К.Ларина ― Ну что? Приехал Алексей Учитель, здесь в нашей студии. Здравствуйте, Алексей, приветствую вас. А.Учитель ― Здравствуйте. К.Ларина ― Выглядит хорошо, улыбается. Слава богу. Я уже говорила, что просто хочется как-то поддержать вас, посочувствовать, помочь пережить этот кошмар и ад, потому что я, конечно же, понимаю, что немало злопыхателей, которые говорят, что «Вот, типа, такой пиар себе устроил». Я говорю, что не дай бог кому-то вообще пережить такой пиар, да? А.Учитель ― Это правда. Честно говоря, не пожелал бы никому, потому что… Ну, как вам сказать? Одно дело, когда люди говорят что-то, ну, пускай даже плохое, ну и всё. Это иногда помогает (именно такой отрицательный пиар). А когда это уже касается, ну, таких, практических вещей – там, сети отказываются, каждый просмотр даже такой, тестовый (правильно вы сказали), там собаки, полицейские – ну, что это такое? Уже в кино спокойно сходить нельзя (дошли до этого). К.Ларина ― Сейчас какая ситуация? Наверное, стоит сказать по поводу того, что правоохранительные органы, наконец-то, обратили свое внимание на то, что происходит вокруг фильма, и с какими призывами публично выступают люди, которые даже не прячут ни своих лиц, не скрывают своих имен и фамилий (я имею в виду прежде всего вот этих вот радикалов, представителей так называемого Христианского государства). Так у них называется организация? А.Учитель ― Да. К.Ларина ― Пошли уже аресты. Это, на ваш взгляд, это какая-то для вас хорошая информация? Аресты – всегда плохо, но в данном случае если мы говорим о людях, которые, действительно, совершают преступные деяния? А.Учитель ― Ну, вы знаете, мы всегда же говорим, что, вот, государство там бездействует или как-то себя ведет не всегда правильно. Вот, в данном случае ничего не могу сказать. Прокатное удостоверение, несмотря на то, что вся борьба была сосредоточена не выдать нам официальный документ, что фильм не содержит ничего там плохого, не нарушает законов и прочее. Прокатное удостоверение, ведь, об этом говорит. Тем не менее, оно было выдано в тот срок, когда мы просили. К.Ларина ― Ограничения там только возрастные, да? А.Учитель ― Ну, это наше было. Это не министерство, это мы просили такое ограничение «16+». Поэтому всё было сделано. Вот, министр культуры Мединский выступил с очень жестким, как мне кажется, и правильным заявлением. Да, вот, мне кажется, был какой-то провис, потому что, действительно, вот эти ребята из Христианского государства (мне даже произносить страшно такое название), тем не менее, они же начали очень давно эту деятельность. И посылали в кинотеатры уже давно предупреждения. К.Ларина ― Это вот их письма были, да? А.Учитель ― Это письма во все кинотеатры. А когда выдали прокатное, они еще раз усилили свой натиск, и уже какие-то совершенно безумные слова, которые говорились: там не только »поджигать», там мне руки-ноги переломать. К.Ларина ― Да, мы читали это интервью, которое этот господин Калинин дал Медузе, где он, совершенно не выбирая выражений, говорил о том, что с вами нужно сделать, чуть ли не на кол посадить. А.Учитель ― Ну, то есть это уже действия, на которые, ну, обязаны были реагировать. И мне кажется, что, с моей точки зрения, чуть-чуть с запозданием, но сделано. Меня только испугало, что его арестовали (этого господина Калинина) и, по-моему, выпустили сразу. К.Ларина ― А сейчас опять арестовали. А.Учитель ― И потом опять. Ну, вот, меня это напугало, что, значит, не виновен. Потому что он одно время говорил, что его допрашивали, но, типа, ничего не нашли. Вот. Надеюсь, что это не так, тем более что есть факты. Есть факты, о которых вы прекрасно знаете, и в Екатеринбурге врезалась машина в кинотеатр. К.Ларина ― Да, это вообще что-то жуткое. А.Учитель ― Ну, я не буду перечислять – это уже всё было. Поэтому… Нет, считаю, что это правильно. Меня теперь очень волнует вопрос с двумя киносетями, потому что я надеюсь, что они вернутся к разумному и… К.Ларина ― Это сети, которыми заведует господин Мамут, да? А.Учитель ― Да. К.Ларина ― Там что у нас? 2 крупнейшие сети – назовите их, пожалуйста. А.Учитель ― Синепарк и Формула кино – по-моему, так они называются. К.