О. Журавлева ― Добрый вечер. Это программа «Особое мнение». У нас в гостях писатель и журналист Виктор Шендерович. Здравствуйте. В. Шендерович ― Добрый вечер. О. Журавлева ― Ну и вот сейчас актуальная новость: корреспондента «Новой газеты» Али Феруза хотят выдворить из России. Уже принято решение о штрафе и выдворении. Дмитрий Песков, комментируя это событие и просьбу СПЧ, говорит, что власти не могут закрыть глаза на миграционные нарушения журналиста «Новой газеты». Как вы видите эту историю? В. Шендерович ― Тут есть две истории. Одна – миграционное нарушение. И все, что с этим связано, штрафы, депортация. Другое дело, что в случае с Али Ферузом депортация означает пытки и пожизненное заключение. По-видимому. Поскольку выдаем мы его Узбекистану. А что такое Узбекистан и узбекское правосудие и узбекские представления о нормах мы должны понимать. Вот о чем разговор. Это две разные темы. Если он нарушил миграционное законодательство, то штраф. Прекрасно. Если нарушил, значит надо заплатить штраф. Значит надо привести документы в соответствии с нормами. Тут никаких вопросов нет. Вопрос только в одном – может ли страна, если она еще претендует на то, чтобы называться цивилизованной, выдавать кого бы то ни было на расправу в Узбекистан. Вот это вопрос риторический. Потому что ну, понятно, что речь идет не о правосудии в случае с Узбекистаном. И то, что его там ждет, не имеет никакого отношения в любом случае к правосудию. Ни к какому правосудию. Это будет месть, будут пытки, будут настоящие узбекские стандарты. Не полуузбекские. Как у нас, а узбекские. И это мы все должны понимать и что речь идет о здоровье и жизни человека. А не о каких-то… И когда Песков делает вид, что он этого не понимает, значит валяет Ваньку. Вот и все. Прекрасно он это понимает. В. Шендерович: В случае с Али Ферузом депортация означает пытки и пожизненное заключение О. Журавлева ― Но это в принципе так и должно быть, либо формальности, абсолютное соблюдение всех норм. Либо входить, что называется в положение каждого конкретного человека. В. Шендерович ― Нет. О. Журавлева ― Это же не может машина делать государственная. В. Шендерович ― Для этого в нормальных государствах есть какие-то специальные машинки… О. Журавлева ― Процедуры некие. В. Шендерович ― Да, с адвокатами, чтобы человека не вылавливали, электрошоком, избивали, электрошоком пару раз ударяли и прятали в обезьянник. А чтобы процедуры. Адвокаты, рассматривать ситуацию со всех сторон. Я надеюсь, что поскольку его не успели тайно выдать, поскольку напряглись немедленно замечательные коллеги по »Новой газете», надеюсь, что здесь будут мухи и котлеты отдельно. Миграционное отдельно законодательство, а выдача человека на пытки и казнь тиранам — этого не будет допущено. Вот мы услышали, что Муратов, может быть, будет «Красный крест», пожалуйста. Выдворен, прекрасно. Если речь идет об этом. О. Журавлева ― Если выдворить то куда угодно, только не туда. В. Шендерович ― Выдворить не на пытки и смерть. А он должен покинуть, если невозможно, чтобы этот человек находился на территории России, если его вина, провинность перед РФ такой величины, что ему нельзя находиться. Ну вот Кадырову можно, допустим… О. Журавлева ― Кстати, да, интересно. В. Шендерович ― А ему нельзя. Ну например. То хорошо, но повторяю, в данном случае, как и тоже предотвращенном, слава богу, с выдачей Кадырову тому же из Минска. Понятно, что речь идет ни о каком правосудии. И что там написано в запросе узбекских спецслужб или МВД тамошнего, совершенно неважно. Ясно, что в том и другом случае речь идет о пытках и казни. О. Журавлева ― И Виктор Шендерович в этом просто убежден. Я правильно понимаю? В. Шендерович — Я ― да. О. Журавлева ― Хорошо. Уже упомянутый Кадыров, тут про него совершенно замечательный вопрос. Нельзя уже использовать Кадырова для решения всевозможных проблем, пусть он тоже проводит какие-то прямые линии и решает конкретные задачи. Он же так чудесно может установить справедливостью. В. Шендерович ― Он проводит прямые линии, прямо на мосту была прямая линия с Немцовым. Он регулярно решает очень важные для государства задачи для себя. Он на этот случай, собственно, и