10% нравственности среднего американца, такого из глубинки – Средний Запад – если бы хоть 10% было таких устоявшихся традиций воспитания детей, из-за чего там Америка стонет даже при всех вольностях, которые пошли с 60-х годов… К.ЛАРИНА – А »Догвилль»? Он как раз — про безнравственность. С.БУНТМАН– Он не про безнравственность, он про вот это как раз… про скрепу. К.ЛАРИНА – Еще могу… предложение по ответным санкциям от Михаила: «Россия может перестать поставлять космонавтов на МКС». С.БУНТМАН– И что? К.ЛАРИНА – Поставлять – как будто это какие-то огурцы… С.БУНТМАН– Ну и что? И дальше, что будет? Да нет, это все досужие разговоры. Я вам скажу, возвращаясь к самому началу и я про BuzzFeed, вы знаете, у меня было ощущение сегодня, вот такой я ресурс увидел… Знаешь, когда я увидел перемену дизайна в Айфоне (там 7, по-моему, было). Они заменили на какой-то… вообще непонятно что, абсолютно неклассический, у меня был такой же шок. Когда я увидел абсолютнейший такой вроде бы таблоид, статья какая-то серьезнейшая, которая со смайликами. Она в приложении… Там везде смайлики какие-то, эмоции, вообще, все это… А потом идет такой мощный текст. На самом деле, это и при свободе, при том, что они готовы отвечать за непроверенность фактов, готовы отвечать, а не уйдут куда-нибудь в кусты, как известные нам издания, что у нас, что кто-нибудь еще… желтое… Это не желтое. Это новое. Это новое и очень мощное – то, что в BuzzFeed появилась версия уточняемая про гибель Лесина, к этому надо отнестись очень-очень серьезно. К.ЛАРИНА – Кстати, здесь нам Алексей пишет, что редактор по международным материалам в BuzzFeed Мириам Элдер, которая долгое время была корреспондентом гардиен в Москве. С.БУНТМАН– Да, они там собрали такую команду… И основатели, они прошли через очень много этапов… И в чем еще… Например, что у них не всегда рекламное от нерекламного отличается. Он находят ту новую грань, которая представление информации, но это не как на современной уровне представлять черт знает какую пропаганду вроде RT… кстати, RT там упоминается в числе одной из причин вызова на собеседование Михаила Лесина. В свое время это Russia Today. А вот облекать информацию, которая соответствует критериям журналистики и журналистского расследования в данном случае тоже, но при этом делать ее не железобетонной, не для чтения того, кому нечего делать и он может читать, как немцы до сих пор читают гигантские совершенно статьи гигантского формата газетах… К.ЛАРИНА – Спасибо большое! Мы завершаем программу «Персонально ваш». Сергей Бунтман отвечал на мои и ваши вопросы. И до встречи! А Сергей еще остается с вами… С.БУНТМАН– Да нет, я уже всё… Я только прошу вас: послушайте про битву за Британию. Там много фактов и документов. К.ЛАРИНА – Спасибо!

Ссылка на источник

admin @ 4:00 пп

Извините, комментарии сейчас закрыты.