Ларина ― Да, да-да-да. Они как заявили о том, что они отказываются, приняли решение не прокатывать, пока других заявлений от них не было? А.Учитель ― Ну, вы знаете, я думаю, что они довольно разумные вещи говорили, потому что, действительно, безопасность должно обеспечить государство. И как бы, вот, я думаю, что эти сети и ждали каких-то таких серьезных действий, и поэтому… Я не могу сказать. Конечно, получалось так, что они, как бы, в 2 стороны. Вроде, все наши недруги (мягко назовем их так) – они, наверняка, обрадовались этому решению сетей, и получается так, что немножко в эту сторону был прорыв. К.Ларина ― То есть то, чего добивались, то и произошло, да? А.Учитель ― Да. Но, тем не менее, я могу понять эти сети. Я в данном случае их понимаю. Вот как раз действия сейчас по арестам, действия, скажем так, государства – они, надеюсь, вернут их в то прокатное русло, на которое мы рассчитывали. К.Ларина ― Вопрос… Вот, я просто открыла, чтобы не соврать, что инкриминируют этому Калинину. Тут интересная штука. Ему статью предъявили «Принуждение к совершению сделки или к отказу от ее совершения». Вы меня извините, конечно, но какое это имеет отношение к тем заявлениям, которые этот господин допускал в своих угрозах, я не очень понимаю. Но это в мягком случае это хулиганство, а в худшем это просто угроза жизни. То, что здесь есть признаки экстремизма, я думаю, что здесь даже не нужно экспертов специальных нанимать. А.Учитель ― Экстремизма, терроризма, чего хотите там есть. И тем более, по-моему, доказано, что поджог машины нашего адвоката – это связано с ними. Ну, вы знаете, я по юридическим делам плохо понимаю. К.Ларина ― Очень странное обвинение. А.Учитель ― У нас, вот, есть юрист очень хороший, адвокат точнее, который нас защищает все эти месяцы и действует очень целенаправленно и, как мне кажется, правильно. К.Ларина ― Вы с охраной ходите? А.Учитель: Так не ходи, не смотри ничего. Всё просто А.Учитель ― Нет. Это удивительное дело. Еще одна организация, которая чуть мягче, но выступает против – «Сорок сороков» — вот, я получил от них письмо. Во-первых, они один раз меня пригласили на чаепитие обсудить фильм, на что я им ответил «С удовольствием, когда вы фильм посмотрите, потому что сейчас я не понимаю, что обсуждать». И они предложили, что у них есть сведения, что на меня организуется нападение, и они предложили свою охрану. Но я себе с трудом представляю, как эти ребята меня бы охраняли: то ли они хотят знать, куда я передвигаюсь и все мои шаги, хотя я ничего не скрываю. Нет, я абсолютно пока спокойно… То есть не спокойно, я внутренне… Я не боюсь. Вот, самое удивительное, у меня нет такого, знаете, что я бы оглядывался, кто там у подъезда, там еще где-то. Но я, конечно, боюсь и за близких – мало ли какие сумасшедшие или идиоты найдутся. К.Ларина ― А те, кто студию пытался поджечь? А.Учитель ― Поджечь студию пытались 2 молодых человека – они зафиксированы на служебную видеокамеру. Но, по-моему, их еще не нашли. К.Ларина ― Но вы написали там тоже заявление после этого нападения? А.Учитель ― Конечно, конечно. Но это… Вы знаете, это моя, как бы, родная студия, Санкт-Петербургская студия документальных фильмов, но это государственное учреждение – мы просто арендуем там для непосредственно уже моей студии помещение. Но вообще они напали не только на нас. К.Ларина ― Но всё равно реакция, конечно… Самое главное, что сколько прошло времени… Это сколько длится уже? А.Учитель ― Ну, это, по-моему, длится уже скоро год будет, потому что в конце прошлого года это началось. К.Ларина ― Сколько было попыток это остановить и с вашей стороны, и со стороны коллег, в том числе и госпожи Поклонской, и со стороны вообще вменяемых людей всех возрастов и профессий, никак это не получалось. Все-таки, у вас есть объяснение этому феномену, что тут произошло? А.Учитель ― Нет. Вы знаете, мне самое удивительное для меня, что всё это началось, когда я закончил съемки, провел уже часть монтажа картины. А, ведь, о съемках писали не меньше, чем сейчас пишут. Репортажи по всем каналам, я выступал сколько… К.Ларина ― Да я помню, мы здесь рассказывали про замысел этого фильма, который только начинался. А.