существует, как я понимаю. О. Журавлева ― Не соглашусь. В. Шендерович ― По крайней мере, с февраля 2015 года он существует именно в связи с его повышенными возможностями по быстрому решению вопросов. Я думаю, что никаких других… О. Журавлева ― Сейчас про другую историю слушатель вспомнил на самом деле. Потому что история достаточно безобразная, когда на рынке без повода и безо всяких предъявлений документов задерживают девушек и просят их предъявить какие-то документы. Хватают руками. Все бы ничего, все было прошло прекрасно в том Воронеже, если бы это кто-то не снял. В. Шендерович ― И если бы это были не чеченцы. О. Журавлева ― Если бы это были не чеченки. Но разве в этой ситуации Кадыров не совершил… В. Шендерович ― А это замечательный пример того, о чем я говорю все время. О давлении, о системе, где пар выходит через какие-то дырки. Если он не уходит в работу механизма, то разрывает механизм. Потому что физику никуда не деть. Ломоносова и Лавуазье никуда не деть. Если энергия поступает, куда-то она должна деться. Она не может пропасть. О. Журавлева ― Это о какой энергии речь? В. Шендерович ― Я говорю в данном случае о том, что либо такого рода вопросы решаются в правовом поле. А именно – полицейские несут наказание вне зависимости от того, чеченки там или не чеченки. Немедленно несут наказание… О. Журавлева ― А кричащая гадости на рынке женщина должна нести наказание? За экстремизм. В. Шендерович ― Кричащая гадости, я не знаю подробности той истории, но кричащая гадости должна нести свое наказание. Если оно предусмотрено за эти гадости. Я не знаю, что там было в этом смысле. Но то, что нарушившие закон, превысившие закон полицейские должны нести по этому самому закону ответственность. Автоматически. Прости господи, как в Англии. Без большого присмотра, вглядывания в национальную принадлежность жертв и так далее. Как и самих полицейских. Когда это не работает, когда не работает закон, то дальше начинает восстанавливаться эта энергия требования справедливости начинает выходить в другие дыры. Извините. Значит, если это не делает закон, если на это закрывает глаза Колокольцев, Чайка и все остальные, то в данном случае решает Кадыров. А в каком-то другом случае «приморские партизаны». Восстанавливают справедливость, как ты помнишь. Ну они пользуются несколько меньшей поддержкой государства. Чем Кадыров. В. Шендерович: Превысившие закон полицейские должны нести по этому самому закону ответственность. Автоматически О. Журавлева ― Зато народная была поддержка в какой-то момент. В. Шендерович ― Да. Но механизм, а народная поддержка была абсолютная. 70% что-то в этом роде. Но я сейчас подчеркиваю, что механизм тот же. Если не работает закон, то ждите «приморских партизан» или чеченских мстителей. А потом встречным образом ждите еще кого-нибудь по поводу чеченцев и так далее. Дальше начинает игра в царя горы. Дальше начинается, по-русски говоря, в перспективе гражданская война. Все против всех. То есть когда государство отдает как бы справедливость на откуп публике. Это уже не общество. Потому что общество это то, что умеет самоорганизоваться. И добиться закона. Общество это то, что в Англии. Это чтобы полицейский был с лицом профессора МГУ. Вот это общество. А в нашем случае, когда с одной стороны мент, а с другой стороны Кадыров и тебе предлагается выбирать между ментом, Кадыровым и где-то тут искать справедливость. Ну каждый будет искать справедливость, кто-то съест, умоется. Кто-то покончит с собой. Кто-то даст в морду жене. Куда-то реализует, сублимирует эту обиду. А кто-то пойдет, начнет кого-то убивать. Еще раз, либо вопросы такого рода, либо эти проблемы решаются в рамках закона и усилия общества направляются на то, чтобы этот закон восстановить на территории, потому что его уже нет. Я не говорю соблюдать. Восстановить. На территории РФ. Для чего нужно для начала убрать преступную крышу, которая крышует это все. Восстановить закон, либо дальше как говорится, на кого бог пошлет. Вот в каком месте прорвет, в Воронеже, не в Воронеже. На Дальнем Востоке, где там прорвет в очередной раз, Кондопога. Где-то прорвет в очередной раз нерешенное законом, будут люди искать справедливость. И