Учитель ― Я полностью рассказал, о чем фильм. То есть все знали, никакой скрытности в этом не было. Почему вдруг, когда всё снято и, как говорит госпожа Поклонская, истрачены государственные деньги (хотя, это была всего лишь как максимум треть нашего бюджета, но дело не в этом), ну, почему тогда не завопили «Ребята, чего вы снимаете там?» У нас были представители церкви, и представитель был владыки Тихона, восхищался там нашими декорациями и так далее, и так далее. То есть никто не произнес ни слова «Ребята, а что вы делаете тут? Вообще о чем кино-то?» И вдруг появилась странная такая череда (одно, другое третье), и именно уже, когда всё было, ну, понятно, что фильм уже не остановить. Вот, для меня это очень странно. К.Ларина ― А ваши партнеры немецкие, например, Ларс тот же вообще в курсе, что происходит? А.Учитель ― Ларс не просто в курсе. К.Ларина ― Ларс Айдингер, выдающийся (я, вот, говорю) Артист. я его видела на сцене в театре, я видела его в »Гамлете» у Остермайера. Это вообще великий артист современности. Не слушайте всякую чушь. А.Учитель ― Спасибо. Именно поэтому я его и пригласил. Кстати, я его приглашал немножко на другую роль, но это уже отдельная история. Но он, действительно, выдающийся актер. Я считаю, что от необразованности просто пишет Поклонская, что это порноактер. Ну, это смешно, конечно. Просто смешно. Он еще начал шутить после этого, выкладывая у себя там какие-то коллажи такие немыслимые, и это всё выдается, как будто это кадры из какого-то фильма. Вот. Но он, действительно, выдающийся. Собственно, я его тоже когда-то лет 5-6 назад увидел в »Гамлете» в Москве. К.Ларина ― Да, когда они привозили сюда, да. А.Учитель ― Да. Но я не знаю, вы видели или нет, это выдающийся спектакль «Ричард Третий» тоже поставлен Остермайером. Гениально там он играет, кстати, тоже часто в обнаженном или полуобнаженном виде. Но почему-то во всем мире это никого не смущает. К.Ларина ― Ну так и что, вот? Как он отнесся к этой вакханалии? А.Учитель ― Он же приезжал сюда в июне, была пресс-конференция с ним большая. И он отвечал как раз и госпоже Поклонской. Ну, как? Он немножко с иронией. Его очень напрягла история с Серебренниковым, когда ему позвонили и обманули, и он растерялся, потому что он сделал это искренне. Я вот с ним разговаривал, он говорит, был шум какой-то. То есть он был уверен, что ему позвонил сам Кирилл. И когда ему объяснили, конечно, он расстроился. И вы знаете, вообще всё, что происходит, вот, ко мне (извините, что я говорю «ко мне»), но в нашу группу и, скажем, вот там я только что прилетел ночью, было закрытие фестиваля «Послание к человеку». Вот, нам никто не отказывает из иностранных. Никогда. Вот, у меня нет такого, что, вы знаете, страшно там и прочее. А вот сейчас вот премьера, и я чувствую какое-то сомнение и у Ларса, и у Михалины… К.Ларина ― Приезжать или не приезжать, да? А.Учитель ― …Ольшанской, которая сыграла главную роль Матильды Кшесинской. Ну, не то, что боязнь, но какая-то настороженность появилась и, вот, в связи как раз, что мы демонстрируем, что у нас есть какие-то экстремисты, которые могут чего-то сжигать, поджечь. Ну, конечно, немножко это напрягает, безусловно. К.Ларина ― Алексей Учитель в нашей студии. Продолжим после выпуска новостей, и ваши вопросы тоже приветствуются на нашей SMS-ленте. НОВОСТИ К.Ларина ― Возвращаемся в программу. Напомню, что сегодня у нас в прямом эфире режиссер Алексей Учитель, мы говорим о трагической судьбе «Матильды». А.Учитель ― Не надо уж так. Я надеюсь, все-таки, она будет… К.Ларина ― Вообще, конечно, поворот удивительный. Я думаю, что когда всё кончится (а это кончится рано или поздно), вы потом снимете фильм про это. Вот, про что надо снять следующий фильм! Алексей? Когда всё устаканится. Вот это будет кино! А.Учитель ― Мне многие говорят, что надо было сейчас всё снимать и сделать из этого документальное кино, потому что, действительно, много чего интересного творится, включая, знаете, предложение, которое меня просто поразило. Там же против трейлера уже выступали. К.Ларина ― Угу. А.Учитель ― Сделать трейлер для верующих. Когда я спросил «Что это такое, простите?»… Ну вот, представляете, вот такого доходит. К.Ларина ― Маразма, да? Ну вот смотрите, кстати… Ну, давайте потом к этому вернемся, к серьезному разговору. Еще хочу про Поклонскую, все-таки, спросить, какое на вас впечатление вообще производит этот персонаж, эта девушка? Там, действительно, есть, на ваш взгляд, какие-то признаки безумия, фанатизма? Ну, скажу так, фанатизма. А.Учитель ― Ну, это не я должен устанавливать. Нет, ну видите, я с ней разговаривал 5 минут и виделся с ней 5 минут всего лишь. Я уже это не раз рассказывал. К.Ларина ― Да-да. А.Учитель ― Но я, собственно, обратился к ней… Мы поздоровались, я обратился с одной только просьбой – говорить всё то же самое, пожалуйста, но только посмотреть. Потому что иначе абсурд. На что я получил такой, четкий ответ: «Нет, никогда я не буду смотреть». Я говорю: «Почему? А как вы можете говорить тогда?» — «Мне и так всё ясно». Ну, дальше разговор бесперспективный был, поэтому мы прекратили. Мне кажется… Я тоже это не раз уже объяснял. Я по-человечески ее как раз понимаю. Это бывает такая страсть, ну, она такая фанатка Николая Второго, наверняка, влюблена в него. Это всё понятно. И бывает такое, и, бывает, от этого голова немножко кружится и что-то действуешь не так. Как человек она может лично так высказываться и говорить, и любить, и носить икону Николая Второго, даже где это неуместно, и так далее. Это ради бога. Но когда под этим некий выступает еще, ну, пусть бывший, но всё равно прокурор, сидя в депутатском кресле, и начинает бомбардировать все государственные органы, которые существуют карающие, не карающие, для того, чтобы нас каким-то образом задушить, я этого не понимаю. Причем, делает это по несколько раз. Уже эти люди приходят и извиняются даже перед нами. Проверили? Нет, еще проверяем. Нет, еще. Значит, она сунулась почему-то в другие картины наши. Откуда-то у нее переписка наша вся с Минкультом буквальная, понимаете? То есть ведется такая борьба с нами. Не просто сказать «Алексей Ефимович, ну, как вы могли там снять такой фильм?», ну, поговорить по-нормальному. К.Ларина ― Это такой Крестовый поход на полном серьезе, да. А.Учитель ― А это Крестовый поход не против только фильма – она хочет уничтожить студию… К.Ларина ― Вас как творческую единицу. А.Учитель: Думаю, что наш случай наиболее суровый и масштабный во всех смыслах А.Учитель ― …посадить меня. Она откровенно же об этом говорит, что я такой-то сякой-то. Ну, пока у нее ничего не получается. И всё, что ни делается, все проверки (тьфу-тьфу), всё нормально было, удостоверение прокатное выдано. Лично Мединский подписал, хотя, во-первых, не Мединский даже подписал, а его зам. Но дело не в этом. Это коллегиально решается: был просмотр в Минкульте специальной комиссией. Ну, я даже не хочу технологии объяснять. Всё это ерунда какая-то. Она даже где-то написала, что Министерством руководит Учитель, а не Мединский, что я, типа, приказываю подписать. К.Ларина ― Нет, она там уже и Минкульт обвинила в экстремизме. А.Учитель ― И Минкульт в экстремизме, Мединского в экстремизме. Нет, вот это уже, я считаю… Понимаете, одно дело нет депутата Поклонской, а есть Наталья Поклонская. Ради бога. Но если есть депутат Поклонская, мне кажется (и мы писали письма уже об этом в Комитет по этике), ну, она позорит. Позорит, значит, «Единую Россию», фракцию, в которой она состоит, позорит Думу. Ну, как так можно? Я не понимаю, как человек высказывает какие-то безумные вещи, поддерживает какого-то сектанта там на Урале, который себя объявил чуть ли не сошедшим с небес. К.Ларина ― Да-да-да. А.Учитель ― Ну, понимаете, есть предел какому-то безумию. Ну, уйди из Думы и занимайся, пожалуйста, этим. Но когда ты на серьезной должности и ты заявляешь как государственный человек, ну, как это можно? К.Ларина ― То есть в общем виде злоупотребление служебным положением… А.Учитель ― Это само собой. К.Ларина ― …потому что если была бы просто девушка из Крыма, влюбленная в Николая Второго, ну, ничего бы этого не было, да? А.Учитель ― Да пожалуйста. Нет, это нормально, это нормально. К.