вот какими-то такими способами. Это игра занимательная, в нее можно играть как в 18-20 году замечательно. Ценой в три миллиона как известно жизней. И еще десяток миллионов уехавших. Это отличная игра. Такого рода восстановление. Может быть не доводить до такого восстановления справедливости. Может быть, не искать особого пути, а посмотреть в сторону какой-нибудь скучной Дании, Бельгии и посмотреть… О. Журавлева ― Это возможно вообще? В. Шендерович ― Посмотреть возможно, Оля. И хотя бы понять, я же не говорю о том, что мы завтра вдруг щелчком рубильника перестроимся. Я говорю о том, что надо делать выводы из этой ситуации. Можно сделать такие, а можно сказать: о, зашибись, так и надо. Хорошо. Только надо понимать, что это игра обоюдоострая. В том числе надо понимать я думаю чеченцам. О. Журавлева ― Кстати говоря, по поводу Али Феруза тут пишет наш слушатель: «А со Сноуденом не было визовых и прочих нарушений?» А Сноуден та же история. Мы не хотим отдавать его… В. Шендерович ― Разумеется. О. Журавлева ― На суд и расправу. В. Шендерович ― Вот здесь у нас гуманизм. Мы об этом тоже говорили чуть ли ни с тобой. Что как Бут или Сноуден — тут такие запасы гуманизма вдруг обнаруживаются в этой банде, невероятные. Просто только гуманитарный аспект. Ничего больше. А вот с корреспондентом «Новой газеты» как-то не работает гуманитарный аспект. Так как он работает со Сноуденом или… О. Журавлева ― Дорогой Виктор Анатольевич, вы же понимаете, что отношения с США они у нас сейчас вообще очень сложные. И поэтому… В. Шендерович ― Ничего сложного. О. Журавлева ― … гуманитарного аспекта может быть гораздо больше. А вот с нашими бывшими братьями все сложнее гораздо. В. Шендерович ― Оля, это скучно. Я понимаю твою хитрую и тонкую иронию, но это даже скучно обсуждать. Все же понятно. Кто у нас классово близкий. Кто классово неблизкий. И чем… О. Журавлева ― Вы хотите сказать, что просто Феруз недостаточно классово близок. В. Шендерович ― Да, тот товарищ тоже не сильно русский, который взрывал метро, он получил, как-то мне тут подсказывают, все у него было в порядке с визовым режимом. А вот у Али Феруза не сложилось, два года не складывалось. Это отдельно. Еще раз говорю, тут важно не слеплять все это как куски разноцветного пластилина в один комок. Это два вопроса. Тенденция, мы все понимаем, чем корреспондент «Новой газеты» отличается от торговца оружием. Прекрасно понимаем, кто из них классово близкий, кто классово далекий. Это одна сторона вопроса. Вторая совершенно очевидная — это выдача в Узбекистан. О. Журавлева ― Еще одна силовая можно сказать история. И довольно очевидная. Все тут спрашивают, почему собственно, по телевидению побили корреспондента НТВ и когда вообще на день ВДВ перестанут мордобой показывать. В. Шендерович ― Начну со второй темы. Я уже узаконенный мордобой… О. Журавлева ― А он узаконенный. В. Шендерович: Если бы был инстинкт самосохранения, не было бы Путина 17 лет В. Шендерович ― Абсолютно. Потому что это же не то, что в этом году произошло, это два десятка лет есть какой-то день, когда разрешено мочиться в фонтан, напиваться пьяными в сисю, бить морды. И если обходится без трупа, то, в общем, это счастливый год. Потому иногда они сами тонут в фонтанах, иногда кому-нибудь челюсть своротят. В этот раз в этот день своротил человек по официальным данным, не имеющий отношения к ВДВ. Но вообще это отдельная тема. Первая тема. Про какие-то особенные права бывших бойцов ВДВ. Я уже спрашивал в один из прошлых годов: если в день рождения Чайковского консерваторцы напьются в зюзю, будут мочиться в фонтаны и бить морды прохожим, полиция также с пониманием отнесется к этому художественному акту. Или последуют какие-то… Надо попробовать. У меня есть несколько знакомых народных артистов. О. Журавлева ― Ой, а что могут делать дети в день защиты детей. В. Шендерович ― Представляете. Ну и вообще, у нас много профессий. О. Журавлева ― У нас даже родов войск гораздо больше. В. Шендерович ― День артиллериста есть. О. Журавлева ― Кстати, день пограничника имеет какую-то ауру. В. Шендерович ― Ребят, это все продолжение того же разговора. Либо у нас есть закон, и тогда нельзя мочиться в фонтаны, в зюзю пьяными шуметь и бить рыло людям. Прохожим. О. Журавлева ― Допустим, что этого действительно нельзя. В. Шендерович ― Если этого нельзя, тогда с ними надо поступать как с пьяным мурлом. О. Журавлева ― А, может быть, мы не знаем. В. Шендерович ― А то, что пьяное мурло в синем берете и полосатой тельняшке, это уже подробности. Я понимаю, что с ним немножко тяжелее. Их больше, чем участников конкурса имени Чайковского. И они сильнее физически. Это проблема милиции, которая так доблестно сражается со мной и другими людьми с высшим образованием. О. Журавлева ― Вот, кстати, о высшем образовании. Загадочная перестрелка в Мособлсуде. Все равно какие-то измышления. Уже вроде видео показали, вроде бы МВД так все рассказало. В. Шендерович ― Про что тут говорить. О. Журавлева ― Но вопрос именно в этом. Как же так получается, почему своя жизнь не дорога даже тем людям, которые охраняют опасных преступников. В. Шендерович ― Ну потому что все это ДНК общий. Потому что это Россия. Потому что русский авось. Потому что законы никому не писаны. Потому что о законе вспоминают, когда нужно задержать Буковского за переход улицы в неположенном месте. Вот тут закон будет торжествовать. Или кого-то еще. О. Журавлева ― То есть чувство самосохранения уже даже атрофировалось? В. Шендерович ― Люди пьют тормозную жидкость, половина умирает, половина слепнет. На поминках допивают эту жидкость. У меня был несколько лет назад репортаж об этом. На поминках допили и умерли. Какое самосохранение. У нас Путин 17 лет. Если бы был инстинкт самосохранения, не было бы Путина 17 лет. Это войны развязанные, по детям стреляем из танков. Какой инстинкт самосохранения. В гробу мы видели эту жизнь. Мы вообще не для этого. О. Журавлева ― А для чего? В. Шендерович ― Чаадаев же сказал: показать миру, какой это страшный пример. И мы просто по Чаадаеву два века тупо выполняем свое призвание. Мы показываем миру, куда не надо. Вот ребята, не надо. Помнишь, какие были, ну ты может не помнишь, какие были сильные коммунистические социалистические партии в Европе. Какое было сильное социалистическое движение. Как много было леваков. Как серп и молот означал, Советский Союз показал вместо Оруэлла наяву, чем это заканчивается. И ни Жоржа Марше, ни Гэса Холла, никого, никаких коммунистов. Это мы, они нам должны памятник ставить и кормить я считаю пожизненно. Мы показали, что там болото. Слышите, хлюпнуло. Сомкнулось над головой целой нации. А, туда не идем. О. Журавлева ― Да ладно. Вот сейчас в Инопрессе пишут, что Америка теперь сама получила то же самое, что… В. Шендерович ― Нет, Америка ничего этого не получила. О. Журавлева ― Что они так ужасно описывали. Но кстати давайте тогда про санкции. Давайте объясните мне, пожалуйста, сошла ли с ума Америка, ищет ли она своих выгод. Действительно ли они хотя просто извести наш народ. Или чего они хотят? В. Шендерович ― Понимаешь, в случае с Америкой, тут надо уточнить. Потому что когда мы говорим про нас, вот тут есть Путин, Путин и Путин. Три независимые, четыре ветви власти. Потому что пресса тоже Путин. Путин, Путин, Путин и Путин что-то решают между собой. И тут можно понять, есть источник власти. В Америке с этим проблемы. Потому что Трамп ли, не Трамп ли, есть американская политическая элита, конгресс, сенат, суд, прокурор Мюллер с нехорошей фамилией. Которого в отличие от Чайки и Устинова нельзя позвать и объясниться по понятиям. Ничего с ним сделать нельзя и так далее. У них есть политическая элита. Которую мы своим хамством предвыборным конечно объединили так, как никогда еще демократы и республиканцы не объединялись так, как объединились в санкциях против России. Когда рассмотрели. Наше хамство. За Америку можно быть относительно, по крайней мере, в этом смысле спокойной. Потому что Трамп или не Трамп, машинка работает, система разделения властей работает, есть политическая элита и достаточно инструментов для того, чтобы осознать, где кончается личный интерес Трампа, где кончается политический интерес корпоративный республиканцев, демократов. И финансовых групп, стоящих за ними и где начинаются интересы Америки. Ее принципов. А про это там давно сформулировано. Что