Ларина ― Хотя, вот давайте таки. Все-таки, это прецедент, безусловно, такой, шумный, громкий и грандиозный после, пожалуй… Что у нас такое было последнее громкое, связанное с оскорблением чувств верующих? Это был «Тангейзер» в Новосибирске (наверное, так, да?), большой процесс судебный. Вот, на ваш взгляд, если бы не было бы у нас этой статьи «Оскорбление чувств верующих», возможна была бы вот такая история вокруг фильма? А.Учитель ― Да я думаю, что возможна всё равно, потому что дело не только в оскорблении чувств верующих. Как бы, огульно же, ведь, обвиняется весь фильм, даже говорится о том, что я придумал эту историю любви, понимаете? Что ее не было, а, вот, Учитель… К.Ларина ― Да даже если бы придумали! Даже если бы вы придумали. И что? А.Учитель ― Ну, во-первых, «и что?» Ну, предположим, это еще можно там сказать, что такого не было, потому что конкретные имена называются и так далее. Но как вы понимаете, не я это придумал, это описано уже во многих, так сказать, произведениях, мемуарах, письмах и так далее. Но это тоже, как бы, вменяется в вину. К.Ларина ― У нас даже потомки есть от этой любви (они в вашем городе живут), которые объявили себя тоже наследниками короны. А.Учитель ― Ну, они тоже, да, замахнулись там серьезно. Да. Нет, ну, Севенард – это очень известная фамилия в Петербурге, поскольку дамба построена при участии этой фамилии во многом. Нет, ну, это я не знаю там, какие у них есть документы. Может быть, что-то доказано. К.Ларина ― Он шел по Варшаве и в каком-то подвале наткнулся на листочек, в котором как раз и тайна рода была, наконец, объявлена. А.Учитель ― Ну, вы знаете, мистики и тайн много вокруг. Это на самом деле. И то, что Кшесинская была беременна во время этого романа с Николаем Вторым, это точно, но якобы она потеряла ребенка. Так что там тайн много. И когда родился ее сын Владимир, на самом деле, как бы, четверо претендовали на отцовство. Поэтому там много всяких тайн. И для меня удивительный один факт, что в 1914 году Николай Второй ее сыну присуждает княжеский титул. Вот это для меня пока необъяснимый факт, я не могу понять, почему. К.Ларина ― То есть там какая-то, все-таки, тайна всё равно есть, да? А.Учитель ― Ну, что-то есть, безусловно. Я не думаю, что это буквально сын от Николая Второго. Мне кажется, что это невозможно, на самом деле. Но какая-то тайна есть. К.Ларина ― Про финансирование скажите, потому что там тоже много разных слухов ходит вокруг миллиардов, которые потрачены на производство этого фильма. Чьи деньги? А.Учитель ― Ну да. И я сумки с миллионами выношу. К.Ларина ― Да-да-да. Коробки из-под ксерокса, да. А.Учитель ― Да, да, да. Спортивные. Поразительная, конечно, вещь. Нет, вы знаете, история этого фильма – она состоит из 2-х вещей. Там до меня была история и был сценарий, действительно, Геласимова, такой байопик традиционный. Очень неплохой сценарий. И я, собственно, когда прочитал, сказал: «Нет, я как байопик делать не буду». Меня, действительно, интересовала фигура и будущего императора, и уже когда он взошел на трон, поэтому я сказал: «Если хотите, мы начнем новую историю. Будем искать автора, будем писать сценарий». И, вот, собственно, от этого и началась картина. Поэтому то, что там было до, я, как бы, к этому не имею отношения. Но то, что мы получили часть финансирования не государственного, часть государственного и у меня был очень тяжелый период, когда оставалась последняя где-то четверть съемок (как раз Ходынка, там, такие, наиболее сложные сцены), и у нас совершенно закончились деньги все просто, и мы думали уже останавливать. И пришлось взять кредит банковский. Я еще убедился, что его взять-то как сложно. Господи, это, оказывается, целая процедура! Не в смысле, как брать, а я там должен был подписать, ну, всё: ботинки отдать, еще что-то. Но я готов был это сделать, правда. Вот, еще мы взяли кредит и, благодаря этому, закончили фильм, и теперь (это я открыто говорю) у нас довольно серьезные финансовые обязательства. Поэтому мы обязаны рассчитывать на прокат. К.Ларина ― По датам давайте тогда скажем еще раз, что, тьфу-тьфу-тьфу, 23 октября премьера в Петербурге. А.Учитель ― В Мариинском театре. 