у Америки нет союзников, у них есть интересы. Интерес Америки совершенно цинично, публично был нарушен вмешательством, они охренели. Такого не было. Вмешательством в их выборы. В. Шендерович: Не думаю, что Сечин будет сокращать свой рацион питания О. Журавлева ― Вмешательство прямо было, да? В. Шендерович ― Разумеется, было. Дальше вопрос в том, что за избранием Трампа, разумеется, стоят объективные реальности, объективный кризис доверия к элите политической той самой. И к республиканцам и демократам. Поэтому победил не республиканец и не демократ. Победил Трамп. Победил, в общем некоторый… О. Журавлева ― А теперь победили Трампа. Что бы он там ни хотел. В. Шендерович ― Не победили. Трамп участник игры, но он всего лишь один из участников игры. И он не царь горы. И другой вопрос, что теперь ему же не импичмента. Там уже начали копаться, так сказать, об этом замечательно написал сегодня наш коллега Михаил Шевелев. Как Трамп и Путин нашли друг друга, потому что у нас прачечная большая работает, нам деньги нужны, а Трампу прачечная. И как они счастливо нашли друг друга эти небрезгливые люди. Одному нужно с деньгами что-то сделать, а другим нужны как раз деньги. Такая удача. И все было бы хорошо, если бы он не стал президентом США. Потому что так бы это вообще почти никого не интересовало. Не он первый, не он последний. А тут заинтересовало. И вот сейчас этот самый спецпрокурор Мюллер этим занимается. С очень непонятными последствиями в дальнейшем. Еще раз, у Америки свои проблемы. Не маленькие. Но они их решат, я думаю, я так думаю, потому что там есть механизм, который работает. И мы видим с ноября, что этот механизм Трампом не разломан. И никто не может разломать, слава богу, этот механизм. О. Журавлева ― Тогда про санкции можно. Эти самые санкции, которые в интересах Америки, там есть еще протестующие, честно говоря, и в Европе. Потому что не все довольны. Они против нас с вами, против российских граждан или против лично Путина? В. Шендерович ― Конечно, они направлены против Путина. В любой стране с обратной связью такого рода санкции и такого рода удар по экономике и очевидный ущерб стране повлек бы очень быстро отстранение от власти, вот если представить, что это происходит в каком-то Люксембурге. О. Журавлева ― Но мы же не Люксембург. В. Шендерович ― Правильно. Здесь удар наносится, конечно, экономически, я не думаю, что Сечин будет сокращать свой рацион питания. Скорее это будут делать те люди, которые живут с головой в телевизоре. И поддерживают и всемерно одобряют и радуются Крыму. Им будет сокращен рацион питания, у них увеличится инфляция. О. Журавлева ― Значит, враги американцы испортили жизнь тете Дусе. В. Шендерович ― Американцы рассчитывают на то, что у тети Дуси хотя бы есть сын и дочка вменяемые, еще не в Альцгеймере. Которые свяжут эти явления. И скажут: тетя Дусь… О. Журавлева ― Это очень сложно. Виктор Анатольевич. В. Шендерович ― Тогда следующий этап, на который я рассчитываю вместе с тетей Дусей, или без нее – о более персональных санкциях. Потому что вот когда начнутся персональные серьезные санкции… О. Журавлева ― Как это будет выглядеть? Путина не будут пускать за границу? В. Шендерович ― Зачем же Путина. О. Журавлева ― А кого? В. Шендерович ― Вот путинская элита… О. Журавлева ― Вот Рогозина, кстати, не пустили В. Шендерович ― … чтобы вдруг обнаружила, что все, что они напилили и сховали в районе Лихтенштейна и Люксембурга, Шанхая, Цюриха, и всяких недвижимость, что и счетов нет и к недвижимости не проехать. И с визами проблемы. Тогда и проблема Путина, может быть, решится несколько быстрее. Потому что конечно, они спят и видят, чтобы вернуть 13-й год. Мы уже об этом говорили. Чтобы Крыма не было, а деньги были. Потому что вы знаете, где приписана яхта Усманова? Вы не в курсе? О. Журавлева ― Нет. В. Шендерович ― Но не в Севастополе, правда. О. Журавлева ― А вот Лиза Пескова как раз в Севастополь поехала. В. Шендерович ― А вот Лиза поехала в Севастополь. Успеем про Лизу бедную? О. Журавлева ― Может быть, начнем. А что собственно плохого, девушка хочет заниматься молодежной политикой, предпринимательством. В. Шендерович ― Что случилось с девушкой. Жила-была