24-го в Москве, в кинотеатре «Октябрь». И 26-го картина выходит (ну, я надеюсь) в широкий прокат. Во всяком случае, был же сейчас «Кино Экспо» в Петербурге, и тоже там сначала перенесли просмотр. Он должен был быть 19-го, перенесли на 20-е. Но это не страшно, хотя тоже из-за вопроса безопасности. Но тем не менее, людей проверяли часа полтора, наверное. Ну, может быть, это правильно. Учитель: Государство говорит: «Дорогая, всё хорошо, нет нарушений», она говорит: «Нет, есть» Но огромный зал, тысяча человек прокатчиков. Я давно не слышал аплодисментов в большом количестве. Я не знаю там, что они потом говорили, но знаю, что настрой хороший у всех. К.Ларина ― Нет, и люди (я смотрю, вот читала отзывы), и репортаж был «Дождя» с какого-то показа, и вот отзывы людей, которые были на показах на первых уже, вполне себе очень хорошо отзываются о картине, ничего ужасного никто не увидел. К.Ларина ― Да не, ну это было очевидно. Я боюсь, что они, наоборот, не увидят там большого количества голых тел, там, порнографии. Это очень хорошо. Один из чиновников (не буду называть), который смотрел картину… Значит, закончился фильм… К.Ларина ― «И это всё?» А.Учитель ― Нет, нет. И молчат. Я говорю: «Ну, скажите что-нибудь» — «Надо подумать». А когда говорят «надо подумать», это уже значит первый признак, что всё не так. И он говорит: «Вы знаете, — говорит, — я ожидал увидеть пошлый, такой-сякой фильм, а мне показывают что-то более-менее достойное». Ну, я не буду дальше говорить, но, понимаете, вот такой настрой. Я боюсь, что и зритель идет за »клубничкой», а увидит, ну как бы, достойное, хорошее кино. Ну, посмотрим. Я, все-таки, 2 слова скажу, потому что мы, действительно, решили, вот когда эта была ситуация и начали отказываться сети, и могла быть цепная реакция, мы решили провести вот таких 5 тестовых просмотров. Вот, первый был во Владивостоке, второй был в Новосибирске, сейчас будет в Сочи, по-моему (в следующую пятницу). И я был во Владивостоке только (в Новосибирске не был, мне рассказывали). Ну, вот, серьезно: я сам ожидал 5 залов. Ну, мало того, что билеты смели за 40 минут все 5 залов, но я ожидал, что кто-то, вот, все-таки кинет там помидором, яйцом или не знаю чем в экран. Или хотя бы у кинотеатров будут стоять. К.Ларина ― Вы уже этого хотите. (смеется) А.Учитель ― Нет. И, вот, слава богу, во Владивостоке вообще ничего не было. В Новосибирске стояло 3 человека с плакатами, их показали. Я видел, как они, когда им сказали «Уйдите», они так: «Ха-ха». Ну, явно такие, подставные ребята абсолютно. Вот, им сказали, сунули плакат «Покажи». Ну, ушли: «Всё, мы свое дело сделали». К.Ларина ― Ну а в Петербурге во время этого шествия, Крестного хода там тоже было несколько человек с этими антиматильдовскими плакатами. А.Учитель ― Да. Но я говорил и с руководством города. Действительно, там пытались сразу эти плакаты убирать, но, тем не менее, одна фотография, которая была, прошла и по интернета, она есть. К.Ларина ― Да, да. Они прошли везде, да, и их там… А.Учитель ― Да. К.Ларина ― Ну, понятно, что это будут использовать еще какое-то время. Но рано или поздно всё равно (опять же, повторю эту фразу) всё кончится и фильм выйдет в прокат, и мы будем только об этом вспоминать. Но! Самое-то главное, что не вы последний, скорее всего. Это становится уже таким, вот, к сожалению, таким брендом России, вот эта вот бесконечная борьба с тем, что я не хочу видеть, с тем, что мне не нравится, с тем, что меня оскорбляет и обижает. Ну, там можно массу придумать причин, почему я этого не хочу. Просто потому, что мне не нравится этот режиссер и его там фильм или спектакль. А.Учитель ― Так не ходи, не смотри ничего. Всё просто. К.Ларина ― Да. Но, вот, каким образом, все-таки?.. Поскольку вы попали в эту воронку сейчас и на своей шкуре это всё испытали, есть ли у вас понимание ситуации, каким образом этого избежать в будущем, чтобы обезопасить культуру от этого кошмара, от этого экстремизма? А.Учитель ― Да. Ну, я, все-таки, думаю, что наш случай наиболее такой, суровый и масштабный во всех смыслах. А.Учитель ― Да, да. К.