глянцевая девушка. Мы читали ее… О. Журавлева ― Получила образование. Приехала работать на родину. Как и обещали. А вы не верили. В. Шендерович ― Мы читали ее посты. Мы примерно представляем себе эту девушку. Ее интересы, представляем себе это чудо. Это диво дивное. Вдруг ночью просыпается, думает: боже мой, как плохо живут рабочие судостроительного завода… О. Журавлева ― Судоремонтного. В. Шендерович ― Завода в Севастополе. И утром в слезах просто пошла организовывать эту ассоциацию и так далее. Набоков пытался объяснить американским студентам полвека назад, больше полувека назад содержание русского слова «пошлость». Это очень трудно. Вот я думаю, что ему этот случай был бы полезен. Вот что такое «пошлость». Это когда в платье Кадырова дочка Пескова едет налаживать судоремонт в Севастополе. О. Журавлева ― Это Виктор Шендерович со своим особым мнением. Мы вернемся после небольшого перерыва. НОВОСТИ О. Журавлева ― И снова с вами программа «Особое мнение». Про бедную Лизу еще пишут наши слушатели, кто-то даже написал: сколько времени надо Лизе, чтобы понять суть дела и принять решение больше никогда не приезжать на родину. А почему собственно. Человек у него здесь семья, корни, родина. И по-моему прекрасные условия жизни могут быть. В. Шендерович ― У нее везде будут прекрасные условия жизни. Пока с папой что-нибудь не случится. Возможно и потом. Чего мы будем обсуждать Лизу, я не очень понимаю. В. Шендерович: Пошлость — это когда в платье Кадырова дочка Пескова едет налаживать судоремонт в Севастополе О. Журавлева ― Нет, я просто задаюсь риторическим вопросом. В. Шендерович ― Ну послушай, если у нас 25-летние дети наших путинских бонз руководят банками, отраслями, 30-летние. Если сын Рогозина «Ильюшиным» руководит, почему Лиза не может заняться судостроением? Ну они занимаются тем, что пилят бабло. Но просто в разных масштабах, конечно, там ей… О. Журавлева ― То есть ни в чью искренность Шендерович не верит. Никто из них не может быть одаренным. В. Шендерович ― Я бы так не обобщал. Одаренность должна как-то проявляться. Вот Моцарт в 4 года начал на пианино играть. О. Журавлева ― А что мы знаем о сыновьях Чайки. Может они в два года уже руководили банками. В. Шендерович ― Вот о сыновьях Чайки мы знаем достаточно много, чтобы понять их приоритеты. Как и о Лизе Песковой, которая успела как блогер дать нам представление о своем богатом внутреннем мире. Я предлагаю, пойми правильно, отъехать от Лизы. О. Журавлева ― Хорошо, отъехали. Камера наезжает на следующую сцену. Почему-то Виктору Шендеровичу кажется, что еще не все вопросы касательно журналиста НТВ были освещены. В. Шендерович ― Мы же сразу вырулили на день ВДВ, что справедливо. Там был один важный момент. В лицо человеку заезжать, конечно, не надо. Но тут при всей моей симпатии к корреспонденту НТВ следует заметить, что заехал ему, прилетело ему от качка, который был одет в маечку с логотипом «Оплот». Это внимательные люди заметили. И пояснили, что это бойцовский клуб при ментовской организации с востока Украины. И с качками из этого «Оплота» тесно связано такое понятие как «титушки». То есть справедливости ради и педагогической справедливости ради следует заметить, что корреспонденту НТВ прилетело от уголовника, которых они героизировали, оправдывали несколько лет. Об этом следует хотя бы помнить. В педагогических повторяю, целях. Что иногда история закладывает такие фортеля. Что тебе прилетает, ты думал, что этот уголовник будет убивать и крошить и калечить только сторонников независимой Украины. Нет, он однажды придет и даст в рыло тебе. Вот и все. О. Журавлева ― А для кого этот педагогический вывод ваш? В. Шендерович ― Для коллектива НТВ и их кураторов. Мягко говоря. О. Журавлева ― Мне кажется, что здесь может и не быть такой сложной связи. Потому что, судя по тому, что объяснил сам Александр Орлов этот членовредитель: «Я готов принести извинения, денежную компенсацию. Давай добазаримся. Я не хотел». В. Шендерович ― Да, но только вот этот человек… О. Журавлева ― Никакой глубины идеологии тут нет. В. Шендерович ― Нет. Разумеется, нет. Но просто уголовник он уголовник и есть. И можно конечно, дать денег