Ларина ― Я думаю, сейчас такой рубикон. Вот, почему я призываю эти 2 сети отказавшиеся при том, что сейчас, действительно, усилились позиции более жесткие по отношению к этим людям, вернуться? Потому что сейчас, если мы все (а здравомыслящих людей, все-таки, намного больше) не победим… Собственно, мы выбираем сейчас: или мы можем свободно ходить в кино и смотреть, чего хотим… Ну, я говорю про кинематограф. Это касается и спектаклей, и выставок, и всего прочего. Потому что если только сейчас такие люди как вот это Христианское государство, там, Поклонская и ее соратники победят, то тогда, ну, мне кажется, наступит что-то не то, что страшное, но мы куда-то опустимся совсем в яму. Но мне кажется так, и то, что мне приходится сейчас встречаться с людьми, скажем, государственными… потому что они тоже по-своему удивлены и взволнованы тем, что происходит. У меня такое впечатление, что понимание есть, что нельзя этого допустить. Поэтому мне кажется, и фильм, все-таки, идет вперед и идет пока по плану, и дай бог, чтобы это состоялось. К.Ларина ― Ну, а как не допустить? Мы же это видим, что это потихонечку-то из-под контроля уже выходит, когда ее никто не может остановить. И это признают все, в том числе и те самые государевы люди, о которых вы говорите, что мы не можем ничего сделать. А.Учитель: Это не министерство, это мы просили такое ограничение «16+» А.Учитель ― Нет, ну почему не могут? Могут и делают. Ну, смотрите, все-таки арестованы эти люди. К.Ларина ― Она-то всё равно на своем стоит. Она ж не отказывается. А.Учитель ― Это для меня загадка. Ну, то есть она и будет стоять до конца. К.Ларина ― По идее, ее должны лишать депутатских полномочий в Думе, да? А.Учитель ― Абсолютно точно. К.Ларина ― То, к чему мы возвращаемся, что, действительно, позорит светлое звание депутата Государственной Думы Российской Федерации, да? Лишать депутатских полномочий и исключать ее оттуда. Ну, послушайте, ну а как? Ну, а как по-другому? А.Учитель ― Ну, мне кажется, что да, по-другому быть не может. Потом она же высказывается не только про фильм «Матильда», а еще какие-то есть вещи совершенно недопустимые. К.Ларина ― Да, да. А.Учитель ― Такое впечатление (вот, у меня), вот я вам серьезно говорю, я так подумал: ведь, она идет против государства. Государство говорит: «Дорогая моя, всё хорошо, там нет нарушений, всё в порядке», она говорит: «Нет, есть». Значит, ты не согласна. Может быть, она какие-то другие законы читает, другого государства? К.Ларина ― А, может, она просто потому что смелый, отважный и идейный человек, она такая вот Жанна д’Арк. Вот, как бы, у нее есть в голове слова Михаила Архангела, и она им и следует. А.Учитель ― Пожалуйста, ради бога, Жанна д’Арк. Она может это делать, создать свою секту, не знаю, всё, что угодно. Но только не на депутатском кресле. Это пожалуйста. К.Ларина ― И не на наши деньги, да. А.Учитель ― Да. А так, ведь, она… Это считали: государство из-за нее потратило, вот, на все проверки, на все безумства, которые она там предполагала, очень много госденег. Это тоже из казны, между прочим. Она берет, и почему-то занимается не тем, чем нужно. Лучше бы… Я думаю, проблем в Крыму немало, можно там заняться кое-чем. К.Ларина ― Ваше отношение к делу театральному. Не спросила вас, а, вот, надо бы спросить, конечно. Поскольку у нас, как бы, 2 параллельных истории: одна с кино – это «Матильда» и всё, что вокруг нее, а вторая история – это Кирилл Серебренников и его товарищи, которые сейчас сидят под разными сроками, формами заключения. Но, тем не менее, итог этого дела не понятен. И это, по-моему, прецедент абсолютный, когда у нас главный режиссер московского театра находится под домашним арестом, без него выпускаются его спектакли. А.Учитель ― Да. Ну, вы знаете, я уже не раз говорил, и поручительство подписал тоже. К.Ларина ― Да. Я знаю, вы на суде были, приходили. А.Учитель ― Да. Я категорически убежден… Ну, это мое личное мнение, я тоже могу ошибаться, чего-то не знать. Но я убежден, что Кирилл себе в карман, украв у своего спектакля деньги, ну, не мог он этого сделать. Просто не мог и всё. Потому что есть определенные фанаты нашего дела, которые удавятся, еще наоборот следят, чтобы кто-то не утащил. К.Ларина ― Да еще из дома приносят в спектакль свои вещи. И свои деньги отдают. А.