немножко, чтобы он бил морды классово чуждых. Но однажды он просто так бесплатно въедет тебе. Потому что он уголовник. Он уголовник. И когда ты этого уголовника долго кормишь и накачиваешь этого качка, то однажды, редко, как сказано у Гоголя, — редко, но бывает, прилетит тебе. И куда это развернется потом. Ты помнишь, это в »Кабаре» было самая знаменитая сцена. С пением нацистского гимна, который вырастает из песни народной. И когда герою говорят: вы еще думаете, что можете их контролировать. Вы полагаете, что вы можете их контролировать, вот этих вот штурмовиков. Вы полагаете, что это вы им скажете, что надо сейчас коммунистов, а с вами все будет нормально. Ну-ну. Это типовая история. Когда ты воспитываешь миллионы хунвейбинов в китайском случае. В нашем счет идет на десятки тысяч. То неизвестно, что они себе подумают. А физподготовка уже при них. Имейте в виду. О. Журавлева ― Противник здорового образа жизни Виктор Шендерович. Я так вас понимаю. Есть еще такая история, сейчас буквально в новостях, во-первых, услышали, что опять идут задержания и вменяются административные правонарушения тем, кто выходит на пикет в защиту Али Феруза. В. Шендерович ― Конечно. О. Журавлева ― Ничему жизнь не учит? Никого. В. Шендерович ― Нет, кого-то учит. Но те, кого способна научить жизнь, кто брал в руки учебник истории настоящий. Не в высшей школе КГБ, а учебник истории. Те, кто представляют, как выглядит историческая обратная связь, вот это все. Этих людей просто нет среди тех, кто принимает решения. Вот и все. Они маргиналы. О. Журавлева ― И поэтому опасные преступники впятером едут в лифте… В. Шендерович ― Совершенно верно. О. Журавлева ― А люди с плакатами должны быть задержаны. В. Шендерович ― А с людьми с плакатами легче. Их легче винтить. Все понятно. О. Журавлева ― Но это же опасно. В. Шендерович ― Понимаешь, вчера похоронили Юрия Алексеевича Рыжова. Человек, которому предлагалось, который был народным депутатом, которому предлагалось трижды быть премьер-министром России. В общем, это мы прощались, вот такая могла быть политическая элита России. Вот посмотрите фотографии Юрия Алексеевича Рыжова. Это могла быть политическая элита России. Вот такие люди с такими лицами, с таким бэкграундом, с таким представлением о родине и о том, зачем идти по власть. Люди, которые были депутатами, другие были вице-премьерами и ни копейки не своровали. Вот эти люди могли быть российской элитой. О. Журавлева ― Что помешало? В. Шендерович ― Помешало… О. Журавлева ― Другая российская элита. В. Шендерович: Корреспонденту НТВ прилетело от уголовника, которых они героизировали, оправдывали несколько лет В. Шендерович ― Помешало очень многое и почему, на каком этапе, условно говоря, Рыжов, Афанасьев, Сахаров проиграли, ну Сахаров умер к тому времени. На каком этапе мы все вместе с ними проиграли и пошли снова за гэбистами с портретом Сталина в сторону третьего мира, это тема для отдельных разговоров и анализа. Но констатировать это можно. Люди, которые знают, как выглядит учебник истории, знают причинно-следственные связи… О. Журавлева ― Учебники истории очень разные. В. Шендерович ― Нет, учебник истории он учебник истории. Я про тот, который матушка Клио нам дает. Не о Мединском. Клио такая была. О. Журавлева ― Была такая да. В. Шендерович ― Которую она пишет. Вот этот учебник многие знают. Но те, кто знают его и те, кто видят, что будет за этим, видят просто ясно, потому что это ясно уже проступает. Этих людей там близко нет. А есть те, у которых как говорил Саша Черный: единственные новости – парады и мордобои. Вот мы это наблюдаем. Парад и мордобой. И кроме как уже Высоцкий писал: кроме мордобития никаких чудес. Опять повестки Навальному. Потому что, что они могут… О. Журавлева ― Нападения на членов штабов. В. Шендерович ― Одновременно вместо того, чтобы ловить тех, кто нападает, так и не арестован Петрунько, который плескал зеленкой. Зато свинчены те, кто вышли в поддержку за то, чтобы не отдавать на казнь в Узбекистан журналиста. Вот приоритеты этой власти. Ну, со всеми вытекающими последствиями. О. Журавлева ― Но, кстати говоря, за мордобой корреспондента НТВ человека быстренько нашли. В. Шендерович ― Ну, слава богу. Ну хорошо. О. Журавлева ― Можем же, если захотим. В. Шендерович ― Ну ничего, добазарят, ничего страшного. Как Дадин он не получит. Оля. Его не ждет судьба Дадина, который вышел с плакатиком. О. Журавлева ― Он же не на милиционера нападал. В. Шендерович ― Да, конечно. А Дадин вообще ни на кого не нападал. С плакатиком вышел. Встреча с майором Коссиевым не грозит этому отличнику физподготовки. Нет. О. Журавлева ― Густав Густавсон спрашивает: «Российские граждане заложники или соучастники Путина?» В. Шендерович ― И заложники, и соучастники, разумеется. Как любые граждане любого авторитарного режима. Как простите за сотое напоминание, немцы были и заложниками, и соучастниками. О. Журавлева ― Их можно разделить? Или это в одном человеке уживается. В. Шендерович ― Ну, Новодворская была заложником. Людей, которые в чистом виде заложники, которых нельзя назвать соучастниками, есть такие. Их довольно немного. Большинство, но мы же говорим о нации. Мы не разбираем сейчас персональные дела на профкоме. О. Журавлева ― Вот кстати о персональных делах. Тоже интересный вопрос. Почему вдруг получили гранты «Русь сидящая», «Левада-центр», которые по версии администрации иностранные агенты, и не получили классово близкие «Ночные волки». Правда, какой-то список фантастический. В. Шендерович ― У меня есть одна версия, которая подтверждается так сказать и с моей стороны, то есть какими-то событиями, происходящими на моих фронтах. Не исключено, поскольку упырям переизбираться ведь. В 2018 году. Им надо как-то переизбираться. Не исключено, что очередная такая в кавычках, конечно, оттепель. Обозначение того, что смотрите, с нами можно иметь дело. Смотрите, мы Романовой дали, мы Леваде дали. А Залдостанову не дали. Смотрите, у нас оттепель. О. Журавлева ― Мне кажется это не серьезно. В масштабах всей деятельности это просто не серьезно. В. Шендерович ― Это конечно не серьезно. Потому что это до любой секунды этот рычаг поворачивается той же рукой в противоположную сторону. О. Журавлева ― Хорошо, что еще надо для выборов. Вот чтобы Шендерович сказал: да, за этого человека надо голосовать. В. Шендерович ― Нет, для выборов нужно, причем тут Шендерович. Для выборов нужна конкуренция, равные права участников. Равный доступ к СМИ. Честный избирком и так далее. То есть то, чего не будет, разумеется. Для симуляции выборов нужно обозначение этой конкуренции. Могут Михалкова выпустить, говорят, в последнюю секунду. О. Журавлева ― Навального могут выпустить? В. Шендерович ― Нет. Думаю, что нет. Я не могу гадать. Но по тому, как идет, маловероятно. Очень боятся. И правильно боятся. За Навальным, конечно, будущее и биологическое и политическое. 130 тысяч волонтеров по стране. 70 штабов в городах. Путин, который никогда не выиграл никаких выборов, которому… О. Журавлева ― Да уж ладно. В. Шендерович: За Навальным, конечно, будущее и биологическое и политическое. 130 тысяч волонтеров по стране В. Шендерович ― Никогда никаких, ему сообщили, что он будет президентом РФ, он был сильно удивлен. Ни одного раза. Ему расчищали дорогу, его сажали и сверху накрывали шапкой Мономаха с ногами. Вот и все. Он никогда никаких выборов не выигрывал. И он, конечно, понимает, кто такой Навальный. Он это чувствует. Всеми местами организма. Поэтому Навальный, конечно, я не представляю себе, чтобы, по крайней мере, с согласия Путина Навальный был допущен. Если там произойдут какие-то… О. Журавлева ― А вы себе представляете, что можно что-то сделать без согласия? В. Шендерович ― Если в связи с вышеописанным желанием элиты, чтобы вернулся 13-й год, чтобы Крыма не было, а значит, Путина не было, а все наворованное было, если в связи с этим произойдут внутри Кремля какие-то перемены, вот мы об этом и узнаем в связи с реальными выборами или реальным участием Навального. Но чего гадать-то, пока то, что есть. Парады и мордобой. О. Журавлева ― Если без Путина, тогда можно не давать гранты «Руси сидящей». Сами понимаете. «Русь сидящая» — это перспектива любого чиновника. В. Шендерович ― Совершенно верно. О. Журавлева ― Так что извините. Виктор Шендерович со своим особым мнением. Всем спасибо, всего доброго.

Ссылка на источник