Учитель ― Да. Поэтому я в это не верю. Просто, вот, лично я не верю как и многие, что он что-то украл. Что там еще, какие там документы?.. У нас бухгалтерия и в театре, и в кино непростая, это правда. Это я боюсь судить, но надеюсь, что с этим разберутся и всё будет. Но что меня удивляет (и я вот этого не понимаю), вот, почему Христианское государство с ужасными заявлениями, с какими-то конкретными действиями, их мягко вызывают на допрос, спрашивают, отпускают, потом снова арестовывают, но всё равно как-то… Неужели, нет более серьезных преступников чем Кирилл, чтобы так жестко? Вот, мне непонятна жесткость, с которой с ним обращаются. Почему надо было его хватать в гостинице, везти в наручниках в машине? Ну, кто? Ну, почему не позвонить и не сказать «Кирилл, приезжайте на допрос» и так далее? К.Ларина ― Тем более, что он приезжал, да. А.Учитель: Почему надо было его хватать в гостинице, везти в наручниках в машине? А.Учитель ― Я уверен, что он примчался бы через секунду. К.Ларина ― Да, да. А.Учитель ― Почему надо домашний арест? Уже все дали поручительства. Ну, все великие, так сказать, люди, которые могут быть, готовы внести деньги, если даже речь идет о краже денег. К.Ларина ― Ну, там речь шла о залоге, чтобы залог, любую сумму. А.Учитель ― Ну да. Ну и, вот, почему он не может ходить в театр, не знаю. Убежать он уже не может, паспорта у него нет зарубежного. Вот эта жесткость для меня необъяснима и для многих, естественно. К.Ларина ― Вы собираетесь следующее кино тоже делать про Цоя? А.Учитель ― Ну, это не совсем про Цоя, это история, с которой я столкнулся в документальном фильме. Водитель, в которого врезался. Ну, это история, как гроб с телом Цоя везли 3 дня в Петербург на автобусе, и в автобусе сидели все близкие ему люди. И, вот, история этого путешествия скорее будет. И мой, как бы, принцип в этом фильме… Не актер, играющий Цоя, даже если флешбеки будут, а я постараюсь все документальные кадры как-то вклинить и, может быть, даже и с актерами какие-то вещи произвести. Но Цой будет живым (вот так мне хочется пока). Посмотрим, как там… К.Ларина ― Не боитесь, что фанаты Цоя тоже устроят акцию протеста и Крестный ход? А.Учитель ― Знаете, меня удивляют некоторые люди, которые даже из рок-музыкантов, один человек высказался против «Матильды», что меня просто убило наповал, потому что я его хорошо знаю. Но не будем называть его фамилию. Поэтому нет. Но там, я думаю, все-таки, во всяком случае, госпожа Поклонская навряд ли будет придираться к Цою. Но если будет, мы уже знаем, как бороться. К.Ларина ― Ну вот видите, Кирилл… Остановлен фильм, который сейчас он начал снимать и уже там бóльшую часть фильма отсняли (но всё равно съемки остановлены), посвященного Виктору Цою, который он снимал в Петербурге. А.Учитель ― Печально, конечно. К.Ларина ― Это всё так закольцовывается. И мне всё равно кажется (мы должны уже заканчивать), что какой-то назрел очень серьезный, большой разговор внутрицеховой. Я имею в виду, не только отдельно кинорежиссеры чтобы встретились, отдельно театральные режиссеры, здесь перед какой-то огромной опасностью сейчас находимся мы. Огромной. А.Учитель ― Вы знаете, опасность есть, и есть только один очень простой принцип. Я, вот, просто сейчас убедился, и меня адвокат этому научил (Константин Добрынин его зовут). Ну, он довольно молодой человек, и он очень правильно говорит: «Ребята, всё вы можете дискутировать и обсуждать. Есть закон. Если этот человек, фильм, спектакль, люди, его делающие, и так далее не нарушают закон, никто не может вам ничего сказать. И только это нужно установить правилом». А всё остальное можно разглагольствовать, говорить, какие те плохие, какие мы плохие или хорошие. Но есть, вот, закон, и его если ты не нарушил, всё в порядке, должен фильм выходить, спектакль выходить. Я думаю, что и с «Тангейзером» примерно по той же схеме надо было идти. Но там суд был и… К.Ларина ― Суд был, да. А.Учитель ― Ну, вот, только так. По-другому никак. К.Ларина ― Ну что ж. Спасибо большое. Алексей Учитель в нашей студии. Мы в преддверии премьеры «Матильды». Надеюсь, что зрителям это кино понравится. Приходите обязательно посмотреть и ничего не бойтесь.

Ссылка на источник